Маскот [Mascot]

«Начать с чистого листа» – гласит мудрая пословица. Отпустить прошлое, стать хорошим человеком – это правильное решение. Но, тем не менее, было бы куда лучше, если бы не приходилось начинать всё с чистого листа. К сожалению, я, Пак Чимин, оказался не в лучшем положении, поскольку жил как полный придурок.

Со времён средней школы меня начали отстранять от занятий за всевозможные проступки. В конце концов, дошло до того, что я просто перестал посещать её, и спустя год меня решили исключить. Мать, растившая нас с братом в одиночку, уже отчаялась и даже не стала отчитывать меня за это.

Должно быть, она очень устала. Еле сводя концы с концами и работая в ресторане с утра до ночи, ей, вероятно, хотелось бы просто избавиться от проблемного сына. Прекратив ходить в школу, я почувствовал, что весь мир принадлежит мне. Словно жеребёнок без поводьев, делал всё, что приходило мне в голову: отнимал мелочь у школьников, воровал деньги у пьяниц и периодически употреблял алкоголь.

Будучи свободным от чьего-либо вмешательства в свою жизнь, я выкуривал по две-три пачки сигарет в день, а позже начал баловаться всеми наркотиками, которые мне предлагали. Сделал татуировку, чтобы продемонстрировать всем свою крутость, гонял на байке и зависал с парнями, похожими на меня. Время от времени ввязывался в потасовки. Вероятно из-за того, что драки являлись единственной вещью, в которых я был хорош, мне сразу удалось занять позицию лидера в нашей компании. Глубокой ночью мы собирались и гоняли на мотоциклах, красуясь друг перед другом опасными трюками и наслаждаясь ночной жизнью.

В то время мне казалось, что это круто. Я считал себя невероятным парнем. Все меня боялись. Школьные задроты, которых мы ловили, как свиней, даже не смели смотреть мне в глаза. Но тогда я даже не подозревал, что всё это постепенно подавляло и неизбежно толкало меня в пропасть.

Время от времени мне слышатся истории о людях, которые начали с чистого листа. Одна из них была о человеке, в один день поставившем под сомнение собственные ценности и сумевшем прийти в чувства. Было бы здорово, получись у меня сделать то же самое – если бы взглянув в зеркало, я удивился белокурому ублюдку в отражении и начал приводить себя в порядок. Знаю, что сейчас бесполезно сожалеть, но когда думаю о прошлом, чувство вины давит на моё сердце.

Пока мои сверстники вовсю готовились к вступительным экзаменам в университете, я начал работать в кредитной конторе. Занимался выбиванием денег из должников. Большинство из них жили в полной нищете. Эти люди были настолько бедны, что попытаться сбежать от меня и найти убежище для них было просто не по карману. Однако в моих глазах эта работа являлась не более, чем дополнительным заработком.

Так что я не гнушался насилием. Для меня было нормой угрожать женщинам и детям, поджидать человека ночью, чтобы пригрозить ножом. Самое главное – получить деньги. Заработанные мною суммы оказывались куда больше, чем я ожидал. От этого я испытывал невероятную гордость. Оказывается, наживать деньги совершенно не сложно. Все боялись меня, и казалось, ничто и никто не сможет это изменить.

Моя мать, которая с трудом оплачивала ежемесячную аренду за одну комнату в подвале, даже проработав десять лет в ресторане, была жалкой и раздраженной. Поэтому я никогда не приносил домой зарплату, и вместо этого спускал всё на развлечения. Целыми днями распивал дорогой алкоголь, бродил по пабам и наслаждался тем, насколько я хорош.

Единственный, на кого я тратил деньги — мой любовник Тэхён, который тоже бросил школу. Он был настолько симпатичным, что его легко можно было принять за девушку. Благодаря Тэхёну, я впервые понял, что могу спать с мужчинами. Он почти не разговаривал, а просто таскался за мной по пятам, как беспомощный щенок, которого невольно хотелось оберегать.

Не было необходимости беспокоиться о беременности, и я мог удовлетворять свои желания в любое время. Так было поначалу, но после отношений с ним в течение года, я начал считать Тэхёна своим возлюбленным. Разумеется, позже я понял, что это было моей собственной иллюзией.

Нет, сама жизнь в то время была для меня иллюзией, потому, не думаю, что в нём было что-то особенное. Из-за своей выдающейся внешности он хотел стать знаменитостью и усердно посещал академию на деньги, которые я ему давал. Тэхён ходил и разнюхивал всё о развлекательных агентствах. Я задавался вопросом, а сможет ли он вообще играть, но меня, на самом деле, это мало заботило. Мне лишь оставалось ежедневно утешать подавленного Тэхёна из-за того, что его обмануло очередное поддельное агентство.

Затем прошел год, а за ним ещё один, и вот, наконец, наступило лето. Пока парни моего возраста поступили в колледж и уже второй год познавали прелести студенческой жизни, я продолжал зарабатывать деньги, угрожая людям. В тот день у меня выдалось странно плохое утро.

Тэхён, которого часто обманывали развлекательные компании, пришёл несколько дней назад и взволнованным голосом сообщил, что в этот раз кастинг был настоящим. Если так, то он снова стащит мои деньги. От одной только этой мысли меня настигло раздражение. Вчера я пил до самого рассвета, поэтому поздно проснулся, и, выйдя из дома, чтобы пойти в офис кредитора, заметил, что кое-кто ждал меня поблизости.

— Хён.

Обернувшись на знакомый голос, я обнаружил своего младшего брата, с которым виделся в последний раз около месяца назад. Он стоял в школьной форме, которая была ему явно не по размеру.

— Что?

Почему он здесь, а не в школе? Нахмурившись, я подошёл к тощему мальчику.

— Наша мама заболела, — резко выпалил он.

— И?

— ...

— Что ты хочешь, чтобы я сделал?

— ... Деньги. Пожалуйста, оплати мамины больничные счета.

Судя по тому, как плотно сжались его губы, он, вероятно, переступал через себя, прося меня об этом. Также не скрывая своего раздражения, я вытащил бумажник и начал пересчитывать купюры.

— Сколько?

— А сколько ты сможешь дать?

Я остановился и озвучил вопрос, который следовало задать в первую очередь:

— Что с ней?

— ... Не знаю. Она внезапно потеряла сознание, и теперь ей необходима операция.

Раздражает. Я вынул деньги, которые заработал на выходных, и протянул ему.

— Бери.

Брат не спеша взял деньги, пересчитал их и резко спросил:

— Ты сможешь дать больше?

— А сколько стоит плата за лечение?

— 4,2 миллиона вон.

— ... Что?

Насколько же она больна?..

Немой вопрос так и не смог выйти из моего рта, стоило только взглянуть на него. Сложно сказать, когда он так вырос, но теперь мой брат выглядел как человек, который одалживал деньги у кого-то постороннего, а не у члена своей семьи. Будто мы превратились в чужаков.

— Ты сможешь дать их мне? Я верну тебе всё позже.

И каким же образом?

Я едва проглотил эти слова и опустил взгляд на наручные часы.

— Приходи во второй половине дня. Я соберу деньги сегодня. Может, не полную сумму, но хотя бы половину.

Мой брат молча кивнул, развернулся и медленно ушёл. Глядя ему в спину, я понял, что он прождал меня здесь несколько часов. Наверное, ему было ненавистно приходить сюда и просить меня об одолжении.

***

Плохое предчувствие не покидало меня на протяжении всего дня. Сегодня я должен был наведаться к паре, работающей в уличной забегаловке. Несмотря на то, что им обоим уже чуть за сорок, их ребёнку было всего лишь три года. Из-за каких-то проблем с ногой у малыша они были вынуждены занять деньги на операцию. Отец и мать лелеяли его, ведь это был их единственный ребёнок, да ещё и в таком позднем возрасте. Но из-за него им приходилось тратить все свои ежемесячные доходы на оплату долга.

Однако, в конце концов, это оказалось для них непосильно, и в итоге они уже три месяца не платили проценты. Это четвёртый раз, как я навещаю эту пару. Всё время я уходил с пустыми руками, но сегодня никак не смогу себе этого позволить. Причина в том, что мне тоже нужны деньги. Поэтому не оставалось другого выбора, кроме как прибегнуть к методу, который я обычно не использую.

— Хы-ык! П-почему вы так поступаете?! — захлёбываясь слезами, женщина опустилась на колени.

— Ч-что вы делаете?! С-сейчас же уберите нож! — закричал её муж, стоя рядом со своей женой.

Казалось, он тоже был готов в любую секунду рухнуть на пол и начать рыдать, но мужчина пытался держать себя в руках и сделал шаг вперёд. Однако я лишь сильнее прижал его сына к себе. Удерживая малыша одной рукой, другой я сжимал острый нож.

— Уа-а~ Уа-а~

Голося во всё горло, он изо всех сил пытался вырваться из моей хватки, но я крепко держал его маленькое тельце, на котором уже появились красные следы. Когда лезвие в моей руке приблизилось к малышу, его отец опустился на колени.

— Умоляю, пожалуйста, отпустите ребёнка... Умоляю. Я всё отдам. Всё, что угодно...

В ответ на рыдающий голос, я ухмыльнулся и попросил:

— Принеси месячный контракт за этот дом.

— Н-но где мы тогда будем жить... — мужчина поднял удивлённые глаза.

— Уа-а-а!

Кончик холодного лезвия прижался к мягкой плоти ребёнка. Из-за низкой температуры металла он запаниковал и начал дёргаться. Нож царапнул кожу, оставив похожий на красную нить порез. Тогда мужчина позвал сына по имени и протянул дрожащую руку:

— Я отдам его! Только, пожалуйста, не трогайте ребёнка!

Затем мужчина поднялся на ноги и, пошатываясь, вытащил контракт, который до этого где-то спрятал. Они не платили ренту несколько месяцев, так что теперь осталась лишь половина задатка, но этого достаточно для моего брата.

Я взял контракт, закатил глаза и бросил мальчика на пол. Мать ребёнка подбежала к нему и, сжав малыша в своих объятьях, принялась рыдать. Я вошёл сюда, даже не снимая обуви, поэтому сразу двинулся к входной двери. Однако не успел повернуть ручку, как меня окликнули:

— Ты...

Голос мужчины заглушал громкие всхлипы его жены, однако мои уши отчётливо уловили его слова. Я не мог оторвать взгляда от полных гнева глаз, прожигающих меня.

— Тебя ждёт Божья кара.

— Божья кара? Хм, Если бы она существовала, то все плохие парни уже давно бы померли, тупица.

Я фыркнул и под непрекращающийся женский плач за моей спиной хлопнул дверью.

***

Покончив со всей работой, я медленно шёл в сторону своего дома. Если бы можно было вернуться в прошлое, больше всего я хотел бы попасть в этот момент. Однако единственное, о чём я тогда думал – как бы поскорее отдать деньги брату и вернуться к Тэхёну. Лишь его приятное тело было способно избавить меня от неприятного чувства, что не покидало мой разум с самого утра. Поглощенный этими мыслями, я добрался до дома, у ворот которого стоял мой младший брат. Увидев меня, он заворчал:

— Хён, почему ты пришёл только сейчас?

Потянувшись за деньгами в карман, я нахмурился. Можно подумать, он так долго меня ждал. Вот же наглый пацан. Что за недовольное выражение лица? И что значит "почему пришёл только сейчас"? Как же бесит. Даже деньги отдавать не хочется. Обычно я бы дал ему подзатыльника, но, так как хотелось поскорее пойти домой, просто достал конверт с деньгами из кармана и шагнул в его сторону.

— Пока только два миллиона вон. Завтра принесу ещё...

Я собирался добавить: "Это всё, что получилось собрать", но выражение лица моего брата стало странным. Он уставился за мою спину испуганными глазами. Что там? Стоило мне повернуть голову, как что-то резко промелькнуло передо мной. Я понял, что это был человек, только когда послышался болезненный стон:

— Угх..!

Снова обернувшись назад, я увидел шокированное лицо младшего брата. Кто-то стоял перед ним. Одной рукой этот человек вонзил нож в его живот. Мужчина медленно обернулся, и я узнал в нём отца того мальчика. Полные ненависти глаза встретились с моими, и он прошептал:

— Это Божья кара.

***

То, что произошло дальше, толком не сохранилось в моей памяти. Единственное, что не выходило из головы – его алая кровь. Когда я проснулся, уже стоял рассвет, а мой брат был мертв. Даже не знаю, как попал домой. Но разве не говорят, что беда не приходит одна?

Открыв дверь спальни, я увидел полный беспорядок, словно внутри прошёл ураган. Только когда мне сказали скорее собрать вещи и выметаться, стало ясно: Тэхён предал меня. Десять миллионов вон, которые я должен был принести в офис, исчезли, а арендодатель снял депозит.

Было бы хорошо, закончись все несчастья на этом, но остался ещё кое-кто. Человек, ради которого мой брат занимал деньги на больничные счета. Мама. Я приехал к ней в больницу лишь спустя два дня после смерти брата, но оказалось, что мама упустила свой шанс на операцию, и теперь ей диагностировали смерть мозга.

Тогда я не мог смириться с подобным развитием событий. Как такое могло произойти? Почему всё рухнуло в один момент?

— Ваша мать всё ещё жива только благодаря аппарату искусственного дыхания, но долго она не протянет, — слова доктора привели меня в чувства. Его ясный голос, казалось, был единственным, что я слышал за последние несколько дней. — Если вы готовы отпустить её...

— Вы просите меня решить, убивать мою мать или нет?

Я уже убил своего брата, а теперь он хочет, чтобы я сделал то же самое и с ней? Какой бы сумасшедшей не была моя жизнь раньше, теперь, когда на моих глазах погиб младший брат, а мать медленно уходит на тот свет, не остаётся другого выбора, кроме как прийти в себя. Несмотря на слова доктора, что живо только тело моей мамы, я настоял на том, чтобы её не отключали от дорогостоящего оборудования, и вышел из больницы. Следующим пунктом стала кредитная контора, до недавнего времени являющаяся местом моей работы. В надежде сохранить маме жизнь, я попросил у босса занять денег.

— И каким способом ты планируешь со мной расплачиваться? — вопрос босса был наполнен смехом.

— Я буду работать, как собака, и верну вам деньги.

Он не смог сдержать усмешку.

— Все так говорят и занимают деньги. Но ни один из них не возвращает долг должным образом. Ты тоже так поступишь? Знаешь, ты ведь больше не можешь работать на меня. После твоей ошибки я больше не смогу доверить свои деньги такому парню, как ты.

— Я что-нибудь придумаю и обязательно верну вам всё до последней копейки.

— Да, это я уже слышал, — он достал из сейфа пачку денег. — Ты ведь знаешь, что произойдёт, если не вернёшь мне долг?

— Да.

— Ну что за головная боль. С нетерпением жду дня, когда ты будешь стоять на коленях и рыдать, умоляя о помощи.

Оставив позади хихикающего начальника, я отправился в больницу, оплатил счёт и впервые за долгое время вернулся в свой настоящий дом. Промозглый подвал, всё так же лишённый солнечного света, наполнился застоявшимся воздухом всего за несколько дней отсутствия хозяев. Пройдя внутрь, я почувствовал ужасную тяжесть.

Одеяло было не застелено, а под напольной вешалкой валялось несколько вещей, словно кто-то в спешке покидал дом. Следы, оставленные людьми, которые больше никогда не появятся здесь, лишь усилили моё удушье. Я чувствовал себя незваным гостем посреди совершенной картины. Мой взгляд неосознанно переместился на мигающий монитор. Когда я подошёл к компьютерному столу и передвинул мышку, экран включенного компьютера загорелся. Нахмурившись, я пробормотал:

— Эй, пацан. Ты ушёл, не выключив компьютер...

Недовольное ворчание резко оборвалось. Ах, да. Мой брат мёртв.

Я встал и медленно оглядел комнату. Повсюду были следы моей семьи: сваленные в кучу на столе школьные учебники и справочники, лежащий перед ними наполовину стёртый ластик и написанное от руки расписание на стене. В не характерном для мальчишки стиле, оно было красиво разрисовано цветными карандашами.

Если подумать, он как-то говорил, что усердно учится. Отвернувшись от стола, я заметил небольшую пластиковую корзинку, полную маленьких образцов косметики. Сколько себя помню, у мамы была эта корзинка. Всякий раз, когда мама куда-нибудь собиралась, она использовала косметику очень экономно. Эта пластиковая корзина, которую я видел с самого детства, теперь изношена и частично сломана. Стоя посреди комнаты, я долго не сводил с неё глаз. Всё вокруг словно замерло в ожидании своих хозяев. В доме моего покойного брата и медленно погибающей матери я понял это.

Я единственный, кто остался в живых.