До встречи новой весной

Передвинув строчку календаря на новую неделю, я гордо обвела число красным маркером - 16 мая. Тело покрылось мурашками, но не от страха, а от предстоящей эйфории. Я ждала этот день очень давно, а готовилась к нему еще дольше. Распахнув шторы, в комнату полился солнечный свет, крадясь, он подобрался к кровати и залил ее желтоватым оттенком. Послышалось недовольное бубнение.

– Деель, закрой шторы, – кутаясь под одеяло, стонал и изворачивался Фил.

Я не обращала на него внимания, ничто не испортит мне сегодня настроение.

Пройдя в кухню, я запустила кофемашину, взяла уже сделанные мною ранее бутерброды с красной рыбой и села за стол. Солнечные дни в мае - редкость для этого города, но для меня это был еще один отличный знак. Закрыв глаза, я нежилась в лучах теплого света, струящегося через прозрачную тюль. Мысли были пусты, с утра не хотелось ни о чем думать.

Мое наслаждение прервал хриплый, недовольный голос: – ты чего проснулась в такую рань? На пороге кухни в одних спальных штанах стоял еще сонный Филипп. Облокотившись на столешницу, он сверили меня полуоткрытыми глазами, ожидая ответа. «Он не мог забыть», в глубине души надеялась я. Но смотря в эти ждущие от меня ответа глаза, понимала: «все таки забыл».

– Меня пригласили на закрытый литературный вечер, – немного шепотом, будто оправдываясь, произнесла, – я тебе говорила, ты не помнишь?

Он потирая переносицу, зевнул: – а, что-то такое припоминаю. Подошел ко мне, наклонился и нежно, еле касаясь, поцеловал в висок.

Фил скрылся в ванной комнате - это надолго. Подойдя к барной стойке, я взяла горячий кофе и села обратно на нагретое солнцем место. Первый курс заканчивался. Оставалось доучиться еще месяц, приходя на некоторые консультации и закрывая сессию. Мы с Филом учились на одном потоке, но в разных группах. По началу учебы, мы проводили много времени вместе, посещая общие лекции и семинары. Но со второго семестра, начались занятия по специальности и из общих предметов у нас остался только один - искусство и культура в истории России.

Я успела обзавестись новыми друзьями. На удивление, в нашей группе все ребята были классными, каждый был по-своему индивидуален. Ну еще бы, все же литераторы. На самом первом занятии по истории литературы ко мне подсела девочка, сначала я подумала, что она не от мира сего. А потом я в этом убедилась. Это моя подруга - Неля. Смешно - Деля и Неля, как из сказки вылезли. Но вот что действительно было в ней странное, так это ее радужные волосы. Каждая прядь была одного цвета из радуги, и такие же разноцветные брекеты. А через неделю на творческой работе, где нас определили в группы по трое, мы познакомились с Гошей. Кто бы мог знать, что парни любят болтать больше девчонок. Этот тарахтелка так много шутил, что мы с Нелей сразу поняли - наш человек.

Как я уже заметила ранее, все в нашей группе индивидуальны. Гошан не был исключением. По его телу в хаотичном порядке были разбросаны татуировки, и не какие-то бессмысленные, а до безумия красивые. Его можно было бы ставить в картинную галерею, как отдельный экспонат. Из тех, что мне запомнились, были: героиня из аниме и картина с деревьями сакуры, окрашенными в нежно розовые цвета. Мы втроем были не разлей вода. Вместе ходили на все пары, гуляли после занятий и частенько захаживали в полюбившееся кафе. Особенно, когда хотелось посплетничать или поделиться творческими успехами. Эти двое, кстати, придумали мне псевдоним Ада, который я теперь использую на всех платформах, куда публикую свои стихи и рассказы.

У Фила тоже появились новые друзья, их было значительно больше, преимущественно парни, но и девочек хватало. Наши интересы были разными, так что нашими компаниями мы не пересекались. Да и мы с Филом теперь виделись только вечерами и иногда на выходных. Он устроился в стильный бар в центре Питера диджеем. А это в большей степени ночная работа, так что выходные мы проводим вместе через раз. Такая вот взрослая жизнь, но нас все устраивало. Не было времени на грусть или ревность, времени просто не было.

Фил расхаживал по квартире, уже одетый в джинсы и темно синюю толстовку Nike. Сегодня была предэкзаменационная консультация по нашему единственному общему предмету в этом семестре. Я была несказанно рада совместной прогулкой до университета, последний раз мы ходили вместе на учебу, не припомню когда.

– Ты скоро? – послышался крик с коридора.

– Щас, – надевая сережку, крикнула в ответ.

Посмотрела на свое отражение, пробегая глазами от макушки до пяток. Небесно голубое платье с белым узорами отлично подчеркивало мои собранные в хвост волнистые локоны.

Выбежав в коридор, я напевала «весна в крови и это самый лучший деееень, раз, два, три». Барабаня пальцами по воздуху и кружась, нечаянно врезалась в Фила. И перед глазами всплыла картинка из лета, как я, также танцуя, упала в руки неизвестного красавчика. Только теперь я лежала в руках самого близкого мне человека.

– Ты выглядишь обалденно, – промурчал Фил.

От его голоса по телу хлынула новая волна мурашек, и в знак благодарности я чмокнула его в нос. Он помог надеть мне плащ, я схватила с верхней полки кепку, и мы вышли на улицу. Теплый ветер ударил в лицо, пришлось зажмуриться от резкого света, проникающего во двор сквозь арку. Мы вставили по одному наушнику и включили плейлист Фила, взявшись за руки, направились прямиком на учебу.

Возле главного входа нас ждали Неля и Гоша. Они, радостно махая руками, привлекали к себе внимание. Хотя, наверное, не их жестикуляция, а внешний вид приковывал к себе взгляды. Оба в ярко оранжевых оверсайз худи. Только у Гошана розовая бандана на голове, а у Нели такого же цвета гетры.

– О, твои фрики, – с усмешкой шепнул мне на ухо Фил.

– Не называй их так, – шикнула ему в ответ и побежала в объятия своих одногруппников.

– Привет, Филя, – с милейшей улыбкой сказала Неля.

– Здорова, чувак, – отсалютовал ему Гоша.

Фил старался не кривить лицо, но выходило плохо.

– И вам привет, и не называй меня Филя, – бросил он строгий взгляд на подругу.

Та закатила глаза, но ничего не ответила. В душе мне стало обидно, что мои друзья и парень находятся буквально в разных вселенных.

Филу пришлось сесть с моей компанией, потому что большая часть его друзей - прогульщики и ребята, живущие, как они говорят: отвязной жизнью. Радовало, что Фил не перенял эти качества и оставался таким же усердным в учебе. Однако ночная работа иногда забирала эту возможность. Тут приходила на помощь я и помогала с пропусками, делая иногда за него домашку.

На удивление, консультация закончилась быстро, и оставалось еще много свободного времени.

– Фил, пойдем погуляем в центре? Обхватив его руку, прижалась, вдыхая запах фиалки и ананаса - его любимой туалетной воды.

– Секундочку, – ответил он, уткнувшись в телефон. – Сорян, Дель, ребята позвали посидеть в баре, заценить новые треки, ты же не против?

Против, мы в сумме видимся один день в неделе, но тебе это не важно. Так я подумала, но, нацепив маску безразличия и понимания, ответила короткое: – не против.

– Супер, – он вскользь чмокнул меня в губы. – Парни как раз мимо едут, увидимся, пиши мне если что, – уже убегая, кричал он.

Гоша и Неля, стоявшие неподалеку, увидели мою сползающую маску.

– Не расстраивайся ты из-за него, – приобняв меня за плечо, сказал Гоша, – пошли лучше в наше кафе, расскажешь нам стихотворение, которое будешь дарить сегодня вечером публике.

На мои глазах проступили слезы.

– Вы не забыли? – прошептала я. Они с недопонимание переглянулись, а я, не дожидаясь ответа, кинулась на них с объятиями: – вы лучшие.

Подняв глаза к небу, давая слезам отступить, отстранилась от ребят.

– Простите, я последнее время слишком сентиментальна.

Неля схватила меня под руку: – поэтому у нас в срочном порядке состоится булочная терапия. И мы втроем направились в нашей тайное место.

Мы просидели в кафе 5 часов, обсуждая прошедшие выходные каждого. Неля с двумя младшими братьями ходили в театр. Гоша пол дня создавал эскиз для нового тату, а оставшийся день озвучивал в прямом эфире своего YouTube канала новый аниме сериал. В самом начале семестра мы увидели, как он от скуки что-то рисует. В конце пары он показал свое творение. Наши глаза чуть было не выкатились от шока, почти в унисон мы спросили его: «ты случайно направлением не ошибся?». И он рассказал, что на искусство живописи его не взяли, а потом показал свой профиль на YouTube. Мы увидели его владение голосом, способность вживаться в роли и людей, которые за ним следуют - несколько сотен тысяч подписчиков. «Талантливый человек талантлив во всем!», – сказала ему сразу после увиденного. Мои выходные прошли не сказать, что особенно. В субботу я ходила в тренажерный зал и бассейн, а весь оставшийся вечер была в поиске работы. Воскресенье был день высыпания и подготовки к сегодняшнему вечеру.

Прочитав свое стихотворение, делаю я это обычно с закрытыми глазами, так легче вживаться в роль, посмотрела на ребят.

– Это невозможно, – зомбированно произнесла Неля.

– Я полностью солидарне с ней, – добавил Гоша, доедая булочку.

– Я не могу понять, как ты это делаешь, – не переставая твердила подруга, – вроде все просто, но столько смысла и эмоций. Я уверена, всем пришедшим понравится.

Моя боязнь публики прошла еще в детстве, с первым школьным выступлением, а вот к похвале я все еще относилась скромно. В глубине души я понимала, что мои стихи не плохие. Просто когда слышала эмоциональные отзывы, меня пробивала мелкая дрожь и паника. Хотя к комментариям друзей я уже постепенно привыкала. Они всегда ярко реагируют. Я обняла подругу так крепко, как смогла.

– Так съедим же этот круассан в знак нашей дружбы, – гордо произнесла я, протягивая в центр стола многослойную булку. С полной серьезностью ребята протянули круассаны в ответ, но через несколько секунд с нашего угла полился смех. К нам обернулась половина кафе, отчего мы еще громче залились хохотом. Это было наше фирменное прощание в конце посиделок.

От Фила не было вестей. Только кружочки историй, висевшие в его телеграмм-канале, давали мне и остальным подписчикам информацию происходящего. Посмотрев один, я догадалась, что уже началась его смена на работе. Он с одним большим наушником крутил диски на диджей-пульте, покачивая в такт музыки ладонью. Я проводила ребят до ближайшего метро, пообещав, что после вечера обязательно наберу им по видеосвязи.

В Петербурге начиналась моя любимая пора - белые ночи, разводные мосты, множество влюбленных и подростков с желанием жить. Я не спеша шла к назначенному времени, периодически поглядывая на карту в телефоне. Солнце еще было высоко. Некоторые прохожие торопились домой с работы, но большинство приезжали в центр города гулять. Сворачиваю в парк и снижаю скорость. Делаю глубокий вдох, и по телу распространяется спокойствие с привкусом выжженной зелени, пыли и расцветающей сирени. Мою душу терзает внутренний монолог, который то и дело повторяется в моей голове: «Он даже не пожелал успехов, не написал банальное «любимая все получится». С другой стороны, ну, бывает, заработался, забыл. Но он же знает, как это важно для меня. Однако сегодня он вообще об этом забыл, если вообще помнил».

– Решено, – вслух сказал я, чем приковала взгляд сидящей на скамейке парочки.

Я бросила на них грозный взгляд, «а нечего на меня пялиться», отвернулась и прибавила шагу. Открыв строку сообщений, я долго не могла собраться с мыслями, что же написать... Но решила действовать интуитивно: «Фил спасибо, что в такой суматохе дней не забываешь обо мне. У меня все хорошо и, кстати, я уже на литературном вечере, спасибо, что пожелал мне успехов. Отключаю телефон, не теряй.».

Погруженная в мысли, не заметила, как дошла до нужного места. Толкаю тяжелую деревянную дверь и окунаюсь в теплый, пропитанный старинными книжными листами и нотами шалфея воздух.

– Здравствуйте, – обратился ко мне строгий женский голос, – назовите ваше имя.

Передо мной стояла женщина, я бы ей дала примерно 30 лет, в строгом красном костюме и гладком пучке. Я осматривала ее, а она уставилась на меня тяжелым взглядом.

– Здравствуйте, я - Ада. Ада Литвинович, – подытожила я для себя.

Девушка нырнула в список: – интересное имя, – донеслось до меня уже более спокойным голосом.

– Спасибо, – заправляя выбившийся кончик волос за ухо, – но это псевдоним.

– Мм, – издала она без особого интереса.

Показав, куда идти дальше, мы с ней распрощались. Я надеялась, что мы за этот вечер с ней больше не пересечемся. Сдав свой плащ, я посмотрела на часы, оставалось не так много времени. Отлично, тем и лучше, сразу займу свое место и буду настраиваться. Но зайдя в зал, я была приятно удивлена. Темно красные бархатные стулья были расставлены в несколько рядов, на каждом висела небольшая табличка с инициалами, а впереди расположилась крохотная переносная сцена с трибуной на ней. Волнение подступило к горлу, но тут же ушло, когда я нашла стул со своим именем, на смену пришла нескрываемая радость. Я быстро вытащила телефон из сумочки и сделала селфи. Даже не знаю, что было лучше: моя собственная табличка или я, сияющая во все 32 зуба. На меня покосились двое парней. Я начала пристальным взглядом сверлить обоих, они сдались и отвернулись. А мое настроение поднялось еще выше. Я скинула фото в чат с Нелей и Гошей и теперь точно отключила телефон.

За 5 минут зал почти полностью был заполнен, двери закрыли, и раздалась тихая мелодия скрипки. Вдоль рядов длинными и уверенными шагами ступали мужчина и женщина, они двигались в унисон, словно заведенные куклы. Они встретились у сцены и развернулись к нам лицами.

– Здравствуйте, дорогие гости. Мы рады объявить вечер поэзии открытым!

Зал разразился громкими аплодисментами, приветствуя ведущих. Далее нам рассказали правила выхода гостей и повисла мертвая тишина. Каждый новый читающий дарил непередаваемые эмоции. С каждым новым стихом я ощущала кандалы и крылья, падение и взлет. Некоторые читали долго, а кому-то хватало и двух минут, чтобы зал пребывал в беззвучном трансе мысли. В конце каждого прочтения я хлопала в ладоши, как в последний раз.

– Ада Литвинович, – громко объявил ведущий.

Сердце пропустило удар. Я медленно поднялась со своего места, стянула с плеча сумку и положила на стул. Медленно шагая к сцене, я разглаживала скалдки платья, собираясь с мыслями. Но зал не торопил. «Ты все можешь. Ты делала это много раз, так покажи, что ты умеешь», – пронесся голос отца в голове. Повернувшись лицом к зрителям, закрыла глаза. Я слышала дыхание первого ряда, чувствовал их жажду. Идеальный слушатель.

«Будет больно, я знаю, ты сможешь.

Ты пройдешь этот путь, пусть один.

Но зато ты поймёшь, не напрасно,

В этой жизни не веришь другим.

Ты пройдешь много разных ошибок,

Есть что учат, а есть что и бьют.

И тогда ты поймешь, в этом мире,

Как же правильно строить уют.

Может будет все это напрасно,

Или может не будет, ты жди.

Ты прошел уж немало препятствий,

Но сейчас ты на верном пути.

Шел пока ты один, себе верив,

Но однажды ты встретишь его,

Человека, с которым разделишь,

Самое лучшее в мире вино.

И тогда ты поймешь, откровенно,

Для себя ты решишь навсегда:

Ты дурак был, когда ты закрылся,

Но теперь я открыт, для тебя!

Что теперь эту жизнь жить легче,

Когда знаешь, идешь не один.

Будет много препятствий дальше,

Но теперь вы вдвоем, вы магнит.

Вы магнит для счастья, для жизни,

Для всего живого вокруг.

Просто будьте рядом и вместе,

Друг для друга спасательный круг.

И дойдешь эту жизнь с улыбкой,

Вспоминая мои слова:

«Будет больно, я знаю, ты сможешь»

Только смог не один, а любя.»

Я открыла глаза, зал молчал. Стало на мгновение не по себе, будто я совершенно одна в этом помещении, и в некогда теплом зале стало резко холодно. Но потом я заметила, как кто-то шевелится. С крайних рядов начали подниматься люди, размашисто хлопая в ладоши. И вот уже через пару секунд стоял весь зал, аплодируя мне. Я залилась краской, поблагодарив слушателей, низко поклонилась и вернулась на свое место. Черт, забыла снять видео выступления, вспомнила я, занимая свое место.

Вечер продолжался недолго, оказывается, новички, то есть я и несколько других ребят, были развязкой всего мероприятия. Одним потоком мы двигались к гардеробу, я включила телефон, и шквал уведомлений ударил в глаза. Пробежав по всплывающим сообщениям, я не увидела самого важного. Диалоговое окно с Филиппом было пустым. Напротив моего сообщение стояли две галочки, означающие прочитано. Ну и черт с тобой. Гневно заблокировав телефон и закинув его в обратно в сумочку, я чуть не врезалась в массивную фигуру, стоящую на моем пути. Подняв взгляд , я вспомнила это лицо. Тот самый парень, который косо посмотрел на меня во время селфи, только теперь он стоял один, без своего друга. Изогнув бровь, как бы спрашивая что надо, парень понял намек и сказал: – я Герман, познакомимся?

Я смотрела на протянутую мне руку, а в голове была одна мысль: « он даже не ответил». Парень не растерялся и кашлянул в свободную руку, как бы привлекая внимания.

– Задумалась, прости, – встряхивая голову, стараясь прогнать гнетущие мысли. – Адель, – спокойно ответила я, пожимая его на удивление мягкую ладонь.

Из здания мы выходили уже вместе, обсуждая вечер.

– Я же тебе сразу не понравилась, – решительно сказала я, сразу расставляя рамки. Если у Германа и появилось замешательство, он очень старательно его скрыл.

– С чего ты это решила?

– Ну, – протянула я, – когда на тебя косо смотрит пара глаз, а точнее две пары, складывается такое впечатление.

Герман одним движение обогнал меня, оказался напротив моего лица и продолжил движение вперед спиной. Он поднял обе руки вверх: – сдаюсь, пойман с поличным, но ты мне не не понравилась, а показалась странной.

Я закатила глаза, улыбаясь.

– Что? – удивленно и смеясь одновременно, протянул он.

– Странность украшает людей. Сейчас каждый второй под копирку повторяет все за своим кумиром или за популярным блогером. Пытаясь догнать тренды, сравняться с обществом, люди теряют свою изюминку, превращаясь в запрограммированных роботов, которых отличает только количество лайков или мнений.

– Ооо, сильно, – с нескрываемым удивлением ответил он.

– Категорично, зато правда, – отрезала я.

В ответ он легонько улыбнулся и поравнялся со мной. Дальше мы обсуждали уже более легкие темы, гуляя по забытыми людьми улицам Питера. Солнце уже село, но все было окрашены нежно желтыми тонами. Белые ночи. Время слилось воедино, и я не заметила, как на часах стукнула полночь.

– Мне сюда, – указала рукой в сторону метро.

Герман был явно разочарован столь быстрым расставанием.

– Можно взять твой номер?

– Зачем? – слишком резко спросила я.

Ну, молодец, так всех распугаешь. Но Герман был не из пугливых.

– Для общения, если захочу узнать что-то умное, спрошу у тебя.

Он стоял, улыбаясь самой искренней улыбкой. А почему это я не могу иметь друзей мужского пола? Филу вот это не мешает, и, опережая дальнейшие мысли, мы обменялись телефонами, вбивая номера.

Я неслась вниз по эскалатору, надеясь успеть на последний поезд. По пути с меня слетела кепка, и пришлось бежать по ступеням вверх. Оказавшись внизу, я остановилась на секунду, чтобы перевести дыхание. Направилась прямиком к дверям вагона, но они захлопнулись перед носом. Я, как умалишенная подскочила к двери и начала кулаком тарабанить, чтобы водитель ее открыл. Но было поздно, поезд тронулся, оставляя на мне взгляды шокированных людей, сидящих внутри вагона.

– Козел! – громко крикнула я вслед поезду.

– Тебе далеко ехать? Послышался басистый голос из-за спины.

Обернувшись, первыми мое внимание привлекли глаза. Темно-карий взгляд был больно знакомый, но я не могла вспомнить откуда.

– Так далеко? – переспросил меня парень.

– А. Да нет. Я в стороне Петроградской живу, – жестикулируя, показала рукой, как мне казалось, в сторону дома.

– Супер, – ответил он, уже улыбаясь, – нам по пути и широкими шагами направился к эскалатору.

– Что это было? – вслух спросила саму себя и побежала догонять незнакомца. – Ты кто? – запыхавшись, спросила я.

– Меня зовут Демьян. На сегодня я твой спаситель.

Я сузила глаза, подумывая, правильно ли я расслышала.

– Ты псих?

– А психи признаются в том, что они психи? – парировал он.

Демьян развернулся ко мне так, что наши лица оказались на одном уровне. Глаза цвета виски пьянили меня.

– Слушай, я не псих. Я всего лишь увидел, как ты была красноречиво расстроена уехавшим поездом. Так что предлагаю заказать такси и вместе поехать. Я живу дальше тебя, но нам по пути.

– Мосты, – прошептала я.

– Что?

– Мосты, – почти крича, ответила я, – они разведены, но, казалось, парня не удивила эта информация.

– Я знаю, поедем более долгим маршрутом, или ты торопишься?

– Нет, – ответила я куда-то в пустоту.

Мы стояли на улице. Демьян заказывал такси, а я проверяла телефон. Все еще никаких уведомлений от Фила, зато 200 сообщений от ребят. «Отвечу дома» быстро напечатал сообщение в чат и убрала телефон в карман плаща.

– Что-то случилось? – обратился ко мне басистый голос.

Я прищурила глаза, не понимая суть вопроса.

– Забей. Машина приедет через 2 минуты.

Между нами воцарилось молчание. К нам подъехал черный BMW, из машин вышел водитель в костюме и открыл мне дверь. Я стояла как вкопанная.

– Садись, – приказал Демьян.

Зачем-то ему кивнув, я запрыгнула на задний ряд. Мы ехали молча, за окном проносилась набережная, заполненная людьми. Все пришли посмотреть на разводные мосты. Каждый второй делал селфи, снимал видео, и только лишь некоторые наблюдали за происходящим, как за невероятным чудом света.

И вот мосты остались позади, мы ехали по неизвестной мне улице, рассматривать тут было нечего. Я облокачиваюсь на кожаное сидение и расслабляюсь. Демьян сидит у соседнего окна, роясь в своем телефоне, не обращая внимание на происходящие. Я решаю рассмотреть его получше. Слегка разворачиваюсь в его сторону, делая вид, что смотрю вперед, но мои глаза направлены только на него. Ровная осанка, темные, как уголь волосы с седым пятнышком на затылке. Он сидит в пальто, но и так можно понять, что плечи у него достаточно широкие. На его лице расплывается улыбка, и я замечаю намек на небольшую ямочку. Стало интересно, что его могло рассмешить в телефоне.

– Я вижу, как ты на меня пялишься, – ровным тоном сказал он.

– Черт, – шепотом выругалась я, от чего его улыбка стала еще шире.

Его рассмешила я, а не телефон.

– Увидела все, что хотела?

Его самоуверенность подбешивала.

– Нет, не все, – важно ответила я.

Он развернулся ко мне лицом, продолжая улыбаться. Ямочка оказалась только на одной щеке. Она казалось такой неуместной на этом лице. Острые черты, тонкие скулы, ровные брови и нелепо-милая ямочка делали его брутальным и одновременно милым. Но только когда он улыбался.

– Теперь все, – также важно ответила я.

– Хорошо, красавица, как скажешь.

– Аделина.

– Извини?

– Меня зовут Аделина, – продиктовала ему по слогам.

– Приятно познакомиться, красавица Аделина, – как бы пробуя мое имя на вкус, произнес он.

Если бы мои глаза могли сделать сальто, это бы точно сейчас случилось. Однако я не смогла сдержать смешок.

– Это обычно работает?

– Что, – с истинным недопонимание уточнил он.

– Ну, такие вот подкаты. Ты делаешь вид, что ты такой шикарный покоритель сердец. Будто назвав меня красавицей, я растаю и упаду тебе в руки.

Он снова заулыбался, но в этот раз искренне.

– Я всего лишь констатировал факт. И да, спасибо за комплимент.

– Ты невыносим, – фыркнула я и отвернулась в окно.

Оставшийся путь мы провели молча.

– Скажи свой номер, – увидев, как машина заезжает в мой район, попросила я

– А ты быстрая, – самоуверенно произнес он.

– Успокойся, ходячий гормон, я тебе деньги хочу перевести за такси.

Громкий, слегка грубый смех залил машину, пуская по моему телу дрожь.

– Как, как ты меня назвала? – сквозь смех спросил он.

Я лишь закатила глаза и мысленно просверлив в его голове дыру, дожидалась ответа. Это было не легко, но все же я ему перевела деньги после 5 минутного препирания. Захлопнув дверь, я даже не успела оглянуться, как машина, не задерживаясь ни на секунду, поехала дальше.

Где я видела эти глаза раньше? В квартире я оказалась в начале второго ночи, написала Филу краткое: «Я дома». Записала несколько кружочков друзьям, рассказывая о своих вечерних приключениях, и нырнула в кровать. Сон сковал меня сразу, погружая в сладкие фантазии.