On the over side [h.s]

Тизер событий, которые будут происходить в Буэнос-Айресе вы можете посмотреть выше. Приятного прочтения)

Гвен Миллер

После завершения аукциона, Зейн везет нас к Гарри, хотя я совершенно не хочу находиться в его доме. Я до конца поездки пытаюсь скрыть быстро подступающую паническую атаку и отвращение к собственному телу, к которому прикасались.

Ребята активно беседуют, в отличие от меня. Я всю дорогу сижу с закрытыми глазами и откинутой головой, сдерживаясь. «Ксанакс» больше не действует, несмотря на то, что я смешала его с алкоголем. Мне становится с каждой минутой все хуже.

Если мы пробудем в бусе еще десять минут, меня окончательно прорвет, и ребята увидят, что не должны вовсе. Панические атаки - это часть меня, с которой я не намерена делиться. Это моя проблема, и других она не касается.

Я не вижу смысла говорить о своем тревожном состоянии, потому что никто не сможет понять, тем более помочь. Я не нуждаюсь в типичных идиотских фразах: "все будет хорошо", "ты справишься" "мне очень жаль". Мое состояние никак не изменится и не улучшится даже от поддержки, пока я не переборю страх к мужчинам.

Я сильно сомневаюсь, что кто-то из присутствующих смог бы оказать сожаление в такой тяжелый момент. Они не способны на сострадание к другим. Никто не спрашивает меня о моем состоянии после аукциона, всем просто плевать. Хотя я знаю, что я плохая актриса, и они прекрасно видят, что со мной происходит, но делают вид, что все в порядке.

Оказавшись в комнате, я запираю ее и скатываюсь по двери на пол. Я чувствую насколько я омерзительно грязная после Альфреда. Меня разрывает на части, и я обхватываю голову руками, запутываясь пальцами в волосах. Мое лицо дёргается, а глаза на мокром месте. Они жутко пекут оттого, что я сдерживаюсь как могу. Я не позволю слезам скатиться по щекам.

Я громко дышу, понимая, что мужчина нагло лапал меня из-за силы своих возможностей. Он это делал, потому что считал, что может позволить. Он даже не спросил, он просто пытался взять то, что хотел. Я была его жертвой, и я терпела все до последнего ряди чертовых денег. Они мне очень нужны, и я продалась за них и буду дальше продаваться.

В глазах значительно темнеет, комната начинает сужаться, стены будто приближаются друг к другу. Кажется, что я нахожусь в маленьком пространстве, которое сдавливает меня и не дает спокойно дышать. Я жадно глотаю воздух, словно он должен скоро исчезнуть. Глаза бегают по комнате и не могут сосредоточиться на одном месте. Хочется разорвать на себе всю одежду, но я не могу, потому что она дорого стоит и куплена не мной.

Я едва нахожу силы встать и упираюсь одной рукой о стену, чтобы не упасть. Я с трудом наступаю на пол, ноги отказываются удерживать меня, поэтому я избавляюсь от туфель и швыряю их на кровать. Я в панике подхожу к туалетному столику и судорожно открываю ящики в поисках таблеток. Я создаю настоящий погром, переворачивая и выворачивая все предметы с тумбочек. Я не могу вспомнить, куда их спрятала, чтобы никто не нашел.

- Черт! - срывается из моих губ.

В глазах уже двоится, меня окутывает чувство, что если я не выпью таблетку, то умру от быстрого сердцебиения, которое звенит в ушах. Перед глазами вновь всплывает картина, как Альфред прикасается ко мне, как по телу пробегает неприятный холод и страх. Даже несмотря на то, что Гарри был поблизости на случай, если Альфред попытается применить силу в мою сторону, я все равно не была спокойна.

Становится плохо, из рук вываливаются предметы, половина которых валяется на полу. Я поднимаю глаза на зеркало и вижу испуганную девушку, с бледной кожей похожей на мертвую и выпученные глаза, зрачки которых расширены до предела. Я едва что-то вижу, но начинаю ходить из стороны в сторону, в не здравом уме давя на мозг, чтобы понять, куда я спрятала успокоительные.

В дверь кто-то начинает стучатся, но я не обращаю внимания, наплевав и хватаю простынь, стягивая ее с кровати. Туфли летят на пол, как и одеяло. Я забираюсь на постель на четвереньках и проверяю каждое место. Я ползу к подушкам и, когда убираю их в сторону, нахожу упаковку «Ксанакса».

- Гвен, открой! - требует на повышенном тоне Стайлс.

Я хватаю коробочку, в спешке вынимаю пластину и по-прежнему игнорирую стуки, которые становятся с каждой секундой громче. Я слезаю с кровати и забегаю в ванную, захлопнув за собой дверь снова на замок. Возможно, у Гарри есть ключ к моей комнате, но сюда он точно не посмеет зайти.

Я закидываю в рот еще две таблетки и, склонившись над раковиной, включаю сильный напор воды и пью ее. Капли обрызгивают мое лицо, мочат волосы и платье, но я не обращаю на это внимание. Я закручиваю ручку от крана и вытираю тыльной стороной ладони намокший рот.

«Ксанакс» - это один из препаратов, который действует очень быстро. Тревога и паника, настигшие меня, пропадают практически сразу после принятия таблетки. Я чувствую, как меня отпускает, отчего сажусь на край ванны и, откинув голову назад, выдыхаю.

Стуки прекратились. Видимо Гарри понял, что я не открою и оставил меня в покое. Я сейчас не хочу видеть его или кого-либо еще. Мне нужно побыть одной и тщательно вымыть себя после похотливых рук Альфреда.

Я стягиваю платье за лямки и спускаю его вниз до щиколоток, перешагивая через него. Я вешаю ткань на столик, избавляюсь от нижнего белья и, когда снимаю кулон, захожу в душевую кабину. Я закрываю стеклянные двери и включаю холодную воду, даже не собираясь нормализовать температуру. Я склоняю голову вниз и неподвижно стою под струями воды, которые бьются о мою кожу. Мне тяжело двигаться из-за печального состояние, которое проникло в глубину подсознания.

Руки Альфреда побывали практически повсюду, не считая самых запретных мест. От мыслей я еще больше ненавижу этот день и хватаю лейку, охлаждая тело. Я вся дрожу из-за ледяной воды, на коже образуются мурашки, и приходится переминаться с одной ноги на другую, чтобы они не онемели.

Левой рукой я хватаю гель и выливаю на себя половину, дабы очиститься и знать, что следы этого ублюдка исчезнут. Я укрепляю лейку за держатель и беру мочалку, массивно оттирая кожу. Я вовсе не испачкалась и даже не вспотела, но я чувствую себя самой грязной на планете, поэтому тщательно чищу кожу спины, рук, ляжек, ключиц, бедер и всего до чего удается дотронуться. Я уже однажды отмывала тело в слезах, и мне снова приходится это делать.

Я трачу на оттирание пол часа, пока окончательно не признаю себя чистой. Кожа болит оттого, что я ее раздражаю и на ней появляются покраснения. Вода хлещет по пульсирующим местам и становится вдвойне неприятнее. Я еще раз за сегодня мою голову, потому что она кажется тоже грязной и вылезаю из душа.

Я выхожу из ванной комнаты голая и мокрая и вытаскиваю из спортивной сумки вещи. Для начала я вытираюсь полотенцем, чтобы не создать в комнате лужу и натягиваю чистые трусики и огромную большую футболку, которая когда-то принадлежала папе. Она простая черная с изображением его любимой группы "Kiss".

Волосы я не вытираю, а просто вынимаю из-под футболки и хватаю пачку "Marlboro" с тумбочки. Я выхожу на балкон в ночное время и сажусь на кресло, согнув под себя ноги. На улице уже прохладно, ведь уже за полночь, и я замечаю, что в доме нигде не горит свет, только у меня. Я открываю пачку сигарет и смотрю на перевернутую, сожалея, что не предложила ее Альфреду.

Я вынимаю одну и, сжав ее между губами, поджигаю край пламенем от зажигалки, втягивая никотин через щеки.

В последнее время я часто стала курить, но мне уже плевать. Я знала, что как только вступлю в команду к пятерке сигареты станут моей опорой на ближайший год. За сегодня я выпила четыре таблетки «Ксанакса», нарушив норму, но все равно остатки аукциона не испарились окончательно до того момента, пока я не закурила.

- Гвен, ложись спать, - слышу я голос снизу, когда делаю следующую затяжку.

- Не трогай меня больше сегодня, Гарри, - говорю безразлично я, взглянув вниз.

- Почему ты заперлась? - он подходит ближе к дому и поднимает голову, в темноте пытаясь разглядеть меня.

Я почти уверена, что благодаря своим демоническим глазам ему даже не нужен свет, чтобы увидеть мой силуэт. И мне глубоко плевать, что я в одном нижнем белье и футболке. Гарри не удивить подобным.

- Чтобы ты не зашел, - я выдыхаю большой поток дыма вверх к звездам и указательным пальцем трушу пепел.

- Луи беспокоится. Ты ему не отвечаешь на звонки.

- Ты теперь его личный секретарь?

- Чтобы через пять минут я тебя не видел на балконе, - отвечает он на мой вопрос грубостью, на что я усмехаюсь.

- Пошел ты, Стайлс, - посылаю я его и с сигаретой во рту захожу обратно в комнату, чтобы не слышать и не видеть его.

Я возвращаю подушки с одеялом и покрывалом на место и забираюсь под одеяло. Я медленно докуриваю сигарету, упираясь затылком в кровать и выдыхаю клубы дыма, избавляясь от сегодняшнего дня.

Гарри такой бесчувственный и ничего не понимающий. Либо он просто делает вид, что не понимает, как мне плохо после моего первого задания.

*~*~*~*~*

- Ты притащил с собой яблоко? - усмехаюсь я с Гарри, который сидит напротив меня в сиденье самолета и чистит ножом кожуру в маленькую белую тарелку за небольшим столиком.

- Ага, оно завалялось у меня в холодильнике, и я решил взять с собой, - отвечает он, смешно высунув кончик языка и сжав его между губами.

- Оказывается помимо ветчины и кетчупа у тебя в холодильнике есть фрукты, - говорю я, и он бросает на меня секундный взгляд.

- Это Паркер притащила их. Я редко что-то покупаю себе, - он заканчивает и отрезает небольшой кусок яблока, положив его в рот с помощью ножа.

- Предпочитаешь еду на заказ?

- Ненавижу готовить.

- Почему? Не умеешь? - я упираюсь локтем в мягкий подлокотник и придерживаю рукой подбородок с щекой.

- Умею, но не люблю этим заниматься. Слишком много времени уходит - вырезает он на яблоке небольшой круг и кончиком ножа отцепляет его, поднимая к своему рту.

- Я тоже. Джулиет всегда готовит вместо меня.

- Разве девушки не должны радоваться, проводя время на кухне? - жует он.

- Я больше радуюсь, когда прихожу домой и еда уже готова, - даю я ему ясный ответ.

- Понял, - кивает Гарри. - Будешь? - спрашивает он, протягивая кусок яблока на холодном лезвии.

- Нет спасибо, - отказываюсь я, потому что, если съем его на голодный желудок: мне станет плохо. - Хочу нормальной еды.

- Найл, позови, пожалуйста, Аманду, - обращается он к блондину, который играет с остальными ребятами в покер.

- Секунду, чувак, - Найл сосредоточено перебирает свои карты, которые держит в руке.

- Ну все, Хоран, тебе точно конец, - ухмыляется Луи, переглянувшись с Чарли, которая массирует ему плечи сзади.

- Скрываемся? - спрашивает Лиам, оглядывая всех за столом.

- Да, - подтверждает Зейн, когда мы с Гарри смотрим на их завершение игры.

- Они слишком наивные, - говорит Стайлс, протолкнув кусок яблока к правой щеке.

- Что ты имеешь в виду? - интересуюсь я.

- Просто смотри.

- У меня Сет, - озвучивает свою комбинацию Зейн, положив карты на стол, и я вижу тройку королей.

- Рано радуешься, - Лиам улыбается и кладет на поверхность пять карт одной масти. - Флэш, - вальяжно откидывается он на спинку сиденья.

- Черт, у меня Стрит, - бросает Паркер пять последовательных карт на стол с надутыми губами.

- Ничего страшного, детка, повезет в другой раз, - утешает ее Найл, подмигнув.

- Может, сделаете ставки? - предлагает Лиам.

- На что? - с азартом спрашивает Луи.

- На ужин в ресторане, - щелкает Найл пальцами. - Выиграешь, я плачу за вас с Чарли, проиграешь, ты платишь за меня с женой.

- Идет, - соглашается Томлинсон, и они тянутся друг к другу, пожав руки.

- Кто первый? - спрашивает Найл с полной уверенностью в победе.

- Я, - говорит Луи. - Фул Хаус, - на столе оказывается три дамы и две пятерки.

- Мдам, Луи, неплохо у тебя получается, - резко расстраивается Найл, почесав затылок.

- Тут ничего не поделаешь, - ухмыляется Луи.

- Сейчас будет маленькое шоу, - подает голос Гарри, доев яблоко, и я хмурюсь от непонимания.

- С тебя ужин, Найл, - напоминает Луи.

- Нет, - выдает Хоран.

- Как нет? Мы договорились. Тебе не удастся соскочить. Тут все свидетели, - улыбается Луи, метнув глаза на Чарли.

- Вот именно, - грустное лицо Найла меняется, и он с огромнейшей улыбкой ставит свои карты на стол. - Каре, - проговаривает он с четырьмя вальтами.

- Фак, - судя по заторможенному выражению лица Томлинсона - его провели.

- С тебя ужин, - с пафосом говорит Найл и встает. - А теперь пойду позову Аманду, - ухмыляется он и исчезает за дверьми.

- Как он всегда это делает? - поражается Луи, совсем не злясь из-за проигрыша.

- Опыт с детства. Не забывай, что он нас научил играть, - говорит Гарри.

- Он жульничает, - уверенно высказывается Лиам.

- Ну и что? Покер никогда не был честной игрой, - защищает Паркер Найла. - Просто в отличие от вас он умеет это делать незаметно.

- Она права, - соглашается Зейн, практически не участвуя в разговоре.

- Это было интересно, - говорю я Гарри.

- Найл профессиональный игрок. Его невозможно обставить, никому из нас не удавалось, - делится Гарри фактом.

- Но Луи говорил мне, что было пару раз, когда вы выигрывали его.

- Раскрою тебе секрет: он просто поддался, - безразлично говорит Стайлс.

- Откуда тебе знать?

- Я слишком внимательный, рыжик. Со мной Найл не может жульничать, - дарит он мне еще один факт.

- Ты меня звала, Гвен? - Аманда подходит к нам с любезной улыбкой.

- Да, мне бы хотелось поесть. Можешь что-нибудь принести? - я смотрю на нее снизу-вверх тоже с улыбкой.

- На борту есть гамбургеры, хот-доги, пицца и салат "Цезарь" с морепродуктами, - излагает она все меню.

- Какая пицца?

- Четыре сыра и с салями, - отвечает она.

- Я обожаю пиццу с салями, - говорю я в слух, и Гарри косится на меня, начав залипать в телефоне.

- Принеси на двоих? - спрашивает Аманда, повернувшись к Гарри.

- Да, и две колы. Гвен вишневую, а мне обычную, - говорит под нос Стайлс, кусая большой палец.

- Что-нибудь еще? - вежливо спрашивает она.

- Черт, - рычит неожиданно Гарри, вскочив и пялясь в телефон. - Твою мать, - злится он и поступает звонок.

Он косится по непонятной причине на меня и принимает вызов, прижав айфон к уху. Его глаза не покидают меня, когда он пробирается между столом и сиденьем и уходит в спешке в другую кабину.

Я поворачиваю голову назад, провожая его взглядом до тех пор, пока он не исчезает, а затем прижимаюсь спиной к сиденью, задумавшись. Аманда молча ждет моего дальнейшего ответа, когда я пытаюсь понять, почему Гарри так настороженно смотрел на меня. Человек, который ему позвонил, явно тот, кто выводит его на постоянные эмоции. И его ругательства тому доказательство.

- Я буду хот-дог, но только без майонеза, а с кетчупом, - добавляю я, и она молча уходит к ребятам, чтобы спросить их тоже не хотят ли они поесть.

Мы вылетели поздно вечером, и сейчас уже где-то три часа ночи. Мы летим пять часов и нам осталось еще столько же, чтобы добраться до Буэнос-Айреса. Расстояние не близкое, и такой непостоянный график сказывается на моем физическом состоянии. Мне до последнего никто ничего не сказал, и это меня жутко разозлило. Я проела мозг Гарри в машине, пока Тедди нас вез к месту вылета, но он лишь злостно смотрел в окно и ничего не говорил. Я была предупреждена за два часа. Мне пришлось запихать все в чемоданы в помятом виде.

В этот раз самолет не был в аэропорту, как в Денвере. Мы выехали за город, дальше, чем коттедж Гарри и заехали в лесную чащу, где не было нормальной дороги. Я тряслась пол поездки, и была безумно рада, когда увидела самолет на пустом поле без деревьев. Элиот И Тедди на днях полетели за Луи, чтобы забрать его из Денвера и совершили посадку в скрытном от людей месте. Гарри сказал, что тогда в Денвере это был единственный раз, когда они вылетали через аэропорт. Они это сделали из-за меня и чтобы не было подозрений у майора Купера. Впредь этого больше не повторится, и мы всегда будем взлетать и приземляться в дали от цивилизации.

В Нью-Йорке мы провели еще целую неделю. Гарри разбирался с продажей ожерелья, а Зейн незаконно открыл для меня счет в банке на фальшивые документы и имя. Я не знаю, как ему удается взламывать и проникать в систему банков, но он здорово справляется, практически не прилагая усилий. Для него взломы различных серверов обычное дело, не требующее много времени.

Я всю неделю была одна, за исключением нескольких раз, когда девочки звали меня на обед. Они сплетничали, не скрывая подробности своей интимной жизни, буквально рассказывая каждую мелочь. Мне не было неприятно выслушивать их секреты, я просто не могла влиться в разговор из-за того, что у меня ничего подобного не было.

Гарри на протяжении недели каждый день стучался утром и вечером, проверяя мою безопасность. Он не ложился спать и не уходил до тех пор, пока не видел меня. Иногда меня забирал Зейн, чтобы работать с программами и продолжить мое обучение. Найл всегда был с Гарри, я заметила, что они близки и даже пару раз называли себя лучшими друзьями. С самого начала это было очевидно.

Лиам куда-то пропал на долгое время и недавно объявился. Он работал два раза со мной, точнее мы бегали и сжигали калории. Я ненавижу бегать, но мне пришлось, чтобы поддерживать форму. Задача Лиама научить меня использовать любой вид оружия и поддерживать тело. Он очень неплохой боец, но борьбой со мной занимается Гарри, как и стрельбой.

Луи учит искусно лгать и уметь выкручиваться из ситуации, а вот с Найлом у меня пока не было уроков. Мы только курили вместе, и я была в восторге проводить с ним так время. Из всех, помимо Луи мне комфортнее всего с Найлом, даже несмотря на его непрекращающийся флирт. Я вообще не уверена в серьезности его слов, для него это будто детская игра, которая повторяется снова и снова. Я почти привыкла.

С прикосновениями мужчин у меня по-прежнему возникает мандраж. Я запрещаю парням трогать меня, точнее стараюсь держаться дистанции. Я не говорила ни с кем из них о своих страхах, потому что не хочу выглядеть в их глазах еще большей идиоткой. Но я думаю, что они уже стали догадываться и поэтому не касаются меня. Хотя, если я выпью хорошую порцию «Ксанакса», мне удастся на некоторое время побороть неприязнь, как это было на аукционе с Найлом.

Гарри пару раз трогал меня без моего ведома в самом начале нашего знакомства, и я кричала внутри. Я знаю, что он не сделает со мной ничего плохого, но я пока не могу позволить ему прикасаться. Мне нужно еще время как, и с остальными.

- Вот ваш заказ. Приятно аппетита, - Аманда на подносе приносит огромную нарезанную пиццу, две банки колы и хот-дог.

- Спасибо, а ты можешь позвать Гарри? - прошу я, помогая положить еду на столик.

- Гарри сказал не беспокоить его. Он сам подойдет, - отвечает она, положив колу на деревянное покрытие.

- Он все еще разговаривает? - спрашиваю я, открывая вишневую колу.

- Да, - подтверждает она, положив две тарелки и приборы.

- С кем? - следующее спрашиваю я, глядя на нее и прижимаясь к банке губами.

- Не знаю, - быстро отвечает она. - Я могу идти?

- Иди, - говорю я, после того как делаю несколько глотков.

- Красотка, иди к нам, - подзывает Найл, увидев, что я одна и перетасовывает карты.

- Да, Гвен, иди к нам, - Луи берет Чарли за руку и усаживает ее к себе на колени.

- Я не умею играть с картами.

- Не беда, мы научим. Давай, - подманивает он рукой.

- Я даже уступлю тебе место, - Лиам встает и хлопает по своему сиденью.

- Сядь обратно, я уже тут, - заходит Гарри в кабину и плюхается на свое сиденье.

- Гвен не умеет играть в карты, - выдает Найл.

- Совсем? - хмыкает Гарри, теребя нижнюю губу между указательным и большим пальцем.

- Даже в «дурака» не умею, - признаюсь я и пью колу.

- Дерьмово, - протягивает Зейн, развалившись на сиденье.

- Ладно, мы решим пару вопросов и подойдем к вам, - немного подумав, объявляет Гарри.

- Не тяните, - просит Томлинсон, и самолет снова заполняется громкими разговорами и очередной игрой в карты.

- Все в порядке? - спрашиваю я Гарри, взяв кусок пиццы, которую кусаю.

- Более чем, - Стайлс тянется к пицце и забирает следом за мной кусок, запихивая большую часть в рот.

- Не хочешь, не говори, - пожимаю я плечами, кушая не очень вкусную пиццу, которая скорее всего была замороженной, а потом ее разогрели в микроволновке.

- Это просто не твое дело, - Гарри доедает кусок вместе с корочкой, как и я и открывает банку колы, запивая.

Я не собираюсь унижаться и выпытывать у него правду. Я просто спросила из вежливости о его настроение, которое заметно изменилось. Он раздражен и взвинчен, а ведь до этого был спокоен и даже несколько раз слабо улыбался.

- Какие вопросы ты хочешь решить со мной? - перехожу я к делу, жуя следующий кусок.

- Я начислил деньги тебе на карту. Поздравляю с первой зарплатой.

- Спасибо. И сколько я получила? - делаю я пару глотков из банки.

- Полтора миллиона, - озвучивает он, и я давлюсь вишневой колой, чуть не выплюнув ее.

- Что?! - пищу я, выпучив глаза.

- Ты не ослышалась, - Гарри берет следующий кусок пиццы и сначала делает укус, а потом запивает колой.

- Ого, - хлопаю я ресницами в полном шоке.

- Почти каждый заработал по полтора миллиона. Только девочки по пятьсот тысяч, потому что внесли минимальный вклад и Луи тоже, ведь его практически не было.

- А что насчет благотворительности?

- Осталось три миллиона. Зейн переведет зарплату пилотам и стюардессе. А остаток мы отдадим в детский дом или же ребенку на лечение от рака.

- Общая сумма? - гружу я его вопросами и беру последний кусок пиццы.

- Двенадцать миллионов, - спокойно говорит он, увлекаясь больше едой, нежели разговором.

- Обалдеть, - в удивление произношу я, перестав жевать. - Получается... я теперь миллионерша? - протягиваю я.

- Получается да, - говорит он, и я еще больше удивляюсь.

- Я продала платье и туфли.

Это не было сложно. Я посмотрела цены в интернете на оригинальной страничке бренда "Chanel" и немного снизила сумму. Покупатель объявился через сутки. Мы встретились с девушкой, которая была одета в соответствии со статусом. Я отдала ей платье и туфли, а она мне деньги. Я представилась ненастоящим именем, так как меня об этом попросил Гарри.

Половину я собираюсь отправить Джулиет, как и некоторую часть, заработанную после аукциона, а другую половину как я и обещала начислю в фонд спасения пропавших детей.

- Вышло семь тысяч долларов.

- Неплохо, - хмыкает он, облизывая губы от жира.

- Я сегодня начислю половину в фонд спасения пропавших детей, - я вытираю губы салфеткой и беру нож, разрезав хот-дог пополам.

- Это очень доброе дело. Ты молодец, - хвалит он, допивая остатки колы.

- И я верну тебе пятьдесят тысяч.

- Не стоит, они мне не нужны.

- Нет, я верну, - настаиваю я, облизнув палец, который обляпала в кетчупе, - Возьми, - я протягиваю ему половину своего хот-дога в знак благодарности за полученные деньги.

- Ты же заказала его себе, - он выкидывает пустую банку в мусорку, что находится под столом.

- Решила поделиться, - суживаю я на него глаза.

- Ладно, спасибо, - он забирает и сразу же ест его. - Деньги можешь не возвращать, лучше перечисли их в фонд вместе с той половиной.

- Мгм, - киваю я и кусаю хот-дог, который оказывается намного вкуснее, чем пицца.

- Дьявол, а он вкусный. Пицца была хреновой.

- Согласна.

Мы доедаем с Гарри хот-дог и присоединяемся к ребятам. Они дружно объясняют, как играть в "Дурака". Названия карт и мастей я знаю, поэтому им с легкостью удается с первого раз научить меня игре. Я вливаюсь в процесс с интересом, и оставшийся полет мы играем на разную ерунду, которая не имеет смысла.

Найл ни разу не проигрывает, в отличие от меня. Я всего лишь несколько раз выигрываю и мне даже ставят погоны. Но меня щадят из-за того, что я девушка и ничего практически не приказывают делать. А вот между собой парни с большим удовольствием дают друг другу пенки под зад. Мы с девочками отказываемся бить друг друга и просто ничего не делаем.

К восьми часам утра мы приземляемся мягкой посадкой в очередной глухой местности, где никого нет помимо леса. Когда Элиот озвучивает о прибитые, все отстегивают ремни безопасности и встают. Я смотрю на Гарри, который вынимает из-под простой черной футболки серебряный крестик с изображением распятого Иисуса и целует его. Меня это приводит в ступор, потому что я не думала, что Гарри в действительности может в него верить, причем настолько сильно. Он явно крещеный и относится к православной религии, раз не стесняется на людях целовать символ Бога.

Я не крещеная, мама была категорически против делать это со мной в детстве, без моего осознанного согласия. Не все родители дают возможность выбора, но наши дали нам с Джулиет, и я благодарна им за это. Я не то, чтобы не верю в существование Бога, просто я не вижу смысла посещать церкви, надевать крестики и пихать иконки везде, куда можно. Мне достаточно того, что я изредка молюсь. Бог в любом случае никуда не уйдет, если я не буду крещеной.

Гарри поднимает свои глаза на меня, почувствовав, как я наблюдаю за ним и засовывает крестик обратно. Он хмурит лоб, отчего на них появляются складки и отворачивается, закидывая на одно плечо свой рюкзак.

Мне теперь становится интересно узнать, в действительности ли Гарри крещеный и как часто он посещает церковь. Он не похож на верующего человека, скорее на атеиста, учитывая то, чем занимается. Бог против насилия, убийств и жестоки. Гарри совсем не соблюдает заповеди, которые должны быть для него самым главным. За то, что он творит Бог его совершенно не погладит по головке.

Но не мне судить, как ему верить и что делать, потому что я в отличие от него практически совсем не вспоминаю о Боге или Иисусе. И я не считаю, что поступаю при этом плохо.

Две машины уже стоят припаркованные, и я понятия не имею, откуда они могли взяться. В них нет водителей, они пустые. Непонятно, каким образом они тут оказались. Я смотрю на машину и узнаю одну, черный «Рендж Ровер». Гарри пользовался им в Денвере, единственное: номера другие.

Видимо кто-то привез их сюда специально для них. Гарри говорил, что на них работают люди, видимо это они позаботились о нашем передвижении в Буэнос-Айрес.

- Разъезжаемся по отелям, - командует Луи с сумкой в руках.

- Найл, Паркер, Гвен, вы со мной, - говорит Гарри и помогает Тедди загрузить наши чемоданы в багажник.

- Остальные со мной, - говорит опять Луи.

Парни загружают багаж, и мы едем друг за другом в сторону города. Тедди водит машину Гарри, а Элиот машину, которую взяли на прокат. До города мы добираемся за полтора часа, и я снова оказываюсь в одном отеле с Гарри. Остальных Тедди отвозит в другое место. Я всю ночь не спала и, как только нас заселяют в номер по паспортам, которые отдает Гарри, я снимаю с себя все кроме трусиков и футболки и заваливаюсь на кровать, засыпая мертвым сном.

От лица автора

- Красивый город. Тут есть на что посмотреть, - жуя жвачку, без умолку болтает парень в такси, у которого на шее висят проводные наушники.

Таксист смотрит на него через зеркало заднего вида, но ничего не говорит.

- Я пару часов назад прилетел из Нью-Йорка, и мне тут нравится больше, - говорит он с улыбкой на лице, разглядывая через спущенное стекло город. - Хотя готовят тут дерьмово.

Парень одет в обычную белую футболку, черные узкие джинсы и черные кроссовки. На его шее болтается серебряный кулон с пентаграммой и на пальцах есть несколько черных колец.

Его глаза в безумстве рассматривают детали города, и улыбка становится шире от мыслей, которые посещают его голову. Он прекрасно знает, зачем приехал сюда. Очередная цель, очередной огромный город, очередные люди, с которыми ему не терпится пойти на контакт.

- Я даже купил в аэропорту эту пентаграмму. Она стоила всего лишь 1400 песо. Дешевка, но клевая, - ухмыляется он, взяв кулон и разглядывая его. - Как думаешь, что означает пентаграмма? - парень оставляет кулон в покое и приближается с задних сидений к водителю.

- Понятия не имею, - на ломаном английском отвечает водитель.

- Зловещее мистическое значение, - отвечает парень, громко жуя жвачку. - Печать Бефоме́та. Ну или дьявола простыми словами.

- Кхм, - прочищает горло водитель, напрягаясь.

- Не пугайся, это простая безделушка. Дьявола точно не удастся вызвать, - усмехается парень и высовывает голову из машины. - А у вас тут прохладненько.

Его ничем не заткнуть, он привык излагать свои неординарные мысли в слух и часто говорит с сам с собой. Но сейчас у него есть молчаливый собеседник, поэтому он разговаривает вдвойне больше и безумнее. Его поток раздумий противоположен обычному человеку, он думает абсолютно иначе и о других вещах. У него совсем другие потребности и, видя, как он приближается к месту назначения, его улыбка становится пугающей. Он уже в предвкушении и в нетерпении начать то, чем он обычно занимается ради забавы.

Его давние знакомые должны прибыть сюда и ему нетерпится увидеться с ними. В Нью-Йорке они практически не пересекались, потому что молодой человек был занят другими делами, высчитывая счет, а его знакомые работали.

- Приехали, - объявляет водитель, паркуясь в безлюдном месте за колонной.

- Отличненько, - парень открывает дверь, собираясь выходить.

- Сэр, оплатите поездку, - напоминает водитель.

- Точно, совсем вылетело из головы, - усмехается парень и захлопывает дверь обратно.

- Бывает.

- Наличными принимаете? - спрашивает парень, снимая с плеч наушники и сосредоточено оглядываясь по сторонам, чтобы убедиться, что никого из людей нет.

- Да.

- Ну тогда получите, - парень резко перекидывает провод от наушников через голову мужчины и сдавливает его горло, прижимая затылок к сиденью.

Он сильно надавливает на шею, перекрывая мужчине дыхательные пути и жует жвачку, ожидая, когда тот перестанет брыкаться. Мужчина пытается оттянуть провод от себя, но он сильно прилегает к коже. Ему никак не удается спасти себе жизнь.

Парень с кривой ухмылкой наблюдает за процессом и тянет резко провод, отчего мужчина отключается и вовсе перестает дышать. Он продолжает сдавливать еще пару секунд его горло, чтобы быть точно уверенным, что мужчина мертв и расслабляет хватку.

- Спасибо за поездку, чувак. Классно поболтали.

Парень лезет в его карманы, забирая кошелек и вынимает с коробки все деньги, которые он заработал.

- С вами было приятно иметь дело, - хмыкает он, засовывая деньги и кошелек в задний карман джинсов. - Надеюсь, больше не увидимся.

Он вылезает из желтой машины и захлопывает дверцу.

- Пока, - он наклоняется к спущенному стеклу водителя, который с откинутой головой и с синим тонким кругом на шее больше не дышит. - Ух, кажется, я немного переборщил.

Парень выпрямляется и заходит в контакты, выискивая нужный номер. Он листает свой список и нажимает на имя, прижимая телефон к уху. Он отходит на несколько метров от машины и направляется в сторону, где есть люди. В телефоне раздаются гудки, он знает, что ему сейчас не могут ответить, но он также знает, что его вызов не будет отклонен.

- Алло, - раздается в динамике знакомый голос и на лице парня снова расползается улыбка.

- Я уже в Буэнос-Айрес, - протягивает он с ухмылкой.

- Ты кого-то уже успел убить? - спрашивают его.

- Как ты можешь думать обо мне такое? - наигранно произносит он удивленным голосом.

- Что тебе нужно? - грубо спрашивают его, и ему это совсем не нравится.

- Фотоотчет. Ты слишком затягиваешь, - в приказном тоне говорит он.

- Я отправлю его, когда буду в отеле.

- Нет, я хочу встретиться.

- Мы так не договаривались.

- Планы изменились, - парень пинает камушек, который попадается ему и смотрит на мимо проходящую девушку, надувая пузырь из жвачки.

- Ты обещал, что дашь время, - с опасением говорят ему.

- Либо мы встречаемся с тобой и отдаешь мне снимки, либо сам знаешь, что будет, - с угрозой предупреждают он его в веселом тоне и начинает идти за девушкой, найдя себе следующую жертву.

- Хорошо, - приходит ему ответ.

- Вот и славно, - он сбрасывает и засовывает штекер от наушников в разъем телефона, включая музыку и надевает их на уши.

Девушка заворачивает в переулок, и парень делает тоже самое, приближаясь к ней. Сейчас в Буэнос-Айрес четыре часа утра и на улице практически нет людей. Удивительно, что ему удалось встретить в такое время совершенно одну гулящую девушку в летнем платье. У нее рыжий цвет волос, оттенок, который привлекает парня больше всего. Он просто не может пройти мимо.

Поэтому он выплевывает жвачку, когда в спешке добирается до нее и, схватив ее за плечо, резко прижимает к кирпичной стене. Девушка в ужасе ахает, собираясь кричать, но он вовремя закрывает ей рот, когда другой держит, чтобы она не могла двигаться.

- Здравствуй, милая. Больно совсем не будет, - улыбается он, склоняя голову на бок и принимается расстегивать ремень.