20
Он кажется сегодня слишком радостным, хотя утром у нас был чересчур непонятный разговор. Я даже не успела хорошенько подумать о том, почему уснула в его комнате, как упала на него и почему мы в итоге проснулись вместе. Когда открыла глаза, парень уже не спал, смотрел пристально и внимательно, будто хотел запомнить что то.
«Я тебе совсем не нравлюсь»?
Вопрос, на который хотелось ответить «нравишься»? Но, что мешает? Несса? Он не её собственность. Его чувства? Парень не стал бы так относиться ко мне, не будь у него чувств, хотя бы немного. Что еще?
Он знаменитость, а значит нет уверенности в том, что он всегда будет рядом.
«Забудь о том, что он мировая звезда и попробуй посмотреть на него, как на человека, который хочет поговорить с кем-то, довериться, влюбиться», — вспомнила я слова Райли.
Я не разберусь в своих чувствах, пока сомневаюсь. А сомневаюсь, потому что пока смотрю на него как на звезду, а это маска, под которой прячется он сам со всеми слабостями, достоинствами и недостатками. Что же тогда делать?
— Вы Т/и? — из мыслей меня вывел голос девушки из команды. — Простите, господин Мурмаер просил передать вам это, она протянула мне чёрную спортивку.
— Спасибо, — ответила я, забирая из ее рук одежду. — Но зачем?
– Возможно, из-за того, что холодает, – ответила она. –Становится чересчур ветрено. Я пойду, — она слегка поклонилась и ушла. Увидев Авани на трибуне, я пошла к ней.
— Надо бы организовать что-то горячее, — садясь рядом с девушкой, сказала я. Вновь включается музыка и мемьеры начинают петь. – Они легко одеты, плюс поют в отот холод, как бы не заболели.
– Точно, — Авани согласилась со мной и достав телефон, сделала звонок кому то из персонала стадиона.
Песня заканчивается, со сцены спрыгивает Энтони и бежит в нашу сторону.
— Привет, — здоровается он со мной, затем молча достает телефон и отдает Авани. Оборачивается, чтоб уйти, но резко останавливается и снова повернувшись к нам, целует Авани в щёчку. Сказать, что я была удивлена, нечего сказать. Надеюсь меня не выдают глаза, которые от уливления стали шире. Я резко поворачиваю голову и смотрю вперед, будто не увидела этого. Тут заметила, что Пэйтон снова смотрит в мою сторону и усмехается.
— Ты что творишь? — возмутилась Авани.
– Она своя, — быстро ответил Энтони и побежал обратно на сцену.
Какое-то время мы просто молчали, но я чувствую это напряжение Авани каждыми струнами своей души, а потому решаюсь заговорить первой. Ну, ей правда не стоит переживать, это не мое дело.
– Т/и.
– Я никому не скажу, — сказала я одновременно с ней. Она умоляюще посмотрела на меня. — И не буду спрашивать ни о каких подробностях. Это ваше дело и ваша жизнь, они не должны касаться кого-то еще, — заметив, как девушка облегчённо вздохнула, я улыбнулась в ответ.
С каждой новой песней, я всё больше углубляюсь в голос Пэйтона. Его тембр, то как он зачитывает свои партии, как ведет себя на сцене, как смотрит... Это не могло не вызывать бурю эмоций, с которой я пока не понимала, как справляться. Тут я вспомнила кое-что, что было ночью... Кажется, я обнимала его. Боже, эти мысли меня скоро сьедят.
Плюнув на все за и против, которых кстати было больше, я достала телефон и написала короткое сообщение.
Мне нужно поговорить с ним, по душам... Я пока не знала, как это будет выглядеть, но была уверена, что после этого смогу решить, что делать с внезапно появившимися чувствами и сомнениями.