Глава 11
Аня
Смотрю на капельницу, на то, как по прозрачной трубке медленно движется капелька. Глаза все еще на мокром месте, а ком в горле до сих пор не дает нормально вздохнуть. Можно себя бесконечно ругать, журить, но ситуация от этого не изменится. Мозги надо включать сразу, а не после, когда чья-та жизнь идет на считанные секунды. Спасибо Никите, за его оперативность, за то, что не позволил случиться беде. После суток в больнице, после контрольного узи, после того, как меня всю искололи кровоостанавливающими препаратами, при утреннем обходе Аркадий Владимирович сообщил, что динамика положительная. Потом уходя, добавил, если бы мы промедлили еще час- второй, сейчас бы я плакала не от облегчения и радости, а от своей безответственности, что не уберегла.
Дверь палаты открывается, я удивленно смотрю, как в белом халате, в бахилах заходит Никита. В руках он держит синий пакет. Сдержанно мне улыбается, оглядывается по сторонам, берет стул и идет ко мне. Я нахожусь в одноместной палате, но знаю, что посещение в отделение запрещено.
- Привет, - садится на стул, поправляет халат, который вот-вот сползет с его плеч.
- Здравствуйте, - смущенно улыбаюсь. Мне неловко перед ним лежать в одной ночнушке, считай почти голой. Карие глаза серьезно на меня смотрят, придирчиво меня не рассматривает.
- Как ты?
- Все хорошо. Спасибо вам, - Никита на секунду позволяет уголкам губ дернуться в подобие улыбки, но тут же себя одергивает.
- Я принес твой телефон, зарядку. Мама тут еще чего-то положила, - кивает на пакет в своих руках.
- Спасибо. Я вчера обо всем забыла от страха.
- Неудивительно. Любая бы испугалась. Ваня сказал, что тебя могут из больницы выписать через неделю.
- Да, Аркадий Владимирович тоже самое сказал, будет смотреть по самочувствию и анализам. Никита, я могу вас кое о чем попросить? - он кивает головой. - Мне неудобно вас об этом просить, напрягать своими делами, но больше некого. Не могли бы вы съездить ко мне на работу и забрать мою зарплату, ее вчера выдать должны были.
- Ты уверена, что мне отдадут ее на руки?
- Я позвоню Зинаиде Петровне, она предупредит Рашита.
- Рашит? - темные брови удивленно взлетают вверх.
- Это хозяин кафе, понимаю, что смешно, но такая вот ирония судьбы. Кафе называется «У Саньки», а владелец Рашит.
- Хорошо, я съезжу. Что-то еще?
- Только это.
- Ань, конечно, не мое это дело, но мне любопытно, а где второй участник счастливого события? - судя по тону, Никита явно осуждает Диму, что тот не топчется под окнами и не переживает за меня и за ребенка. Я отвожу глаза в сторону. Мое молчание длится больше минуты, Никита тяжело вздыхает.
- Кто-то может о тебе позаботиться? Родители, тетя-дядя, сестры?
- У меня никого нет, я сама помогаю маме, так как папа стал инвалидом. Я справлюсь.
- Я вижу, как ты справляешься. Ты же понимаешь, что если хочешь родить здорового ребенка, то тебе нужно себя беречь.
- Еще скажите, что женитесь на мне, - со смешком смотрю на Никиту, он усмехается.
- Нет, но советую тебе прислушаться к моей матери. Она действительно желает тебе добра, беспокоится, как о родной дочери. Ты ее вчера напугала.
- Я прошу прощения, я не хотела, чтобы мои проблемы касались еще кого-то, кроме меня.
- Но так получилось, что твои проблемы стали нашими. Так бывает, приходишь в чужой дом, ничего не ищешь, а получается, что встречаешь людей, которые неравнодушны к твоей беде. Значит так, Аня, - Никита достает свой телефон из кармана халата, снимает блокировку. - Диктуй свой номер телефона, сделаю дозвон, - послушно называю свой номер телефона, в пакете вибрирует мой мобильник.
- Звони в любое время. Я завтра уезжаю в экспедицию на месяц, связи может и не быть, но сообщения с задержкой доходят.
- Мне так неудобно перед вами. И спасибо, что привезли в больницу, если бы не вы, то... - ком в горле перекрывает дыхание, глаза наполняются слезами. Я еще не скоро приду в себя от потрясения, теперь к моему страху перед будущим, прибавился страх за ребенка.
Не надо плакать, все же обошлось, - протягивает руку и смахивает с моих щек скатившиеся слезы. Я напрягаюсь, Никита тоже застывает, смотрит в глаза темным взглядом. Сложно объяснить, что сейчас между нами происходит, но что-то есть. Что-то такое, чему я не могу подобрать название. Интерес? Возможно. Не знаю и знать не хочу, я не готова к новым чувствам. Сейчас, когда угроза потери миновала, приняла для себя четкое решение, мне никто не нужен рядом, кроме моего малыша. Я буду внимательно теперь прислушиваться к тому, что мне говорят и принимать решения на пользу ребенку. Никита не входит в мои планы на жизнь.
- Никит, - в палату заходит Иван Петрович, показательно отворачивается, давя улыбку. Никита одергивает руку от моей щеки, как от огня, сжимает кулак.
- Звони, если что, - сдержанно улыбается, встает. Мы смотрим друг другу в глаза. Первая не выдерживаю я, смотрю на терпеливо ждущего Ивана Петровича.
- Никита, я пропустил тебя в виде исключения и слезных обещаний, но сейчас должен приехать главный, и полетит моя головушка за нарушение правил.
- Я услышал. Ань, поправляйся, береги себя и ребенка.
- Спасибо. До свидания.
- Ник, пошли, ничего с твоей принцессой не случится пока ты будешь лазить по горам да лесам. Будем за ней внимательно присматривать, наблюдать. Даю честное пионерское слово, сам лично отвезу девушку к твоей матери, - я краснею, Иван Петрович подмигивает, Никита уже стоит ко мне спиной, поэтому я не вижу его реакцию.
Что же он сказал своего другу? Что я его девушка? Что ребенок от него? Уверена, что не случайно оказалась в одноместной палате, что не просто так ко мне повышенное внимание со стороны персонала. Медсестра очень часто заглядывала ко мне, интересовалась самочувствием и что я бы хотела. С одной стороны, мне приятна забота со стороны, всем хочется чувствовать себя кому-то нужными. С другой стороны, это ни к чему, мы чужие друг другу, он не обязан за меня просить и хлопотать. Об этом я с ним поговорю, когда он вернется из командировки, я уже буду дома.