ГЛАВА 9. Запрещенные мысли
План продвигался вперед, как смазанный механизм. Каждый шаг, каждый ход был выверен до мелочей. А Марко. Меня все в нем пугало. Пугало то, как легко он управлял этим миром, полным теней и секретов. Миром, в который я его втянула, чтобы уничтожить Даниэля.
Даниэль… Теперь его имя звучало в моей голове как эхо далекого, почти забытого кошмара. Раньше оно обжигало ненавистью, а теперь… Теперь оно стало лишь частью прошлого, которое я отчаянно пытаюсь переписать. Я бы даже сказала забыть.
Но чем ближе я подходила к цели, тем сложнее мне было смотреть в глаза Марко. Его темный, пронзительный взгляд, в котором, я знала, скрывалась глубина, сравнимая с океаном. Раньше я видела в нем лишь отражение своей собственной жажды мести. Теперь же я видела в нем мужчину.
Мужчину, который был силен и умен, который мог сокрушить целые империи одним лишь взглядом, но при этом проявлял ко мне такую невероятную заботу и внимание, пусть и не показывая этого так откровенно. Он помнил, какой напиток я люблю, какой запах меня успокаивает, и всегда находил нужные слова, чтобы успокоить мои сомнения.
Именно тогда, когда он давал мне очередное задание, склонившись над картой города, указывал на точки, которые скоро станут полем битвы, я поймала себя на том, что любуюсь его профилем. Линия подбородка, четко очерченные скулы, шрам над бровью, который придавал ему вид бывалого воина.
Я вдруг осознала, что он красив. По-настоящему красив. И не только этой опасной, хищной красотой, которая присуща всем, кто вращается в его кругах, но и какой-то особенной, внутренней красотой, которая пробивалась сквозь броню.
Желание прикоснуться к нему, провести пальцами по его щеке, ощутить тепло его кожи, нахлынуло на меня волной, чуть не сбило с ног. Я отшатнулась, словно прикоснулась к раскаленному железу.
Что со мной происходит? Я же должна видеть в нем лишь инструмент, средство для достижения своей цели. Я не могу позволить себе испытывать к нему какие-либо чувства. Это опасно. Это глупо. Это… предательство.
Предательство по отношению к нему. Он только начал доверять мне, а я обманываю его, нагло использую. Он не знает, что я изначально планировала просто разрушить жизнь Дэниела, а он мне нужен, чтобы помочь сделать это.
Груз вины давил на меня с каждым днем все сильнее. Я видела отражение своей вины в его глазах — не понимание, а лишь обеспокоенность. Он думал, что я боюсь, что я сомневаюсь в чем-то. А я боялась самой себя, своих собственных чувств.
Однажды ночью, когда мы сидели в его кабинете, окруженные бумагами и картами, Марко вдруг заговорил:
— Ты в порядке, Элизабет? Ты выглядишь…уставшей.
Я отвела взгляд, не в силах выдержать его проницательных глаз.
— Все хорошо. Просто много работы.
Он покачал головой.
— Ты можешь доверять мне, Элизабет. Если что-то не так, скажи мне.
Именно в этот момент мне захотелось рассказать ему все. Признаться в своих чувствах, в своей вине, в своем обмане. Но слова застряли у меня в горле. Я не могла. Я боялась, что он возненавидит меня. Боялась потерять его. Боялась признать самой себе, что он стал для меня чем-то большим, чем просто средством. Даже сама смерть от его рук перестала пугать меня.
— Все хорошо, Марко. Правда, — солгала я, чувствуя, как горечь поднимается к горлу.
Он не поверил мне, я это знала. Но он не стал давить. Он просто вздохнул и вернулся к работе.
Именно в этот момент я осознала, что я стала заложницей. Заложницей своего собственного желания мести, заложницей своих чувств к Марко, заложницей лжи, в которой я погрязла.
Я должна была что-то сделать. Должна была принять решение. Но я боялась. Боялась, что любой мой выбор разрушит все, что я так тщательно строила. И самое главное — боялась разрушить того, кто стал для меня самым важным. Даже если он об этом не знает. Пока что.