«Начало искры»
— СНЯТО! — крикнул режиссёр.
Минхо и Хёнджин обернулись. Оказалось, их всё это время снимали — именно в тот момент, когда они стояли вполобнимку, почти забыв о реальности.
— Я не ошибся в кастинге, — довольно улыбаясь, сказал режиссёр. — Вы даже вне камеры идеально смотритесь.
Хёнджин резко отпрянул, чуть оттолкнув Минхо:
— Я пойду...
Минхо просто молча кивнул, не проронив ни слова.
Хёнджин быстро скрылся в гримёрке. Пока визажисты доделывали образ, он молчал, будто его и не было. Когда они ушли, оставив его наедине с собой, Хёнджин просто сидел, погружённый в свои мысли.
Он снова думал о сталкерах. О вспышке. О давке. О чувстве, будто его личная жизнь утекает сквозь пальцы. День прошёл в полной эмоциональной усталости. Он был не в форме — и это было видно.
Режиссёр, заметив это, мягко сказал:
— Пусть завтра Хёнджин отдохнёт. Снимем другие сцены. А ты, Минхо, навести его. Пусть фанаты видят вашу "дружбу" — это даст больше охвата к дораме.
На следующее утро Хёнджин отпустил всех: охрану, персонал, даже помощников. Ему хотелось тишины. Он ел, лежал, бродил по дому — и всё время думал. Мысли не давали покоя. Так, незаметно, он уснул прямо на диване.
На следующий день его разбудил звонок в дверь. Хёнджин открыл — и остолбенел.
Перед ним стоял Минхо.
— Привет, хён. — Минхо стоял с пакетом в руках, как будто ничего особенного не происходило. — Навестить пришёл. Режиссёр сказал, что будет полезно — типа, фанатам это зайдёт, больше охвата, бла-бла. Глупая идея, но я ведь не откажу.
— Понятно… — Хёнджин кивнул и отступил в сторону, приглашая войти.
Конечно, он надеялся, что Минхо придёт сам, без приказа. По собственному желанию. Но даже так… ему всё равно было приятно. Хоть чуть-чуть.
Минхо прошёл внутрь, не снимая кроссовок, осмотрелся по сторонам.
— У тебя тут… слишком тихо, — пробормотал он, словно ему было не по себе в этой тишине. — Ты что, один живёшь?
— Ага, — просто ответил Хёнджин, закрывая за ним дверь. — Иногда так лучше.
Он прошёл вперёд и сел на край дивана, жестом предложив Минхо присесть рядом. Тот сел, неохотно, будто по приказу.
— Режиссёр сказал, чтобы я выложил пару фоток у тебя дома. Для фанатов, чтобы "думали", что мы подружились, — с лёгкой насмешкой сказал Минхо, доставая телефон. — Давай сделаем вид, что мы дружим.
— Отлично... — устало отозвался Хёнджин, почти шепотом.
Он попытался улыбнуться, когда Минхо включил фронтальную камеру, но вышло натянуто. Минхо сделал пару снимков, потом внезапно снял маску с лица Хёнджина.
— Так лучше. А то выглядишь, как уставший кот, — усмехнулся он.
И вот в этот момент — короткий миг — их взгляды встретились. Хёнджин словно забыл, как дышать. В его груди что-то сжалось. Что-то странное, неожиданное, почти… щемящее. Он смотрел в глаза Минхо и чувствовал, как по коже пробегают мурашки.
Но это длилось секунду.
Минхо откинулся на спинку дивана, снова уставился в телефон:
— Не пойму, как ты живёшь в такой гробовой тишине. Ни музыки, ни людей… как изолятор.
Хёнджин опустил взгляд:
— Иногда… изоляция — это не наказание. Это спасение.
Минхо фыркнул, не зная, что ответить. Повисла неловкая пауза. Ни один из них не знал, что делать дальше. И хотя внешне между ними было только напряжение, Хёнджин чувствовал, как эта искра внутри него ещё долго не погаснет.