Поколение D-dreamers

Убежище. Коричневое королевство. Карамельные волосы. Шея Барби. Звезды стали ближе. Тайны процветания мира. Тусклый фонарь. Девушка в зеленом платье. Белая краска гнева. Скрипучий мороз.

- Нет, Хон. Мы не должны делать это дальше. Это очень опасно! - губы Диэн лихорадочно дрожали. Облокотившись, судорожно дышала. Вспотевший лоб, бледная шея. Она лежала на большом ящике, который находился на чердаке учебного корпуса. Хонрадо угрюмо сидел на стуле, уставившись в название в боковой части ящика. Болтливый испанец молчал долго, так что это немного пугало Диэн. Его крючковатый латинский нос то и дело дергался, и он шумно вбирал воздух в ноздри. Густые брови, нависшие прямо над глазами, над черными бусинками, еще больше опустились вниз. Овальное узкое лицо осунулось еще больше. Без того тонкие губы превратились в линию. Он откинулся на спинку стула. Хонрадо был всё еще в униформе. Бежевая рубашка была распахнута.

Диэн переоделась после уроков вся в черную одежду, якобы не заметно проскользнуть в чердак. Уже настала середина декабря, что на улице быстро стемнело. На чердаке отсутствовало электричество. Зимний лазурный вечер отбрасывал синеватый оттенок, и лицо Диэн казалось еще бледнее. Она с длинными карамельными волосами, в черном одеянии походила на ведьму.

Чердак находился прямо над кладовкой. Кладовку сложно было назвать обычной: здесь был удивительный порядок, то же самое на чердаке. По железным полкам были расставлены запасные наушники, ноутбуки, замысловатые шнуры, униформы. Про чердак из дримеров знали только Хонрадо с Диэн. Кладовка находилась за туалетом и медпунктом, и на нее почти никто не обращал внимание. Рядом с дверью была лестница на чердак. Хонрадо нашел чердак, когда его мучили ломки по сигаретам. Позже он понял, что чердак всегда открыт, и никто его не посещает. Также тщательно проверил наличие скрытых камер наблюдения. Их не обнаружилось. Хонрадо уже свободно затягивал сигарету.

Вначале Диэн твердила, что нет места для уединения. Он тогда привел её сюда - в просторный чердак, с размером 5×7×3 метров. В середине стоял тот деревянный ящик. Пол, стены и даже потолок были темно-коричневыми. От пыли ни следа. Тогда Хонрадо усмехнулся насчет оттенка, назвав чердака убежищем от пурпурного мира.

Прямо на запад выходило просторное треугольное окно. Его стекло было односторонним, поэтому было не видно снаружи происходящее на чердаке. Снаружи окно казалось лишь зеркалом. Вплотную к стенам были расставлены совсем новые стулья, около двадцати. Также было фортепиано на северной стене, рядом висели почти все виды струнных и клавишных инструментов, дальше располагался ударный инструмент. Чердак больше походил на музыкальный кабинет. Диэн с радостью отметила, что здесь также по полкам на южной стене лежали различные книги, чистые блокноты, карандаши, ручки, акварели и прочие принадлежности искусства. Она хотела поиграть на фортепиано, но Хонрадо резко схватил её за тонкую кисть. Он сказал, что могут услышать, и обнаружить их. А это ни менторам, ни учителям не понравится. Телесное и ментальное сближения двух полов были категорически запрещены. Менторы преследовали их на каждом шагу, кроме в учебном корпусе. Здесь для этого есть учителя. Урок был завершен, и корпус почти пустовал в это время. Позже они узнали, что стены не пропускают ни единого звука, и совсем не слышны их голоса за пределами чердака. Стены вообще повсюду были звуконепроницаемыми. Вот почему стояла мертвая тишина в коридоре, когда Диэн направлялась в уборную, держа выше окровавленный нос.

- Что ты увидела? - спросил вдруг Хонрада, вставая.

- Хон, поверь, не стоит тебе...

- Скажи, что ты увидела? - резко прервал он.

- Они дали знаки, что нам запрещено снова возвращаться, - поспешно ответила Диэн, похолодав от его резкости.

- Какие знаки? - он быстро подошел к ней, после грозно навис. Хонрадо был уже одержим этой затеей. Диэн сразу же пожалела, что согласилась проводить опыты пребывания в мире снов. Хонрадо будто сейчас обезумел из-за того, что Диэн заявила прервать сеансы.

- Хонрадо, это сеансы Астрала, - Диэн твердо ответила, с надеждой встряхнуть его, и не казаться испуганной его безумием. - Это черная магия. А черная магия ничем хорошим не заканчивается!

Хонрадо резко схватил ее за шею.

- Какого черта, мы должны прервать сеансы, когда мы так далеко зашли?! - он начал сжимать её горло. Диэн потрясенно задергалась, что беспомощно царапала его руки. - Я, кажется, знаю, почему ты вдруг так решила. Ты завидуешь! Вот что! - Диэн смогла только прохрипеть "нет". Хонрадо продолжал сжимать её хрупкую шею, как у куклы Барби. - Я уже смог много чего достигнуть. Мне вот-вот откроют тайны процветания мира те существа! Ты завидуешь, что я быстро обогнал тебя, и отведаю тайны, а ты нет. Раз у тебя фиолетовые глазки, это не значит, что ты должна отведать что-то магического, что ты необычная! - Лицо Диэн посинело, руки слабо вертелись. Голова откинулась назад. Вечно холодные руки коснулись лица Хонрадо, горячего от ярости. Прохлада её рук вдруг отрезвила его. На миг охватил ужас, что он совершил непоправимый кошмар. Хонрадо быстро освободил посиневшую шею. Диэн с грохотом рухнулась на ящик. Он, плача, встряхивал её плечи. Диэн безжизненно дергалась, лишь от рук Хонрадо. Он, вспомнив о первой помощи, быстро припал к её губам. Яростно вдыхая в неё воздух, сильно стиснул её плечи. По щекам побежала струйка слёз.

Диэн не подавала знаков жизни. Хонрадо в бессилии уставился в её мертвое лицо. С дрожащими руками прошелся по её шее.

- Прости меня, Киоки. Я не хотел. Это всё сеансы, - он, склонив голову вниз, беззвучно зарыдал. Вдруг Диэн разразилась кашлем. Её тело судорожно дергалось. Хонрадо потрясенно отшатнулся, и ужасе забился в угол. Глаза Диэн были не фиолетовые, а разноцветные, словно все цвета радуги кружились в её зрачках. Он невольно заметил, как звезды стали еще ближе к земле. Уже заметно потемнело, но глаза Диэн неистово светились двумя яркими точками. Она, кашлянув в последний раз, достала телефон из кармана, после включив встроенный фонарик, поискала дверь. Хонрадо, поняв, что она не настроена столь злобно, бросился к ней с рыданиями:

- Диэн, прости меня! Я не хотел! - он обнимал её ноги.

Испуганная до костей Диэн в начале хотела вырваться и бежать прочь от жарко кровного испанца, который чуть не убил её. Но увидев его раскаяния, она поняла, что такому порыву гнева было только одно объяснение: как сказал мистер Ханако, попытки начать управлять сном доводит человека до безумия, и он перестанет отличать реальность от сна.

- Знаешь, какие знамения я увидела там, Хонрадо? - Голос ужасно хрипел от одышки. Хонрадо виновато покивал. - Те существа... - она вспомнила недавний кошмар, - они гонялись за мной. После поймав меня, пытали... - Хонрадо видел, как она тогда корчилась от боли, но не стал её будить, всё равно было бы бесполезно. Но и опасно, что его голос призыва мог вполне привлечь внимание существ. - И... - она поколебалась, но быстро обнажив левую руку до локтя, показала исцарапанную рану. Вначале Хонрадо ничего не заметил, но присмотревшись, он увидел мелкие слова, как будто начерченные когтями. Они гласили: "Не возвращайтесь, ибо душа будет обречена, тело останется на века усыпанным. Здесь вам не место". Хонрадо побледнел от страха. - Думаешь, это шутка? Хон, нам нельзя больше заниматься этим. Они начертили мне эти слова там, но следы остались и видны здесь, - Диэн посмотрела на испуганного испанца. Он сейчас казался совсем маленьким.

- А как же тайны мира? - отчаянно спросил Хонрадо.

- Это уловка. Они только и делают это, чтобы обрести новое тело. Они блуждают. Астрал это не какой-нибудь ужастик или фантастика, а запретный мир. Туда нам нет доступа. Если ворвемся, то горько заплатим. А что если они меня убили бы, и пришли за моим телом? Я не буду прежней Диэн, в меня поселится блуждавшая чужая душа. Они чуют чужаков. Они тебя уже обнаружили, когда ты спросил о тайнах мира. И вот написали предупреждение. Если туда вернешься, они поймают тебя, - шепотом закончила Диэн, словно существа из Астрала услышат её. Кромешная тьма полностью поглотила чердак.

Хонрадо пошатываясь, поднялся с места.

- Я пойду. У нас ведь ужин, - словно он и не слушал тревожные опасения Диэн.

Диэн не ответив, массировала шею с болезненным стоном. Дверь тихо закрылась. Она осталась лицом к лицу с тьмой и слабым фонариком телефона - единственным её защитой. Ей стало не по себе, что хотела покинуть чердак.

Когда незаметно проскользнула из чердака, коридор был всё еще пуст. Её оглушала эта тяжелая тишина, словно подземный мир покоился вместе с ней. Черные ботинки беззвучно скользили. Снаружи корпуса было еще пустыннее.

Диэн тревожилась о том, что в это время обычно мальчики выходили на ужин. Вместе с группой они только обедали, а завтрак и ужин проводились отдельно. Столовая находилась в метрах сто от учебного корпуса. Обычно ярко горевшие оранжевые фонари сейчас тускло светились, что вот-вот потухнут. Ни звука, ни души. Обычно перед столовой парни стояли, ярко хохоча, и ждали своих очередей. (Очередь проводилась по строгому графику: менторы пропускали их по группам.) Столовая стояла совсем темная, ни яркого света, ни дежурного ментора, ни парней. В это время девушки, переодевшись, выходили бы из жилого корпуса.

С шести до семи часов вечера они выполняли домашнее задание в учебных кабинетах. После парни, покончив с ужином, тоже заходили в кабинеты. Им тоже предстоит час для выполнения домашнего задания. Этот зловещий часик под надзором ментора назывался "этюд".

Ужин девушек длился сорок пять минут. В это время можно было пообщаться, побеситься, погулять и потанцевать - всё, что требует заскучавшая душа.

Диэн взглянула на часы в дисплее. Они показывали 17:52. Это невозможно! В это время уже девушки были обязаны покинуть жилой корпус, ибо менторы твердили: "Этюд! Дверь закрывается! Осталось 5 минут! Тот, кто не успеет, не ждите пощады от ментора Бэламур!" О, да. Её боялись все. Некоторые просто не выносили её чрезмерную стервозность. И Бэламур хорошо комбинировала оскорбительные слова, при этом оставаясь воспитанной.

Вся передняя маленькая площадка столовой пустовала как в пост апокалипсисе. Диэн сглотнула тяжелый комок, слегка простонав. А вот и она. Она нашла Диэн.

Девушка в зелёном платье, с болтающей петлей на шее, направлялась к ней, почти медленно летела. За ней безобразное существо из Астрала. Если бы это были те красивые девушки в старинных платьях, накрашенные и с бледными лицами как в фильме, Диэн не так уж и боялась их. Но это не фильм, а сам Астрал. Здесь скитались не покоившиеся души. Самоубийцы. Они будут блуждать в сером тумане, пока не наступит день, в котором всем смертным предстоит предстать перед Создателем. Она подумала, что до сих пор спит. Сосредоточившись, попыталась найти связь с телом. Но она не спала. Она всё прекрасно чувствовала.

Воздух.

Свое тело.

Телефон в руке.

Диэн опять вспомнила слова мистера Ханако на первом уроке мистики. "Если практиковать Астрал, люди быстро теряют рассудок, даже с железными нервами". Как он был прав! И вот девушка-самоубийца с лицом в последней агонии: с вывалившим языком и уходившие назад глаза, обнажив всю белизну.

- Я сплю! - громко сказала Диэн в надеждах проснуться. Но она прекрасно осознавала, что это не так. Девушка с Астрала прибавила скорость. Диэн быстро попятилась назад. Ей стало жутко, что завопила. То существо с крыльями из пепла, с серым жилистым телом, с длинным черным языком, лысой головой с протекающей жидкой черной смолой прыгало с одного дерева на другое. Её сзади кто-то резко схватил за плечи. Диэн завизжала. Повертела руками в попытках защититься, яростно царапаясь. Схвативший человек упал. Она долго смотрела на юношу, который так легко сбился с ног. Узкие глаза сузились от боли, насыщенно черные волосы быстро потеряли опрятность. Он уже встал с места, встряхивая снег с черного пальто.

- Юки! - Диэн тут же приобняла его.

- Ты совсем что ли?! - он отстранился от нее.

Юки после поступления сильно изменился. После пыток в детском доме он решил больше не проявлять робость, и тщательно скрыл свою натуру романтика за маской извращенца и пошлого грубияна. Никто не знал, какой он на самом деле, поэтому мальчики охотно принимали его в свои компании, из-за того, что он был в "теме". Плохие парни всегда были в теме, так как это было и будет слабостью всех женщин. Он был высок и худым для азиата, что некоторые восхищались.

- Господи, я уже решила, что осталась совсем одна! Почему фонари так тускло светятся? Почему пустует столовая? Почему везде тихо? - она дрожала при каждом вопросе. Юки лишь усмехнулся.

- Потому что, дурочка, сейчас идет общее собрание насчет новогоднего концерта. В столовой пусто, потому что ужин перенесли на восемь. Фонари не достаточно яркие, потому что зимний туман, - раздраженно объяснил он. Диэн хотела ответить, потом смутилась из-за своих галлюцинаций. - Твоя менторша ищет тебя.

Большой актовый зал находился на втором этаже. Туда поместились бы триста человек с легкостью. Сцена могла меняться в размерах: большая для грандиозных концертов, средняя для презентации, обсуждений, маленькая для объявлений. И вот стоит миссис Морган, замдиректора по учебным делам; мистер Алмасов, по делам дисциплины и Кумисай Айбынова, молодой профессор искусств. Именно она отвечала за все культурные мероприятий.

Кумисай временами посещала Инну Савельеву, попить кофе, одним словом помогала ей адаптироваться. Но Инна без того была рада, что имеет любимую работу. Артур уже научился немного ходить, что с каждым приходом длинноволосой казашки, то сразу же бегал к ней с детским ликованием. Если люди помогают друг другу, то сразу же появляются благородные отношения. Бессознательное чувство долга за оказанную доброту. Второй человек будет благодарен первому за доброту до последнего вздоха. Такой тип дружбы, пожалуй, самый сокровенный и истинный.

Диэн зашла в актовый зал, после вспомнив о следах на шее, быстро закрыла молнию черной куртки до подбородка. Она нашла своих. Менторша Жанэл была крайне обеспокоена:

- Где ты была? Разве не знаешь, что это важное собрание? - нервно прошептала ей, когда Диэн присела в сопровождении множество взглядов. Не успела Диэн открыть рот, за нее ответила Маджин:

- Она то и делает, что спит на уроке. Когда мисс Айбынова зашла к нам объявить насчет собрания, она уже блуждала во сне, - тихо захихикала она.

- Я упала в обморок в кабинке туалета, - соврала Диэн. Жанэл сочувственно сжала её бледные пальцы. Диэн немедленно вытащила пальцы. Она до боли ненавидела прикосновения. Ворваться в личное пространство приносило некую боязнь. Жанэл это знала, и печально отвернулась на сцену.

- Мадж, что тебе известно о моих блужданий во сне? - процедила Диэн сквозь зубы.

- Просто ты в последнее время часто спишь на уроке.

Убедившись, что Маджин ни о чем не подозревает, Диэн с облегчением откинулась на спинку мягкого зрительного кресла (они тоже были пурпурными).

- Двадцать пятого числа будем праздновать Рождество! - заявила звонким голосом Кумисай. При ней всегда были цветастый блокнот для заметок и багровый карандаш. Она по привычке закручивала карандаш на пальчиках, словно жонглировала. Сразу же пронесся гул ликования. - Конечно, в мероприятии могут не участвовать те, у кого иная религия.

- Я хочу проводить праздник в кругу семьи! - кто-то из мальчиков издал слегка раздраженный звук. По ценностям и дисциплине заведения, парни и девушки везде держались отдельно. И сейчас они сидели раздельно.

- Не беспокойтесь. Мы снабдили специальный самолёт для родителей. Они все с двадцать четвёртого декабря по первое января будут здесь.

Все радостно похлопали. Диэн почувствовала странную печаль. Как ни странно она хотела увидеть своего отца. Вдруг ей стало сильно жалко его: совсем седой и постаревший за свои сорок лет, уставший от генетики и болезни дочери, отец.

- Двадцать девятого проводятся различные соревнования и дэнсбатл, - продолжала Кумисай, довольная тем, что её составленная программа на неделю нравится всем.

- Круто!

- Я порву всех!

- Чувак, у меня тройное сальто.

Подобные реплики разом создали шум и суматоху.

- Пожалуй, вы хотите отведать немного Шепота Дьявола? - сказала холодная миссис Морган, которая стояла в сторонке, снисходительно наблюдая за всеми. Мистер Алмасов открыл черную кнопку на стене сцены, и держал наготове. Все знают, какой ужас это принесет, поэтому резко стихли, будто нажали на кнопку "стоп". - Продолжайте, мисс Айбынова.

Миссис Морган была болезненно худая и почти белая как мертвец. Жидкие пепельные волосы были всегда натянуты в затылок пучком. Кажется, она страдала пневмонией или что-то в этом роде, но была твердая, как глыба скалы. Прикрывая кашель с черным платком, стиснув всю волю, выполняла всю работу. Работа у неё была хлопотная, как распределение предметов, составление расписания, учебной программы и прочее. Одевалась в старомодном английском стиле: костюмы тусклых оттенков, кружевные блузки, плотные чулки, туфли грязных оттенков. Она увлекалась яркими красками, когда дело касалось макияжа. Миссис Морган явно пыталась скрыть бледные губы за алой помадой, персиковый румяно еще больше заострял её резкие холодные черты овального лица. За это её все уважали, и немного боялись одного её выражения. Голубые глаза словно истощали мороз и холодный ветер. Ей было около пятидесяти - когда женщина потеряет игривость и грациозность, прикрываясь беззаботным хладнокровием и мудрым выражением. Она и тогда впечатлила Саллит во время экзамена. После этого Саллит впитывала некое уважение к ней. Она до сих пор помнит её эхо от каблуков.

- Тридцать первого декабря состоится грандиозное шоу для родителей. За организацию и сбора желающих талантов отвечаю я, - Кумисай подчеркнула слово талант. - Мистер Алмасов за дисциплину. - Он один раз кивнул в сторону зала. - Наш благородный профессор Байманов, как вы пологаете, за технические оснащения. - Всеми уважаемый профессор, который придумал все эти комфортные техники, вышел, перебирая свои седины. - Мистер Саундфилд за музыкальные спецэффекты. - Он неожиданно вышел из-за кулис. - Мисс Твил за танцы. - Беламур вышла как всегда со стервозной грациозностью. - Мисс Амир за песни. - Лейла почти влетела на сцену. - За оформление мистер Левин. - Учитель с русской веселой душой по предмету "Визуальное выражение чувств".
У него были светлые борода, усы и волосы. Добрые зеленые глаза. Всегда шутливый настрой. Он был любим всеми дримерами и коллегами, что при каждой возможности все старались состоять с ним в дружеской беседе. Все дримеры буквально мчатся в кабинет искусств. С нетерпением ждут его уроков. Даже если некоторые не умели рисовать, просто желали слушать его весёлых рассказов. Даже дримеры XS всплывали в улыбке на его уроках.

И вот он вышел с вечной улыбкой на светлом лице. В боковом кармане как всегда торчали кисточки.

- Дримерушки, мы зальем белой краской своего гнева бубенчики Санты, - он подмигнул. Все разорились хохотом, вплоть до дримеров XS. Всем дримерам было известно это остроумное выражение. В нем было что-то метафральное, даже слегка пошловатое. Учителя и менторы недоуменно глядели в сторону мистера Левина. Проницательная миссис Морган, видимо, поняла суть выражения.

- И всё же перед вами дети, которые не просветлены знаниями половой сферы, - холодно заметила она. Левин сделал притворное серьезное лицо. Дримеры с трудом сдавливали порывы хохота. Когда нельзя смеяться, смех больше и больше накрывает. Человеческая натура любит нарушать запреты.

- Забыла сказать, с завтрашнего дня начнется оформление здания. О подробностях узнаете от профессора. Тоже касается всех ответственных. Мы сейчас же развесим график мероприятий и правила всех соревнований. На этом у меня всё, - мисс Айбынова завершив объявления, отступила одним шагом назад. Её место заняла миссис Морган.

- Дримеры, этот концерт повлияет на ваши достижения. Одним словом считайте это практикой после теоретических занятий. Мы увидим ваши командную работу, усердие, талант и опыты. Удачи. Өшпесін! - Это казахское слово, означающее "пусть не погаснут" уже служило, как нечто вроде магического заклинания.

Намечался всеобщий ужин. Сначала было положено пропустить девушек. Парни стоя ждали, пока не выйдут девушки и менторши. Диэн рука об руку с Маджин шла к выходу. Кто-то слегка потянул её за капюшон.Диэн резко повернулась, и удивилась, увидев Хонрадо. Он тихо произнес:

- Ты меня не остановишь, - после скрылся за веселой толпой парней.

Диэн прекрасно понимала, о чем он. С повернутой головой отчаянно искала его, но многочисленные девушки не дали дорогу назад.

- Что тормозишь?

- Да иди уже!

Все возмущенно толкали её, что Диэн ничего не оставалось, как идти вперед. Да еще Маджин тянула её за руку. Решила его подождать на улице.

Диэн простояла в холодных зимних сумерках полчаса. Хонрадо не явился. Стоял скрипучий мороз, что она замерзла до костей. Скрепя зубами от дрожи, она всё твердила: "Не вздумай! Не вздумай..." Но туман сгущался, словно поглотил весь мир. А Хонрадо всё же нет. Оранжевый фонарь тускнел на глазах. А он всё же не пришел. Пока Маджин с силой не потащила её в жилой корпус, Диэн посинела как труп. Хонрадо наверно уже закрыл глаза. Астрал уносит его хрупкую душу прямиком в западню. А Диэн дрожала уже от безысходности.