Пока мы вместе

От лицо Анны

Тишина за столом была натянутой, как струна. Я ела, не поднимая глаз, но чувствовала на себе взгляд Алекса. Он смотрел слишком пристально, слишком долго, и от этого внутри всё кипело.

И тут снова раздался мерзкий голос Дена:
- Ну что, малявка, привыкла к роскоши? Смотри-ка, вилку держит, будто леди из богатого дома. Может, тебе ещё трон подогнать?

Я сжала зубы. Моё сердце колотилось, как сумасшедшее. Его ухмылка бесила так, что я больше не могла сидеть. И прежде чем успела себя остановить - моя ладонь со всей силы врезалась в его лицо.

Грохот. Стул чуть не опрокинулся.

- Ты охренела?! - взревел Ден, вскакивая. Его глаза полыхали злостью. - Да я тебя сейчас!..
Он резко подался вперёд, и мне показалось, что он готов сорваться прямо на меня.

- Стой, - голос Алекса прозвучал хрипло, но так уверенно, что воздух будто застыл.

Ден повернулся к нему, но Алекс уже поднялся. Его рука резко толкнула Дена назад.

- Вон.

- Ты что, из-за этой малявки?.. - начал Ден, но замер, встретившись с его взглядом.

- Я сказал, вон из дома, - Алекс рявкнул так, что даже у меня по спине пробежал холод.

Ден ухмыльнулся, но в его ухмылке сквозила ярость. Он поправил рубашку, глянул на меня, а потом медленно перевёл глаза на Алекса:

- Ты что, теперь за неё горой встал? Только не говори мне, что ты влюбился в эту малявку.
Воздух будто застыл. Моё сердце пропустило удар.

Алекс не ответил. Он смотрел на Дена так, что тому пришлось сделать шаг назад.

- Вон, - повторил он холодно.

Ден сплюнул на пол, фыркнул и процедил:

- Ладно. Но учти, Алекс... за это я ещё отомщу.
Хлопок двери разрезал тишину.

Я сжала руки так сильно, что ногти вонзились в кожу. Голова гудела от сказанного. Влюбился? Эти слова врезались внутрь, будто нож.

Я повернулась к Алексу:

- Так что? - мой голос дрогнул. - Это правда?

- Что правда? - он поднял на меня взгляд.

- То, что сказал Ден! - я резко встала,
чувствуя, как дрожат ноги. - Ты выгнал его ради меня. Ты даже не дал ему прикоснуться... Почему?

- Потому что он перешёл границу, - отрезал Алекс.

- Ты мог промолчать! - перебила я. - Ты мог позволить ему сказать всё, что он хотел. Но ты не позволил. Это значит что-то большее.

- Не льсти себе, малявка, - в его голосе сквозил сарказм. - Думаешь, я твой рыцарь?

- Может, и не рыцарь, - я стиснула зубы. - Но ты защитил меня. И это факт.

Он усмехнулся холодно, наклонился ближе:
- А ты, значит, уже строишь сказки? Уже решила, что я влюбился?

Я замерла, сердце колотилось.

- Я просто хочу знать правду.

- Правда в том, что ты - моя заноза в заднице, - прошипел он. - И я не позволю никому, кроме меня, дотрагиваться до тебя.

Я резко вдохнула.

- Это звучит, как признание.

- Это звучит, как приговор, малявка, - его глаза блеснули. - Не путай.

Мы замолчали, глядя друг на друга, будто на поле боя. Я пыталась прочитать в его взгляде хоть крупицу того, что сказал Ден. Но там было слишком много - злости, боли, чего-то ещё, чего я сама боялась понять.

Я стояла перед ним, прижав руки к груди, и сердце колотилось так громко, что, казалось, Алекс слышит каждый удар.

- Приговор? - я усмехнулась, но в голосе дрожала злость. - Так и скажи прямо: я просто твоя игрушка?

- Наконец-то поняла, - он ухмыльнулся, опираясь локтем о спинку стула. - Ты здесь только потому, что так решил босс. И не строй иллюзий.

- Но это не объясняет, - я резко качнула головой, - почему ты выгнал Дена.

- Уже сказала же, - он прищурился. - Потому что он перегнул палку.

- Нет, Алекс. - Я шагнула ближе. - Ты мог промолчать. Но не сделал.

Он поднялся, и теперь мы стояли почти впритык. Его тень закрывала меня, а в глазах пылал огонь.

- Знаешь, малявка, ты начинаешь слишком много задавать вопросов.

- А ты слишком много врёшь, - вырвалось у меня.

Его челюсть дёрнулась. Он склонился чуть ниже, так, что я почувствовала его дыхание.

- Я тебе сейчас скажу правду, раз уж тебе так хочется, - прошипел он. - Ты для меня обуза. Ноша. Груз, который мне пришлось взять на себя.

Я стиснула кулаки.

Я смотрела на него, не моргая.
- Тогда почему ты не избавишься? Почему не отдашь меня боссу?

Он резко вдохнул, но не сразу ответил. Его рука сжалась в кулак.

- Потому что... - он замолчал, будто сам не понимал, что хотел сказать.

Я шагнула ещё ближе, почти касаясь его плеча.
- Потому что что, Алекс?

Он резко отвернулся, отступил на шаг.
- Потому что это моё дело.

- Ложь, - я улыбнулась горько. - Ты сам себе врёшь.

- Заткнись, - его голос сорвался, но уже не был таким уверенным, как раньше.

Я смотрела на него и вдруг поняла: в его злости больше страха, чем ярости. И этот страх - обо мне.

Может, Ден всё-таки был прав?..

Мы замолчали. Но тишина не принесла покоя - наоборот, стало ещё хуже.

Я сидела на краю дивана, намеренно отвернувшись от него. Солнце пробивалось в окна, полосами ложилось на пол и на мои колени. День был слишком ярким для того ада, что происходил внутри меня.

Алекс сел напротив, облокотился локтями на колени и уставился в одну точку. Его пальцы нервно постукивали по столу. Я заметила, как он сжал челюсть - будто что-то держал внутри, не позволяя вырваться наружу.

Он злой. Но почему он молчит? Обычно он первый начинает насмешки, а сейчас... сейчас будто думает. Это пугает сильнее.

- Ты знаешь, Алекс, - выдохнула я, нарушив тишину, - ты трус.

Его глаза тут же метнули в меня молнию.
- Чё ты сказала?

- Трус, - повторила я, уже громче. - Если даже самому себе врёшь, значит, ты просто боишься. Боишься признать, что живёшь в этом дерьме и ничего не контролируешь.

Он резко ударил кулаком по столу.
- Не перегибай, Анна.

Я вскинула голову.
- А что, задело? Правда режет больнее, чем твои кулаки, да?

Он склонился ближе.
- Малявка, ты играешь с огнём.

- Пусть, - я пожала плечами. - Лучше сгореть, чем сидеть в твоей клетке молча.

На миг мне показалось, что он сорвётся - в его глазах загорелось что-то опасное, жгучее. Но он откинулся на спинку стула, провёл рукой по лицу и выдохнул сквозь зубы.

Почему он сдержался? Обычно он не щадит. Но сейчас...

Я поймала его взгляд - и впервые в нём не было привычной холодной пустоты. Там мелькнуло что-то, чего он сам, похоже, не понимал.

Ты, блядь, сама не знаешь, что несёшь, - резко сказал Алекс, будто хотел поставить точку. Но я видела: он заёрзал, он напрягся. Я попала прямо в цель.

- О, знаю, ещё как, - я усмехнулась, хотя внутри всё дрожало. - Ты орёшь, ломаешь мебель, таскаешь меня за волосы... и думаешь, что это сила? Нет, Алекс. Это страх. Ты прячешься за злостью, как пацан, которому страшно признать, что он слаб.

Он резко наклонился ко мне, так близко, что я чувствовала запах сигарет и злости, которая исходила от него.

- Ты охуела, Анна. Думаешь, я слабый? Думаешь, я боюсь?

- Думаю, да, - я посмотрела прямо ему в глаза, не отводя взгляд. - Потому что если бы ты был сильным, тебе не нужно было бы доказывать это кулаками.

На мгновение он замер. Его губы дрогнули, словно он хотел что-то сказать, но слова застряли.

Вот оно. Он трещит. Я чувствую это. Он ненавидит то, что я вижу его насквозь.

- Замолчи, - наконец процедил он, но голос прозвучал тише, чем должен был. Не угрожающе, а... почти надломленной.

Я ухмыльнулась сквозь слёзы.

- Слишком поздно. Я уже сказала. Ты боишься. Боишься самого себя.

Алекс вскочил, схватил чашку со стола и на секунду я подумала - сейчас кинет. Но он застыл. Его рука дрожала, как будто он сам испугался этой мысли. Медленно, с яростью в каждом движении, он поставил чашку обратно.

- Ты сама не понимаешь, с кем играешь, - его голос сорвался на хрип. - Но я обещаю, Анна... я тебя переломаю раньше, чем ты меня.

Он развернулся и отошёл к окну, закурил. Его плечи ходили ходуном. А я сидела, всё ещё чувствуя вкус победы и страх в одном.

Я видела - он потрескался. Но вместе с этим я знала: за каждое моё слово он придумает новый способ ударить. Вопрос только - когда.