Над пропостью

Настал день похорон.

Я даже близко не допускала мысль, что я буду хоронить мать. Я, конечно, понимала, что это когда-то случится, но не так скоро. И я была уверена, не мне придется ее хоронить, так как, это произойдет лет через сорок. И к этому времени мы будем так далеки друг от друга, что я даже не приеду на ее похороны. Но мистер «Я обломаю тебя» всегда рядом.

И вот, я уже в церкви, где лежит ее тело в самом дешевом гробу. До того, как я вошла в церковь и увидела ее, я была уверена, что незачем тратить много денег на гроб. Но сейчас…, мне хотелось бы потратить еще пять сотен и выбрать чуть получше гроб. Возможно, с какой-то резьбой и мягкой обивкой внутри. А от этого гроба у меня кишки сводит…

Мне тяжело на нее смотреть в этом ужасном гробу, сколоченном из досок и покрашенным дешевой краской. Никакой резьбы и внутренней обивки. Закусила губу и села на скамью рядом с Викторией и Ройсом, ожидая людей.

Постепенно стали приходить люди. Их было немного, но больше, чем на похоронах отца. Они подходили к ней и прикасались к ступням или рукам, лежащим на животе. Я успела заметить, что порез на шее зашит очень хорошо. Ровно и практически не заметно. Возможно, они замазали шов, чтобы его спрятать. А потом, к ней подошла пожилая женщина. Я могла бы не обратить на нее внимание…, но она выглядит иначе. На ее лице скорби намного больше, чем у кого-то еще в этом зале. И не смотря на черную одежду, в которую она одета, заметно, что она явно не с нашей социальной прослойки.

Она подошла к гробу и прикоснулась к лицу матери. По ее губам вижу, как она что-то говорит, потом закрывает свое лицо ладонями, а по вздрагивающим плечам видно, что она плачет.

- Кто это? - спрашивает Виктория.

- Не знаю, я ее вижу в первые.

- А может быть, это ее мама?

- Наша бабушка? Не знаю… Подожди.

И только я пошла к ней, как женщина пошла обратно и ее тут же встречает молодой мужчина. Возможно, из охраны.

- Извините…, - обращаюсь я, но она ничего не говорит мне. Даже не смотрит. Я не уймусь: - Кем вы приходитесь моей матери?

Тут то женщина подняла на меня взгляд полного горя. В ее взгляде мелькнул интерес, но тут же она отвела взгляд и прижав ко рту кружевной платок, пошла дальше. За это короткое мгновение я успела заметить сходство глаз и выразительных бровей как у мамы. Она уходит, а я так и стою, смотря ей в след. Неужели это моя бабушка?

Вернулась на место и сказала Виктории:

- Возможно, она наша бабушка. Но мы ей не внучки.

Когда священник пригласил родных сказать что-то о покойной, я посмотрела на Вики и та, погладив меня по спине, слегка кивнула. Я вышла на центральное место и стараюсь не смотреть на людей и тихо говорю, но мой голос раздается как приговор по церкви:

- Она ничего не знает о хорошем материнстве. С моей сестрой она только начала познавать, что значит быть хорошей мамой. Я не держу на нее зла или обиды. Считаю, она просто пыталась жить так, как считала может жить. Она дала мне понятие о том, что нужно ценить себя и о том, какой не должна быть мать. Даже сама не понимая этого. И это многого стоит… Какой бы она не была, она моя мать. Та, кто родила меня. Надеюсь, ее душа не попадет в ад.

На этом я спускаюсь по лестнице и иду по направлению к выходу. Мне стало сложно дышать и кажется, церковь сама пытается меня вытолкнуть из своих стен. Вики проводила меня печальным взглядом, и сама пошла сказать что-то о матери, которую она только начала узнавать. А я, выйдя наружу, села на ступеньку и сейчас мне очень хочется покурить. Хотя после первой беременности я практически бросила эту привычку.

Только через час, из церкви стали выходить люди. И отправились хоронить мою мать.

Стоя уже на кладбище, разыгрался ветер. И хоть я купила самое дешевое место на кладбище, это хорошее место. Тут спокойно и тихо, даже для кладбища. Тут царит покой, которого у нее не было при жизни. А рядом растет дуб. Его крона будет нависать над могилой матери и защищать от невзгод погоды. И сейчас на ветру я слушаю шелест листвы, а не речи священника. Наверное, теперь я знаю, куда я буду приходить в поисках спокойствия и уединения. Почему ей стоило умереть, чтобы я захотела приходить к ней? В конце концов, я сама могла бы попытаться изменить отношения с матерью. Нужно быть честной хотя бы с собой. Я не очень-то утруждалась быть близкой с ней.

Вики прижалась ко мне и положила голову ко мне на плечо. Слышу, как она тихо всхлипнула и я обняла ее за плечи, а щекой прижалась к ее голове.

После того, как гроб опустили, я и Виктория бросили первые горсти земли. После нас, остальные пришедшие вторили нам, и когда стали закапывать гроб, люди стали постепенно расходиться. Последние остались я с сестрой и Ройс. Но Ройс стал подталкивать Вики, когда рабочие ушли с лопатами. И я осталась одна. Холодный ветер беспрерывно трепет мне волосы, и они постоянно перед глазами. Но я четко вижу надгробие и бугор земли. Он еще осядет и зарастает травой. Такое чувство, что мир замер именно здесь и сейчас. Увидела возле дуба белый цветок и пошла сорвать его. Сорвала аккуратно, чтобы не повредить корни, и чтобы снова вырос белый цветок. А этот я пошла и положила на сырую землю.

- Прощай мама и прости меня, если сможешь…

Повернулась и пошла, догоняя Ройса и Викторию с мыслью, что хочу посадить белые цветы на могилу мамы.

Я даже представить не могла, что для меня этот день будет таким печальным.

Придя домой, там было несколько женщин разного возраста. От общения с ними меня спасает Вики:

- Как ты себя чувствуешь?

- Нормально. На сколько это возможно.

- Может, пойдешь и приляжешь? Попробуй поспать. Для малыша этот день тяжелее, чем для тебя. И ему нужен отдохнуть. Он что встаует весь твой стресс.

- Да, пожалуй, ты права, - согласилась с ней и пошла в свою комнату и сразу легла на кровать. Посмотрев на дневник, беру его с ручкой и пишу свои мысли и переживания. Начиная от того дня, когда мне пришлось отвергнуть ужасной ложью Дэмиана и заканчивая этой минутой. Потом взяла карандаш и нарисовала маму с моим ребенком на руках. Мне захотелось нарисовать ее счастливой. А рядом с ней себя с Дэмианом. На рисунке он меня обнимает и улыбаясь, смотрит на наше маленькое чадо.

А внизу подписала:

Мечта, это самое жестокое, что придумано человечеством…

На следующий день, чтобы как-то отвлечься от мыслей долгов и потери матери, отправляюсь в тот самый бар, особо ни на что не надеясь. Если меня возьмут на работу, хоть будет чем отвлечься. Живот уже стал чуточку округляться, а грудь стала еще больше. Но я оделась как девчонки из фильма «Гадкий койот». Черные, драные джинсы и короткая футболка. Как по мне, я выгляжу как дешевая шлюха. Но Ройс утверждает, что я выгляжу как супер-рок звезда и живот незаметно. И меня обязаны взять. Ну что… проверим.

Захожу в бар и мне тут же говорят из глубин бара:

- Мы еще закрыты! Приходите через час.

- Мне сказали, вам нужен бармен? - спрашиваю я.

Ко мне выходит парень и оглядывает меня с головы до ног.

- А ты горячая штучка, - заявил он.

Жму плечами и спрашиваю:

- Значит, ты принимаешь решения о найме на работу?

- Вообще-то, нет. Это к нему. - Показывает мне на рыжего мужчину, который что-то указывает двум девушкам. Те пошли выполнять его поручение, а мужчина посмотрел на меня и двинулся в нашу сторону.

- Ну привет, красотка. Какими ветрами?

- Я по поводу работы. Вам требуется бармен?

- Опыт работы есть?

- Нет.

- Стрессоустойчивость?

- Это требуется?

- Детка, это бар. После двух часов ночи тут полно пьяных. А судя… — показывает рукой на меня как бы в целом. - Как ты выглядишь, незамеченной не останешься. Но чаевые будут отличные.

- Поверьте, со стрессоустойчивостью у меня полный  порядок. Я согласна. Мне нужны деньги.

- А я не сказал, что я согласен, - усмехнулся он.

- Ну и какого хрена я теряю время?!

Мужчина рассмеялся и говорит:

- Ладно, красотка. Я больше известен как Чаки. По имени от рождения, меня никто не зовет.

- Стоит ли мне ждать от тебя сюрпризы как от куклы Чаки? - спрашиваю у него. Хотя мне не стоит хамить, но он как будто и не заметил:

- Работай ровно, не кради деньги из кассы, если угощаешь за счет заведения, значит угощаешь за свой счет. В остальном правил нет, начинаешь через час. Как зовут?

- Лу.

- Хорошо, Лу. Питер тебе все покажет.

Чаки ушел, а Питер повел меня по бару показывая, где и что находится.

- Порции напитков знаешь? Как смешивать и все такое? - спрашивает Питер, как только показал мне, что, где стоит за барной стойкой. Я смотрю на множество разных бутылок и отвечаю честно:

- Нет.

- Ничего сложного…

Питер рассказал, как смешивать напитки, их названия и что входит в напиток. Боже… На слух информацию я очень плохо запоминаю. Мне нужно смотреть. Но это первая работа, где меня решили взять без договоренностей, и я должна научиться все это делать.

К одиннадцати часам вечера пришли три девушки. Мики, Натали и Ариель с красными волосами. Девушки дружелюбные и не любопытные. А большего мне и не нужно.

Как только табличку на двери перевернули с надписи «Закрыто» на «Открыто», вошли первые посетители. Девушки с ними разговаривают, а я только пока наблюдаю. И главное, запоминаю, что посетители просят и что девчонки им смешивают. В полночь людей было так много, что и мне нашлась работа. Я много суетилась и немного нервничала. Особенно, когда тот или другой пьяница просил номер моего телефона. С наигранным сожалением я говорила правду:

- У меня его украли. А денег на другой у меня нет.

- Какая несправедливая жизнь, куколка. Налейте себе за мой счет.

И в этот момент я была довольна тем, что смотрела когда-то все тот же фильм «Гадкий койот». И я делаю точно так же, как та девчонка. Наливаю себе, беру в рот выпивку и потом выплевываю в пустую, пивную бутылку. Притворяясь, что типа запиваю пивом. Хорошо, что от вкуса алкоголя меня не выворачивает наизнанку, как от большинства продуктов и напитков. Иначе, эта работа стала бы проблема для меня. И я надеюсь, в мой организм не попадает алкоголь.

К пяти утра я уже живо справляюсь с заказами и болтаю с этими пьяницами. И когда пошла домой в шесть утра уставшая, но немного счастливая тому, что получила чаевых за ночь около четыре сотни.

В целом, как эта смена, так и следующие ничем особым не выделяются. Люди разные. Добрые и не очень. Или очень агрессивные. С такими я старалась вообще не говорить. Не хочу проблем и в целом, смены проходят гладко и с получением не таких уж плохих денег.

Двадцатая неделя беременности. Токсикоз прошел еще месяц назад и меня стало тянуть на мясо и шоколад. На прошлой неделе хотела узнать, кто же растет в моем пузе, но малыш упрямо ложится так, что не видно. И сегодня снова иду на осмотр и надеюсь узнать, для кого же мне выбрать имя. Еще не знаю кто, но уже с ума схожу от того, что нет подходящего имени!

Легла на кушетку и с волнением жду долгожданный вердикт. Сын или дочка?

- Ну что, попробуем посмотреть, кто же у нас будет? - сказала гениколог подходя ко мне.

- Надеюсь. Сегодня я больше чувствую, как малыш кувыркается.

Эмма, мой доктор, водит ультразвуком по животу и через несколько секунд слышу сердцебиение и на лице Эммы играет улыбка.

- Сегодня, малышка хочет познакомиться с мамой.

- Малышка? - Сразу смотрю на монитор, но толком ничего не понимаю, тогда смотрю на Эмму и спрашиваю: - У меня будет девочка? Это уже точно?

- Да. - Улыбнулась мне Эмма. - Она очень хорошо лежит и видно половые органы. Это девочка.

- Боже… - Чертовы гормоны разбушевались не на шутку и с глаз потекли слезы. У меня будет дочка… Смотрю на экран и не только чувствую, как она шевелится, но и вижу на экране…

Когда шла из больницы, глажу живот и думаю, так хочется, чтобы Дэмиан был в этот день со мной и он тоже узнал, что у него будет маленькая принцесса… Но он все еще работает с отцом, а я по-прежнему никто. И это значит, пока я могу только писать в дневнике то, как бы я ему это сказала…

За это время я смогла собрать десять тысяч долларов, в основном, из чаевых и сразу отдала Ройсу. Тот перевел деньги на счет Дэму. Даже чек показал мне со словами:

- Став беременной, ты стала еще более противная.

Может и так, но я хочу быть увереной, что ничего не должна Дэмиану.

С того момента, как я заключила договор о продаже дома, им заинтересовались всего три семьи и как только они увидели дом, сразу их интерес пропадал. А долг увеличился еще на семь сотен и штраф на три сотни…

Сейчас у меня нет долгов, можно потихоньку выплачивать долг на дом. Но беременной быть не дешево. А еще нужно покупать кроватку, игрушки, одежду, пеленки… И Вики сказала слово: молокоотсос. И боюсь этот список будет длинным… А чем больше будет расти малышка, тем больше нужно денег.

Как же бесит этот мир с его гнилой денежной системой! Почему человечество не придумало существование чуть попроще, чем «куплю-продам». Как же бесит, если у тебя судимость и нет образования, шансов жить хорошо, просто нет! А я даже последний год в школе не закончила. И абсолютно всё упирается в деньги.

Деньги, деньги, деньги! Господи, везде нужны деньги…

Потушив минуту злости, надеваю джинсы и мешковатую футболку. На двадцатой недели живот уже заметен настолько, что о своей талии я забыла. Иду в бар на работу. Там уже все знают, что я беременная. И я не обманываю посетителей, что якобы пью то, чем меня угощают. Я говорю им:

- Не сегодня, красавчик. Моей малышке нельзя алкоголь. Но я выпью сок за твое здоровье.

- Так и быть. Налей себе стакан.

Как ни странно, мне нравится эта работа. Почти каждую ночь я в баре, а днем делаю татуировки. Во время нанесения татуировки приходится надевать специальную маску. Когда долго сидишь над краской, кажется, она въедается в кожу. Запах есть, и я не хочу навредить малышке.

Я знаю уже неделю, что у меня будет девочка. Но никак не могу выбрать имя… Я перебрала все имена! И нет имени, подходящего для моей крошки…

Ройс и Вики уже вешаются от меня. И стоит мне сказать:

- Может, имя Миранда, подойдет?

Кто-то из них говорит:

- Нормальное имя.

И я тут же отрицаю свою же идею:

- Нет. Такое чувство, что она уже сорокалетняя женщина. А может, Шарлиз?

- Если я тебе скажу, что имя плохое, ты скажешь: а какое имя хорошее? А если скажу, хорошее имя, ты скажешь: это имя будет ассоциироваться с Шарлиз Терон, - отвечает мне Вики.

- Да, ты права. Хоть я и люблю творчество этой актрисы… Но не хочу, чтобы моя девочка ассоциировалась с ней. А как думаешь, какое имя не будет ассоциироваться со знаменитостями? Может, Элизабет?

И издав рычание, Ройс уходит. А я спрашиваю у Вики:

- Может, Кэролайн?

- Это будет второе имя?

- Черт! Второе имя! - осенило меня.

И из коридора доносится голос Ройса:

- Вики, я тебя убью! Зачем ты сказала ей про второе имя?!

И сделав виноватое лицо, Виктория сматывается от меня. А я с ума сойду от выбора имени.

Я так хочу, чтобы ей шло это имя. Чтобы малышке нравилось это имя… Боже. Мой ребенок останется без имени.

- Я ужасная мать…

- Господи. Лу, не реви. - Подходит Ройс и дает свой телефон. - Смотри. Тут целый список имен и есть обозначение каждого. Сиди и выбирай. Запиши те имена, которые тебе понравятся на первый взгляд. И завтра уже половина из них тебе покажутся неподходящими. Делай новый список и так далее, пока не останется одно имя. Это имя и будет для нашей девочки.

- И второе имя?

- Второе имя оставь выбрать Дэму.

- Он знает?! - Меня так и бросило в пот.

- Нет. Но рано или поздно узнает. Это его дочь, и он должен узнать, что он отец.

- Если он еще не женился и не заделал ребенка сам…, - сказала со вздохом смотря на имена в экране телефона.

- Ну, я знаю только то, что он не женился, и постоянной девушки нет.

- Ладно. Больше ничего не говори. И так кошки на душе скребут… Кошки…, кошка! Может, Кэт?

- Лу! Делай список! - рыкнул Ройс.

Взяла альбом и написала первое имя. Кэтрин. Сокращенно Кэт.

И стала смотреть дальше…. Через час я исписала два листа, и большую часть перечеркнула. Осталось десять имен.

- Луиза! Ты все еще сидишь? - спрашивает Вики, выйдя в мини-пижамке.

- Я должна выбрать имя дочери...

- У тебя есть еще четыре месяца. Успеешь найти идеальное имя. - Тянет меня за руку, и я послушно иду за ней. Возле моей комнаты отдаю телефон Ройса Виктории, и она уходит в комнату сказав, что мне нужно купить телефон. Я еще не успела закрыть за собой дверь, как услышала заливной смех Виктории и как что-то говорит ей Ройс. Мои губы дрогнули в улыбке и закрываю дверь за собой в мою комнату. Ложусь в кровать и погладив живот, говорю:

- Зато у меня будет дочка. Красивая малышка…