Тайна становится явной
Перекись бьёт в нос Хану своим резким запахом, заставляя его поморщиться. Феликс, склонившийся над его руками, выглядел сосредоточенным и нежным, словно ухаживал за редким цветком. Его светлые волосы мягко обрамляли лицо, а в глазах светилась искренняя забота.
— Терпи, Джисон, скоро все заживет, — тихо проговорил Феликс, смачивая ватный диск в перекиси и аккуратно прижимая его к порезам на пальцах Хана. — Не стоило было так торопиться с открытием коробок, лучше бы поручил это дело Чанбину.
Хан дернулся от резкой боли, но постарался сдержать стон. Он не хотел показывать свою слабость этому милому ангелу, который так заботливо о нем хлопотал.
— Это случайно вышло, — пробормотал Хан, чувствуя себя виноватым. — Я думал, что если закончу раньше, то уйду и...
— Не столкнёшься с Минхо, я прав?
Феликс поднял на Хана проницательный взгляд. Его глаза, обычно полные света и доброты, сейчас казались немного темнее, будто он знал что-то, чего не знал Хан. Он прижал ватный диск чуть сильнее, и Хан невольно вздрогнул.
— Прости, — тихо проговорил Феликс, ослабляя хватку. — Больно?
Хан покачал головой, хотя боль все еще пульсировала в кончиках пальцев. Дело было не в физической боли. Куда волновало то, что Феликс, кажется, сразу раскусил его.
Парни обменялись номерами ещё на той самой встрече, на которую в попыхах примчал Джисон.
Стали переписываться, созваниваться и стали друзьями. Стали друзьями тайно от Минхо.
Они не знают, какие еще ссоры появятся, если Минхо узнает о сближении Хана и Феликса. Ярость Минхо была подобна вулкану, дремлющему под тонкой коркой спокойствия, готовому в любой момент извергнуть лаву и пепел. Поэтому, от греха подальше, они хранили свои маленькие моменты близости в строжайшей тайне.
Джисон нервно сжал губы, ощущая легкое покалывание от перекиси на пораненных пальцах. В голове роились вопросы, назойливые вопросы. Хороший шанс. Хотя, спросить Феликса – все равно что без приглашения ворваться в его личную жизнь, залезть в самые сокровенные уголки его души. Но, с другой стороны, если Феликс не захочет отвечать, он ведь имеет полное право просто промолчать, отвести взгляд, притвориться, что не расслышал, верно? У каждого человека есть неприкосновенная территория, куда вход воспрещен даже самым близким друзьям.
Феликс аккуратно подул на подушечки пальцев Хана, из за чего у того по телу пробежали мурашки.
— Феликс..
— Да?
— Почему, вы с Минхо в «натянутых отношениях»?
В тот самый момент, когда вопрос сорвался с губ Хана, возле входа в комнату персонала с грохотом упала швабра, оставленная кем-то у стены. Звук был неожиданным и резким, Феликс с Джисоном вздрогнули, но как такового внимания не обратили.
Отделались лёгким испугом.
Феликс вздохнул, словно собираясь с силами. Его взгляд стал серьезным и задумчивым.
— Если в краце...
Flashback
Минхо вышел на улицу, стараясь очистить голову от мыслей. Прохладный ветер обдувал его лицо, и он огляделся по сторонам, как будто искал спасение от внутреннего смятения. Люди проходили мимо, спешили по своим делам, и жизнь вокруг кипела так же, как и прежде.
Так и у Минхо, голова кипела от различных мыслей.
— Сука..
И тут его взгляд зацепился за знакомые фигуры. Хёнджин и Феликс стояли посреди тротуара, ссорясь. Лица обоих были искажены гримасой гнева, брови нахмурены, а голоса звучали все громче и громче, словно два хищника, готовые вцепиться друг другу в глотки. Шум проезжающих машин, казалось, отступил на задний план, заглушенный их яростными криками. Любопытство, как неугомонный бес, толкнуло Минхо вперед, и он, забыв о собственных проблемах, он направился к ним, не в силах устоять перед искушением узнать, что происходит.
Минхо подбежал ближе, стараясь различить слова, ускользающие в хаосе звуков. Он чувствовал, как внутри нарастает беспокойство, предчувствуя неминуемую бурю.
В горле стоял ком, который казалось даже с водой не удастся проглотить.
— Что тут у вас происходит? — рявкнул Минхо, стараясь перекричать разбушевавшегося Хёнджина и скрыть дрожь в голосе. Он сжал кулаки, готовый в любой момент вмешаться и разнять дерущихся. Убьёт. Он точно убьёт Хёнджина.
Хёнджин резко обернулся, словно его ударили током, и его взгляд, полный презрения и ненависти, обрушился на Минхо, словно ушат ледяной воды. Он был той ещё саркастичной сукой, настоящей драмой квин. И если Хёнджину удалось затуманить мозги Феликсу своей внешностью, то на Минхо это не работает. Аллергия на придурков.
— А тебе какое дело, что тут происходит? — прошипел Хёнджин, распаляясь еще больше. Его лицо покраснело, а в глазах плескалась ярость. — Пришел в кой-то веке защищать своего братика?
Прежде чем Минхо успел хоть что-то сообразить, Хёнджин, словно взбесившийся бык, с силой толкнул его в грудь. Удар был настолько неожиданным и мощным, что Минхо не удержался на ногах и рухнул на грязный, шершавый асфальт, словно подкошенный. Боль пронзила все тело, огнем опаляя разодранное колено и ушибая локти. На новую, только вчера купленную футболку легла широкая полоса грязи, превращая ее в жалкое подобие старой тряпки.
Минхо с трудом пытался подняться на ноги, чувствуя, как кровь стекает по колену, смешиваясь с грязью, но злость и обида застилали глаза, заставляя забыть о боли. Он был готов ринуться в бой, стереть Хёнджина в порошок за эту подлость.
В голове были одни и те же мысли: прикончить, задушить, не держать в себе всю злость которую он старается не выплёскивать. Сложный характер, несдержанность гнева - частая причина, почему людям не хочется иметь дело с ТАКИМИ людьми. Поэтому у Минхо почти никогда не было друзей. С Хенджином другой случай, хочется разукрасить его модельное личико и харкнуть в лицо.
Хёнджин презрительно усмехнулся, глядя на Минхо сверху вниз. Он сплюнул под ноги Минхо, словно на грязную тряпку, и, развернувшись на пятках, быстро зашагал прочь, растворяясь в толпе, оставив Минхо стоять посреди тротуара, в растерянности, унижении и бешеной ярости. Он чувствовал себя преданным и брошенным, словно его использовали и выкинули, как ненужную вещь. Хотя это было далеко не так. Но почему так ощущалось?
Феликс, испуганный и бледный, подбежал к Минхо и робко протянул ему руку, пытаясь помочь подняться.
— Ты… ты в порядке? — дрожащим голосом спросил Феликс, осматривая его поцарапанное колено с искренней тревогой.
Минхо, обуреваемый гневом и обидой, грубо оттолкнул его руку, словно Феликс был причиной всех его бед.
— Что, блять, все это значит!? — прорычал Минхо, глядя на Феликса с неприкрытой злостью.
Феликс опустил голову, словно пристыженный, и тихо проговорил, запинаясь:
— Хёнджин… он расстался со мной … и перекинул все свои долги на меня. Там несколько тысяч вон и...
Услышав эти слова, Минхо опешил. Он знал, что Хёнджин погряз в долгах, но даже в самых страшных кошмарах не мог представить, что тот способен на такую низость и подлость. Хотя нет, представлял, но, что это произойдёт.. Никак нет. Предать своего парня, взвалив на него непосильное бремя, было за гранью его понимания.
— Я же говорил, что этот пидр когда нибудь предаст тебя! И что ты теперь будешь с этим делать? — резко спросил Минхо, скрестив руки на груди. Он чувствовал, как внутри него закипает злость и к Феликсу, смешанная с жалостью.
Феликс поднял на него полные отчаяния глаза, в которых плескались слезы. Они ели держались в его ангельских глазах. Вот-вот потекут дорожки серебра смешанные с жалостью и просьбами.
— Мне… мне нужна твоя помощь, Минхо… Пожалуйста…
В этот момент Минхо словно прорвало. Он сорвался, выпустив наружу все накопившееся раздражение и гнев. Он устал от проблем, от постоянных просьб о помощи. Ему самому до чертиков нужна была поддержка и понимание, но никто, абсолютно никто не обращал на это внимания, не замечал его собственной боли.
— Феликс, ты сам ввязался в ЭТО, я предупреждал тебя! — заорал Минхо, срываясь на крик и не заботясь о том, кто может его услышать. — Ищи работу и отдавай долг, ты достаточно взрослый, чтобы обходиться без моей помощи..
С этими жестокими словами Минхо развернулся и, не оглядываясь, быстрым шагом пошел прочь, оставляя Феликса стоять посреди тротуара, в полном одиночестве и отчаянии, под холодным, безжалостным взглядом равнодушного города. Он оставил его тонуть в пучине страха, не протянув руки помощи, как брат. Они же братья, где эта любовь? И это решение будет преследовать его еще долгое время, отравляя его жизнь и разъедая его душу чувством вины.
End flashback
— Это я... Это я виноват! Если бы не мои отношения с Хёнджином, если бы я послушал Минхо.. То ничего бы не произошло.. — всхлипы разносились по всей комнате. Джисон прижал к себе Феликса, гладя его белоснежные кудри. Больно.. Очень больно слышать такое от человека который казался "без проблем".
Феликс был словно лучик солнца, пробивающийся сквозь хмурые тучи, озаряя все вокруг своим теплом и светом. Но сейчас этот лучик померк, затмленный пеленой слез и отчаяния. Он зарывался покрасневшим от плача носом в грудь Хана, словно ища там убежище от жестокой реальности. Ему было стыдно показывать свои эмоции, он изо всех сил старался сдержать рыдания, ведь вбитая в голову установка “мужчина не должен плакать” жгла каленым железом его душу.
— Всё будет хорошо... Я уверен, у вас с Минхо наладятся отношения...
— А твои? Твои отношения с Минхо тоже наладятся?.. — Феликс поднял свои заплаканные глаза, нос слегка мокрый, а щёки красные. Что ответить?
— Я… я не знаю, — проговорил Хан неуверенно, избегая взгляда Феликса. — Я… хочу, чтобы всё было хорошо… Но… после одного случая… — Он замолчал, не решаясь продолжить. Правильно ли это – делиться с Феликсом этим моментом? Но раз уж он поделился своим... То пришла его очередь.
Пальцы Хана все так же нежно и ласково поглаживали шелковистые волосы Феликса. Они были мягкими и пушистыми, словно шерстка маленького котенка, и приносили какое-то странное умиротворение. Хан закрыл глаза, пытаясь собраться с мыслями, унять дрожь в руках.
Феликс смотрел на Хана озадаченно, словно сканируя его, пытаясь прочитать его мысли. Он ждал, затаив дыхание, готовый любой ответ.
Джисон отвел взгляд в сторону, чувствуя, как щеки заливает краска стыда. Он слегка сжался в теле, словно ожидая удара, готовый защититься.
— Я… — прошептал Хан, запинаясь и запинаясь. — Я… поцеловался с Минхо.