2.5. Грань...
"Иногда мы путаем театр и жизнь. Но сердце всегда знает, где кончается игра и начинается правда."
***
После уроков Дина вместе с остальными участниками своего блока направилась в старый класс, который учителя временно отдали под репетиции.
На дверях висела табличка:
«Подготовка к фестивалю. Вход только для участников».
Внутри было просторно: парты сдвинуты к стенам, посредине свободное место, на доске закреплены листы с расписанием. В углу стояли реквизиты для сценок, несколько музыкальных инструментов и коробки с костюмами.
Минхо, как старший, взял инициативу в свои руки:
— Так, ребята, наш блок — театральный. Учителя сказали, что жанр мы можем выбрать сами. Я подумал и решил: романтическая сценка.
— Романтика?.. — переспросил кто-то из ребят.
Минхо уверенно продолжил:
— Да. Это классика. Всегда смотрится эффектно, а у нас есть шанс показать эмоции. Я взял текст, немного адаптировал — и думаю, получится сильно.
Он поднял глаза на Дину:
— Ди, ты будешь со мной в паре.
У неё внутри всё похолодело.— Сценка?.. Романтическая?.. — повторила она, неуверенно глядя на листы.— Немного драмы, немного нежности, — с улыбкой уточнил Минхо. — Это искусство, не более.— А если я не смогу?.. — тихо спросила она. — Я ведь никогда... такого не играла.— Для того и репетиции, — отозвался Чонгук с подоконника. Его взгляд был слишком внимательным, будто он хотел возразить, но промолчал.
Тэхен молчал, перебирая струны на гитаре. Но глаза его ни разу не отрывались от Дины.
— Ладно, — Дина кивнула. — Я попробую.Они разложили листы с текстом. Минхо быстро пробежал глазами и заговорил:
— Сюжет простой: встреча после долгой разлуки. Сначала спор, потом примирение, признание в чувствах. Кульминация — поцелуй.
Дина едва заметно вздрогнула.— Поцелуй?.. — переспросила она.
— Театральный, — спокойно сказал Минхо, словно это само собой разумеется. — Мы же актёры на сцене, не более.
— Можно обойтись без этого? — осторожно спросила Дина, стараясь, чтобы голос не дрогнул.Минхо усмехнулся и откинулся на спинку стула:
— Нет. Это часть сюжета. Я выбрал этот вариант не случайно. Он сильнее всего работает на зрителя.
Тишина в классе повисла тяжёлым грузом. Несколько ребят переглянулись, но молчали.И только Тэхен наконец поднял голову от гитары:— Любое искусство — это выбор. Никто не обязан переступать границы ради «эффекта».
— Ты драму путаешь с няньканьем, — резко бросил Минхо. — Мы не маленькие дети. Здесь все готовы работать по-настоящему.
— Не все, — спокойно возразил Тэхен. Его голос был низким, ровным, но в нём звучала твёрдая нота. — И это нормально.Дина вжалась в спинку стула, сердце гулко билось. Она почувствовала, что все взгляды скользнули к ней, будто от её решения зависело, чем закончится спор.Чонгук вмешался, поднявшись с подоконника:
— Ребят, давайте без войны. Мы же собрались репетировать, а не меряться упрямством. Начнём с диалогов, без финала. Потом уже посмотрим, как пойдёт.
Минхо прищурился, но кивнул:— Ладно. Тогда начнём.
Они с Диной встали в центр. Первые строки звучали сухо и отрывисто. Минхо слишком уверенно наваливался на роль, его шаги становились всё ближе, голос громче, а взгляд прожигал.
— Ты снова исчез без слова! — Дина произнесла реплику, и сама удивилась, что получилось достаточно эмоционально.
— Я вернулся, потому что понял: без тебя я никто, — сказал Минхо и сделал шаг к ней.
Она отступила назад, пальцы вцепились в лист. Внутри всё дрожало. На секунду взгляд сам собой скользнул в сторону — туда, где сидел Тэхен. Его глаза были спокойными, но от этого напряжение становилось сильнее.Минхо протянул руку, легко коснувшись её локтя.
— Не убегай, — сказал он, и реплика прозвучала так настойчиво, что граница между театром и реальностью почти стерлась.
Дина вдохнула, готовясь ответить...Но в этот момент гитарный аккорд разрезал тишину. Тэхен ударил по струнам резко, нарочито громко.
— На сегодня хватит, — сказал он.
Все разом обернулись.— Ты издеваешься? — возмутился Минхо. — Мы только начали входить в роль!
— Она устала, — твёрдо сказал Тэхен. — Я вижу. Репетиция — это не пытка. Завтра продолжим.
На лице Минхо появилось раздражённое выражение, но спорить он не стал.Ребята начали собирать вещи. Чонгук только покачал головой, тихо пробормотав:
— Кажется, у нас ещё будут большие проблемы...
Когда все вышли, Дина осталась в классе чуть дольше. Чонгук задержался у двери, на секунду повернулся к ней и произнёс:
— Запомни. Если не хочешь — не делай. Ты вправе сказать «нет».
Она кивнула, но слова застряли в горле.В груди мешались два чувства — страх и благодарность.
Класс опустел. Дверь тихо захлопнулась за последним участником, и воцарилась редкая тишина. Слабый свет от окна падал на доску и скользил по полу.
Дина положила лист с текстом сценки на стол, но почти сразу отодвинула его — смотреть на эти строки не было сил. В груди стоял тяжёлый комок.
— Я не могу просто сидеть, — тихо сказала она себе.
Дина присела на край стола, взяла гитару и наугад ударила по струнам. Звук вышел немного глухим, но именно он подтолкнул её заговорить с самой собой — песней.Она тихо запела, будто боялась, что стены услышат слишком многое:
— Почему сердце бьётся так громко, когда рядом тишина?
Почему в каждом взгляде ищу кого-то одного?..
Голос дрожал, но постепенно становился увереннее. В глазах её отражалась смесь робости и тепла. Она остановилась, не зная, как продолжить, пальцы замерли на струнах.
И вдруг за дверью раздался тихий скрип.
Дина вздрогнула, оборвала песню и резко обернулась. Дверь была приоткрыта, и в щели мелькнула тень. Кто-то всё это время слушал.
Она прижала ладонь к груди.— Кто там?..
И в этот момент раздался знакомый, низкий голос:
— Может, потому что любовь не умеет прятаться?..Дина обернулась. В дверях стоял Тэхен. Он медленно подошёл, не отводя взгляда, и сел
напротив. Его голос слился с её мелодией — сначала осторожно, затем увереннее:
— Она приходит без спроса, даже если мы не готовы...Дина снова заиграла и подхватила:
— И оставляет след в каждом дне, даже если боимся признаться...
Они смотрели друг на друга, и песня превращалась в разговор — честный, без масок.В этот момент время будто остановилось.
Дина провела пальцами по струнам и мягко запела:
— Я боюсь открыть сердце... вдруг оно разобьётся?
Тэхен, не отводя взгляда, ответил низким, чуть хрипловатым голосом:
— Разбитое сердце всё равно продолжает биться... главное — не прятать его.
Она чуть улыбнулась, но глаза всё ещё прятали смущение.
— А если это чувство — только сон?— Тогда давай не просыпаться, — тихо спел он в ответ.
Их голоса слились в одну линию:
— Любовь приходит тихо, но остаётся навсегда...Она в каждом взгляде, в каждом дыхании...И пусть мир не знает, пусть мир не слышит,Но я знаю — ты есть во мне.Последние аккорды дрогнули в воздухе, растворяясь в тишине.
Дина опустила гитару и прошептала:
— Это... слишком реально для песни.
Тэхен тихо:
— Значит, это не просто песня.
Дина медленно опустила руки на колени, избегая его взгляда.
— Думаю... хватит на сегодня, — тихо сказала она, будто сама себе.Но Тэхен не пошёл к двери. Он положил гитару рядом, сделал шаг ближе.— Дина... давай поговорим.Она настороженно подняла глаза.— О чём? — её голос был сухим, но в нём проскользнуло напряжение.— Ты знаешь, — заговорил он почти шёпотом, — я всё время ловлю себя на том, что хочу... просто видеть тебя вот так. Слушать твой голос, видеть, как ты улыбаешься. Даже если не для меня.
Дина медленно подняла взгляд. Её губы дрогнули, но улыбки не получилось.
— Зачем ты это говоришь, Тэхен?.. — в её голосе звучала усталость.Он шагнул ближе, но осторожно, будто боялся спугнуть:— Потому что мне не хватает. Его пальцы чуть дрогнули, словно он хотел коснуться её руки, но остановился на полпути.— Я не прошу ничего. Я только... рядом хочу быть.
Тишина.....
— .........Мне пора.
Дина закрыла тетрадь с текстом и встала, собираясь уходить. Но стоило ей сделать шаг, как Тэхен резко преградил дорогу. Его взгляд был тёмным, в нём горело что-то, что она не могла сразу распознать.— Ты правда позволишь ему... коснуться тебя? — его голос дрогнул, но в нём была и сталь.— Это всего лишь сценка, театр, — Дина попыталась отвести взгляд, но он шагнул ближе.— Театр или нет, — прошептал он, — я не позволю никому целовать тебя. Никому.
Дина застыла, чувствуя, как стены класса будто сузились.
Слова Тэхена прозвучали слишком близко, слишком остро.— Что?.. — её голос дрогнул, она отступила на шаг, но он не двинулся.— Ты слышала, — тихо, почти глухо сказал он. — Никто не имеет права касаться тебя. Ни на сцене, ни вне её.
Она попыталась выпрямиться, скрыть дрожь:
— Ты сам понимаешь, что говоришь? Это... спектакль. Сценка. Минхо просто партнёр.— Для тебя — партнёр, — Тэхен прищурился, — а для него?.. Ты видела, как он смотрит? Как будто это не игра.
Дина резко подняла глаза:
— А ты сейчас?.. Ты ведёшь себя хуже. Ты для меня - никто, чтобы вмешиватся в мои дела.Между ними нависла тишина. Только звук дыхания, только напряжение, которое будто можно было потрогать руками.
Тэхен сжал кулаки, но голос его стал тише, надломленнее:
— Я боюсь, что однажды он перейдёт черту.— А ты? — сорвалось у неё. — Разве ты сам не переходил?..
Эти слова ударили больнее, чем он ожидал. На миг в его взгляде мелькнула боль, но тут же вспыхнуло упрямое пламя.
— Да... — прошептал он. — И всё равно... я не отпущу.Он шагнул ближе, так, что расстояние между ними почти исчезло. Дина вздрогнула, но не успела отстраниться — его рука дрогнула рядом с её плечом, словно удерживала пространство.— Тэхен... — она выдохнула его имя, и в нём слышался страх. — Не надо...Он замер. Он сделал шаг назад, но взгляд всё ещё держал её.
Дина отвернулась, словно ставя точку:
— Оставь меня в покое.Она прошла мимо него к двери, и в этот момент стало ясно: между ними — пропасть.
Между ними была тонкая нить, но если Тэхен снова рванёт её, она превратится в осколки стекла — и ранит уже навсегда.
Продолжение следует...