Создание

Вновь обретенное зрение было нечетким - все вокруг казалось подернутым молочной пеленой. Нещадно болела голова, но это было ничто, по сравнению с болью, испытываемой ранее. Я медленно обводила взглядом помещение: бывший когда-то белым потолок, покрытый кроваво-ржавыми пятнами, огромные, местами перегоревшие лампы, бежевые обшарпанные стены, сплошь испещренные следами от ... выстрелов?

Я опустила взгляд ниже. Старые металлические шкафы с остатками разбитых стекол, металлические же столы практически по всему периметру - все было абсолютно пустым, словно это помещение не использовалось уже много лет.

Спиной ко мне, возле одного из железных столов, высокий мужчина собирал в небольшую сумку медицинский инвентарь: бинты, шприцы, ампулы с прозрачным содержимым, и еще какие-то, неизвестные мне предметы, названия которых я не могла найти в своей практически пустой памяти.

Кто он? Желает мне зла? Это его голос я слышала сквозь пелену своей агонии? Во всяком случае, он не в сером костюме, значит, его можно не бояться?

Я в нерешительности осмотрела свое тело, чтобы убедиться, что все конечности остались при мне - я бы не удивилась, если бы лишилась руки или ноги и даже не почувствовала этого. Я осторожно поднялась на локтях и села, пытаясь побороть головокружение, вызвавшее у меня невольный стон.

- Наконец-то, - я сразу же узнала его глубокий голос. - Нам нужно убираться отсюда.

Даже не обернувшись, он бросил мне сумку, которую я едва смогла поймать ослабевшими руками. Он казался мне смутно знакомым, и я изо всех сил напрягала память, но ничего не выходило. Его образ терялся где-то в темных переулках сознания, лишь изредка освещаясь слабым светом моих попыток.

Вцепившись пальцами в холщовую сумку, словно в спасательный круг, я пыталась решить, что делать дальше. Пойти с ним? Убежать? Вступить в схватку? Я мысленно усмехнулась самой себе - в таком состоянии я могла противостоять разве что ребенку, а никак не крепкому, рослому мужчине.

Он, казалось, не обращал на меня никакого внимания, максимально сосредоточенно отсоединяя разноцветные провода от какого-то объемного, цилиндрического прибора, стоявшего в изголовье металлической койки.

- Давай скорее, Макс ждет в машине, - не глядя бросил он, взваливая на плечи тяжелый аппарат.

Мысли вихрем носились в черепной коробке, грозя разнести ее вдребезги. Раз он не следит за мной, значит, я не пленница, и могу уйти? Но куда? Я ничего не знала ни о себе, ни о месте, в котором оказалась.

Выбрав меньшее из зол, я решила отправится за единственным человеком, которого повстречала за все это время. Голос в голове, ранее дававший мне советы, предательски молчал.

Неуклюже слезая с высокого стола, на котором, очевидно, провела немало времени, я едва не подвернула ногу, и, всхлипнув, поспешила за спутником, все еще крепко сжимая в руках сумку с медикаментами.

Невысокий, смуглый парень помогал ему грузить в багажник потрепанной на вид машины тот аппарат, который, вероятно и издавал невыносимый металлический лязг. На нем тоже не было ничего серого. Это вселяло надежду.

- О, вот и ты! - его лицо радостно расплылось в улыбке, а я была все еще слишком напугана и растеряна, чтобы ответить ему тем же. - Садись, нужно ехать, солнце уже встает.

За всеми этими событиями, я не заметила, как серый город освещают первые, красно-оранжевые солнечные лучи.

- Я сяду сзади, - коротко сказал мой спутник своему другу, Максу.

Даже не взглянув на меня, он распахнул передо мной дверцу заднего ряда сидений, подождал пока я сяду, и сам залез следом.

Я отрешенно смотрела в окно, на проплывающий мимо обезличенный городской пейзаж, совершенно не представляя, что ждет меня дальше.

- Ты заставила меня нервничать, - я услышала его тихий голос, и неожиданно почувствовала теплое прикосновение к своей ладони - он взял мою руку в свою. Я удивленно уставилась на наши переплетенные пальцы, которые как будто бы сами нашли удобное положение, как будто они помнили, какого это - держать его за руку.

Я подняла взгляд и впервые взглянула в его лицо. Широкие, четко очерченные скулы, темные густые брови, и зеленые, словно зимняя хвоя, глаза, так резко контрастирующие с окружающей серостью. Догадка, точно молнией, озарила мое сознание: это человек из моего воспоминания! Я точно знала, что видела его в моменты забытия, но никак не могла вспомнить, что именно происходило в этих картинах из прошлого.

- Ты не... Макс! - крикнул он, обращаясь уже к своему приятелю. - Ты же говорил она вспомнит! Ты говорил, что эта херня работает, что ты вытащил из нее эту штуку!

- Это не так быстро работает, - отвечал он. - Подожди немного, она все вспомнит, постепенно. Ну, должна. Ты ведь вспомнишь?

Это он ко мне обращается? На всякий случай, я кивнула.

- Ты сам знаешь, что мы не можем ждать! Нам всем грозит опасность! - рявкнул сидящий рядом мужчина.

- Я... я вспомню, - пролепетала я, испугавшись, что от меня избавятся, как от ненужного балласта. Очевидно, что без памяти я не представляю для них ценности.

- Да, конечно вспомнишь, - произнес мужчина уже мягче, погладив большими пальцем тыльную сторону моей руки. - Мы не могли найти тебя почти неделю. Я уже думал, что ...

Почему он держит меня за руку? Мы что, мы вместе? Или он просто хороший друг? Или брат?

Погруженная в свои мысли, я с интересом разглядывала город, когда поняла, что кроме нас троих на улицах нет больше ни одного человека, а все здания выглядят заброшенными и опустевшими. Местность за окном показалась мне знакомой.

- Что здесь находится? - спросила я, повернувшись к своему попутчику.

- Знакомое место? - грустно улыбнулся он, и вокруг зеленых глаз собрались крохотные морщинки. - Это довольно известное место в нашем городе. О нем уже столетия слагают легенды, но никто так и не знает, правда это или вымысел.

Его лицо помрачнело, он погрузился в давние воспоминания, крепче сжав мою ладонь.

- Около ста двадцати лет назад, на довольно крупное пожертвование одного богача, здесь построили приют для отсталых и эпилептиков, дом терпимости, если иначе. Задумка была прекрасная: научить психически нездоровых людей заботиться о себе, найти путь к их выздоровлению. К работе в приюте они привлекли лучших врачей, профессоров, самых выдающихся людей своей специальности. Организовали для больных разные, гуманные по тем временам, процедуры, способствовавшие их исцелению. Они занимались выращиванием цветов и овощей, учили их готовить, следить за гигиеной, подбирали для каждого доступные ему занятия. Словом, больница процветала более пятидесяти лет, ровно до тех пор, пока у руля не встал новый директор. Тогда-то и начались странности.

- Что за странности? - пришлось спросить мне, потому что мужчина замолчал.

- Хмм, как бы это описать... В больнице стали массово пропадать люди. Сперва врачи ссылались на непереносимость некоторых препаратов, которую невозможно было определить в те времена. И тогда это мало кого заботило, ведь в приют помещали в основном тех, о ком родственники не хотели или не могли заботиться, поэтому для них это становилось скорее избавлением. Шумихи еще не было, но слухи уже пошли. Тут и там находились свидетели того, как здоровых на вид людей забирали в этот приют, а затем они бесследно исчезали...

- Скоро приедем, Док, - перебил его Макс.

- Надеюсь, мы не опоздали, - кивнул он. - Так вот. Следующая странность начала происходить со врачами. Они приходили туда работать, а через некоторое время буквально сходили с ума, и становились уже пациентами своих же коллег. О приюте пошла дурная слава, желающих там работать становилось все меньше, но выбор в те времена был не велик, да и престиж заведения, его особенность, позволяли молодым врачам обрести прочную научную базу. Если, конечно, им удавалось выйти оттуда живыми.

- Здания выглядят заброшенными, - недоуменно проговорила я, ведь в моем воспоминании я была здесь совсем недавно!

- Да, официально приют значится закрытым уже двадцать лет. После того случая, - он выразительно взглянул на меня, а затем устало потер переносицу. - Черт, прости, забыл, что ты все забыла. На чем я остановился? Да, врачи стали сходить с ума, становились пациентами, а затем так же бесследно исчезали. На приют посыпались многочисленные жалобы от из родственников и знакомых, ведь одно дело - пропажа умалишенного старика, а другое - выдающегося ученого. Проверки проходили в больнице одна за другой, но комиссия всегда уходила ни с чем, словно ничего странного у них не происходило. Пока однажды одному из врачей не удалось сбежать. Тогда то и всплыли все фальсификации, поддельные документы, опыты над людьми и многое-многое другое. Но вот в чем главная загадка: после своего побега, доктор сразу же отправился в полицию, и вместе с бравым отрядом доблестных защитников прибыл к приюту. И что они там нашли? Ни-че-го. Пусто. Совсем. В голове не укладывается, как за каких-то двадцать минут, им удалось полностью вывезти из всех корпусов, а их целых четырнадцать, всех больных, врачей, медперсонал, аппаратуру, документы, медикаменты и прочее. В общем, приехав в больницу, полиция увидела лишь заброшенное, полуразрешенное здание, не подававшее признаков жизни. Доктора сочли душевнобольным и упекли его в лечебницу, а документы, которые он предоставил в качестве доказательств, изъяли.

- Приехали, Док.