Секрет Эмили

Утром приехала мама. Еще более нервная и раздражительная чем обычно и обходилась с нами лишь короткими фразами-командами.

Она всучила папку с документами наказав отдать ее в кабинет номер тридцать два. Никому не показывать содержимое и ни с кем не пересекаться.

- Ты поедешь в этом?

Мать кивнула на мое голубое, приталенное платье с рукавами.
Я не успела ничего ответить.
- Насколько ты поправилась за эти две недели? Раньше оно сидело лучше. Как я не заметила. Переоденься.

В этот момент мне захотелось провалиться сквозь землю, а еще лучше стереть этот эпизод из памяти. Она сказала это при Томе. Собрав в кулак остатки самообладания я поднялась в свою комнату.

От одного только взгляда холодных серых глаз я ощущала жуткое чувство вины. Точно такие же глаза были у Эмили, но в них, напротив, всегда была легкая неуверенность и мягкость.

Я натянула футболку и вернулась на первый этаж.
- Том, идешь с нами. – Бросила она, листая что-то в телефоне.
- Так точно, Миссис Терни.

Том был вежливым и старался делать как можно более дружелюбный тон, хотя пять минут назад я видела, как негодующе он сжимал кулаки и метал на мать яростный взор.

- Лили, довозим тебя в полицейский участок. Мы с Хиллом едем в агентство и ждем сразу, как освободишься. Не задерживайся. Адрес уже скинула сообщением.

На улице нас уже ждало такси. Мать села впереди.

В машине стоял приторный запах диффузера в форме стеклянного треугольника висящего на зеркале заднего вида. У лобового стекла стоял лиловый флаг с двумя светло-зелеными горизонтальными полосками. Это был один из государственных символов Фатрии.

Водитель вежливо поздоровался, а затем, навигатор объявил адрес.

Сев, я выпрямилась и одернула футболку.

Зашипел динамик магнитофона и к своему удивлению, я услышала очень знакомый и красивый голос, который через несколько секунд сменило гитарное соло. Эту песню точно исполняли на ярмарке.

В груди что-то больно сжалось, и я посмотрела на Тома. Он удивленно вскинул брови, поднял палец вверх и одобрительно кивнул. Наверное, таким образом, старался разрядить обстановку.

Это были «Ангелы». На радио была местная волна. Музыка сменилась голосом ведущего.

Я уставилась в окно, наблюдая как ранние лучи солнца играют с цветущими деревьями и согревают влажную от росы траву на общественных газонах.

Мужской голос из динамика читал рубрику «Безопасный отпуск». Каждый летний сезон составляются правила поведения во время прогулок на лодке и предостережения посещения мест где не осуществляется обработка от зеленой краснобрюхой арахны.

Я слышала это уже множество раз.

- Однако, если вы обнаружите на теле укус в виде кровоподтека размером до пяти сантиметров, в срочном порядке обращайтесь в пункты экстренной медицинской помощи.

Далее следовала реклама нового туристического комплекса, где все меры предосторожности соблюдались.

- Вот там я отдыхал. Отличное место. – Прокомментировал Том.

К диктору присоединилась соведущая.

- Спасибо, Клим. Я врываюсь к слушателям с новостями по прошедшей ярмарке в честь открытия парка посвященному пятилетию окончания Освободительной военной миссии и сбору средств на поддержку фатрийского детского дома «Рассвет».

Она озвучила внушительную сумму и поблагодарила всех, кто принимал участие в организации мероприятия.
В груди вновь кольнуло.

Минут пять мы выезжали из нашего уютного, озеленного района с двухэтажными домами и ухоженными двориками, и, когда пейзаж постепенно начал меняться на десятки вывесок магазинов и кофеен, я ощутила легкое касание руки.

Том ободряюще погладил тыльную сторону моей ладони. Должно быть, я выглядела уж слишком задумчивой и отстраненной.

- Хочешь, я пойду с тобой? – Едва слышно прошептал он.

Сказать по – правде, его поддержка была мне очень нужна, однако матери могло это жутко не понравиться.

Я едва заметно кивнула в сторону переднего сидения, а в ответ Том лишь пренебрежительно закатил глаза и махнул рукой.

- Миссис Терни. Я пойду с Лили.

- Она не беспомощная. Там предупредили кого нужно. - Равнодушно ответила мама.
- Это был не вопрос. – Шутливо ответил Том.

Ответа не последовало. Хотелось провалиться сквозь землю.

Я укоризненно посмотрела на него и покачала головой. Спорить с кем-то из родителей – одна из самых худших идей, которая только может прийти в голову.

Оставшийся путь мы ехали молча, слушая разговоры радиоведущих и музыку в их промежутках.

В голове была пустота, а в груди тревога.

Если мать сорвалась с работы, значит, это было действительно делом чрезвычайной важности.

Другие родители бы в панике организовывали поиски, печатали листовки и трубили бы во всех социальных сетях о пропаже дочери. Но наша семья была особенной.

Я всегда считала, что когда мы появились, родители уже достигли необратимой стадии профессиональной деформации. Хотя, глядя на них сейчас, думаю, они никогда не отличались чрезмерной сердобольностью.

Строгие, нечуткие, но обеспечивающие отпрысков всем самым лучшим.

Эмили однажды в сердцах сказала отцу, что они нас не любят, а только покупают игрушки. Сейчас я была с ней согласна.

Мать - главный врач психиатрической клинической больницы нашего родного города. Отец – ее заместитель по лечебной части.

Я вернулась оттуда всего два дня назад, после практики в этом учреждении и невообразимого количества разобранных бумаг.

С содроганием вспоминала этот опыт.

Когда машина остановилась у ворот серого здания, Том вежливо попрощался с водителем, и мы вышли на улицу.

На улице все еще было прохладно, и я поежилась, пожалев, что надела с утра футболку.

- Что она тебе дала? – Рассматривая тонкую синюю папку, спросил Том.

- Документы об отказе от поисков.

- А разве можно вот так просто отозвать заявление?
- Думаю, мать направила меня в определенный кабинет не просто так. Сама она этого сделать не имеет права. Я же заявление писала.
- А можно глянуть? – Том протянул руку к папке.

- Не думаю.

Я знала что будет, если ослушаться наказа, поэтому даже мне и лучшему другу Эмили не стоило знать того что там лежало.

В ответ Том лишь прищурился, но возражать не стал.

На стене напротив входа нас встречала доска почета в форме открытой книги с золотистыми, потертыми от времени вензелями и выгоревшими фотографиями.
На посту, на удивление, услышав наши имена, никаких документов не потребовали.

В коридоре царила атмосфера строгости и практичности. Все такие же серые стены, линолеум неподходящими по узору заплатками и деревянные двери с табличками. С другого конца коридора вышла женщина средних лет с темными, собранными в аккуратную шишку волосами, в темно-зеленой форме. 

На правом плече у нее был нашит пурпурный с белой звездой флаг Эствантии, а на груди слева металлический знак полицейского. Завидев нас, а она приветственно кивнула, и, отперев одну из дверей приглашающе махнула рукой.

Подойдя ближе, мы разглядели номер кабинета и фамилию. Тридцать два. Маргарет Март. Руководитель подразделения. Под табличкой виднелся след от гвоздей и клея, будто на этом месте была еще одна прибитая к двери надпись и я почему – то подумала, что знаю человека, имя которого здесь когда-то висело.

Внутри кабинет был рассчитан на двух человек, однако один из столов был занят кипами бумаг перевязанных тонкими веревками. Ничего необычного. Офисные шкафы, стены не серые, а бежевые, государственные символы на самом видном месте.

- Мисс Терни, я ждала только вас. – Низким, серьезным голосом сказала Маргарет Март, усаживаясь за стол.

Я положила перед ней папку.
Полицейская кивнула, передвинула ее на край стола и тяжело взглянула на Тома.
Все поняв, он взглянул на меня и несколько раз поддерживающе сжал мою руку.

- Садитесь, пожалуйста.

Я послушно опустилась на стул напротив. Интересно, столько человек находилось здесь прежде?

Как давно знакомы, Март и моя мать?
Что находилось в этой папке?

Март вытащила из под стола листок с шаблоном, протянула мне, и кивнула в сторону закрепленной пружинкой к столу ручку.

Это было заявление на отказ от претензий, однако конкретной причины не указывалось.

Все это выглядело странно, но законы могли измениться с течением времени.

Закончив заполнять, я краем глаза пронаблюдала, как Март перебирает вложенные в папку документы.
- Хорошо. Дело о пропаже остановлено по причине недостаточных условий поисков, поскольку данное лицо достигло возраста совершеннолетия и обладает полной дееспособностью. Гражданка имеет полное право покидать территорию города без согласования с родственниками.

Формальное, юридическое описание сестры звучало равнодушно и будто бы даже жестоко. Когда я думала о сестре, в голове возникал солнечный образ улыбающейся девушки с веснушками. Я описывала ее как инфантильную, доверчивую, но неравнодушную и отзывчивую.
- Миссис Терни передала мне данные их архива судмедэкспертизы, отдел запросил на прошлой неделе. Вижу, что вам интересно. Наши копии были утеряны.
Она подняла глаза и сдержанно улыбнулась.
- Вы свободны.
- Спасибо. – Тихо пробубнила я и вышла из кабинета.

В коридоре было пусто, и только я взялась за телефон как увидела непрочитанное сообщение от Тома.
«Жду на крыльце».
Мимо меня прошли о чем-то громко разговаривающие мужчины в форме в сторону выхода, и я последовала за ними.

Один из них придержал дверь, и они направились в сторону зоны для курения.

На улице стало заметно теплее.

- Как все прошло? – Том, взволнованно провел руками по белым волосам, и я заметила, что темно-русые корни отрасли чуть больше чем на сантиметр.

- В папке были документы из архива больницы. Так сказала Март.
Дело остановлено, можем ехать дальше.

- Понятно. Но такси ждать долго, спрос большой.

- Заказывай.

Вдруг со стороны раздался громкий гогот, и я заметила как двое полицейский смотрят в экран телефона. Видимо их рассмешила какая-то картинка или сообщение.

Их, видимо ничуть не смущало наше присутствие.

Мы с Томом спустились с крыльца и вышли за двор. Сотрудники продолжали курить и громко разговаривать.

- Да им и при нынешней власти неплохо живется. Кто-кто Терни своих врачей ценит, вон знакомая говорила, там зарплаты раз в шесть больше наших. Неофициально конечно. Но коррупция там процветает как сирень по весне. Марго ж, подружка главной, думаешь просто так ее племянничка не тронули?

Услышав, свою фамилию я оцепенела. Они говорили о родителях и их работе.
- Ты про Кларка?
- Конечно! Его угашенного с разбитой башкой на днях нашли, он сейчас и делает вид, что не помнит ничего. В карманах колеса и пакет порошка с отпечатками. Вот и положили к ним.

Второй полицейский затянулся и с удовольствием выдохнул.
Я прокручивала воспоминания о практике в больнице, но не могла вспомнить ни одного человека по – имени Кларк. Должно быть, он поступил туда вчера или сегодня рано утром. И это родственник руководительницы подразделения.

В памяти всплыли медицинские карточки и отчеты, которые снились мне прошедшие две недели. Тогда я сильно позавидовала Тому и сестре, когда увидела посты с фотографиями с детского лагеря.

- Не дадут это дело Маргоше. Вот увидишь. Поедет паренек на зону по всем статьям. Еще ж «этот» две недели назад приходил. Дочку в лагерь отправил и забыл, думал, сбежала. Кларка обвинял, думал, это он ее похитил.

Последние слова он будто спародировал, сделав голос наигранно сиплым.

- Вот это цинники. – Удивленно и осуждающе прошептал Том проверяя в телефоне маршрут такси. – Интересно, про кого они говорят. Слышал я об одном Кларке от Эмили.

- Слышал?!

Я приложила ладонь к губам, удивляясь громкости собственного голоса.

Он будто немного побледнел и заволновался. Тревога внутри усилилась.

- Так что-же его не сдадут то в психушку? Дед в этом году совсем с катушек слетел.

- Да там сложно все. Он же ветеран. Да и Кларка с горем пополам туда запихнули.
- А, из-за этого случая с побегом педофила?
- Ну конечно! Думаешь, что Маргоша весь месяц кипишу навела просто так? Аж Миллер не выдержал и уволился, она его как проверяльщика назначила. Ходил с них документы тряс. Как труп в реке нашли, так и все успокоились.

Услышав знакомую фамилию, я едва не ахнула. Миллер. Так вот кто приходил к ней на практике.

Дейв Миллер.

- Так, а что вскрытие показало?
- Захлебнулся он. С обрыва упал в реку.
- А тебе кто все это рассказал?
- Так это ж...- он замялся, почесал затылок, - пока ты в отпуске был, тут вся контора на ушах стояла.

- Такси приехало. – Сказал Том и схватив за запястье, потянул в сторону парковки.

В голове все еще звучали фразы одного из полицейских «Миллер не выдержал и уволился», «Как труп в реке нашли, так и все успокоились».