Глава 12
Дженни
— Блядь.
Он выглядел так, словно проиграл битву с самим собой.
Он подкрался ко мне, обхватил ладонями мой затылок и прижал спиной к окну.
— Ты хочешь мой рот?
Желание в его глазах, в его голосе опалило меня своей силой.
Во рту у меня пересохло.
— Да.
Он наклонился и поцеловал меня. Его рот, его язык, требовали моей капитуляции, как и все остальное в нем. Он хотел контроля, и я сдалась, позволила поцелую поглотить меня, пока он не оторвал свой рот, тяжело дыша.
— Вот так?
Я была ошеломлена и не могла уследить за его словами. Его губы растянулись в доминирующей улыбке.
— Ты хочешь, мой рот вот так? Или где-то еще?
— Где-то еще, — выдавила я, хотя слова были едва ли больше, чем выдох.
— На твоей киске? — прохрипел он, и прежде чем дать мне ответить, он снова поцеловал меня.
Возможно, стычка ослабила его защитные стены — мне было все равно, потому что Тэхён произнес это слово невероятно сексуально. Он поднял меня на руки и отнес к кровати, где осторожно уложил, а затем последовал моему примеру, прижимая меня своим сильным телом к матрасу.
Он продолжал целовать меня с молчаливой настойчивостью, пока его руки снимали мои трусики. Следующей была моя ночнушка. Он прервал поцелуй, стягивая ее через мою голову. Я откинулась назад, позволяя ему любоваться мной, и он так и сделал. Его голодный взгляд скользнул по моему телу. Он уже затвердел в пижамных штанах, и его мускулистый живот вздымался с каждым вздохом. Я почувствовала необъяснимое желание провести языком дорожку по волосам, исчезающих за его поясом. Я восхищалась привлекательными парнями издалека и оценивала их абстрактным, любопытным образом. Ни один из них не оставил достаточно сильного впечатления, чтобы появиться в моих фантазиях, когда я касалась себя. Реакция моего тела на Тэхёна была на другом уровне. Несмотря на его возраст, или, может, из-за этого, вид его сильного мужского тела послал трепет желания через мое тело еще до того, как он коснулся меня.
— Ты такая чертовски красивая, — простонал он, прежде чем навис надо мной, окутывая меня своим мужским ароматом.
Теплый, успокаивающий аромат действовал на мой организм как наркотик. Его губы нашли мои для собственнического поцелуя, прежде чем он двинулся ниже. Я смотрела, как его рот сомкнулся вокруг моего соска, и при первом же соприкосновении, я ахнула, моя рука взлетела вверх, хватаясь за его голову.
— Да! — это слово вырвалось без всякого умысла.
Он поднял голову, удерживая мой взгляд, пока сосал. Его рот был горячим вокруг моей чувствительной кожи. Я почувствовала ударную волну между ног и сжалась.
— Я должен был сделать это вчера ночью.
Боже, он должен был это сделать. Это было потрясающе. Он опустился между моих ног, и я без колебаний раздвинула их для его сильного тела, наслаждаясь ощущением его мощного, теплого тела на мне. Он обхватил обе мои груди своими большими руками, слегка сжал, не сводя с меня глаз — и я тоже не сводила с него глаз. Вид этого мужчины, прикасающегося ко мне, возбуждал меня.
Нежно разминая мои груди, он осыпал мои соски вниманием, целуя, облизывая и посасывая, пока я не начала задыхаться. Не раздумывая, я обхватила его ногами и прижалась своим центром к его животу, нуждаясь в трении. Моя влага покрыла твердые мускулы и заставила Тэхёна издать низкий горловой стон. Его глаза горели торжеством и голодом. Его рот работал над моей грудью с еще большим пылом, пока я не оказалась близка к потере рассудка от потребности в освобождении. Я продолжала почти отчаянно тереться о пресс Тэхёна, но этого было недостаточно — совсем недостаточно. Мне нужно было больше, но я не знала, как это сказать.
Я издала негромкий нетерпеливый звук, мои пальцы вцепились в плечо Тэхёна, пытаясь сообщить ему без слов. Его глаза, казалось, потемнели от осознания происходящего.
— Теперь я жажду чего-нибудь сладкого.
Я нахмурилась, пока не поняла, что он имеет в виду, и тогда я могла бы заплакать от облегчения. Он приподнялся на ладонях, и я спустила ноги с его спины. Посмотрев вниз на свое тело, он провел пальцами по нижней части живота, блестящей от моего вожделения к нему. Потом поднес их к губам.
— Так же сладко, как я помню. Идеально.
Я могу только согласиться. Но я имела в виду его вид, этого сильного мускулистого человека, смотрящего на мое тело так, словно это было откровением.
Он двинулся вниз, пока его лицо не зависло прямо над моей киской. В прошлый раз я чувствовала себя неуверенно, потому что не знала, чего ожидать. Теперь это заставляло меня нервничать по другой причине.
— Что, если я не… кончу снова? — последние два слова были произнесены шепотом.
Тэхён провел пятнадцать минут между моих ног в нашу брачную ночь, и хотя это было приятно, я не приблизилась к оргазму. Он опустился на локти, затем скользнул ладонями мне под бедра. Обхватил ладонями мои ягодицы, напугав меня. Оторвав взгляд от моего центра, он посмотрел на меня, и голод на его лице почти заставил меня кончить.
— Не думай об этом. Просто расслабься и позволь мне довести тебя до оргазма. Не торопись с этим. Просто позволь этому случиться, — затем он рывком притянул меня к своему ожидающему рту и… черт возьми, почти по-французски поцеловал мою киску.
Я выгнулась дугой и издала смущающе громкий стон. Я захлопнула рот, вспомнив о детях.
— Прости.
— Стены толстые, а наша комната в другом конце коридора. Не волнуйся, — прохрипел он, проводя щетиной по мягкой коже внутренней поверхности моего бедра.
Его губы и подбородок были блестящими. Я не могла перестать смотреть. Разве я не должна была закрыть глаза или глядеть в потолок? Разве не так должны поступать женщины?
Тэхён провел языком по моему входу, удерживая мой взгляд, и я тоже это почувствовала. Я схватила его за волосы, удерживая на месте, даже если он не выглядел так, будто собирался куда-то двигаться. Он ел меня так, словно я была его последней пищей.
— Тебе это нравится? — прохрипел он между взмахами языка.
— Да, — прошептала я. Это было намного лучше, чем в прошлый раз. Возможно, потому, что напряжение спало с моих плеч — мне было все равно. — А тебе? — глоток воздуха. — Тебе это нравится?
Где это дерзкое, сексуальное создание пряталось всю мою жизнь?
Тэхён мрачно улыбнулся, будто не возражая. Он крепко сжал мою задницу и приподнял меня еще выше, прижавшись плечами к моим бедрам так, что моя киска практически задушила его. Мои бесполезные ноги покоились на его спине.
— Мне это очень нравится. Твой вкус, — он погрузил свой язык в меня, и я застонала. — Твои стоны, — он поднял голову. — Вид твоей хорошенькой киски. Такая чертовски красивая.
Он опустил голову, и я увидела, как его губы сомкнулись вокруг меня. Его глаза прожигали меня, когда он сначала слегка посасывал, а потом все сильнее, посылая одну ударную волну за другой в мой центр. Я подбиралась все ближе и ближе, всегда на грани, но еще не была готова упасть. Я зарылась рукой в одеяло, отчаянно желая освободиться и так близко, но что-то все еще удерживало меня. Как будто узел был завязан слишком туго глубоко внутри меня и не мог развязаться.
— Пожалуйста, — выдавила я.
Тэхён вытащил из-под меня одну руку. Кончик его пальца коснулся моего входа, и при следующем рывке его губ, он погрузился внутрь. Я сжалась от дискомфорта, а затем от удовольствия. Не сводя с меня глаз, он начал двигать пальцем внутри меня, посасывая мой клитор. Внезапно узел развязался, мои глаза расширились, в животе образовалась пустота, почувствовав исходящее от меня удовольствие. Я вскрикнула, мои пальцы царапали голову Тэхёна, когда я терлась о его рот, ища больше его языка и пальца, дразнящего мои чувствительные внутренние стенки. Я наполовину рыдала, наполовину задыхалась, извиваясь под Тэхёна от силы этого ощущения. Я трогала и даже использовала пальцы из любопытства, но результат никогда не был более чем слегка удовлетворительным. Это было умопомрачительно удивительно.
— Черт возьми, да, именно так, сладкая, — прорычал он, и я чуть не кончила снова. Неужели он только что назвал меня сладкой?
Тэхён поднял голову, выглядя растрепанным и блестящим от моего желания. Он продолжал погружать в меня палец, и это было чудесно, будто он пытался развязать еще один тугой узел, о существовании которого я даже не подозревала. На этот раз из меня не сочилась кровь. У меня не было времени для смущения из-за моего возбуждения, потому что я направлялась к другому освобождению.
Тэхён добавил второй палец, и хотя я сначала поморщилась, ощущение вскоре стало все более приятным. Я двигала бедрами в такт его движениям. Тэхён массировал мою ягодицу своей большой рукой, наблюдая, как его пальцы скользят в меня.
— Такая красивая, — проворчал он.
Мои внутренние стенки содрогнулись, но прежде чем я успела кончить, Тэхён убрал пальцы.
Я сделала глубокий вдох.
— Я хочу кончить.
Тэхён мрачно улыбнулся, приподнявшись на локтях, прежде чем спустить пижамные штаны.
— Ты сделаешь это, когда мой член будет внутри тебя.
Он раздвинул мои ноги и встал между ними на колени. Опираясь на одну мускулистую руку, он схватил свою эрекцию и провел кончиком вдоль моего входа. Я задохнулась от сильного давления на мой клитор.
Зачарованная видом толстой красной головки, скользящей надо мной, покрытой моими соками, я приподнялась на локтях, чтобы лучше видеть.
Взгляд Тэхёна метнулся ко мне. Сначала с замешательством, потом с осознанием. Он застонал, и его член слегка дернулся.
— Блядь, — он с трудом сглотнул. — Хочешь посмотреть, как мой член дает тебе то, что нужно твоей киске?
Я кивнула, потому что у меня пересохло во рту. Он схватил подушку и подтолкнул ее под мою задницу, облегчая мне вид. Он тоже посмотрел вниз и поднес свой толстый кончик к моим половым губам. Он медленно потер им вверх и вниз, его дыхание стало таким же глубоким, как и мое. Это было такое странное зрелище. Сильная рука Тэхёна на его длинном члене блестела от моей похоти, когда он терся об меня. Я снова приближалась, узел глубоко внутри меня пытался распутаться.
Тэхён поднес свой кончик к моему входу и слегка надавил. Я сжалась от этого вторжения, хотя мое тело умоляло о большем. Наблюдая за мной, Тэхён лизнул свой большой палец и прижал его к моему клитору, рисуя маленькие круги, начиная входить в меня маленькими, нежными толчками.
На большом пальце, поглаживающем меня, был маленький шрам. Его палец крутился и крутился, дергая этот узел внутри моей сердцевины. Мой взгляд опустился ниже, туда, где член Тэхёна погружался в мою киску. Он был уже на полпути и с каждым новым толчком продвигался все глубже, пока, наконец, не заполнил меня полностью. Не раздумывая, я схватила его крепкую задницу, чувствуя, как она изгибается с каждым толчком. Ощущение этого и вид первобытного акта, таза Тэхёна, прижимающегося к моему, его бёдра раздвигающие меня для него, его пресс напрягающийся, и жесткая похоть на его великолепном лице, разрывающая мой узел в клочья. Я вскрикнула, когда наслаждение пронзило меня с такой силой, что я сжалась так сильно, что Тэхён резко выдохнул из хватки моей киски на нем. Он врезался в меня сильнее, когда я вонзила ногти в его зад, поднимая неистово бедра встречая его толчки. Тэхён схватил меня за бедра в кровоточащей хватке, дергая меня быстрее к себе, пока шлепки наших тел и его ворчание не заполнили комнату, входя в меня. Боль гудела во мне, борясь с низким гулом удовольствия. Тэхён упал вперед, опершись на локоть. Он схватил меня за ногу, приподнял ее и сильнее вдавил в меня. Я ахнула и застонала. Его глаза впились в меня, когда он резко выдохнул. Его движения стали нескоординированными, глаза дикими. Я отчаянно вцепилась в его спину, ошеломленная ощущениями боли и удовольствия, ощущением его тяжелого веса, прижимающего меня к кровати, запахом нашего смешанного пота и секса.
— Кто тебя трахает? — я задыхалась, сбитая с толку его вопросом. — Кто? — он зарычал, подчеркивая это слово жестким толчком, который поразил восхитительное место глубоко внутри меня. Мои глаза почти закатились от этого ощущения.
— Ты, — сказала я. — Ты, Тэхён.
— Да.
Он толкнулся сильнее, а затем напрягся с резким выдохом. Я тоже замерла от ощущения абсолютной полноты, не уверенная, разорвусь ли я по швам или заработаю еще один оргазм. Я почувствовала его освобождение глубоко внутри и застонала. Это было так приятно. Тэхён поцеловал меня в губы, потом в горло, тяжело дыша.
— Да, ты моя, сладкая. Твое тело, но самое главное, красивая голова, — он поцеловал меня в висок, а потом скатился с меня на спину.
Я попыталась отдышаться и понять смысл его слов. Склонив голову набок, я наблюдала за ним. Его тело блестело от пота, а волосы на сильных бедрах были испачканы потом и нашими выделениями. Он уставился в потолок, его грудь тяжело вздымалась.
Мы больше не касались друг друга, и медленно стала подниматься стена — мы снова стали чужими. Я дотронулась до живота, наслаждаясь послесвечением его присутствия.
— Я не слишком усердствовал? Не хотел брать тебя вот так сразу после твоей первой ночи.
Я посмотрела на него. Намек на беспокойство в его грубом голосе согрел мое сердце так, что я не могла объяснить.
— Нет. Я в порядке, — я улыбнулась. — Мне очень понравилось.
Тэхён коротко рассмеялся.
— Могу сказать. — Он покачал головой, будто это было невозможно.
Он повернулся на бок и провел ладонью по моему боку, затем провел большим пальцем по моему соску.
— С чего бы такой красивой девушке хотеть старого жестокого мужчину? — он сказал это с сарказмом, но я уловила скрытую правду.
Я фыркнула.
— Ты не старый, — я не упоминала о его жестокости. Я не знала его достаточно хорошо, чтобы дать этому подтверждение. — А сексуальный.
Он усмехнулся, его глаза смотрели мне в лицо. Улыбка медленно исчезла, и он убрал руку. Я не хотела, чтобы мы снова стали чужими. Почему незнакомцы могут быть близки во время секса, чувствовать связь, даже заботу, когда между ними ничего не было? Мне все время хотелось ощутить эту связь. Я перекатилась поближе к Тэхёну и прижала ладонь к его груди, затем медленно позволила ей скользнуть ниже, вниз по его вспоротому животу, следуя за волосками к его тазу, пока мои пальцы не коснулись его основания.
Тэхён издал низкий стон, который можно было принять за смех.
— У меня нет половой потенции, как у подростка, Дженни.
Я подняла голову. Выражение его лица противоречило его словам, как и его наполовину возбужденный член.
— По-моему, ты достаточно мужественен, — поддразнила я его.
Тот барьер, который он начал воздвигать между нами всего несколько секунд назад, я почувствовала, как он снова стал рушиться. Осмелев, я дотронулась до него. Его живот опустошился от глубокого вдоха, эти восхитительные мышцы пресса стали более заметными.
Он смотрел на меня, закинув одну руку за голову, с таким выражением, будто не мог понять меня. Я приподнялась и оседлала его бедро, в бреду от того, как он восхищался моим телом. Его сильное волосатое бедро прижалось к моему все еще чувствительному центру, и я пристроилась к нему, закусив губу от этого ощущения.
Тэхён медленно недоверчиво покачал головой, но его взгляд подстегнул меня. Я сжала пальцы вокруг его основания, чувствуя, как он наполняется кровью под моим прикосновением.
Тэхён не хотел терять контроль, но я желала, чтобы он это сделал, хотела увидеть, как он отдаст его мне, хотя бы на мгновение. Я наклонилась и взяла его кончик в рот. Он зашипел сквозь зубы и обхватил мой затылок, его пальцы пробежались по моим волосам. Как и во всем остальном, я провела свое исследование по этому вопросу. Интернет предлагал бесконечные возможности для любознательного ума. Я втянула щеки, слегка посасывая его, пытаясь приспособить его в моем рту, когда моя рука начала работать у его основания. Это было все еще более неуклюжим, чем отработанные движения, но это дало желаемые результаты. Тэхён тяжело дышал, его бедра двигались, пальцы сжимали мою голову. Я подняла глаза, обнаружив, что он наблюдает за мной, и выражение его лица было восхитительно беззаботным. Да.
Что-то сдвинулось. Его пальцы сжались в моих волосах, не дергая, но близко к этому, направляя мою голову вниз. Его бедра приподнялись. Он снова брал себя в руки. Я уступила его покачиваниям, приняв от него столько, сколько он требовал, его рука твердо лежала на моей голове. Он не вошел глубоко, ни разу не задев мое горло, полностью контролируя себя. При каждом толчке вверх я прижималась к его бедру, ища собственного удовлетворения. Я не понимала, почему не чувствую себя неловко. Для этого не было места. Я была слишком возбуждена, слишком пьяна от голодного выражения лица Тэхёна.
— Хватит, — прорычал он. Он схватил меня за бедра и посадил на себя. У меня не было времени сориентироваться, прежде чем он потянул меня вниз на свою длину.
Если я думала, что сидеть на Тэхёне позволит мне контролировать ситуацию, то жестоко ошибалась. Тэхён играл со мной, как мастер со своей марионеткой. Его руки сомкнулись на моих бедрах, он крепко держал меня, врезавшись снизу, заставляя принимать все, что он давал. Каждый удар был глубже, чем раньше, подталкивая точку, о существовании которой я и не подозревала. Я отказалась от борьбы за контроль, уступила требованиям Тэхёна. Сегодня он получит это. До завтра еще далеко.
Тэхён
После того как Дженни уснула, свернувшись калачиком на боку лицом ко мне, я долго лежал без сна.
На этот раз она приняла это спокойно, когда я отодвинулся после секса, для сна. Я все еще чувствовал ее тепло, ее сладкий запах, ее близость, и на мгновение мне захотелось притянуть ее к себе.
Вместо этого я уставился в темноту. Дженни сегодня снова удивила меня, и не только в одном отношении. Она была упрямой и доброй. Она постояла за себя, не будучи стервозной.
И секс… заставший меня врасплох. Я ожидал, что она будет избегать физического аспекта нашего брака как можно дольше, пока я, в конце концов, не приближусь к ней, потому что мое желание больше не может быть подавлено. Я не хотел изменять, и я бы не стал… этот кошмар с Лисой … он все испортил.
Я не хотел, чтобы что-то подобное повторилось, и этого не будет.
Я бы этого не допустил.
Я не знал Дженни, и она не знала меня, но в постели мы хорошо работали вместе. Когда она в первый раз наконец кончила, это был самый сладкий триумф, который я только мог себе представить.
Поедание ее сладкой киски было замечательным и по-своему полезным. Лиса не хотела, чтобы я делал это с ней, поэтому я не делал. Дженни стала первой женщиной, которую я попробовал на вкус почти за десять лет, и я пообещал себе есть ее каждую чертову ночь, если она позволит. За короткое время нашего брака я уже чувствовал себя моложе. Последние несколько месяцев я ощущал себя не по годам старым, усталым и настороженным. Однако этот восторг от начала исчезнет. Это была иллюзия, которую я не мог развеять.
Как будто напоминая мне об этом неопровержимом факте, крик Йеджи пронесся через радионяню, разрушая всякую надежду на скорое засыпание.
Дженни зашевелилась рядом со мной, и тихий стон сорвался с ее сладких губ. Я включил свет и сел. Еще одна бессонная ночь.
Дженни заморгала от яркого света, явно сбитая с толку.
— Что происходит?
— Йеджи хочет кушать.
Дженни медленно кивнула и выскользнула из постели. Я тоже встал.
— Можешь спать. Я могу справиться. Знаю, тебе завтра на работу.
Я замолчал, наблюдая, как она выскользнула из нашей спальни. Через мгновение я последовал за ней. Как выяснилось вчера вечером, у Дженни не было опыта общения с детьми. Я не был уверен, что она справится с Йеджи. Особенно по ночам, моя дочь была требовательна, и ее крики совершенно действовали на нервы. Хватит ли Дженни спокойствия, чтобы справиться с ней?
Я не думал, что она когда-нибудь обидит моих детей, она не была похожа на них, но она была молода. Чувство подавленности может быть опасным.
Крики Йеджи не прекратились, но стали тише. Я застыл в дверях ее комнаты, ошеломленный увиденным.
Дженни купила что-то вроде детского слинга, который позволяет ей носить Йеджи на груди, и сейчас она пыталась застегнуть его на спине. Очевидно, это был первый раз, когда она попыталась сделать это. Я подошел к ней и помог. Я никогда не видел такой штуки, поэтому нам потребовалось несколько попыток застегнуть.
— Спасибо, — сказала Дженни. — Купила сегодня. Продавщица сказала мне, что это помогает успокоить детей, и я решила попробовать. Это позволяет ребенку чувствовать связь с матерью… — она замолчала.
Йеджи пристально посмотрела на меня, ее головка покоилась на груди Дженни.
— Давай найдем тебе что-нибудь поесть, хорошо? — тихо сказала Дженни и погладила Йеджи по головке. Затем улыбнулась мне.
— Ты можешь вернуться и лечь спать. Мои руки свободны, чтобы приготовить смесь. Видишь? — она подняла руки.
Я медленно кивнул. Дженни прижала ладонь к попке Йеджи и направилась в коридор, все время тихо разговаривая с моей дочерью, чьи крики стали реже. Я продолжал спускаться за ними по лестнице. Собака побежала за нами на кухню и села рядом с Дженни, когда та начала готовить смесь. Она тихонько покачивалась из стороны в сторону, напевая что-то себе под нос, что, казалось, успокаивало Йеджи, хотя она все еще время от времени поскуливала.
Дженни бросила на меня взгляд через плечо.
— Ты еще не доверяешь мне с этим, верно?
В ее голосе не было злости, только смирение.
— Это не вопрос доверия.
Но так оно и было. Я никогда не был очень доверчивым, и теперь моя способность к этому была почти полностью использована. Дженни грустно улыбнулась.
— Все в порядке. Они весь твой мир. Ты хочешь защитить их.
Она проверила температуру молока, затем раскрыла слинг, чтобы отдать бутылочку Йеджи, которая тут же вцепилась в нее.
— Я сделаю все, что в моих силах, чтобы позаботиться о них.
Я ей поверил.
Мы вместе поднялись наверх. Я заметил открытую дверь в старую спальню Лисы. Дженни проследила за моим взглядом.
— У нас с Йеджи все хорошо, правда.
Я направился в спальню. Как и ожидалось, Хёнджин лежал, свернувшись калачиком, на покрывале кровати в новой пижаме с надписью «Супермен». У меня на сердце стало тяжело, увидев его маленькую фигурку. Всякий раз, смотря на эту кровать, я видел только кровь, но он искал здесь утешения. Я взял его на руки. Он прижался к моему теплому телу, и я крепче прижал его к себе. Хотел бы я, чтобы он тоже позволял себе такую близость, когда бодрствует, как делал это раньше. Я уложил его в постель, прежде чем снова отправиться в детскую Йеджи. Дженни сидела в кресле-качалке и кормила Йеджи.
Выражение ее лица стало суровым, заметив меня в дверях.
— Ложись спать, Тэхён. Я серьезно. Я справлюсь.
Я медленно отступил и лег спать. Прошло совсем немного времени, прежде чем я заснул. Я проснулся лишь на мгновение, когда Дженни снова забралась в постель, но не был уверен, который час. Она легла так близко ко мне, что я мог чувствовать ее тепло, но не возражал. Я уже снова засыпал, когда ее пальцы слегка коснулись моей руки.
***
Йеджи проснулась еще раз, но Дженни настояла на том, чтобы я оставался в постели, пока она об этом заботится.
Возможно, именно поэтому сегодня утром я чувствовал себя более расслабленным, чем когда-либо за долгое время. Несмотря на недостаток сна, Дженни встала, как только я закончил утренние процедуры в ванной, и проскользнула внутрь сама.
Я вошёл в комнату Хёнджин. Как обычно он в это время уже проснулся, склонившись над планшетом. Поначалу я прятал его от него, но когда он играл с этой штукой, это был единственный раз, когда он выглядел хотя бы отдаленно счастливым, поэтому я всегда возвращал его ему. Он не поднял головы, когда я вошёл, но его маленькие плечи сгорбились. Я присел на корточки рядом с его кроватью, чтобы быть с ним на одном уровне глаз. По-прежнему ничего.
— Хёнджин, перестань. Отложи это в сторону.
Никакой реакции. Я забрал его, и он начал кричать, но я положил его на полку. Я поднял его, несмотря на его сопротивление. Его отказ быть рядом со мной резал сильнее, чем те удары кнутом много лет назад.
Я сглотнул и посадил его на пеленальный столик. Это был наш ритуал, когда я будил его. Так было с тех пор, как он был совсем маленьким. Он всегда любил наше утреннее время… больше нет.
Его заплаканные глаза скосились на что-то позади меня. Я обернулся и увидел в дверях Дженни с полными эмоций глазами и собакой на руке. Она вошла в комнату.
— Лулу услышала, что ты плачешь, и прибежала проверить, как ты.
Хёнджин замолчал, глядя на собаку большими глазами.
Дженни остановилась у пеленального столика, чтобы собака могла посмотреть на Хёнджина сверху вниз, а Хёнджин снизу вверх. Я раздел его, и на этот раз он не сопротивлялся. Его широко раскрытые глаза были прикованы к собаке, пока я менял ему подгузник. Дженни достала из шкафа одежду и положила ее рядом со мной. Джинсы, носки, похожие на кроссовки, и свитер с надписью «Старший брат».
— Сегодня ты наденешь свитер старшего брата, — сказала она, ухмыляясь.
Губы Хёнджина дрогнули в легкой улыбке, и мне пришлось на мгновение отвести взгляд.
Прочистив горло, я сказал:
— Ты хороший старший брат. Йеджи нужно, чтобы ты был рядом.
Хёнджин медленно кивнул и позволил мне одеть его. Более или менее, он мог сам одеваться, но, как и во многих других вещах, он отказался это делать после смерти матери. Я поднял его со столика, но не опустил, чтобы он мог идти, как я обычно делал. Я прижал его к своему телу. Он не сводил глаз с Лулу, но, по крайней мере, не пытался увернуться от меня.
— Давай проверим Йеджи, — сказал я.
Мы вместе направились в комнату Йеджи, и Дженни опустила Лулу на пол, чтобы взять Йеджи. Собака выбежала из комнаты, чтобы делать все, что ей вздумается — вероятно, пописать на дорогие ковры. Как только она скрылась из виду, Хёнджину стало не по себе. Я опустил его на пол, прежде чем он успел заплакать. Он тут же ушел, вероятно, отправляясь на поиски своего планшета. Дженни держала Йеджи, но смотрела на меня.
Сочувствие на ее лице не привело меня в ярость этим утром. Это только заставило меня почувствовать тоску. Держа Йеджи, она подошла ко мне и коснулась моей груди.
— Он придет в себя. Дай ему время. Нужно время для исцеления.
Была бы она так же оптимистична, если бы знала, что произошло?
Я взглянул на свои часы.
— Мне нужно уходить прямо сейчас, — потом, сам не зная почему, я обхватил ее щеку и легонько поцеловал в губы. — Я ценю твои усилия.
На ее лице отразилось удивление. Такое же удивление я испытывал с первой минуты нашего брака. Она оказалась совсем не такой, как я ожидал. Она могла бы поддаться подростковой истерике, но вместо этого попыталась справиться с задачами своей новой жизни.
Она относилась к ним по-доброму и мило. Она казалась слишком хорошей, чтобы быть правдой.
Я отстранился и спустился вниз. Ушик ждал меня перед моей машиной, чтобы получить дальнейшие инструкции. Вспомнив прошлую ночь и сегодняшнее утро, я почувствовал легкое нежелание, думая о нашей договоренности с Ушиком, но этого было недостаточно, чтобы заставить меня отказаться от этого дела. Дженни ничем этого не заслужила, но мне необходима была уверенность, пока ее красота не обвела меня вокруг пальца и не сделала слепым к горькой правде.
Мои дети не переживут повторной смерти их матери.