Глава 7: Побег
В ту ночь, когда Алекс уже почти закрыл чемодан, Элиас не дал ему уйти.
Он стоял на пороге, весь в черной рубашке, мокрый от дождя — он выскочил за ним прямо в сад. Впервые в жизни в глазах Элиаса не было ни капли высокомерия. Только страх потерять.
— Если ты уйдёшь, — сказал он, дрожа, — я сойду с ума. Я не дам ему сломать тебя. Я не дам тебе исчезнуть.
Алекс отвернулся. В груди жгло.
— Элиас, это не так просто. Он уничтожит моих родных...
— Нет. — Элиас шагнул ближе, схватил его за руки. — Мы уедем. Завтра. У меня есть деньги. Я переведу всё. Купим документы. Снимем дом у моря. Всё начнём с нуля. Плевать на титулы, на фамилии, на всё. Пусть считает меня мёртвым.
Алекс засмеялся — коротко, отчаянно.
— Ты правда думаешь, что сможешь быть «никем»?
Элиас сжал его руки так сильно, что было больно.
— Если «никем» — это с тобой, тогда смогу.
Алекс смотрел на него. Смотрел так долго, что дождь за окном стих.
Потом закрыл чемодан. Но не чтобы уйти.
Утром они сбежали.
Элиас не взял с собой почти ничего — только пару вещей, рюкзак с документами и толстую пачку наличных. Алекс шёл рядом, будто во сне, держа его ладонь так крепко, что пальцы немели.
Такси у ворот. Пара чемоданов в багажнике. Паспорта с новыми именами — всё, что осталось от их старой жизни.
Когда машина тронулась, Алекс обернулся. На миг он увидел в окне силуэт отца Элиаса. Тот стоял в холле особняка, но не бросился за ними. Просто смотрел — и в этом взгляде было что-то похожее на поражение.
Они уехали на юг.
Сначала — ночами, по дешёвым мотелям. Потом — на поезде через границу. Они смеялись от усталости, целовались на заднем сиденье старого автобуса, пили дешёвое вино у вокзала, спали в обнимку под чужими одеялами.
В первый раз в жизни Элиас зарабатывал сам — устроился на рыбацкий причал, таскал ящики, ночами писал на заказ какие-то тексты. Алекс работал в маленьком кафе у моря — варил кофе, убирал столики.
Иногда они спорили, срывались, ругались — но всегда возвращались друг к другу. Потому что теперь никто не стоял между ними.
Потому что теперь они были друг у друга.
Последняя сцена.
Вечером, в их съёмной комнате с облупившимися стенами, Алекс лежал, положив голову на грудь Элиаса. Слышал, как ровно бьётся его сердце.
— Ты всё ещё жалеешь? — шёпотом спросил Элиас.
Алекс улыбнулся сквозь полусон.
— О чём?
— Что ты остался.
Алекс поднял голову, посмотрел на него — в глаза, в которых больше не было ни роскоши, ни наследства. Только он сам.
— Нет, — сказал он. — Никогда.
Элиас провёл пальцами по его волосам и тихо рассмеялся.
— Тогда всё будет хорошо.
И в этот раз — он сказал правду.
Ну как вам?) конец.