Глава 5
Я проснулась посреди ночи от странного шороха на кухне. Поднялась, потирая виски трещащей от недосыпа головы. Спотыкаясь обо всё на свете, в том числе и кота, я подошла к выключателю и включила свет.
В комнате всё было по-старому: стол, лампа, шкафы, стенка, гружённая милым сердцу хламом, компьютер, старенький телевизор.
На кухне что-то снова зашуршало, и послышался звон бьющейся посуды.
"Хоть бы мама не проснулась", - почему-то подумала я.
Откуда-то появился мой кот Саймон и протяжно замяукал.
- Ты что?
Кот резко замолчал, внимательно посмотрел на меня жёлто-зелёными глазами и побежал к кухонной двери. Она была заперта, и Саймон стал скрестись в неё.
Я бесшумно прошла по коридору, остановилась рядом с котом и медленно приоткрыла дверь.
Саймон юркнул в щель. Я заглянула в неё, ожидая увидеть всё что угодно, вплоть до полчища крыс, но ничего такого на кухне не было.
Я зашла, закрыла за собой дверь и включила свет. Оглядела кухню. Ничего нового.
А потом посмотрела в противоположный угол и увидела, что за кухонным столом кто-то сидит.
Я подошла к этому человеку. Он был весь в чёрном, какой-то до боли знакомый и лохматый.
Я потрогала его за плечо. Человек обернулся.
Это был Синяя Чёлка, Парень-Облако. Он посмотрел сквозь меня невменяемым стеклянным взглядом голубых глаз.
- Что ты здесь делаешь? - спросила я.
Облако молчал минуту, а потом произнёс:
- Глупо. Не надо.
- Чего? - не поняла я.
Но тут в другом конце кухни что-то свалилось, послышался звон бьющегося стекла. Я машинально посмотрела туда. Это разбилась хрустальная ваза.
Я посмотрела туда, где до этого сидел Облако. Там никого не было. На этом сон закончился.
Я проснулась за десять минут до будильника лицом на недорисованном комиксе про скромную девочку-неформала Рокси и её возлюбленного панка Эола. Проще говоря, про меня такую, какой бы мне хотелось быть (милой, элегантной, смешной, анарексично-худенькой, с красивой стрижкой, присингом и стилем одежды гранж) и СЧ, в более панковском варианте - в рванной джинсовой жилетке, с ирокезом, пачкой сигарет в нагрудном кармане и качествами истинного рыцаря, внешне грозного, но в душе словно булка с корицей.
Я подняла голову со стола, окинула взглядом комнату, далее взяла телефон. Третье сентября. До начала занятий было 90 минут.
Странно. Вот и минуло лето. Я думала, что забуду СЧ, но этого не произошло. Чувства были те же, что и до уезда: немного расплывчатые, неточные, но уже плотно засевшие во всём моём существе.
Никаких сильных изменений я пока в себе не замечала. Разве что, больше пристрастилась к року, да и за одно лето мой стихотворный дар вырос в разы: если сочинения конца мая были глупым лепетом напыщенного карапуза, полностью подходящим моему возрасту, то то, что я написала пять дней назад, отчётливо напоминало творчество Лермонтова, которым я никогда не увлекалось, это стихотворение впоследствии многие мои знакомые принимали за подлинного Лермонтова, а не за графоманию тринадцатилетней девочки. Называется оно "В холодном сумраке тумана...", по первой строчке, на нём я бы хотела заострить внимание, но пока не об этом.
Второго сентября на линейке я долго искала взглядом СЧ, но так и не нашла. Может, он сменил школу? Или ушёл после одиннадцатого или девятого класса?
Эта мысль резала мне душу, мучила и душила уже почти сутки. Вот и сон этот дурацкий... СЧ снился мне во второй раз, оба раза одинаково, и во сне абсолютно ничего не менялось. Всё было точно так же, до мелочей. В прошлый раз этот сон снился мне примерно месяц назад, и я с тех пор его почти не вспоминала.
А теперь... Интересно, к чему бы это?
Я засунула комикс в ящик стола, выключила горевшую всю ночь настольную лампу и отправилась в ванную комнату.
***
Я сидела на перемене перед уроком миссис Эванс в классе и пыталась сосредоточиться на "Затоваренной бочкотаре" Аксёнова - книге, которую летом мне подарил дедушка.
"Ирина Валентиновна, поражённая, смотрела на его широченные плечи и эту типичную мужскую улыбочку, всегда возмущавшую всё её существо.
- А глаза-то голубые, - пробасил удивительный семиклассник".
"Что за бред! Как это можно читать?! Да ещё этот козёл Бэк поминутно пытается стащить мой пенал!" - подумала я и схватила медленно отъезжающий с парты пенал.
- Бэк, прекрати! - потребовала я.
- Ну дай ручку! По-братски, - добавил он с мерхкой ухмылкой.
- Ты мне не брат! - сквозь зубы прошипела я. - Пороси у своих баб. Им-то пофиг, вернёшь ты её или нет.
Я положила пенал в рюкзак и поискала взглядом миссис Эванс. Её не было. Зато на её рабочий стол какой-то странно хнакомый парень клал ключи от раздевалки. Он был в зелёно-белой рубашке, белом галстуке, кедах, джинсах и затемнённых очках, коротко стриженный, с цепью и фиолетовой повязкой на руке...
Синяя Чёлка, чтоб его! Парень-Облако, только без его фантастической лохматой шевелюры, более похожий на панка.
За лето он сильно изменился.
Но, всё-таки, это был он. И он никуда не перешёл, не ушёл. Он был здесь. Живой и вполне здоровый. Снова в кабинете Эванс.
СЧ быстренько вышел из кабинета, а в моей душе вдруг что-то зажглось.
Не всё потерянно!
Через минуту в класс загла миссис Эванс.
- Кто сюда положил ключи? - спросила она.
- Парень в галстуке и клетчатой рубашке, - ответила я.
- Да? - рассеянно поинтересовалась Эванс и углубилась в свои дела.