12 глава: Хафра
Уаджит и Хатхор сегодня трапезничали в покоях богини любви. Со дня казни Нут миновал месяц, конечно же первой кто узнал обо всём что скрывала эта коварная женщина была ее дочь.
Хатхор долго злилась на мать, и никак не переживала, что не посмотрела ей в глаза перед смертью, Хат бы сама её за всё зарезала. Узнав тайну брата, богине стало его жалко, сразу промелькнули тёплые воспоминания из далёкого прошлого, все детские шалости, но как найти в себе силы простить, зафиксировать в голове что нет, он это делал не по своей воле.
Богиня любви окинула взглядом столик, где находились всего два блюда сделанные по её желаению и пять блюд для Уаджит. Хат связалась за сердце и раскрыла глаза.
– Ой, спаси Ра. И ты всё это съешь?
Уаджит пожала плечами, стеснительно улыбнувшись одним уголком губ.
– Просто я проголодалась.
– Да, Уаджит, я заметила. Ты подписала договорённость с Шивой?
– Подписала. Почему бы нет? Так всем будет лучше. Хетеп ещё через сто лет отблагодарит меня за эту свадьбу.
– А остальные вопросы?
Царица налила в бокал сок медленно покрутила, тяжело выдохнула и сделала глоток.
– Ни Хетеп, ни Ахеса по сути не получат трон Египтуса, в силу нашей божественной долговечности и то, что в любой день может воскреснуть Ра или Кефер.
– И что ты придумала?
– Хочу построить ещё один город, архитектором назначу Гиксоса, мы с ним уже составили примерные чертежи и цифровую модель. Сейчас он занимается доработкой, но я не хочу пока спешить, этот проект будет сидеть ещё несколько лет пока Египтус на ноги не встанет.
– По поводу спрятанной силы, у меня есть предположение. Она ведь за звезды говорила. Что если та большая часть могущества спрятана в Камнях Судьбы? Все мы знаем, что в них спрятана колоссальной мощи сила, но при этом ими ещё никто не пользовался. Когда мы попали в Египтус они тут уже были. Может ты сможешь что-то почувствовать?
– Даже если так, я не представляю как высвободить эти силы не прибегая к разрушению камней. Давай позже вернёмся к этому?
– Как скажешь. Ещё один вопрос.
Богиня змей усмехнулась.
– Удиви меня, сестра.
– Как ты своих полузмей вызвала?
Кандакия пристально посмотрела на Хатхор и заговорила почти шёпотом.
– Я вообще не знала, что способна на это. Мне на ухо шептал голос, женский голос, мои губы сами повторили услышанное, а следом и змеи.
– Знаешь кто это может быть? Иусат!
– Да ладно тебе, нашим бабушке и дедушке–нет дела не до нас, не до своих детей уже давно.
Женщины в немом удовольствии наслаждались ситным обедом. Откусив небольшой кусочек от бараньих рёбрышек в соусе, Уаджит решила сразу же закусить их апельсиновым пирожным с заварным кремом, затем сырной лепёшкой и запив это вкусное дело гранатовым соком опустошив бокал одним глотком и налив себе ещё. Хатхор замерла широко раскрыв глаза и медленно проглотив кусок тушёного картофеля. Уаджит посмотрела на подругу невинно улыбнувшись.
– Что ты?
– Знаешь, когда ты в последний раз так ела?
– А это так заметно?
– Ч-Что? – такие удивлённые глаза как сейчас, Хатхор возможно не делала в своей жизни никогда. В голову сразу же прилетела догадка.
– Я... Беременна. – невинная улыбка сменилась грустными глазами и слезами. Хатхор отодвинула тарелку, села к Уаджит и мягко сжав плечо–заставила её лечь положив голову на колени.
– Получается два месяца? Меня больше всего удивила как спокойно ты к этому отнеслась.
– Я давно проплакалась, пока ты мне не напомнила. Просто... теперь всё немного иначе, я не знаю, как относиться к Эксатону. С одной стороны, он, как и мы–жертва обстоятельств, но мне очень больно вспоминать всё зло сделанное его руками. – царица начала плакать навзрыд, сжав в кулаки платье Хатхор, из глаз хлынула волна слёз мощнее предыдущей. – Как с этим жить?
Дочь Ра гладила безутешную Уаджит по голове, она смотрела на сестру и не могла понять за что сваливаются все эти беды.
– Ребёнок не выбирал как именно хотел бы быть зачат, и уж точно не выбирает родителей. Да, его отец проклят и мы не знаем как его спасти, но он благославлён тем, что именно ты станешь его матерью.
– Я уже носила его ребёнка, и ничего хорошего из этого не вышло. А вдруг это проклятье передастся ему? Вдруг вырастив он станет таким же, как Эксатон?
– А вдруг нет? – Хатхор взяла ее руку и переместила на живот. – Каким бы не был ребёнок, его рождение–это чудо. Женщину в нашем мире ценят за возможность создавать жизнь подобно нам богиням. – женщина понимала, что родится этот ребёнок не в самых благоприятной обстановке. Позор отца, ляжет глыбой и на его плечи.
– Как же я радовалась появлению Ахесы и Хетепа, но....этот ребёнок. Боюсь я не смогу дать ему ту же любовь.
– Ты его мама, лучшая и любимая, ты так сделать физически не сможешь.
****
Месяцы пролетали стремительно, подобно соколу.
Уаджит носила свободные не подчёркивающие фигуру платья. Даже приближённые к царице Потифар и Мересанх не знали о положении богини. Уаджит старалась меньше пользоваться помощью слуг: платья надевала сама, раздевалась перед купанием тоже сама, ела чуть больше, чем обычно, хотя всегда хотелось намного больше, на этот случай подруга взваливала обжорство на себя. Из-за этого они стали чаще проводить совместные ужины и обеды.
– Уаджит, у тебя уже шестой месяц, сколько ещё ты будешь скрывать?
Царица обняла живот, понурив голову.
– Я не знаю Хат, не знаю сколько буду это скрывать и что будет после его рождения. Задай вопрос попроще. – напряжённо поджав губы, Уаджит гладила живот и почувствовала толчок, а следом и голод. Женщина оторвала от курицы аппетитную куриную ножку в кисло-сладком соусе и откусила добрый кусок от ножки, слизнув с губ будоражащий вкусовые рецепторы соус и снова грустно опустила взгляд. – Мне грустно Хатхор, какой это позор будет для него. Мой ребёнок будет расти с мыслью, что он бастард, незаконорождённый. И я не могу об этом не думать.
– Все вопросы можно решить если есть тот кто тебя поддержит.
– Кефер может воскреснуть в любой день. Как я ему это объясню?
– Аджи, успокойся, он поймёт.
– Мне не так важно что будет со мной, я только не хочу, чтобы страдали мои дети. – на царицу снова напало обжорство, она облизнула пальцы, с которых подтекал соус, закусила лепёшкой с сыром и зеленью, а следом огурчиками свежими похрустела. – О, Ра, я ем как свинота, но я не могу себя контролировать. – Уаджит злобно поморщила носик и надула губки, разочарованно простонав держа в одной руке куриную ножку.
Хатхор поперхнулась напитком и залилась громким смехом.
– Святые скорпионы, ты бы себя со стороны видела. Злой, ха-ха-ха-ха, толстый ёжик. Прошу, только не сожри меня от злости ха-ха-ха!
– Вот ты... сучка.
На оскорбление она отреагировала ещё более продолжительным смехом.
Вечером Уаджит предпочла скоротать время за прогулкой, и не только. Приказав страже стоять на входе, Кандакия зашла в Пирамиду Исиды, долго идя по коридору, она добралась до нужной двери. Введя цифровой код, перед царицей заблестела царская сокровищница, которая, к удивлению, была не тронута Эксатоном.
Женщина опустилась по ступенькам и также поднялась на расположенную посреди зала пирамиду. На её вершине, в гордом одиночестве, стояла шкатулка, а внутри на мягкой бархатной обивке лежали три камня: Камень ветра, создающий вихри, превращающие все предметы в пыль, Камень земли, способный раскалывать континенты и Камень света, в котором сокрыта вся сила звезды. Богов в этом мире немного, вряд ли для хранения сил понадобились бы все три камня, легче взять что-то за основу. В звезду не надо перемещать магию, она сама всё поглотит, в отличие от земли и ветра. Но откуда Ра знал сколько богов останется в живых? Откуда мог знать, что кто-то может затеять восстание? Действовал наверняка? Логика в этом есть, Сет уже когда-то пытался восстать против богов, тогда почему бы не создать новый мир в случае более масштабной катастрофы, если могущество позволяет.
Прикоснувшись к Камню света, перед глазами у царицы пронеслось много разноцветных линий, это то что она искала, сквозь эхо голосов она смогла уловить голоса Хатхор, Кефера и других богов. Уаджит закрыла сундук, одно дело найти, и другое вызвалить эту мощь из небольшого кристалла.
****
Слухи по Египтусу распространились менее чем за пару дней. Очевидным образом народ разделился на осуждающих и понимающих, люди шептались, строя догадки, вслух выражать свои мысли никто не выражался рисковать. Одни говорили что так и так, жестокий фараон воспользовался женской беспомощностью, другие же называли просто–шлюха.
Ребёнок решил родится чуть раньше срока, поздней, тёмной ночью. Хатхор взяла на руки только что появившегося и уже укутанного в пелёнку племянника. Да, это был мальчик, крупный с милыми пухлыми щёчками, так и хотелось их защипать до лёгкого руманца, правда тут хоть щипай, хоть не щипай, на тёмной коже ничего не проявится.
– Хатхор, не молчи, кто родился? Как он выглядит?
– Это мальчик Уаджит, и он... полная... его копия.
– Убери его в кроватку! – увидев мальчика, у богини округлились глаза, в горле образовался ком отвращения.
– Хотя бы покорми его.
– Нет! Не хочу!
Хоть Уаджит и была царицей, Хатхор была упрямее, богиня положила ребёнка рядом с матерью и выставила всех за дверь. Уаджит смотрела на своего плачущего сына не в силах даже обнять. Тёмная кожа и алые глаза отталкивали её, она боялась принять этого ребёнка. Она словно смотрела на самого Эксатона.
****
– Помнишь, мы как-то с тобой говорили, что если родится мальчик, назовём его Хефрен(Хафра), а если девочка то...
– Месектет. – перебил он супругу, бог смерти потянулся и поцеловал ещё неродившуюся малютку. – Наша принцесса.
****
– Хафра, твоё имя Хафра.
Материнская любовь всегда была и будет сильнее любых других эмоций. Уаджит придвинула сына к себе и стала кормить, царица не могла больше выдержать плачь своего крохи.
– Прости меня, я тебя всегда буду любить, каким бы ты не был, прости меня пожалуйста. – женщина взяла его за головку, легонько поглаживая. Она ругала себя за первые эмоции проявленные в сторону сына, у малыша никого кроме неё нет, нельзя было так поступать с ним. Теперь она мама пятерых замечательных детей.