Записка
Прошли дни, превратившиеся в недели, но обстановка не менялась. Джисон с каждым днём становился холоднее, его взгляд избегал встречи с Минхо. Каждый раз, когда они пересекались в коридоре или на кассе, напряжение витало в воздухе, подобно натянутой струне, готовой лопнуть.
Минхо чувствовал, как его душа медленно и неумолимо разрывается. Да, он поступил мерзко, но Хан тоже виноват. Он начал углубляться в ту тему, которую не стоило даже потрошить.
Минхо был готов взять всю вину на себя, но не мог заставить сделать первый шаг. Гордость и страх заполонили глаза густым туманом. Он не мог понять, почему его рука поднялась, почему он не удержался. Неужели, он уже настолько опустился?
В конце концов надо что-то предпринять.
Минхо сидит в отдельной комнате, выделенной для него госпожой Чон Ён. В руках телефон с включённым видео звонок:
— Здарова, Минхо, ну как ты? — звонкий голос Чана раздавался в ушах. Крис был в отъезде, в Австралии, где живут его родители. Как он там оказался, Минхо вообще не волновало.
— Крис, ты когда вернёшься? — четко проговорил Хо потирая шею.
— Хм, вернусь примерно через неделю, а что? Уже соскучился? — посмеявшись, Чан сразу встрепенулся увидев недовольный взгляд Минхо.
— Что-то связанно с Ханом? — Чан изогнул одну из бровей и прокашлялся. Хо и забыл как Крис с недовольного взгляда или тона может определить, что случилось.
Минхо выдохнул, не хочется вспоминать весь этот комок ниток который он не распутал, но.. Чану ведь можно? Нужно рассказать? Сжав пальцы в кулак, Минхо выпалил:
— Я ударил Хана, блять!
— Ты сделал что?! — Крис поперхнулся каким-то соком и вытер рот. — Что там без меня происходит! Решили поубивать друг друга?!
— Я просто!... я не знаю, что на меня нашло. Он спровоцировал меня, и я не удержался. Просто взорвался. Он первый начал и вообще...
— Это не оправдание, Минхо. — голос Криса звучал строго, но Минхо чувствовал в нём и поддержку. — Если бы ты знал, что творится в семье Хана, не поднял бы руку..
— Серьёзно?! А когда он начал рыться в моём детстве и бить по сердцу своими никчёмными фразами, о моём прошлом, о моих родителях! — глаза потихоньку становились стеклянными, больно,больно,больно.
— Знаешь, что я чувствовал в тот момент!?
Чан прохрипел смягчаясь:
— Знаю и понимаю, но ты должен первый перед ним извиниться.
Это звучало как приговор.
Минхо замялся, чувствуя, как вскипает в нём новая волна эмоций. Он собирался открыть рот, чтобы возразить, но только вздохнул. В голове снова всплыли воспоминания о том злополучном моменте, когда он потерял контроль. Боль и гнев смешались, превратившись в непреодолимое желание защитить свои слабые места.
И ничего другого не остаётся, кроме как поговорить с Джисоном.
— И как мне это сделать? Он же от меня как от кипятка шарахается.
— На ночной смене, вы дежурите вместе, никого нет, можете спокойно всё обсудить и прийти к обоюдному согласию. — Крис на минуту задумался и продолжил. — После можете разойтись как в море корабли или же....
— Крис "или же" не может быть ни с кем. Ты же знаешь меня.
— Эх, знаю.
****
Хан стоял за кассой, погружённый в свои мысли. Мягкое мерцание ламп освещало стены магазина, заставленные пластинками разных жанров. Каждый диск напоминал ему о чем-то важном, о музыке, которая способна исцелять. Но сейчас мелодии только усиливали его печаль.
— Джисон, я правда... Прости! Блять, я..
— Я же сказал... Что не хочу тебя больше знать.
Эта сцена всё ещё жгла его, как неугасимая искра, и хотя Хан понимал, что эмоции порой захлёстывают. Возможно, он и сам залез туда, куда его не просят. Но неужели нельзя было обойтись без рукоприкладства?
Он шумно сглотнул, убирая ненужные переживания в уголок своей души. Каждое утро в магазинчике становилось всё труднее, особенно когда Минхо приходил на смену. Джисон даже планировал уволиться с работы, но как он бы объяснил своё увольнение? И деньги, сложно будет найти работу, так ещё ту которая будет приносить удовольствие. Сложно.
Обслужив клиента, Хан плюхнулся на кресло, спина и шея затекли и ужасно болели. Хо не выходил из комнаты уже долгое время и Хану приходилось отдуваться одному, хотя, утром, Минхо только слегка покопошился возле кассы и скрылся, может это даже к лучшему. Лишних потраченных нервов Хану точно не надо.
Вдруг взгляд Хана падает на записку?
Странно, Чон Ён никогда не писала записки, она всегда предупреждала если уходит раньше положенного. Друзей у Хана нет, Чан в отъезде.. Неужели?
Хан подскочил с места хватаясь тонкими пальцами за край бумажки. Сердце стучало, а пальцы судорожно пытались раскрыть записку. На бумажке был неразборчивый почерк, но Хан все же смог его разобрать:
Прости за это недоразумение. Я правда очень сильно виноват. Сегодня в городском парке у ворот входа. В 22:00.
Руки дрожат. Перечитав несколько раз Джисон отыскал маленькую подпись в нижнем углу.
"Ли"
— Ли Минхо... — в голове чувство дежавю от произношения этого имени. Обязательно было писать всё эти записки, как трус? А если бы Джисон её не увидел? И каким образом Минхо должен оказаться в городском парке? Он, что, всё это время, пока Хан работал, шлялся по городу? Так вот почему его не слышно, не видно?
В голове боролись противоречивые чувства. Злость, недоверие, любопытство и… надежда. Но Джисон сам в первый раз не простил Минхо, в этот раз разве должно что-то измениться? Частичка его души, словно маленький, но упрямый росток, все еще верила в возможность примирения. Но разум твердил об обратном: "А если всё снова повторится? Будет Минхо таким же холодным после извинений?"
Время тянулось мучительно медленно. Джисон то нервно ходил по магазину, то утыкался в одну из пластинок, пытаясь заглушить свои мысли. В голове крутился только один вопрос:
“Идти или не идти?”
Наконец, часы показали 21:30. Ночная смена скоро начнётся, и решение нужно было принимать прямо сейчас. Джисон замер, глядя на своё отражение в стекле витрины. В глазах плескались сомнения и страх, но в глубине души он чувствовал, что не сможет просто так проигнорировать эту записку.
Накинув куртку и бросив на стол раскрытую записку с ключами, Хан выбежал из магазина, словно вор.
Городской парк встретил его тишиной и прохладой ночи. Луна, выглядывающая из-за туч, слабо освещала аллеи. Сердце бешено колотилось в груди. Джисон медленно подошел к главным воротам и остановился, оглядываясь по сторонам. Минхо нигде не было видно. На часах 21:49.
Может он ещё не подошёл?
Хан ходил из стороны в сторону редко заглядывая в телефон смотря на время. Становилось всё холоднее.
Ровно 22:00.
— Может быть, он передумал? — спросил Хан у самого себя вслух. Он уже собирался развернуться и уйти, как вдруг услышал тихий звук шагов. Он замер, всматриваясь в темноту. Из-за дерева вышла фигура. Но это был не Ли Минхо.
Это был тот белокурый парень. Тот самый, которого Минхо, увёл в комнату персонала, в первый рабочий день Джисона. Тот парень с миллиардным количеством веснушек и с пластинкой в руках "Эстрада"
Увидев Хана, блондин расширил свои глаза, он наверняка не ожидал увидеть Джисона. Перебирая ногами парень подошёл ближе:
— Здравствуйте, а я вас помню,— блондин улыбнулся немного смущаясь. — Вы тогда продали мне пластинку, спасибо.
— А.. Д-да, это вам спасибо.
— Что вы здесь делаете в такой поздний час? Разве у вас не ночная смена?
Джисон запнулся, не зная, что ответить. Врать не хотелось, но и рассказывать всю правду незнакомому парню тоже не было никакого желания.
— Ну… — начал он запинаясь, — Я… жду кое-кого.
— Ого, я тоже, — вскинув брови ответил белокурый парень. — Мой брат обычно всегда приходит вовремя, но кажется у вас дела сегодня на работе, поэтому он задерживается?
Что. Что за херня?
— П-подождите, о ком вы вообще говорите?
— Ну как же? Ли Минхо, мой старший брат, а я его младший брат Ли Феликс.
Мир Джисона перевернулся с ног на голову. Эта записка была адресована не ему, а Минхо. Поэтому он так долго не приходит, он даже не знает об этой встрече.
Хан резко схватился одной рукой за голову выдыхая.
— Твою мать..— веснушчатое лицо испуганно посмотрела на Джисона и кажется, Феликс догадался какая путаница произошла.
****
Минхо медленно открыл глаза потирая нос рукой. Дневной сон ему не помешал расставить все мысли и чувства по полочкам. Он и не понял как заснул сидя за рабочим столом проверяя все ближайшие поставки за месяц.
Зато перед разговором с Джисоном он будет хотя бы бодрым человеком, а мне сонным призраком пытающий высосать все души.
Потянувшись, Минхо наконец вышел из своей комнаты по всему магазину стояла гробовая тишина. Даже шуршания коробок, у которых обычно возился Джисон, не было слышно. Взяв себя в руки, Хо подошёл к кассе оглядываясь.
— Джисон? — в ответ тишина. — Хан, я понимаю, что ты меня игнорируешь, но хотя бы покажись на глаза.
И снова молчок. Минхо начинает это подбешивать, он заходит во все туалеты, осматривает стеллажи и другие комнаты. Наконец вернувшись к кассе, Минхо был готов взорваться и выпалить из себя весь словарный запас нецензурной лексики, пока его взгляд не упал на записку и рядом лежащие ключи.
Что тут произошло пока он спал?
Пробежавшись по строкам на бумаге, Минхо замер.
— Этого ещё не хватало! — зло рявкнул Минхо и схватив свою куртку выбежал из магазина.