Жестокий романс

Роман 300+ тыс. зн. Опубликован на Бусти. Подробнее в сообщениях профиля. Ник leonella_maxwell 

Макар Стрелецкий

Каждый раз, когда я вспоминаю о том, что учудил перед лицом товарища полковника Царевского, я не могу простить себе этого катастрофического промаха.

Мне всё время кажется, что это моя позорная ошибка стала известна для всех. Многие мои коллеги с удовольствием напоминают мне об этой оплошности, о моём нашумевшем пьяном экспромте, который я устроил в кабинете товарища полковника.

С другой стороны я даже в тайне рад, что меня с позором выгнали из полицейского участка, забрав моё удостоверение на сутки.

Это немного отрезвило мои чувства и усмирило душевную ломку, которую я чувствую каждый раз, когда долго не вижу Клима.

Сказать, что многие влюблены в Царевского, это не сказать абсолютно ничего.

Этого человека можно или страстно любить или люто ненавидеть. Невозможно относиться к нему нейтрально и лояльно.

Невозможно игнорировать его, встретив однажды. Этот парень прочно обосновывается в голове, в мыслях и в подсознании.

Думаешь о нём днём и ночью, испытывая при этом весь спектр эмоций.

Относиться к нему спокойно является очень сложной задачей, с которой непросто справиться. И дело даже не в его харизме, красоте или пронзительно янтарном взгляде, которым он прошивает собеседника насквозь.

Дело в его внутренних душевных качествах. По моему мнению — это идеальный человек. Идеальный во всех отношениях.

Он не терпит никакого проявления зла в сторону обычных людей. Тех самых среднестатистических граждан, которые каждое утро ходят на работу, заводят семьи, выращивают детей, платят налоги, страдают от несправедливости разного рода.

Царевский ненавидит преступников, а криминальный мир отвечает ему тем же. Он жесток и беспощаден к мафии, бандитам и прочим криминальным элементам.

Всю свою жизнь и карьеру он положил на борьбу с тёмным миром преступности.

Не знаю, когда он стал моим кумиром. Возможно ещё в те времена, когда я был зелёным лейтенантиком, а мой отец говорил мне, чтобы я брал пример с вышестоящих чинов, которые не подвержены коррупции, предательству, которые не наживаются на взятках и человеческом горе.

Единственным, кто отражал все эти качества честного, не зажравшегося полицейского на тот момент был Клим Царевский.

Тогда он ещё был в чине капитана полиции, но уже тогда все знали о нём, как об эталоне человека, наделённого богатством и властью, но использовавшем свою власть исключительно во благо мирного добропорядочного населения.

Всем известно, что любой мафиози боится его, как бочки с серной кислотой. Царевского много раз пытались убить, но какая-то неведомая сила, удача или проведение оберегали его от опасности.

Одни говорят про него, что он реинкарнация того самого Ангела с огненным мечом, который стоял при входе в Эдем.

Другие утверждают, что он пасынок Дьявола, который изображён у него на груди. Я лично никогда не видел эту грандиозную татуировку, которая изображает карту Таро «Дьявол».

Но верю в то, что эта татуировка очень метафорична. Она всегда напоминает о той слабости, которую питают люди к Злу, тем самым позволяя Сатане привязать себя к его трону.

Ну, это для тех, кто верит в силу добра и зла. Я же вижу в этой аллегории борьбу разума с низменными и порочными привязанностями, проявлениями, которые делают разум слабее.

Для меня Царевский — это тайна. Я бы не хотел возносить его на Олимп, но все его поступки, решения и слова толкают меня это делать, как бы я не противился.

Пасмурным днём я пребыл в столицу из маленького северного городка, где я родился и проводил свой отпуск.

Когда я приехал в большой город, будучи подростком, он давил на меня. Я поступил в полицейскую академию, потому что не видел больше никакого пути для себя. Большой, не очень-то умный парень годился, по мнению моих родных, только на военную или полицейскую службу.

Получать приказы, исполнять приказы, поддерживать порядок — этому я научился легко.

Со временем я полюбил этот город, как можно полюбить что-то навязанное, но помогающее и делающее жизнь легче.

Моя не примечательная квартирка, расположенная в ста метрах от Москва-сити, встретила меня одинокой серостью и холостяцким минимализмом.

Я не успел переступить порог, как меня вызвали к генерал-майору Комову.

Моему удивлению не было предела. Я не мог себе и помыслить, зачем генерал-майор призывает меня к себе, а когда он сообщил причину своего вызова, я удивился ещё больше.

Комов заявил, что Иван и Арсений Шелесты, престарелые лидеры мафиозного синдиката прибыли в Москву из-за границы, где проживали в последнее время.

Они остановились в довольно скромном отеле под видом обычных граждан. Без пафоса и помпезности мафии.

Но, как стало известно, они вернулись на родину, чтобы провернуть очередное крупное дело, которое позволит их синдикату стать ещё масштабнее и обрести небывалую силу.

Моя задача заключается в том, чтобы незаметно проследить за Шелестами в отеле и за их перемещениями по городу. По той причине, что я мало известен в мире мафии, это задание возлагают на меня.

О любой деятельности Шелестов я должен информировать самого Комова, действовать согласно инструкции и не выдавать своей истинной личности.
Когда я вышел из кабинета генерал-майора, меня встретил мой напарник капитан Самсонов.

Обычно мы с ним составляем пару хорошего и плохого полицейского. Соответственно, я хороший полицейский. Морда у меня, как выразился один маньяк из профессорской интеллигенции, колхозного грузчика, глаза добрые, речь простая.

Преступники при допросе чаще всего стремятся разговаривать со мной. Самсон, мой напарник — высокий, худощавый брюнет с лицом коварного Мефистофеля, с длинным горбатым носом, заломом бровей и ехидной усмешкой, всегда вызывает в людях желание не только признаться во всех грехах, но и умереть, не сходя с места.

Узнав, что я один занимаюсь Шелестами, Самсонов обозлился так, словно это было моё собственное решение не брать его в это дело. Он полушутливо пообещал мне отомстить, намекнув на то, что я чем-то подмаслил генерал-майору.

На все мои заверения, что генерал-майора я вижу раз в год, а уж подмасливать вышестоящим чинам это вообще не в моём характере, Самсонов на меня зыркнул чёрными глазками и пожелал мне пуха и пера.

Я сначала не понял его пожелание, а потом вспомнил, что обычно желают ни пуха, ни пера. Что он хотел этим сказать, неизвестно, но явно что-то плохое.

Будто я хочу связываться с этими Шелестами. Лучше оказаться в преисподней с её обитателями, чем в том отеле с древними мафиози, которые людей завалили больше, чем выкосил последний вирус.

Я даже обиделся и расстроился, зашёл в ближайший бар и решил немного выпить водки. Просто, чтобы развеять свою печаль и тоску.

Не знаю, как так получилось, такого раньше никогда не случалось, но литр водки сделал из меня козлёночка.

Того самого, которому сестрица Алёнушка советовала не пить из копытца. Мне стукнуло в голову, что я должен прояснить ситуацию с моим назначением непосредственно у моего начальника товарища полковника Царевского.

Я хотел только прийти к нему в кабинет и уточнить насчёт ситуации с Шелестами.

Полковник Царевский несколько лет работал, изучая и контролируя синдикат, чтобы его деятельность не разрослась до всероссийских масштабов.

Несомненно, только благодаря ему Красная мафия находилась в узде.

Когда я зашёл в кабинет Царевского, который часто засиживался до полуночи на рабочем месте, я встретил его гневный взгляд.

Всем было известно, что Клим не выносит пьяниц, наркоманов и прочих полоумных.

И тут я нарисовался в его кабинете и заплетающимся языком попытался что-то сказать.

Господин Царевский посмотрел на меня так, словно перед ним парнокопытное, пыль под его подошвами, червь грызущий землю.

Его янтарный взгляд стал почти чёрным, а на дне зрачков забурлила магма ярости.

В этот момент на меня что-то нашло. Я такой человек, который всегда пытается разрядить накалившуюся атмосферу юмором и лёгкими, зачастую не к месту фразами.

Но то, что я сказал в следующую минуту, повергло Царевского в шок. Хотя Клим этого не показал, но я прочувствовал своим похолодевшим нутром, что он был буквально потрясён.

Эту мою фразу запомнил весь полицейский участок, все их родные и близкие, весь район. Стоит ли говорить о том, что эту фразу запомнил я на всю свою жизнь.

Откуда она взялась в моей голове в тот момент?

Сказав это, я буквально подписал себе смертный приговор, потерял последние остатки уважения, которые испытывал ко мне полковник. Хотя зачем я тешу себя этими глупыми надеждами?

Товарищ полковник никогда не питал ко мне ни капли уважения. Он всегда меня презирал и держал за предмет интерьера в своём полицейском участке, а с того момента я потерял даже статус неудобной, негодной мебели, которую и выбросить жалко, и использовать нельзя.

— Рыжий, рыжий, конопатый! Убил дедушку лопатой! — выкрикнул весело я, качаясь с носка на пятку перед столом Царевского и рассмеялся.

Позади меня стояли два младших лейтенанта, новенький капитан, которые тихо охнули и панически заспешили покинуть кабинет, расталкивая друг друга локтями. Надвигался огненный смерч!

Взгляд Царевского полыхнул адским пламенем.

Тихим стальным тоном он произнес:

— Удостоверение на стол. Очистите помещение, капитан Стрелецкий.

Я стал сопротивляться и бороться за своё удостоверение, что-то бормоча и икая. Младшие лейтенанты вытащили меня из кабинета, спасая от праведного гнева полковника, а моё удостоверение осталось на краю полковничьего стола.

Это грандиозное фиаско отрезвило меня буквально за считанные секунды, а в следующие дни не давало ни спокойно уснуть, ни поесть, не думать о чём-либо другом, кроме волчьего янтарного взгляда Царевского, на дне которого рисовались мне картины ужасающие и до умопомрачения жуткие.

На этих картинах Клим в образе огромного алого дьявола терзал меня и разрывал на куски клыками саблезубого тигра.

Удостоверение мне всё же вернули на следующий день. Вероятно по настоянию Комова, которому абсолютно плевать на наши с Климом тёрки.

Я отправился в отель, где остановились братья Шелесты, снял комнату эконом класса, зарегистрировавшись под вымышленным именем.

В номере я начал изучать инструкции, которые мне дал генерал-майор, но тут с первого этажа послышался какой-то шум.

Выйдя из номера и спустившись в холл, замечаю несколько журналистов и людей с камерами, которые фотографируют двух высоких стариков, а газетчики нагло лезут задать им вопросы.

Амбалы в чёрных костюмах, которые сопровождают стариков, стараются тактично отодвинуть журналюг, но это им не удаётся, потому что газетчики ведут себя настырно и нахально.

В пожилых людях я узнаю братьев Шелестов. Несмотря на преклонный возраст, Иван и Арсений могут похвастаться крепким здоровьем и военной выправкой.

Уверен, они могут постоять за себя без вмешательства телохранителей. Журналисты продолжают бросаться к Шелестам, задавая свои бестактные вопросы, а парни с камерами снимают их на видео и делают фотографии.

Стоя в стороне, как зевака и обыватель, я раздумываю над тем, кто же вызвал журналистов. Шелесты прибыли в этот отель, не поднимая шума и не афишируя своё появление.

Они явно не хотели, чтобы СМИ прознали об их прибытии в столицу.

— Почему вы вернулись в Россию? Почему выбрали этот захудальный отель? — бесцеремонно спрашивает один из журналистов.

— Господа Шелесты, ваши имена связывают с лидерами Красной мафии и владельцами подпольных казино. Как вы можете это прокомментировать?

— Это правда, что вы покупаете крупнейшую нефтяную компанию «Росснефть»? — напирает третий.

— Спасибо, господа. На этом закончим. Наши гости устали после перелёта и желают отдохнуть в своих номерах, — говорит управляющий отеля, который не особо спешил вмешаться в ситуацию, но, вероятно, понял, что лучше это сделать, пока его заведение и сожгли дотла мафиози.

Наконец, телохранители оттеснили журналистов к выходу из отеля, а Шелесты, надменно игнорируя всех окружающих, проходят к лифту и скрываются в нём.

Журналисты бросаются из отеля, чтобы строчить свои статейки. Завтра рано утром все интернет-издательства будут пестреть текстами с фотографиями, на которых старики Шелесты будут выглядеть моложе своих семидесяти лет.

Несомненно, в статейках их будут называть меценатами, филантропами и благодетелями города.

Конечно, будут и намёки на то, что Иван и Арсений, которые ведут свои корни из зажиточных древних родов, имеют доступ в тёмный мир криминала. Но все эти высказывания будут так искусно завуалированы, что придадут общей теме статьи пикантности и интригующей тайны.

Вернувшись в свой номер, я открываю ноутбук. У всех свои скелеты в шкафу, но у братьев Шелестов этих скелетов столько, что ими можно заселить не одно кладбище.

Погрузившись в досье старшего из братьев Ивана, а потом, увлёкшись информацией о его сыновьях, я не замечаю, как наступает рассвет.

Вздремнув пару часов, выхожу из номера, чтобы позавтракать. Я помню, что напротив отеля располагается кафе-ресторан, где я вчера пил кофе. Поэтому я перехожу утреннюю улицу, чтобы позавтракать в привычном месте.

Я даже и предположить не мог, что буквально через полчаса стану случайным свидетелем двойного убийства и начну расследование, которое приведет меня к парадоксальным выводам. А также сведет нас с Царевским так близко, что я буду на собственной коже чувствовать его яростное и страстное дыхание.