Глава 4
Лэя повела меня из гостиной к противоположной двери, за ней был узкий коридор, а следом - лестница на второй этаж. В конце показался узкий проход с несколькими дверями, одну из которых она открыла и вошла.
Девушка взмахнула рукой, и зажглись настенные фонари, осветив убранство комнаты. У дальней стены стояла огромная кровать, в ней могли поместиться четыре таких, как я. Слева находилось наполовину занавешенное шторой окно, но не настолько большое, как внизу. Я подошла к нему и осмотрела лес, из которого мы вышли. С этой стороны он казался всё таким же живым и зелёным. Я обернулась и обвела взглядом другую часть комнаты. Напротив кровати располагался камин, возле него - пара кресел, чуть правее стоял небольшой туалетный столик. Следом возвышался массивный шкаф и комод. Я услышала скрип дверных петель и обернулась, Лэя вошла в очередную дверь, которую я не заметила. Подойдя ближе, я обнаружила, что это ванная комната, совмещённая с уборной. Моё внимание привлекла огромных размеров купель. В этот момент Лэя перебирала баночки, расставленные на полках, выбрав подходящую, она вылила содержимое в воду, окрасив её в глубокий голубой оттенок морской волны, и от неё пошёл пар.
– Это чтобы расслабиться. Не переживай. – Объяснила Лэя. Наверное, она решила, что я нервничаю, и поэтому, не придумав ничего лучше, просто поблагодарила её.
– Если что-то понадобится, позови, – она оставила несколько белоснежных полотенец на стуле, улыбнулась и ушла, закрыв за собой дверь.
Я вздохнула от облегчения и возможности побыть в одиночестве, подошла к зеркалу и посмотрела на своё отражение. Одежда истрёпана. На голове образовалось гнездо. Под ногтями забилась грязь, а под глазами проступили тёмные круги. Я зажмурилась и выругалась. Устала. Я просто устала. Наспех раздевшись, забралась в горячую воду. Мышцы охватила дрожь от блаженного удовольствия. Я облокотилась о борт ванны и запрокинула голову, наслаждаясь желанным отдыхом. Думать ни о чём не хотелось. Полежав так немного, я действительно поняла, что расслабилась. Наверно, это действует содержимое того чудесного пузырька. Полежав ещё какое-то время, взяла мочалку и начала оттирать с кожи слой пыли и грязи, а после разобралась с волосами. Не знаю, сколько прошло времени, но вода уже начала остывать. Не желая замёрзнуть, выбралась из купели, отжала волосы полотенцем, вытерлась и обернулась в сухое.
Покинув ванную комнату, я обнаружила Коула сидящим на кровати, рядом с ним лежала сменная одежда: брюки и нежно-лавандового цвета туника, а на столике – разогретая еда и графин с апельсиновым соком. Он посмотрел на меня, ничуть не смутившись.
– Я подумал, что тебе это понадобится, и ты захочешь перекусить, – он лукаво улыбался, поглядывая на меня исподлобья.
Словно по команде, в животе заурчало, и я почувствовала смятение от этого звука, но он совершенно не обратил на это внимания. Коул пододвинул два стула к столику и жестом пригласил присесть.
– Тебя совсем ничего не смущает? – я указала на полотенце, в которое, как я надеялась, надёжно завернулась.
– Нет, ты прекрасна в любом виде, и я не откажусь лицезреть такой красивый момент. Обещаю, приставать, не буду.
– Наглец!
– Брось. Не строй из себя невинную овечку.
Он самодовольно улыбнулся, сощурил глаза, а я не стала отвечать на эту провокацию и бросила на него гневный взгляд, но села на любезно подготовленный для меня стул. Коул поднял крышку с подноса и до меня долетел аромат жареного мяса, овощного рагу и печенья с шоколадом. Он наполнил стакан соком, и кивком указал на тарелку, намекая на то, чтобы я начала есть. Долго думать не пришлось, отбросив все манеры, я взяла столовые приборы, отломила кусочек мяса и положила в рот. Оно было настолько сочным и мягким, что у меня невольно вырвался тихий стон удовольствия.
– Что за прекрасные звуки ты издаёшь, дорогая Айла. В голосе Коула звучала хрипотца, его взгляд был устремлён на меня, а сам он был необычайно неподвижен.
– Ещё одно похотливое слово, и я выколю тебе глаз вилкой.
Я, угрожая столовым прибором, помахала им перед его носом, но Коула это лишь рассмешило.
– Всё такая же злюка, это радует.
– Не обольщайся. Можешь наслаждаться пока я не съем этот чудесный обед и не утолю свой голод. Ты хотел поговорить?
Он поменялся в лице, стал более напряжённым и задумчивым. С некоторое время он напряженно всматривался в моё лицо и, казалось, подбирал слова.
– Да. Как ты себя чувствуешь?
– Почему спрашиваешь?
– Я понимаю, что сделал много неправильных вещей, но я рад, что ты здесь в безопасности. И нет, не буду жалеть, что принял это решение. Приношу свои извинения за ложь, которую мне пришлось тебе говорить, но на кону стоит гораздо больше, чем наши неприязни. Я надеюсь на твоё понимание и терпение. А теперь поешь и поспи. Тебе нужен отдых.
Коул встал и взял мою ладонь, запечатлев на её тыльной стороне нежный, едва коснувшийся кожи поцелуй. Это был жест примирения, и я приняла его. Не сказав больше ни слова, он вышел из комнаты, оставив меня наедине с собой. Я еще несколько минут, как прикованная к полу смотрела на дверь, через которую он вышел, не понимая, что я вообще чувствую и лишь только потом продолжила обед.
Удовлетворив голод, я встала и подошла к кровати, разглядывая сменную одежду. Немного подумав, отложила её на комод и решила посмотреть содержимое его ящиков. Два из них были пустыми, а вот в последнем лежало несколько пар сорочек и три комплекта нижнего белья. Я сомневаюсь, что они предназначены для путешествий с таким количеством кружевных узоров. Уж не знаю, кто из них постарался Лэя или Коул, но выбирать не приходится. Сняв полотенце, одела бельё, оно удивительно подошло мне по размеру и завалилась на кровать, укутавшись в мягчайшее одеяло. К моему удивлению, сон настиг меня быстро, и я провалилась в небытие.
Спалось очень беспокойно, пару раз я просыпалась, хватая ртом воздух. Мне снились реки крови, крики и мрачная темнота. После последнего такого пробуждения я проворочалась достаточно долго, но всё же невосполненная энергия меня победила, и я вновь закрыла глаза. На этот раз всё было тихо.
Проснувшись, я увидела Коула, сидящего на краю кровати у моих ног. В нос снова ударил шлейф грозы и цитруса – его запах. Он поставил локти на колени и подпёр руками голову. Почувствовав моё пробуждение, медленно обернулся в мою сторону.
– Я зашёл проверить как ты, но увидел, как беспокойно спала, и решил остаться, – его голос был мрачнее тучи, собственно, как и он сам.
– Почему? – едва ли не шёпотом спросила я.
Я не понимала, точнее, я не хотела понимать его поступки. Не иметь заботы в родном доме, но при этом видеть её от постороннего мужчины — это жестоко.
– У всего есть причины, Айла. В данном случае я так захотел.
Он не сводил с меня взгляд своих неестественно зелёных глаз. В полумраке комнаты, казалось, что они светились, словно в них горел магический огонь.
– Как долго я спала? – я намеренно попыталась перевести тему.
– Полдня. Сейчас время ужина. Если ты не хочешь вступать в большую компанию, то можешь поесть здесь. Я позабочусь о том, чтобы тебе подали всё, что нужно.
Мой взгляд блуждал по его профилю, очерчивая каждую линию его фигуры, освещённой в полумраке, пару прядей налезли на лоб, взгляд отчасти затуманен. Пока я разглядывала его, он встал с удивительной грацией и пошёл к выходу из комнаты, посчитав моё молчание за ответ. Когда он коснулся дверной ручки, я вдруг резко осознала, что не хочу оставаться одна.
– Останься.
Шёпотом слетел с моих губ раньше, чем я успела подумать. Он медленно развернулся, его брови были приподняты, а на лице читалось удивление, словно размышлял, не послышалось ли ему. Я натянула одеяло по самый подбородок и повернулась к нему спиной, чувствуя, что зря это сказала. Не стоило этого делать. Я ему никто, ровно, как и он для меня. Коул осторожно вернулся, как будто боялся, что я передумаю, и сел на прежнее место. Я чувствовала затылком, как он смотрит на меня сурово и выжидающе.
– Тебе холодно?
– Что? С чего ты взял? – я недоумённо обернулась на него.
– Тебя трясёт.
Словно по щелку, после его слов я почувствовала, что дрожу.
– Мне не холодно, – меня затрясло ещё сильнее.
– Посмотри на меня.
Я не отреагировала, лишь сильнее сжала одеяло.
– Айла, посмотри на меня.
Его просьба звучала настойчивее, но и на этот раз я не сдвинулась с места. Я словно оцепенела, тело сковало, и я не могла выбраться из этого состояния. В глазах вспыхнули картины из сна, и я опять услышала крики. Паника начала нарастать всё быстрее и быстрее. Я зажмурилась в надежде успокоить это.
Вдруг передо мной появился силуэт. Зрение затуманилось, и я не сразу поняла, что это был Коул. Он обошёл кровать, откинул край одеяла, в которое я укуталась, и сел совсем близко.
– Открой глаза, посмотри на меня.
Он взял моё лицо в свои ладони и я, повиновалась. Мои зрачки бегали из стороны в сторону, я всё ещё дрожала, пытаясь поймать ртом воздух.
– Дыши, Айла. Со мной. Вдох, выдох, вдох, выдох, вдох, задержи дыхание, выдох. Вот так, да.
Коул коснулся своим лбом моего, подсказывая, что мне делать. Так он помогал мне прийти в себя. Постепенно дыхание начало приходить в норму, руки почти не тряслись. Мы так и сидели, прижавшись лбами друг к другу, в полной тишине, когда Коул первым нарушил молчание и помог мне сесть. Я подалась, схватилась за его рубашку и уткнулась лбом в его широкую грудь. Он положил одну руку мне на затылок, а другой обвил вокруг талии и прижал к себе, как самое драгоценное сокровище.
– Ты ни одна и больше не будешь. Просто знай это. –Его тихое заявление, как звон колокола, отражался в моём сознании.
– Ты не можешь этого знать наверняка.
– Но я могу сделать для этого все.
– Лжец, – усмешка слетела с моих губ, и Коул улыбнулся, довольно громко хмыкнув.
– Время покажет.
Он опустил свой подбородок на мою макушку и стал медленно раскачиваться, словно, убаюкивал собственного ребёнка после ночного кошмара. Когда я совсем успокоилась, за окном уже изрядно потемнело. На чёрном грозовом небе мелькали яркие звёзды, чей свет пробирался даже сквозь густые тучи. За всё это время Коул не проронил ни слова и не смел пошевелиться. Я задумалась о том, что наверно, у него есть много дел, которые нужно решать вместо того, чтобы сидеть со мной. Я медленно отстранилась от него, он не сопротивлялся, позволив увеличить расстояние между нами. Коул поймал мой взгляд в немом вопросе, как бы спрашивая: ты как?
– Я в порядке.
Проведя руками по лицу, я тяжело вздохнула. Тело было ватным и непослушным. Я подняла на него глаза. Было ощущение, что веки стали тяжёлыми и приходилось прикладывать усилия, чтобы не закрыть их вновь.
– Спасибо.
Коул в ответ на мою благодарность, взял меня за руку и сжал её.
– Ты голодна?
– Не то, чтобы я хотела есть, но, думаю, не помешает чего-нибудь выпить.
– Как на счёт прогуляться?
Его хриплый голос будоражил всё моё нутро. Я перевела взгляд на окно: тучи сгущались всё ближе друг к другу. Я только хотела отказаться и сказать, что гроза надвигается, как подумала, что к чёрту это всё.
– Почему бы и нет.
Улыбка едва затронула уголки моих губ, когда я приняла приглашение. Пока я вставала с кровати, он поддерживал меня за руку, переживая, что я не удержу равновесие. На мне до сих пор было только кружевное бельё. В данную минуту меня нисколько не смущал тот факт, что я стою перед ним полуголая. Он один раз прошёлся взглядом по изгибам моей фигуры и большего себе не позволил. Его кадык заметно дрогнул. Даже при свете ночи было видно, как помутнело в его глазах от внезапного желания. Это было странно. Он вёл себя не как обычно. Слишком тихий, слишком спокойный. Неужели что-то успело в нём измениться за эти несчастные мгновения?
– Думаю Форс, Колдрен и уж тем более Тарк, оценили бы твой наряд. Но если не хочешь, чтобы тебя запомнили, как принцессу в кружевных трусиках, советую тебе одеться. – он подмигнул, хохотнув.
Нет. Всё же я ошиблась. Я резко наклонилась к кровати, схватила первую попавшуюся подушку и швырнула её прямо в лицо этому придурку. Но она пролетала сквозь него, а на его месте уже никого не было. Коул благополучно оказался у меня за спиной, схватил за талию, прижал к себе, и я отчётливо ощутила твёрдость и жар его крепкого тела. У меня округлились глаза, и я попыталась вывернуться из его хватки. Безрезультатно.
– Ты мог перемещаться, а вместо этого мы всё время шли пешком, через весь чёртов лес в ожидании, что на нас кто-нибудь наткнётся?
Я злилась. Я не привыкла к такому. Будучи наследницей Двора, пусть и нежеланной, но обманом протащить меня через такой путь, когда была другая возможность...
– Не хотел подвергать нас опасности. Если бы кто-то почувствовал всплеск моей магии из прихвостней Уорла, за нами бы гнались до самой границы Лилиума, я не мог пойти на такой риск, фактически, меня вообще не должно существовать.
– Хочешь сказать им есть дело до кого-то кроме себя? И ты в этом так уверен?!
Он отвёл волосы с моего плеча, наклонился и оставил там нежный поцелуй, едва опаливший дыханием кожу. На какой-то момент я перестала дышать, стараясь не обмякнуть в его руках.
– Когда-нибудь ты поймёшь почему, а сейчас, тебе следует поторопиться, пока гроза не вошла в полную силу.
Он отпустил меня. Я, как дурочка, запоздало сообразила, что уже некоторое время после его слов, стою хлопая глазами, поэтому поспешила одеться. Из комнаты мы выходили в тишине, не издавая лишних звуков. Коул точно понял моё желание быть скрытой от посторонних глаз. Мы прошли длинный коридор, свернули налево, спустились по лестнице и прошли через ещё один проход. Как я поняла, наверное, это был выход для слуг, которых я почему-то по прибытии сюда, кроме, Монса, не увидела, и мы вышли на задний двор.
Издалека его дом выглядел довольно маленьким, но изнутри казалось, что он не меньше, чем дворец, в котором я жила. Это было довольно удивительно и странно. В полуночной тьме под чёрными тучами мы казались лишь крадущимися тенями, отбрасываемых лунным светом от окружения здания. Задний двор был довольно просторный, и мы быстро преодолели его протяжённость, отходя всё дальше и дальше. Коул резко остановился, словно что-то осознал, молча вложил мою ладонь в свою и продолжил путь, а я почему-то позволила ему это сделать.
– Куда мы идём?
Коул бросил на меня косой взгляд и мне показалось, что туда, куда мы идём, являлось строжайшим секретом, но он всё же ответил на мой вопрос.
– Это место, в которое я прихожу, чтобы побыть одному и собраться с мыслями. Оно напоминает мне о матери и тех временах, когда счастье ещё можно было ухватить одним взмахом руки. – Он всё говорил и говорил, не замечая, как раскрывает частичку своей души, продолжая идти вперёд. – Когда она исчезла, я пробыл тут три дня, в конце последнего меня всё-таки нашёл Тарк и выволок за шкирку, как маленького котёнка. – Он посмеялся над воспоминанием, но смех этот был горький, полный печали. – Я был раздавлен и сломлен. Остался один на один с титулом и народом, которым нужно руководить и решать внутренние вопросы. Тарк стал моей правой рукой и главным переговорщиком между жителями. Он, как никто другой, знает, что им нужно и как урегулировать тот или иной вопрос.
– Как вы познакомились?
Коул слегка улыбнулся и прикрыл глаза, видимо вспоминая прошлое.
– Мы познакомились с ним будучи подростками. Я выпросился в одну из вылазок у матери под предлогом, что меня никто не увидит и не поймает, то есть без глупостей. Мне не нравилось сидеть взаперти и скрываться от посторонних глаз, меня это угнетало, и она это понимала, а потому отпустила. Я отправился во Двор Огня. Он расположен ближе, чем все остальные дворы, а между тем народ там не настолько озлобленный. Так, бродя по улицам огненной столицы – Суте, я наткнулся на группу из двоих мужчин, которые избивали до полусмерти лежавшего на земле паренька. Я не смог пройти мимо. Как я потом узнал из его рассказа, он осиротел, остался без крова и пропитания, а поймали его за кражей яблок, в надежде хоть как-то утолить голод. Я предложил ему пойти со мной, и он согласился. Мать, конечно, была в бешенстве, – Коул снова тихо рассмеялся, – ставя в предлог то, что это может оказаться угрозой нашего раскрытия, но Тарк поклялся ей на крови, что будет верен и никогда не предаст. Со временем мама полюбила его и воспринимала, как второго сына. А у меня появился названый брат. С тех пор я пообещал себе, что сделаю всё, чтобы в моём народе процветал мир и порядок.
Он отвернулся, и я сжала его руку чуть сильнее, выражая поддержку. Сейчас, я отбросила всю свою пылкость и возможно, даже понимала его чувства, поэтому мне вдруг безумно захотелось его подержать. Будто что-то в глубине моей души резко дёрнулось и толкнуло на это. Почему-то печаль, отразившаяся на его лице, отдавала болью в моей груди.
– Я думаю, что у тебя получилось. Жители, мимо которых мы проезжали, казались счастливыми, а дети беззаботно резвились за играми. Не было слышно ни криков, ни ругани, все работали в своё удовольствие и наслаждались мирным временем.
– Надеюсь, что так. – с трудом согласился он.
– Наверно, у моего народа дела обстоят намного хуже. Мне не дозволялось выходить в город. Лишь периодически я слышала ругань и крики с другой стороны дворцовых стен и ни разу детского смеха. Мама объясняла это тем, что у этих пустоголовых баранов нет мозгов и они так и ждут, чтобы обокрасть тебя или убить. Вторым аргументом был мой огненный дар. Будто, если меня кто-то разозлит, а я подпалю его в порыве эмоций, эта весть разлетится за пределы территории и вызовет массу ненужных вопросов. Даже слуги меня недолюбливали, бросая косые взгляды, как будто перед ними пятно грязи, которое забыли вовремя вытереть, а не титулованная особа.
– Мне жаль, – искренне признался он.
– Не стоит, думаю, мать их запугала, и у них не было выбора. Я думала, ты знал это.
Я покосилась на него, пытаясь рассмотреть в нём хоть какой-то подвох. За разговором я не заметила, как мы прошли оставшееся расстояние и остановились у обрыва. Он был довольно высоким, если с него упасть, можно точно убиться или переломать половину костей, смотря, как повезёт лететь. Наши тела хоть и были бессмертными, но получив серьезные ранения, мы можем запросто погибнуть, если никто не окажет вовремя помощь.
– Расскажешь, зачем мы тут?
– Наблюдаем, – спокойно ответил Коул, всматриваясь в сгущающуюся мраком даль.
– Что именно? – недоумевала я, проследив за его взглядом и ничего не заметив, кроме темноты.
– Увидишь.
Он сел на самый край и свесил ноги, приложил к губам палец, призывая к молчанию, и похлопал рядом с собой, предлагая присесть. Закатив глаза, я плюхнулась рядом, прижавшись к нему плечом к плечу.
Мы просидели так минут пять, просто смотря на тёмный горизонт, и когда моё терпение уже подходило к концу, и я хотела в очередной раз что-то спросить, луна выглянула из-за туч, и тут же, поле засверкало маленькими белыми огоньками, но их было так много, что казалось все звёзды мира, упали в одно мгновение. Приглядевшись, я разглядела цветы, на которых сидели волшебные огоньки. Это были гортензии, и на каждом из их кустиков расположилось не меньше сотни светлячков.
Это было поистине удивительно, что не укладывалось в голове, когда остальная природа сейчас активно сбрасывала пышную листву и в любой момент могла резким перепадом напустить пургу на наши земли. Я взглянула на Коула, он спокойно изучал поле, но у него была настолько умиротворённая улыбка, что я невольно сама улыбнулась. Когда он перевёл взгляд на меня, в нём отражалось звёздное сияние, и в сочетании с его яркими зелёными глазами это было действительно волшебно.
– Ты прекрасна, – он не отводил от меня взгляд.
– Перестань, – я отмахнулась от этих банальных слов, которые, скорее всего, были простым жестом вежливости.
– Я серьёзно. Ты прекрасна. И душой, и телом.
Он не унимался, словно хотел донести до меня, определённый смысл, который вкладывает в эти слова. Но всё это глупости. Нет ничего, что он мог бы скрывать, кроме как личной выгоды.
– Откуда тебе знать какая у меня душа?
– Я вижу тебя, и мне этого достаточно.
Я лишь тяжело выдохнула. Слишком громкое заявление для того, кто три года хранил от меня тайны и втянул в вереницу своих планов.
– Когда ты спросила, знал ли я, как к тебе относятся и что творится во дворце – знал. Как капитан у меня были обязанности, и я не имел возможности таскаться за тобой по пятам, как минимум это вызвало бы волну подозрений. – Его челюсть сжалась от напряжения, мне показалось, что он злится или даже испытывает ярость, но продолжать тему Коул не стал. – Но отвечаю на вопрос, который был задан намного ранее. Я тренировал тебя, потому что хотел. Твоё положение, и родословная на это никак не влияли. Я был спокоен, когда знал, что ты сможешь за себя постоять. И да, мне не нравилось, как с тобой обращаются. Прошу за это прощение, мне следовало хотя бы что-то предпринять.
– Как будто ты бы смог что-то поменять.
Я грустно улыбнулась, понимая, что по-другому всё равно ничего бы не было. Всё было слишком сложно. Его жалкие попытки привели бы лишь только к проблемам или вовсе отстранении от службы.
– Что угодно, но я бы сделал это. Если бы ты только дала хоть какой-то знак, что нуждаешься в этом.
Его речь звучала настолько серьёзно и уверенно, что на какое-то жалкое мгновение я поверила ему, но вновь вернулась в реальность.
– Дай угадаю, потому что тебе так хочется? – я поддразнила его, постучав пальцем по губам, делая вид, что задумалась.
– А ты догадливая, – улыбнувшись, он подмигнул мне.
Я рассмеялась, чувствуя потрясающую лёгкость на душе, впервые за долгое время. Уже не помню, когда смела так открыто показывать свои чувства. В последние годы я испытывала лишь сплошное разочарование и горечь обиды от несправедливости этой жизни. Его наивность и уверенность в своих действия позабавила меня и сняла всё напряжение, которое в данный момент между нами было.
Он отвернулся, я видела, как уголки его губ ползут вверх, но он отчаянно пытается сдержать улыбку. Коул немного поерзал на месте и наши руки соприкоснулись друг с другом. Я почувствовала сначала странный укол в груди и трепет, что разлил тепло по телу, а затем, как он накрыл мои пальцы своими. Нежно, осторожно, затронув лишь только их кончики. Так мы продолжили смотреть на звёздный горизонт. Время от времени он потухал, когда луна уходила за тучи, а иногда светил ярче, чем она и звёзды, вместе взятые.