Поколение R-reguls

Теория Музыкальной Синестики: Улыбаемся, но брови еле заметно хмурятся. Смеемся, но печаль сквозит за звоном веселья. Хохочем, но вот-вот сорвемся в истерике, отчаянно рыдая. У нас целый зал коллекции масок для подходящей ситуации. А боль душим и душим, сковывая в шипастых цепях. По вечерам, снимаем их под музыкой.
Странно, что целый букет мелодии может срывать всех демонов с цепи. Хватает лишь подходящих мелодий, и кинолента воспоминаний крутится перед глазами. Чем они слаще, тем убийственнее. Синестетика покажет тебе печаль, боль, радость, спокойствие и тоску.
Если не хотите преждевременной смерти души, не слушайте музыку. Она та самая самка черной вдовы.
А самое странное, что человек выживает с мертвой душой, а с мертвым телом - нет.
_________________________

Окно овальной формы пропускало белый дневной свет. Лишь два пятна мелькали в его фоне, которое было подобно огромному белому яйцу со скрещенными рамами. Акуститеческая гитара в умелых пальчиках мальчика с черными волосами испускала ритмичную мелодию песни 8th – Loveshit. Левая нога в лакированной туфле в каждом ритме слегка касалась пола из черного дерева.

When the hero cannot save
(Когда герой не может спасти)

Запел юноша, нахмурив брови. Две пуговицы были сняты, темно-фиолетовый галстук с эмблемой AD развязно качался от движения гитары. Девушка с медовыми волосами плавно двигала телом, несмотря на ритмичность песни. Черная кожаная юбка искрилась, бежевая рубашка размякла. Темно-фиолетовый бант был намотан на запястье.

When you are lonely lonely lone
(Когда ты совсем-совсем одинок)

Парень, чуть подняв взгляд на девушку, отметил ее тонкую талию, туго подтянутая поясом юбки. Тонкость была либо от природы, либо от болезни, которую девушка считает смертельной.

When your mouth is shouted down
(Когда твой рот не издает ни звука)

Всё тот же сладкий голос, когда он впервые запел у костра о любви к океану. Девушка почувствовала, будто его голос похож на струящийся ванильный сироп, которого тучная официантка в старом мотели у пыльных дорог Америки льет на поверхность золотистых вафлей.

When you care just for your own
(Когда ты думаешь только о себе)

Название песни полностью говорило о выводе юноши. Любовная чушь. Любовь – неземное чудо, блаженство от Бога только, когда она происходит. Если иссякнет, как чахнет роза, то самая бесполезная драма, которую в крайнем случае, могут вещать по местному радио.

Парень пел от всей души, что кончики пальцев покраснели от жестких медных струн. Он невольно отметил схожесть медных струн с волосами девушки. Медные локоны струились отражая бледный свет из окна. Болезненная бледность еще сильнее поблекла, словно девушка светилась изнутри.

Loosing in everything
(Я теряюсь во всем)
Grabbing in every hope
(Хватаюсь за каждую надежду)
Keeping hate every god
(Продолжаю ненавидеть каждого бога)
Keeping hate everyone
(И ненавидеть каждого человека)

От напряжения голос парня охрип, но это не испортило его сладость. Когда песня уже постепенно переходила на припев, девушка, чуть качая в такт голову, руками зарылась в своих волосах.

No, no, no, no, no
(Нет, нет, нет, нет, нет)

Девушка подключилась со своим глубоким голосом, который свойственен печальным японкам.
No, I’ve told it’s all!
(Нет, я же сказал, что это конец!)

Протяжно покричав, парень резко встал с места. Его кутикулы ногтей напряглись настолько, будто вот-вот отлетят в разные стороны.

Every time I scream about my love
(Каждый раз, когда я кричу о своей любви)
Everyone becomes just fucking deaf
(Все вдруг становятся глухими)
I don’t wanna play, I wallow in this dirt
(Я не хочу играть, я тону в этой грязи)
And everytime I scream about my love
(Каждый раз, когда я кричу о своей любви)

Девушка улыбнувшись, начала бешенно крутить головой, размахивая длинными волосами.

Запахло сакурой.

Когда они цвели на вершинах горы, окрашивая её на бледный розовый цвет, юноша был в облике самурая, у которого миссия заключилась травить остальных самураев на императора, разжечь разногласие. Но в тот день он стоял у огромной цветущей сакуры. Бледные лепестки медленно падали, словно древное дерево печально вздыхало при каждом падении крошечных лепестков. Гулял легкий ветер, кружась в бледно-розовой пелене. Мягкие лучи солнца просачивались сквозь извилистые ветки, и нежно обнимали каждый лепесток в ее полете к объятиям земли. В тот момент он чувствовал невероятное восхищение. Это абсолютно противоречило его заложенному презрению ко всему человечеству. Люди не заслуживали такую красоту, и сжигать ее в очередном захвате города. Создатель дал им Землю со всеми плодами да благородными истоками, а они, грязные с фекалиями, бранными словами и жирными губами от жареного мяса из ГМО, не заслуживали этот подарок. Им дали бесценный дар – выбор. Они имели право катиться в самое пекло ада, или вздыматься за границы Вселенной. Поэтому вполне достойны предмета испытания – жизнь на Земле.
Но и у него тоже есть выбор - поклониться ко Вселенной или служить Мраку. Также, у него был строгий запрет – не задыхаться от нехватки смертного. Но сейчас он задыхался от запаха сакуры, который беспощадно охватил весь чердак. Смесь сакуры и самого запаха девушки кружил голову, будто вокруг них струился вихрь лепестков сакуры, с шелестом окутывая медные волосы улыбающейся девушки, которая являлась для него страшным врагом.

-Я согласна, что любовь – полная чушь, - оживленно заявила Диэн после того, как Лоун завис с гитарой, протяжно вдыхая. Она списала это на одышку после пения, не побывав в курсе, что юноша жадно вдыхал сакуру, как первосортный  героин.

-Так говорят разочарованные, - ответил Лоун, не открывая глаза. Он боялся, что в глазах будет двоиться.

-Чтобы был повод для прикосновений наших тел, мы придумали любовь, - Диэн начала расхаживаться от стены к стене. - Чтобы делать детей, мы придумали любовь... – она остановилась у фортепиано, которое пылилось слева от окна. Черная лакированная поверхность прохладно приняла пальцы Диэн.
– А разве и без нее этот процесс длится веками? Согласен?

-Вам... Нам дали этот дар – любить. Красота требует жертв, значит любовь самая красивая вещь, а кто создал такую красоту... Голова кружится, чтобы просто представить... – замолчал парень. Он удивился своей реплике. Откуда такая обильная любовь к Создателю? Он выполнял приказы Абадона, а тот поклонялся Создателю.

Без болезни люди не выпили бы лекарство...

Та же теория.
       
-Это как... роза – с шипами, но красивая.

«Неплохо глагольствуешь, но нам надо немедленно поговорить», - в голове Лоуна прозвучал протяжный голос Велиара.

«Говори здесь, нет необходимости видеть твою рожу», - мысленно ответил Лоун, усевшись на подоконник.

«Послание от Абадона», - без отборных матов или саркастичных шуток про смертных сказал Велиар. «Жду на крыше, как обычно, мальчик в сакуре», - скрипучи хихикнув, порвал телепатию.

-Я видела тебя во сне... – Диэн все-таки решила рассказать о своем странном сне. – Ты был монстром с большими крыльями... Я не знаю что бы это значило, как-то...

-Извини, Киоки, но мне надо срочно уладить кое-какие дела, - Лоун не хотел слушать ее сон, в котором были элементы реальности. Судя по отношению к нему с ее стороны, стирание памяти пока что успешно выполняет свою работу. Скорее всего, ее еще несколько ночей будут мучать правдоподобные сны, мягко говоря – побочные эффекты стирание памяти.

-Ну, иди... – Диэн почувствовала себя неловко. – Кстати, в следующий раз споешь Alt-J – Left Hand Free?

-Заметано, - коротко согласился Лоун, открывая люк. – И еще, не обращай внимание на кошмары, они просто игры демонов, которые имеют контроль над смертным во время сна, так как он беспомощен. Игнорируй, окей? – щелкнув языком, Лоун подмигнул, на что Диэн улыбаясь закатила глаза до белизны.

Спускаясь, парень глазами уловил резкое движение за углом. Абсолютным зрением он узнал, что это, как никак, та самая Лэйджлайн Эшер. Ему не сыграет на руку их ссора, так что если она пришла за примирением с Диэн, то лучше способствовать этому. С такой целью Лоун намеренно оставил люк открытым. Он резко пробежал мимо угла в сторону мужского туалета, который находился в конце коридора рядом со складом. Лоун искусно притворился, будто не заметил девушку, поэтому решил побежать.

Диэн уселась за фортепиано, затем робко попробовала пару аккордов. Прохладные клавиши мягко вжимаясь на месте, нежно оставяли эхо по всему чердаку.
Бледные с лиловыми костяшками пальцы каждую ночь тихонько колотили холодную стену палаты. Боль в лопатках усиливалась, что кусание подушки не помогало. Теперь они оказались на клавишах фортепиано, и будто привычную дрожь рукой сняло. Dirk Maassen  - Viva пронеслась эхом, охватывая каждый уголок. Солнце клонило к горизонту, небо с розовыми облаками нависло над прозрачной крышей чердака. Пальцы сами кружились над клавишами, что Диэн не потребовалось взглянуть на них. Два года обучения у госпожи Таяки стоило, чтобы воспроизвести этот сложный шедевр. Закрыв глаза, Диэн дала музыке совершать магию в сознании.

Печальные аккорды были похожи на то, как солнце стремительно крутится домой за холмами, за хребтами мудрых гор. Пламенные лучи лизали каждый камушек, каждый куст, заставляя их пылать и создав наглядный пожар.

Диэн видела Печаль: синие тона дождливого вечера. Голые ветки, рисущие узоры на хмуром небе, как в тот вечер, где они с Лэйджлайн впервые говорили о более важных вещей.

Видела Красоту: как раскрывается роза. Как меркнет дневной свет, как опускается ночь. Как выпирающие ключицы еле заметно двигается при каждом вздохе.

Видела Умиротворение: как прибой океана ласкает побережье, как бриз щекочет лицо, как ветер путает волосы. Как лучи пробиваются сквозь шурщащие листья. Как изумрудная трава мягко кусается за потертые ступни. Как мама низким голосом рассказывает о первой встрече с папой, нежно сжав кружку чая, при размеренном звуке холодильника на кухне. Диэн многое отдала бы за такой момент. Брови косились, создав морщинки между глаз.

Видела Тоску: короткие мальчишьи волосы растрепались от буйного ветра Тихого океана. Забавно дергнув плечами, поворачивает голову в ее сторону. Эта улыбка с дефектными зубами как у вампира... Эмико.

Лицо, которое она знает только по фотографии. Золотистые волосы вьются от бриза. Женщина с янтарными глазами кутается в длинный, зеленый кардиган. Подол беспокойно колыхается при каждом ударе ветра. Мать.

Родинка на шее. Баскетбольная майка открыто показывает худое тело с длинными руками. Волосы, как мокко с молоком, качается при каждом бите. Пальцы сжимаются, расскрываются, издавая ритм. Писклявый смех, пошлые шутки... Рэгнейд.

Угольные волосы с блестящим отливом. Сильные гены Азии. Нелепый смех. Подколы девушкам. Вечный рэп в белых наушниках. Статная худоба. Юки – дитя луны с лунной бледностью.

Острые глаза древних кельтов. Свойственная хрипота. Еле уловимый запах сигарет, которые тщательно спрятаны от зорких глаз и чутья менторш. Аристократная худоба. Мальчишья походка, с колыхающимися черными волосами с шоколадным отливом. Белая кожа от нехватки солнца. Танцы робота на народную песню. Улыбка со сморщенным носом. Нелепый танец с наушниками. Пачка лезвий, как лекарство от внезапного приступа. Приступа душевной боли. Саркастичные обзывания учителей. Иной взгляд на мир, который перевернул вверх дном и ее. Демонстрация среднего пальца, затем взрыв хриплого смеха. История о гигантском пауке, который танцевал под дабстеп. Ее друзья – урна в аллеи. Покер фейс при каждом нытье Диэн о скорой смерти. Смерть же настала скоро. Только убила душу, оставив тело жить только биологическим образом. Лэйджлайн... Слезы, которые Диэн случайно увидела, и протянула шоколадный батончик с кокосовыми стружками. Их разговоры всю ночь напролет. Их общие песни, шутки, книги...

По щекам потекли прозрачные соленые капельки. Диэн уже не чувствовала пальцев. Фортепиано будто само испускало грустные мелодии. Внезапно оторвав пальцы, она зарылась в волосах. Огромный комок в груди от всего пережитого, как железный шар с острыми шипами потрошил изнутри. Смесь плача с кашлем вырвалась наружу. Диэн согнулась в боли, которую она представила уже не как вязкую смолу ядовитого черного цвета, а как шипастые железные веревки, которые сковывали все внутренности.
Послышался один шаг в ее сторону. Диэн решила не оборачиваться. Лоун не должен увидеть ее сопливое лицо. Рукавами взмахнув слезы, она заговорила с дрожащим голосом:

-Однажды все-таки сделаю это. План побега «Run away». Сбегу отсюда к чертям. За мной останется лишь разбросанный гардероб, следы от дрифта на асфальте. Легкий ветерок будет теребить мои волосы, а лицо заливается алым закатом. В магнитоле любимая песня... The Notwist – Consequence. Ты, наверное, не знаешь ее, я поделилась лишь с одним человеком.

-Этот человек каждый день слушает ее, и конкретно подсела на нее... – тихо сказала Лэйджлайн. Диэн массировала лоб, и моментально застыла, услышав знакомый голос. Голос стал уже чужим для нее, что Диэн пыталась вспомнить, кому он пренадлежит.

-Черт, - прошептала Диэн, покусывая нижнюю губу. Кому только что она сопливо высказалась?

-Я скучаю, ген... – Лишь три слова оставили слишком громкое эхо по всему чердаку. Диэн втянув воздух, таки сидела неподвижно. Словно во всей планете стало мертвенно тихо. Все шорохи, звуки, пение весенних птичек куда-то исчезли. Будто Бог нажал на кнопку «стоп». Диэн все еще кусая губу, резко повернулась. У Лэйджлайн расширились зрачки от ее вида, что невольно сделала шаг назад. У Диэн глаза были полностью наполнены ядовитым фиолетовым цветом, с кружащими блестками. От напряжения капилляры вокруг глаз лопнули, и потянулись лиловыми линиями вниз по щекам. Разноцветные, словно туманность, слезы стекали по подбородку.            

-Я видела еще светящиеся штуки... – Лэйджлайн пугливо осматривала вокруг, ища светящиеся точки, которые кружились вокруг Диэн, когда она играла кульминацию произведения на фортепиано.

-Viva! – саркастично бросила Диэн. – Так называется произведение, которое я только что играла. – Она встав с места, нажала на клавишу «До», та мрачно издала жуткий звук. – Означает «Слава!» или «Да здравствует!». – Диэн начала задыхаться, но глаза стали прежними. – Да здравствует мое равнодушие к тебе! – иронично прыснула она. - Мне лишь понадобилось играть душераздирающие мелодии и услышать от тебя те сопливые слова. – Быстрыми шагами Диэн направилась в сторону люка, но Лэйджлайн резко схватила ее за плечи. Тут раздался мощный всплеск космической энергии.

***

-Внимательно смотри, мальчик в сакуре, - Велиар несколько раз пожал плечо Лоуна. Тот разраженно дернул плечом.

-Да смотрю я. – Лицо Лоуна окрасилось в розовый цвет от заката. – Что, должен произойти бурный поцелуй? – повернулся он в сторону Велиара. – Слушай, сам ты мальчик в сакуре, - заметил Лоун. – Ты весь розовый, - он пискляво посмеялся.

Два древных демонов стояли на крыше жилого корпуса в молодом обличии юношей. Кудрявые облака ванильно-розового цвета медленно плыли на восток. Они выглядели аппетитно, словно сладкая вата.

- Заткнись и наблюдай, Лоа, - серьезно сказал Велиар, не отрывая взгляд от окна чердака. – Кажется, сила Регуля польностью раскрылась, - довольно заявил он, увидев измененную внешность Диэн. – Ох уж этот заразный фиолетовый... А вот наш истеричный пепельчик не раскрылся, - добавил он, наблюдая за растерянной Лэйджлайн.

Лоун молчал. Он почувствовал лишь бездонную пустоту внутри.

-Походу, дела обстоят очень паршиво. Киоки та еще гордыня, которая знает только выебываться, - продолжал комментировать Велиар. – Ну, что ты стоишь как вкопанная? Целуй, обними... Лей свои сопли, Эшер! – крикнул с нетерпением. Бетонное ограждение треском покрылся льдом.

-Ты можешь заткнуться?! – Лоун мигом растопил лед. - И отключить режим морозильника!

В следующую секунду послышался звук тяжелой вибрации. Импульс заметного эпицентра распространился по всему AD. От неожиданности Лоун инстинктивно принял свой истинный облик. Несмотря на закат, звезды заметно собрались в одну кучу, и приблизились к земле. Их фокус был над чердаком. Стена под окном чердака начала тлеть и расслаиваться, покрываясь сажой. Это длилось около пол минуты, затем все вернулось в прежнее состояние. Велиар начал отрывисто хлопать.

-Вот это было зрелище. Интересная часть нашей дурацкой миссии только начинается, детка, - Велиар продемонстрировал идеально ровные зубы. Десны были не человечески бледные, будто сделаны из мрамора. 

***

-Ни хрена себе! – Сергей хлопнул книгой, подняв взгляд на дрожащий потолок.

Антидримеры сидели в свободной аудитории, размышляя свои дальнейшие действия и как быть с Саллит.

-Дайте угадаю: там кого-то грохнули. Кто был там следующим? – Акме сжала бутылку с дрожащей водой.

-Я тут вообще-то, - закатила глаза Саллит, но заметно глотнула комок страха.

-Надо проверить, что за чертовщина творится, - вылетел Сергей с места.

-Я с тобой! - Эндон просто перепрыгнул парту.
-Всем оставаться на месте, - спокойно заявила Сиянг.

-Слушай, не командуй, Джи. Не строй из себя Беатрис Прайора, - Эндон не стерпел, так как его раздражали странные команды хрупкой китаянки. Она вела себя будто контролирует ситуацией.

-Оу, Сия... – Сергей тут же вернулся на место. – Чувак, она дело говорит. Сия знает, что делать.

Сиянг просто молча смотрела на изумрудные глаза, и Эндону стало невероятно спокойно от пристального взгляда ярко-карих глаз.

-Я сама проверю, - бросив на ходу, Сиянг быстро вышла из аудитории. Не все осознали, что произошло за миг.

-Вот черт, - Эндон снова потерял спокойствие. – Она либо демон, либо ангел. Как ей удалось заставить меня сесть обратно?! – громко ударил в парту.

В коридоре громко играла песня Sohn – Chase. Все словно происходило в клипе. Уходящие лучи заката прямо падали в коридор первого этажа. Хрупкая девушка была окрашена кровавый цвет. Фиолетовые индикаторы громадных часов у входа показывали 19:19. На улице, между аллеей и учебным корпусом, она подняла свои глаза, которые уже были ярко желтового цвета. Удивительно теплый ветер возник из ниоткуда, как и неожиданно появился рядом Тэвил, колыхаясь длинными белыми волосами. Его белые ресницы альбиноса не моргали, наблюдая за скоплением громадных звезд на небе, прямо над чердаком.

-Регуль сдемтра файхинце, - прошептал юноша.

-Асш... – в ответ прошептала Сиянг, не отрывая взгляд от неба, где звезды пульсировали то приближаясь к земле, то отходя назад до крохотных точек. – Асш седименакир хэнгиит. Лэмн, - коротко кивнула она в сторону жилого корпуса.

-Жуэ самирлей, - Тэвил, покрываясь белым кристаллом, готовился к полету.

-Юльн, - остановила его Сиянг. - Фэйх самирлейль Регуль файхинцерил хэнгиит Асш, - она телепортировалась в чердак.

***

Как только Лэйджлайн коснулась руки, Диэн почувствовала, как теплый импульс возник между ними, и откинул невероятной силой. Самое странное: они оставались на месте, вместо того, чтобы отлететь в разные стороны или, в крайнем случае, умереть от удара жаркого импульса. Глаза Лэйджлайн стали серыми, волосы вились в разные стороны, все ее тело мигом покрылось сажей и пеплом. А Лэйджлайн же видела, как глаза Диэн светили ярким сиреневым светом, волосы колыхались назад, все ее тело было в фиолетовых блестках.

Маленькие крошки странного вещества, которое было в виде пульсирующего ядро, были похожи на фрагменты реального пространства. Затем ядро взорвалось, откинув мелькие крошки в виде голубых кристалликов. В тот момент, они отлетели назад друг от друга. Вмиг застыли в летящей позе: руки Диэн откинулись назад, голова опрокинулась, правая нога согнувшись, поднялась; Лэйджлайн наоборот нагнулась вперед, руки и ноги потянулись, пытаясь ухватиться за что-нибудь. Импульс попал прямо в живот, что волосы раскинулись вперед. В этот миг, оба словно видели друг друга со стороны. Как этот застывший момент они посмотрели с разных ракурсов, взрыв продолжил свою траекторию. Диэн врезалась прямо в фортепиано. Лэйджлайн угодила в книжные полки. В глазах мутнело, Диэн слышала приглушенные голоса и два белых силуэта. Они говорили в непонятном языке, или мозг вытрясло по-крупному. Лэйджлайн забрало нечто в белых крыльях из хрусталя. Последнее что она видела, было спокойное лицо Сиянг. То оно двоилось, то отчетливо предстало перед взором. Очередной раз Сиянг спасает ее задницу.

А что с Лэйджлайн? Ее забрал сам Ангел? Она умерла? И ее тоже забирает Ангел в облике Сиянг? Неужели они умерли? Она жалела, что не простила Лэйджлайн. Мрак убаюкивал сознание, затем полностью охватил.

***

-Вот и бум! – начал хохотать Велиар. – Это только вспышка, чувак. Еще будет большой взрыв, который создаст еще одну вселенную!

-Ты можешь быть не дураком в этой дурацкой миссии?! Мне больше нравилось травить императоров и королев, чем страдать ерундой среди кучи депрессивных подростков! – плюнул Лоун.

-Женщины везде, Лоа... – загадочно сказал Велиар, понизив голос. – Если ты об этом, конечно.

Лоун хотел бы съязвить в ответ, но абсолютный слух сразу же донес ему звон криссталов.

-Черт, Разрушитель у них! - выругался Лоун.

-Пусть. Она – Разрушитель, значит она будет в стороне хаоса. А короли хаоса – мы, - Велиар демонстративно махал в знак приветствия, когда Тэвил возвысился над крышей учебного корпуса, искрясь кристаллами и последними лучами заката. В руках свисала, как тряпочная кукла, Лэйджлайн. Она была покрыта сажей, кроме лица.

-Ты кажется в прямом смысле тупой, Вели, - Лоун глазами, полны презрения, проводил Тэвила до поликлиники. – У смертных есть выбор. Разрушитель вполне может стать Регулем.

-А Регуль – разрушителем, - Велиар наблюдал за Тэвилом, как он снова обрел облик юноши, и одним взмахом руки убрал всю сажу с тела Лэйджлайн, и даже вернул одежду. Теперь она выглядела как обычно, но только без сознания.

-Пошли травить дурацких подростков, - Лоун решил просто спуститься по лестнице.

-Ты их недооцениваешь, - Велиар тоже последовал за Лоуном. – Они могут всё. Например, одновременно учиться, любить, развлекаться и конечно же?

-Страдать фигней, - закончил Лоун реплику коллеги.

-Все идет по плану. Отлично, ребята, - мистер Бэкер за всё это время наблюдая у себя в кабинете за сценой снаружи, допил остывший кофе.