Глава 1
«Надо бы гордиться болью, всякая боль есть память о нашем высоком назначении.»
©Гарри Галлер
«Степной волк» Герман Гессе
Глава 1
Ставлю полупустую бутылку коньяка на столик из дорогого металла и мрамора. Да, отец не поскупился, только вот деньги не заменят душу.
— Я так скучаю, мам... — тихо говорю, положив голову на руки, локти которых уперлись в ноги.
Несколько слез скатываются по щекам. Только здесь я их не стесняюсь, отпуская все ограничения и становясь самим собой, настоящим.
Почему так больно? Прошло уже двенадцать лет, но мне также тяжело именно в этот день. 29 февраля 16:05. Время словно остановилось в тот момент.
Поднимаю голову, взъерошив волосы. Нейман Мария Ивановна. Человек, с которым ушла моя беззаботная жизнь, человек, который забрал с собой частичку меня. Она была лучшей женщиной, которую я когда-либо знал.
Прошло так много лет, но она словно сидит рядом. Снова в своём голубом платье с бантом на шее, светлые волосы спадают на лицо, скрывая её уставший вид: она всегда все делала сама, все домашние дела и не выносила, когда отец снова упоминал домработницу, которая могла бы хоть немного уменьшить заботы мамы; сейчас она улыбнётся, так лучезарно, что все остальное просто померкнет рядом, и заправит выбившийся локон за ухо, открыв красивые серые глаза. Мне так не хватает её...
Встаю со скамейки и опять бросаю взгляд на памятник. Она была слишком молода и слишком амбициозна, а отец часто не выносил её порывов работать, работать и работать, но не ради себя, нет, она всегда все делала ради семьи. Наверное, именно поэтому папа так сильно любил её, что даже переехал из своей страны, дабы мама чувствовала себя комфортно.
— Я ещё приду, мам, — выхожу за оградку и будто вижу её перед собой, улыбающуюся и махающую мне рукой, зная, что я обязательно вернусь и не раз.
Не оглядываясь, иду прочь. Мне слишком тяжело каждый раз, когда я прихожу сюда. Это место — конечная станция для нас. Не знаю, есть ли жизнь после смерти, хотя надеюсь, что сейчас мама в лучшем мире и наблюдает за мной, смеясь со всех ошибок, но здесь ты понимаешь, что все цели и мечты могут разбиться в одних миг об твёрдый камень реальности, и ты будешь гнить в сырой земле под дубом.
Выхожу за пределы кладбища и последний раз оглядываюсь. Странное место и странные ощущения после него. Вроде становится легче, ведь именно там я могу чувствовать себя собой, но с другой стороны мне чрезвычайно больно каждый раз, словно с каждым приходом из меня забирают какую-то маленькую частичку души.
— Всё нормально? — спрашивает Сева, подходя ко мне.
— Да, — выдыхаю, поднимая на него глаза. Вижу лишь понимание и сочувствие, которые мне уже порядком надоели.
Друг хлопает по плечу и направляется к автомобилю, садясь в него. Повторяю его действия, и мы выезжаем на трассу. Сейчас довольно рано и машин практически нет. Конечно, какой дебил поедет в такое время в выходные куда-то?
На фоне играет Lil Peep, словно вся моя жизнь сплошное собрание эмо панка, думающего лишь о суициде и наркотиках. Возможно, первая часть действительно такая, но я привык не делить жизнь на чёрное и белое, она серая, будто асфальт с разными вкраплениями.
Из под колёс летит грязь от растаявшего снега, а мы все так же едем, только теперь дорога чуть оживленнее и зданий чуть больше. Смотрю в окно, замечая какую-то толпу людей недалеко от метро. Прохожие с интересом наблюдают, но большинство проходит мимо. Типичная сущность человека. Нам интересно, но свои задачи всегда превыше. Может это и правильно, никто не обеспечит тебе достойную жизнь, кроме тебя самого.
— Останови, — не поворачиваясь, прошу друга. Что-то заинтересовало меня в этом сборище.
Сева останавливает машину на обочине, включив аварийку, а я выхожу и направляюсь в сторону людей. Что-то необъяснимое тянет меня туда, будто, пройдя мимо, я пропущу самое важное событие в своей жизни.
— Что происходит? —догнав меня, спрашивает Сева, непонимающе наблюдая, как я протискиваюсь сквозь толпу.
Уши наполняет приятный звук скрипки. Интересно. Пробираюсь в самый центр, так ничего и не ответив Севе, и вижу невысокую девушку со скрипкой. Голова слегка наклонена, светлые волосы рассыпаются на плечах из под шапки, маленькие пальчики уверенно держат инструмент, а щеки и нос порозовели от холода.
— Ты мне ответить не хочешь? — возмущается Воскресенский, а я шикаю, чтобы он помолчал и не мешал музыкальному потоку.
Молча слушаю, внимательно наблюдая за девушкой. Она будто не замечает никого вокруг, отдав себя полностью игре. Люблю музыку в любом её проявлении, да и сам хочу стать её частью, не просто бессмысленных строчек современных реперов, а чего-то великого.
Девушка доигрывает и берет скрипку в одну руку, опуская. Поднимает глаза, осматривая огромную толпу, явно не ожидая такого.
— Спасибо, — смущённо улыбается, опуская глаза.
Продолжаю стоять, пока все начинают расходиться, а она наклоняется к чехлу, который был закрыт. Хм, обычно его оставляют открытым, чтобы слушатели клали деньги. Похоже, она играла для себя, а не ради заработка.
— Красиво играешь, — произношу, подходя ближе, когда все успели снова пойти по своим делам.
Девушка вздрагивает и поднимает на меня удивлённые голубые глаза, отрываясь от своего занятия.
— Спасибо, — слегка улыбается, все ещё не понимая, что я хочу. Да я и сам не понимаю, что мною движет, но она ждёт продолжения, а я совершенно не знаю, что говорить.
— Ещё увидимся, — резко разворачиваюсь и иду к зелёной ауди, предварительно бросив взгляд на Севу, который точно так же стоял в шоке. И что они удивляются? Будто я знаю, что происходит.