Blind seger||Браливия

"Самое важное в победе - это то, над кем она одержана."

Слезы стекали по розоватым, от холода, щекам девушки, падая на белоснежную рубашку и окрашивая её пятнами в более тёмный цвет. Оливия закусила губу, сдерживая всхлипы и крики, которые так норовились выбраться наружу и заставить смутиться всех прохожих. В груди ощущалась огромная тяжесть, будто кто-то давил на неё руками, крепко держа за волосы и принося огромною головную боль. Ей просто стоит выкинуть всё ненужное из головы. Уже через час ей некогда будет думать о проблемах. Вся голова будет забита нотами, мелькавшими перед глазами, и строгим взглядом, направленным прямо в её сторону.

Черноволосая стала быстро проводить ладонями по лицу, размазывая слёзы и стирая их со своей кожи. Сделав глубокий вдох, Стар прикрыла глаза, через пару секунд переводя свой взгляд обратно на соседние лавки, чтобы убедиться в том, что никого из её знакомых поблизости нет. Мимо уже успели проехать какие-то парни, что-то яро выкрикивая и смеясь на всю улицу, пока брюнетка смирно сидела на холодной поверхности, разглядывая давно знакомый парк и ожидая прихода своей матери. Время длилось невероятно медленно, отчего глаза уже начинали слипаться, а девушка впадала в сон. Тамара часто задерживалась на работе, поэтому постоянно приходилось ждать её снаружи. Она до сих пор не даёт Оливии свободы. Ей уже семнадцать, так почему она должна во всём слушаться? Разве уже сейчас она не должна сама принимать решение и быть самостоятельной? Женщина крепко ухватилась за свою дочь и теперь принялась удерживать её в жёсткой хватке, удушая своей чрезмерной заботой, которую никак нельзя было назвать таковой.

Вскоре Стар заметила бежевый плащ, выглядывающий из проёма двери и подсказывающий о приходе матери. Она взмахнула своими короткими чёрными волосами, откидывая лезущие в лицо пряди назад. Своей кривой походкой она направилась в сторону дочери, убирая телефон в кожаную сумку и перекидывая её через плечо.

«- Видимо снова выпила, - пронеслось в голове брюнетки. Если бы она не знала Тамару всю свою жизнь, то скорее всего даже и не сразу смогла бы понять, что та не удержалась от нескольких рюмок водки перед поездкой до консерватории.»

- Почему не изучаешь свою программу? - спросила женщина, выхватывая из рук дочери серую папку. - В этом году тебе спуска никто давать не будет. Стоит приложить усилия и больше времени уделять музыке, а не на рассматривание парков.

- Я правда читала ноты... Просто не могу постоянно смотреть только в них, а то уже голова начинает кружиться от этих чёрных точек, - вздохнула девушка, потирая свою переносицу и смотря в противоположную сторону от Тамары, чтобы не встречаться с её строгим взглядом.

- Покружится и перестанет. Ты должна досконально изучить всё, если, конечно, не хочешь упустить свой последний шанс, - женщина потянула девочку за локоть и подняла её с лавки, немного отряхнув брюки черноволосой. - Опять испачкала? Сколько раз тебе говорить, чтобы ты передвигалась нормально, а не подтирала весь двор своими штанами. Поговорим об этом потом, не хватало, чтобы на нас сейчас все пялились из-за твоей глупости, - Тамара фыркнула и повела дочь к машине, усаживая её на переднее сиденье и пристёгивая ремень безопасности. Уже через несколько секунд она сама села за руль и повернула ключ в замке зажигания, заводя машину и сдвигаясь с места.

- Сегодня ты обязательно должна занять призовое место, чтобы пройти пробный тур без лишних проблем. Пройдешь его - сможешь участвовать в конкурсе дальше. Ну а там уже и бесплатное обучение в Великобританской академии, а для меня немаленькая денежная сумма. Ты и так должна хорошо понимать, как маме трудно искать деньги на твоё обучение, что уж тут говорить о трате денег на всё остальное. Уже давно стоит понять, что в жизни не будет даваться всё просто так. А этот конкурс станет отличным шансом для тебя, не правда ли? - выгнула бровь Бритч, переводя взгляд на Оливию.

- Да, мам, - единственное, что смогла ответить брюнетка, пытаясь игнорировать взгляд Тамары, будто бы испепеляющий её с ног до головы.

Перечить ей было нельзя. Не хотелось снова нарываться на неприятности, ведь рука всё ещё ужасно пылала после вчерашних мучений. Но всё не так уж и плохо, мазь отлично справлялась со своей задачей, поэтому боль почти не ощущалась. После всех этих истязаний, музыка больше не выглядит как что-то прекрасное. Черноволосая испытывает к ней только ненависть и отвращение, но ссориться из-за этого с матерью она всё ещё не спешила. Это было бы полнейшим бредом, так как спорить с ней - это назначить самому себе дату смерти, которая не будет долго задерживаться и настанет сразу же через несколько секунд.

- Где твой тренажёр, Оливия? Если у тебя снова сведёт пальцы во время выступления, то это будет полный провал для нас обеих, - сказала с недовольством женщина, останавливая машину перед светофором.

- Точно... - Оливия открыла свой портфель, начиная перебирать все вещи в нём. Эта штука из пластика надоела не меньше самого фортепиано. Такое чувство, что из-за неё пальцы наоборот всё больше немеют, придавая жуткий дискомфорт. На ней было всего четыре выступа со среднем натяжением. Даже представить трудно, что было бы с самым тяжёлым. Девушка начала нажимать на каждый зажим, разминая пальцы рук, вдобавок вспоминая порядок построения пальцев для каждой ноты.

Транспорт свернул направо, обгоняя остальные автомобили. Женщина перевела взгляд на зеркальце в машине, в котором встретилась со взглядом своей дочери. Она выглядела довольно уставшей. Но разве это усталость? Актриса. Нельзя устать от восьми часов занятий на фортепиано в день и в перерывах ударами по спине и рукам для того, чтобы девушка выпрямилась, а игра перестала быть ужасно фальшивой. Весь ее взгляд Бритч могла прочесть почти сразу же. Она просто играет. Хочет, чтобы её бедную пожалели, но во взрослой жизни её никто жалеть не будет. Стоит показать, как живут люди в реальности, и что никакой поддержки от окружающих она не получит, пока не сможет добиться чего-то достойного сама.

- Хотела тебе напомнить о Тарасенко. Надеюсь, ты ещё помнишь какую большую проблему он нам создает своим существованием, - фыркнула Тамара, вспоминая о глупом и смазливом парне.

«- Не сомневайся, мама. Я помню и знаю о нём намного больше, чем ты могла бы себе предположить, - пронеслась мысль в голове Стар, тут же стираясь и забываясь в других воспоминаниях.»

- Ты же понимаешь, что он составляет нам огромную конкуренцию? Не одна ты хочешь получить первое место. Вот только его родители слишком значимые личности, поэтому смогут прикрыть его задницу в два счёта, - фыркнула женщина, внимательно наблюдая за дорогой. - Но ничего, мы и без этого сможем показать им, как раздавим их сына и оставим его без всего.

- Что ты предлагаешь делать с ним? Сама знаешь, что он тоже неплохо играет, так что отборочный тур сможет пройти благодаря своим способностям, благополучно позабыв о деньгах, - проговорила Оливия, анализируя прошлую игру шатена.

- У нас будет отличная возможность сбить Тарасенко. В этом этапе будет всего одно испытание, твоя программа пока что не пригодиться, а вот умения быстро читать с листа и проигрывать мелодию будут играть всё составляющее в этом отборе. Здесь тебе точно придётся попотеть, чтобы ничего не завалить. Играть нужно будет в четыре руки. Я позабочусь о том, чтобы ты и Макс были в одной паре. Если вы будете вместе, то ты запросто сможешь показать своё мастерство перед его бессмысленными нажатиями на клавиши, - усмехнулась Тамара, представляя смущённое лицо парня, после объявления результатов.

- Мам, ты же должна понимать, что всё работает не таким образом, - попыталась оспорить слова женщины Оливия. - Разве мы не должны показать слаженность своих действий в этом этапе? Два человека в ансамбле должны играть как один и... - не успела Стар договорить, как её осекли на полуслове.

- Не спорь со мной. Я уже успела всё продумать, пока ты только ноешь. Ты с легкостью сможешь погубить его выступление, если не станешь рваться за, так называемую, справедливость, - закатила глаза Тамара, тяжело вздыхая от трудного диалога с Оливией.

- А обязательно мухлевать, м? - спросила с возмущением девушка, немного скривившись. - Я не собираюсь выступать за справедливость, просто мне кажется, что я и сама могу справиться с этим. У меня таланта намного больше, чем у Тарасенко, я с лёгкостью могу победить его сама.

- Ты просто не понимаешь всю суть, Оливия. Если тебя не смогут заметить, то это определенно станет ещё одним из твоих талантов, не правда ли? Если он оступится, то это будет его вина. Он должен быть почти что профессионалом в этом деле, так что прав на ошибку у него быть не должно. Ну а если оступиться, то значит делать ему на этом конкурсе больше нечего, его мамаша и так способна оплатить ему всё, в то время как у других даже копейки на обучение нет. Для него эта победа ничего не значит, не накручивай себя лишний раз, - женщина взяла руку Оливии в свою, немного сжимая её и поглаживая. - Тебе просто стоит послушать меня. Я никогда не посоветую тебе плохого, ты же знаешь. Он привык играть в быстром темпе, просто стоит замедлить себя и заставить первой его подстраиваться под тебя. Если у него этого не получится, то он попросту собьется, так что твоя задача довольна проста. Мы не делаем чего-то запрещённого, мы просто создаем себе больше шансов для победы.

Оставшуюся дорогу мать и дочь провели в тишине, пока Оливия обдумывала слова, сказанные Тамарой. Стоит ли слушаться её в этот раз? Девушка уверена в своих силах намного больше, чем в этом дурацком плане. Но вдруг других вариантов у неё и правда больше не останется? С этим стоит разобраться по прибытию к нужному месту, сейчас она не в силах забивать свою голову чем-то, кроме выступления.

***

Как только Оливия прибыла в консерваторию, она прошла в аудиторию, где в конце помещения располагалась небольшая сцена с роялем. Как ей и сообщала Тамара, брюнетка оказалась в паре с Максом, но, к сожалению, пришлось пожертвовать правом на выбор папки с произведением. Это почётное дело отдали шатену, который уже стоял на краю сцены, ожидая указаний.

- Макс Тарасенко, выберите ноты и огласите нам название произведения, - громко сказала женщина, сидевшая на переднем ряду и внимательно наблюдавшая за действиями парня.

Он кивнул и подошёл к столу, на котором находились несколько конвертов с важным содержимым. Выбор был огромен. Весь стол заполонили бумаги с произведениями и совершенно никаким образом нельзя было понять, играл ли он что-то подобное до этого? Если это что-то лирическое, то его определённо ждёт полный провал. Этюды, по мнению Тарасенко, играть было намного проще. Тебе всего лишь нужно показать своё мастерство и отточенные движения, в то время как здесь всё в точности наоборот. Нужно прочувствовать каждую ноту, показывая эмоции не только выражением лица, но и звучанием клавиш, заставляя их медленно погружаться в инструмент и издавать переливающееся звучание, вызывающее у зрителей восторг.

Максим простоял ещё несколько секунд и, недолго думая, взял ноты из последнего конверта. Листмейстер уже сидел рядом с роялем, наблюдая за тем, как черноволосая нервно поправляла рукава своей рубашки, то и дело потирая ладони.

Моцарт, Соната.

Первых двух слов хватило на то, чтобы принять свой будущий проигрыш. С самого начала могло показаться, что всё достаточно неплохо. Вроде паре даже повезло, ведь им досталась одна из трех частей сонаты, а не полноценное произведение Шопена, к примеру. Всё было бы просто отлично, если бы это было бы первая или третья часть: сами по себе быстрые по игре и имеют стремительный темп. Но ведь вторая часть, которую выбрал Макс, является их полной противоположностью: медленная, широкая мелодия, играющаяся в сдержанном темпе. Выхода нет. Нужно говорить название.

- Вольфганг Амадей Моцарт, соната Си-бемоль Мажор, вторая часть, - чётко сказал Тарасенко, совершенно не показывая своего страха, от которого всё тело разом покрывалось мурашками.

По залу прошёлся еле слышимый шепот, который для любого пианиста был слышен так хорошо, как никогда ранее. Такое чувство, что когда ты выходишь на сцену, то твой слух улучшается, позволяя слышать всё вокруг, от любого шороха до гудков телефона с задних рядов. Сконцентрироваться становиться ужасно трудно, поэтому всё, что остаётся делать - это молча сесть за инструмент и начать игру. Бессмысленную игру, в которой шатен уже не сможет одержать победы, а примет позорное поражение.

Шатен проследовал к своей банкетке, удобно усаживаясь на неё и складывая руки на коленях. Почти что сразу рядом с ним села Оливия, которая всё это время прожигала его взглядом, ощущая вкус приближающегося выигрыша. На её лице виднелась слабая улыбка, которая будто бы насмехалась над парнем, заставляя его немного смутиться. Но никто и знать не мог, что в этой усмешке не скрывалось ни капли уважения к своему сопернику, а лишь внутреннее восторжествование.

Через несколько секунд их руки в одно и то же время дотронулись до инструмента, а после незаметного кивка брюнетки, пальцы осторожно надавили на клавиши, выливая светлое звучание в зал.

Глаза быстро пробегались по тексту, в то время как руки наощупь играли каждую ноту, вживляя в них всё больше эмоции. Тело покачивалось уже по привычке, а нога Макса вжималась в педаль, соединяя звуки и создавая более цельную композицию. Голова немного кивала в такт музыки, отсчитывая ритм в четыре четверти. Но неожиданно для девушки, парень через некоторое время стал ускоряться, не позволяя ей как можно лучше передать все чувства.

«- Что он творит такое?! Придурок! Нас же сейчас обоих не допустят до конкурса, - пронеслось в голове Оливии, в то время как она уже совсем успела позабыть о своём плане, пытаясь успеть проиграть каждую ноту и подстроиться под темп соперника.»

Тамара недовольно наблюдала за парой, сжимая руки в кулак и что-то тихо шепча, продолжая ногой отстукивать правильный ритм по полу. Парень пытался немного замедлить темп, но из этого ничего путного не выходило. От волнения руки проходились по клавишам ещё быстрее, в то время как глаза попросту не успевали уследить за нотами и оттенками. В голове начинали проноситься муторные уроки Алёны, которые она ему преподавала несколько лет назад.

«Молодая белокурая девушка стояла рядом с фортепиано, наблюдая за игрой тринадцатилетнего мальчика. Тот быстро перебирал пальцами по клавишам, оттачивая каждое своё движение.

- Тебе совершенно не хватает эмоций. Старайся больше, - твёрдо говорила преподавательница, отстукивая медленный ритм по поверхности инструмента. После этого замечания мальчик попытался иногда менять звучание, придавая мелодии громкость звука или же наоборот уменьшать ее.

- Этого недостаточно. Ты должен почувствовать музыку! - повысила свой голос блондинка, чтобы Максим смог понять и услышать её.

Тарасенко попытался немного замедлить свой темп, начиная различными оттенками приукрашивать мелодию, но всё пошло насмарку! Девушке не нравилось ничего из того, что он только что смог сыграть ей. Алёне просто невозможно угодить, она требует слишком много. Он не может сыграть лучше, чем сейчас. Это самое удачное его произведение из всех, а она нагло пытается занизить его способности.

- Встань, Максим, - девушка поменялась местами с маленьким Тарасенко, перекладывая свои руки на инструмент. - Теперь внимательно наблюдай за мной и слушай какая же огромная разница между нашей с тобой игрой.

Руки девушки проходились по клавишам, отдавая музыке все свои чувства и эмоции. Мелодия словно лилась из рояля, заставляя передать всё самое светлое невидимым зрителям. На самом деле, несмотря на все замечания, Алёна была достаточно добра с мальчиком и пыталась развить его потенциал, в то время, как он упёрто стоял на своём.

- Теперь-то ты понял разницу? - спросила девушка, закончив свою игру и положив руки на колени.

- Нет, я играю точно так же! - продолжал стоять на своем Тарасенко, хмуро смотря на свою преподавательницу. - Мой вариант был гораздо лучше. Я попал во все ноты, и ритм был гораздо точнее, чем у Вас.

- Я уже устала разговаривать с тобой, Макс, - блондинка приподнялась с банкетки, отходя к своей сумке и собирая все вещи. - Только психу может понравиться второй вариант. Здесь же совершенно нет никакой музыки, это просто заранее выученные отточенные движения! Тебе просто стоит послушать мои советы и сделать всё... - не успела девушка договорить, как мальчик перебил её, ударив по инструменту.

- Я не хочу, что бы она учила меня, мам! - крикнул мальчик женщине, сидящей в кресле неподалеку. - Как меня может научить чему-то девушка, которая в жизни нигде сольно не выступала? У неё ведь даже денег нет на собственное фортепиано, что она мне вообще сейчас может объяснять?!

- Макс... - женщина тяжело вздохнула, убирая книжку на столик, стоящий рядом.

- Все в школе называют меня гением, кроме неё! - снова начал перекрикивать всех мальчик, капризно ударяя ногами по полу. - Она сама ничего не понимает, но при это винит только меня. Я больше не хочу видеть её тут!

- Успокойся, я подумаю насчёт другого преподавателя. Вы свободны, Алёна, - сказала шатенка, подходя к сыну и начиная успокаивать его, совершенно не реагируя на просьбы блондинки оставить её увольнение в стороне.»

Так проходило каждое занятие Макса. Раз за разом преподаватели учили его отдавать все свои чувства музыке. Заставляли его представлять то, чему он мог бы радоваться в данный момент. Но что ему делать, если в жизни совершенно нет того, что когда-либо заставляло его испытывать счастье?

Мысли быстро пропали из головы, как только парень наконец понял, что не должен упускать такой огромный шанс доказать всем, что он тоже способен на многое. Если темп не получается замедлить, то может быть стоит добавить сюда больше чувств? Шатен начал играть более эмоционально, каждый раз то прибавляя звук, то уменьшая его. В некоторых местах он специально замедлялся, заставляя Оливию впадать в ступор от неизвестности. Но уже через некоторое время она смогла собраться, показывая один из своих лучших результатов наравне с парнем. Матери стоит отдать должное, без неё бы черноволосая не сумела так быстро сориентироваться в этой ситуации.

Вскоре выступление закончилось и пара встала на край сцены, сделав небольшой поклон головой и посмотрев в сторону жюри.

- Я уж думал ты решила выступать со мной ансамблем только ради того, чтобы подставить меня, - сказал шёпотом Макс, немного усмехнувшись, в то время как судьи о чём-то перешептывались, расставляя галочки в своих бланках.

- Не считаешь это слишком глупым? - спросила Оливия, переводя взгляд на парня. - Зачем мне тратить силы ради этого? Ради такого-то жалкого выступления... Лучшие студентки не опускаются до такого, - усмехнулась черноволосая, оборачиваясь обратно к женщине, которая уже собиралась огласить результат.

- Нам стоит рассмотреть ваши партии отдельно, вы не совсем подходите для совместный игры, а принять вас обоих очень бы хотелось. Оливия, вы довольно часто отставали в начале выступления. Не могли бы вы сыграть еще раз, пока Макс будет листмейстером? - задала свой риторический вопрос одна из жюри, усаживаясь обратно на своё место и готовясь слушать дальше.

«- Неужели вам заплатила его мать? Он сыграл просто ужасно, это услышит даже тот человеком, который музыкантом и вовсе не являлся! - подумала черноволосая, сдерживая свои ярые позывы съязвить кому-либо.»

Вместо этого Стар кивнула и пошла в сторону банкетки, собираясь с силами и мыслями о том, что всё придётся переживать с самого начала.