Секрет Эмили

Теплый, желтоватый свет от настольной лампы контрастировал с серыми, свежевыкрашенными стенами кабинета дежурного полицейского. 

Будто я в начале фильма, где кто – то скоро попадет в безвыходную ситуацию, сойдет с ума, или вовсе умрет. 

Вокруг лампы мелькало крохотное крылатое насекомое. Оно, то и дело, ударялось о слепящую лампочку, а затем, дернувшись, на секунду отлетало назад.
Вопреки всем известному высказыванию, мотыльки, что бесконечно бились о фонари и витрины, не погибали, но и никогда не достигали цели. 

Они натыкались на искусственные светила и, дезориентированные, оставались рядом с ними до рассвета. Кому – то из мотыльков не везло столкнуться с настоящим огнем, но сейчас, их участь, наверное, была не так печальна.

Сейчас, впервые за многие годы, я почувствовала себя такой же беспомощной и опустошенной, как эти крылатые существа, сбившиеся с пути. Будто в трансе, дожидаясь прихода полицейского, я смотрела на безуспешные попытки несчастного пробить матовое стекло светильника. 

Глаза щипало от долгого наблюдения за насекомым, но когда слеза медленно скатилась по щеке, я не придала этому никакого значения.

За спиной послышался приглушенный звук шагов. Лязг петель двери уведомил – ближайшее время будет проведено в форме незапланированного "интервью"

Глава 1.
"Красота - в мелочах"

*за месяц до событий

Лили

Ни смотря на мощную шумоизоляцию, стены дома, порой, были бессильны против колонок в комнате Эмили. 

Сосредоточиться на книге не получалось,  раздражение постепенно нарастало.  Она вновь грубо нарушает покой своей единственной сестры.

Я встала и с шумом захлопнула дверь, только бы не слышать гремящий звук электрогитар.
Шум разрушил напрочь, умиротворенную тишину, которой я не успела насладиться и четверти часа. Солнце катилось к закату, и лучи струились сквозь узорчатый тюль, создавая извилистые тени на свето-песочных обоях.  

После въезда в подаренный родителями дом, наша мечта о переустройстве личных комнат, наконец, осуществилась. Это был тихий, озелененный район с частными секторами, где жилье стоило выше среднего. В родительском доме, мы также занимали соседние комнаты, что с пятнадцати лет, иногда, мешало мне отдыхать в тишине.

Разрывающая перепонки металлическая музыка не давала покоя регулярно пару раз в неделю. 

По – словам Эмили, это был способ выплеснуть все накопившиеся эмоции. В те моменты сестра могла толкаться в невидимом слэме или могла перенять на себя роль артиста или гитариста – неистово отрывающимся на сцене. Это я украдкой подсматривала приоткрывая дверь. Ее розовые волосы были распущенны и спутаны, глаза прикрыты.

Ребячество, да и только. Музыка была для нее большой любовью, а для меня служила пожизненным проклятием. Но ни ее слух, ни голос развития так и не получили, поэтому Эми осталась просто активным слушателем. 

Со второго курса колледжа часть свободного времени она стала проводить на гаражных тусовках, концертах, куда приезжали всевозможные музыканты от малоизвестных групп до гастролирующих востребованных солистов.

Летом это были фестивали на открытом воздухе, а зимой – дискотеки в клубах и квартирники в уютных барах. Иногда я ходила туда вместе с ней и наверное, я солгу, если скажу что мне не нравились эти тусовки.

 Это был неплохой досуг, хоть и не всегда продуктивный для молодого ума. 

Эмили находила  много новых знакомых и часто встречала давних друзей с прошлых мероприятий, припоминавшие меня как ее тихую сестру, которую не стоило лишний раз беспокоить.

 Еще у Эмили был лучший друг и одногруппник - Том Хилл. Как и Эмили он выделялся из толпы цветом волос, только не розовым, а пепельным блондом, который обновлял каждый месяц самостоятельно.  

Я помяла в руках твердый книжный переплет. На нем была изображена сидящая на коленях девушка. Она склонялась над высохшими цветами, а за спиной пробивался образ светлых крыльев. На фоне этого действия, прослеживался устрашающий мужской силуэт.

Песня, что до сих пор гремела за стеной, уже проигрывая последний припев. На окрашенной в белый цвет двери в диагональных углах красовались две большие наклейки – в левом нижнем эмблема музыкальной группы TV Angels, где пела ее близкая подруга, в правом верхнем – пурпурный фламинго.

Когда в песне прозвучал финальный аккорд, я уверенно постучала по окрашенному дереву.
Донесся звук выключающейся колонки.

- Открыто. 

Эми качалась на подвесном плетеном кресле лицом ко мне, закинув одну ногу на сидение. Предзакатные лучи обволакивали пространство комнаты, придавая особый шарм висевшим на стенах ловцам снов, цветным бусам, различным плетенным украшениям и доске с фотографиями.

Солнце играло и со светло-розовыми волосами, подчеркивая выбившиеся из прически прядки ниспадающие на щеки. Крупные яркие веснушки покрывали лицо, шею и руки, вздернутый нос, а яркие серые глаза придавали внешности детского очарования.

- Что ты хотела? – Нахмурившись, она стрельнула серыми глазами и скрестила руки на груди.
Я облокотилась спиной о дверной косяк и отзеркалила положение рук.

- Помнится мне, ты собиралась готовиться к последнему выпускному экзамену по макросоциологии.

Откинувшись на спинку кресла, она закатила глаза, и, оттолкнувшись ногой от пола закружилась.

- Ну сколько можно? 

- Так чем ты все это время занималась? 

 Эми провела рукой по собранным волосам о чем – то размышляя.

- Вряд – ли тебя интересуют глупости, вроде документов по разработке внеклассных занятий для школьников разных возрастов. – Неожиданно серьезный, чуть обиженный тон, который ранее вызывал укол совести, в этот раз заставил отвести взгляд и устало вздохнуть.

- Для такой работы нужна тишина, а музыка отвлекает. 

 Я с удовольствием пронаблюдала, как Эми снова с раздражением закатила глаза.

Но, к моему сожалению, победоносную ухмылку моментально прервала летящая в голову круглая подушка.

- Эй! 

Пальцы коснулись бархата, скользнув по поверхности, почувствовали ребристую прохладную поверхность.

Она походила на огромный апельсин расшитый нитками и бисером. Узоры сплетались в абстрактные ветки с сине – зелеными листочками и розовыми плодами.
Эмили улыбнулась и звонко рассмеялась.

Я отшвырнула подушку в ее сторону и попыталась сдержать улыбку.
Насмешки Эмили частенько могли не на шутку разозлить, но это был совсем не тот случай.
От всех вразумляющих речей она с легкостью отбивалась колкостями и шутками.

 Иногда, казалось, будто мы играем в волейбол, но не с мячом, а со словами. Мы проецировали прямо противоположные позиции и понимали, что навряд ли когда-то поймем друг друга. Высказанные мысли отражались друг от друга и постоянно перепрыгивали.

- Договорились, на сегодня никакой музыки. 

Скривившись, я махнула рукой и вышла в коридор.

Из-за стены я услышала приглушенный горделивый смех.

Хотя, в глубине души, я знала, чем сейчас были заняты ее мысли. На без пяти минут выпускницу колледжа свалилось куча работы прямо перед производственной практикой. 

Второй год подряд она принимала участие в организации благотворительной ярмарки. Эмили редко говорила на эту тему, но я чувствовала, как это важно. 

Мероприятие впервые проводили в нашем районе и весь семестр, в свободное от учебы время она вела кружок рукоделия в школе "Кроуфорд". 

 Подушки, сшитые из разноцветных лоскутов и набитые синтепоном, вышитые  полотна ожидающие быть размещенными в рамках, мелочи в виде ловцов снов и плетеных из бисера браслетов и амулетов, все это было щедро подарено учениками и передано на благотворительную ярмарку. 

 Чем бы ни занялась Эмили, будь то рукоделие, волонтерство или организаторская деятельность, казалось, она была рождена с этими навыками.

На мероприятии она ждала всех местных музыкантов, и со многими даже поддерживала общение. На мероприятии должна была собраться, по меньшей мере, треть населения нашей области, и по-музыкальной части угодить нужно было всем. 

Но даже здесь, у Эмили были связи с местными музыкантами. 
Чудеса, да и только.
Она прыгала с места на место, меняла род своей деятельности и никак не хотела останавливаться.
Ее жизнь, казалась ярким карнавалом, гремевшим где  - то недалеко от моего тихого существования.  Но стоит отдать должное – временами он захватывал меня внутрь.

Было ли у меня желание принять активное участие в этом? – Нет.

Приоритетами всегда была учеба, которая отнюдь давалась не легко, а Эмили и Том учась на педагогов дополнительного образования были одними из лучших студентов на факультете. 

Активисты и хорошисты, которых любили почти все преподаватели.

 В то время, когда я к концу учебы на менеджера педагогической деятельности не знала куда пойду работать, Эмили получала приглашения на работу в другой стране. 

А пока до конца учебы и выпускных экзаменов она бегала с колледжа на работу, с работы домой, параллельно рассылая пригласительные для музыкантов и доделывая работы учеников на продажу на ярмарку.

От ее энтузиазма все приходили в восторг. Даже я порой удивлялась неиссякаемой энергии.

Из комнаты раздался громкий вопль Софи - солистки TV Angels, но тут же стих.
Я иронично улыбнулась и вновь открыла книгу с крылатой девушкой на обложке.