Мелодия Забытых Воспоминаний.[+16]

— Я устал, Анна! — кричал тот, чье имя уже твёрдыми буквами печаталось на обложках популярных журналов.

Кей никогда не допускал бардака в своей квартире. Даже многочисленные бутыльки с дорогими одеколонами стояли чуть ли не по алфавиту. Однако спустя пару месяцев, после своих гастролей, парень полностью отключился от мира. Его больше не заботили носки, которые валялись на барной стойке или зубная щётка, которая мирно покоилась на полке вместе с пластинками.

— Ты не можешь уйти, Ноа! — перекрикивала подруга, которая совсем недавно заняла роль его менеджера.

Она видела, как парню тяжело даётся популярность и понимала его желание собрать вещи и свалить куда угодно. Анна отмахивались от этих мыслей. Кто-то из них же должен мыслить здраво.

— Почему нет? — устало выдохнул парень и присел на диван, зарываясь руками в волосы. — Я не могу больше сочинять. Люди скоро устанут от моих старых песен и будут требовать новых. Что тогда я им скажу, Анна? Кем тогда буду в их глазах? — обессиленно произнес он.

— В жизни каждого человека...

— О, нет. Избавь меня от заезженных фраз людей, которые не смогли найти себе оправдание получше, чем ровняться на неудачи других.

Ноа любил музыку. Когда он пел, то чувствовал, что сможет стать чем-то вроде проводника между двумя мирами. Миром людей и миром их душ, которые затерялись где-то в толпе. Ноа думал, что обретя популярность, он сможет и дальше писать о том, что твердит ему сердце. Однако слава принесла только разочарование. Вместо того, чтобы петь от души, Ноа начал петь для того, чтобы было. Он замечал, как его музыка становится все более и более шаблонной, а текста больше не несут в себе определенного посыла и искренности. Но это нравилось людям и он пел, сам не понимая зачем. Сейчас он видел выход только в том, чтобы отправиться в отпуск и обрести новый настрой или же навсегда уйти со сцены.

— Ноа, тебе нельзя уходить. Не сейчас, когда ты находишься под объективом целой страны. Если ты так неожиданно уйдешь без объяснения, то твоя популярность начнет падать.

— Плевать, — парень серьезно посмотрел на менеджера. — Я не поверю, что нет ни одного предлога под которым я смогу уйти на несколько месяцев без потери лидирующего места, —  увидев замешательство на лице девушки, он лишь закатил глаза. — Забудь, дай мне просто время прийти в себя.

— Я подумаю, что можно сделать, — бросила девушка через плечо и скрылась за дверью номера.

Ноа понимал, что ведёт себя чересчур безрассудно, но ему просто не оставили выбора. Он хотел сделать что-то новое, наполнить жизнь музыкой, которая будет нести в себе какой-то особый смысл для каждого. Ноа грезил мечтами о том, что его песни будут отличаться от всех вековых исполнителей и о нем будут говорить. Однако он родился не в то время. Сейчас всех волновало лишь то, как выглядит музыкант и на сколько слова его песен заедают. И Ноа поддался этому. Теперь не он управлял Кеем, а Кей управлял им, и это сводило с ума. Каково это, конкурировать с самим собой?

Когда парень уже лежал в кровати, на его смартфон пришло сообщение, которое он тут же прочёл.

Anna:
Мы должны разыграть твою болезнь.

Такого Ноа не ожидал.

Noa:
Это и есть твое «решение»?

Anna:
Не язви.
Завтра, во время концерта, когда он будет в самом разгаре, ты упадешь в обморок или типо того. В сми мы сольем информацию, что Кей серьезно болен и несколько месяцев проведет в больнице. Таким образом это обеспечит тебе отдых и поднимет неплохую шумиху вокруг тебя на все это время.

Noa:
Лгать не хорошо.

Anna:
Это называется пиар ход.
Твои родители содержат госпиталь "Солнечный Дом". Как раз там ты и проведешь свое время. Это так же станет неплохой рекламой для них.

Noa:
Ладно.

Через несколько часов, Ноа уже лежал на сцене изображая на лице всю гамму болезненных эмоций. Они с Анной решили, что лучше будет, если Кей потеряет возможность ходить, а потом, в госпитале своих родителей, чудесным образом  вновь встанет на них. Это будет легче объяснить, чем смертельную болезнь музыканта.

***

— Мам, я как раз хотел поговорить с вами об этом, — он подошёл к Еве и положил свои ладони ей на плечи. — Я хочу свободно гулять по госпиталю. И устал тупо сидеть в коляске в заперти.

— Мы не можем позволить Кею ходить на глазах у всех, — серьезно проговорил Вильям.

— Кто сказал, что это будет Кей, а не Ноа? — щурясь произнес парень.

— Что ты имеешь ввиду?

— Никто не знает, как выглядит Кей без тонны косметики на лице, со своим натуральным цветом волос и темно-голубыми глазами. Я просто буду собой. Ну и чтобы не отличаться от ваших пациентов, ездить на коляске.

— Звучит не так уж и плохо, но никто не должен знать о твоей второй жизни, — произнесла Ева и почувствовала, как сын крепко обнял ее за плечи и звонко поцеловал в щеку. — Ноа!

— Прости, мам. Я просто очень рад, что наконец-то смогу побыть собой. Комнату Кея можно оставить пустой, я буду там появляться и выходить в эфиры, когда это потребуется. Однако жить я хочу в общем холле, —парень помолчал. — И Анна не должна появляться здесь. Если ее увидят, то все раскроется.

— Я попрошу приготовить палату. Тебе пора переодеться во что-то попроще, Ноа Олсен, — одобрительно произнес Вильям глядя на своего счастливого сына.