1. Настоящее
Его могила всегда чистая. Кто-то регулярно приходит, и убирается здесь. Убирает засохшие цветы, и кладёт новые. Приносят мягкие игрушки, хотя он не был ребёнком, когда это случилось. И я точно помню, что он не любил эти слащавые вещи. Но мягкие игрушки всегда тут. И я принесла новую.
Кладу на сырую землю мягкого медведя, и сажусь на маленькую деревянную скамейку. Помимо меня на кладбище человек десять. Каждый стоит у могилы, оплакивая того, кого давно нет. Но слезы не помогут.
Но я тоже плачу. Провожу рукой по надгробию, и шепчу его имя:
—Феникс.
Я любила сравнивать его с мифологической птицей. Всегда шутила, что он тоже может восстать из пепла, если захочет. Но он не восстал. Вместо этого, лежит в сырой земле, совсем один.
—Здравствуй, Феникс. Как ты сегодня? Я прилетела в город специально к тебе. Скоро начинается новый семестр в колледже. Прошлый год был ужасным. Мне с трудом удалось закрыть долги. Жаль, ты там больше не появишься. Я скучаю.
Ответа нет. И никогда не будет. Тихо всхлипываю, и стряхиваю слёзы рукавом толстовки. Это второй раз, когда я на его могиле. Спустя год. И как же мне стыдно, что я опять приехала не вовремя. Совершаю одну и ту же ошибку.
—Эстелла, что ты здесь делаешь? - вздрагиваю, и поднимаю взгляд на пожилую женщину. Миссис Харрингтон. Мама Феникса. Впервые я её увидела, когда приехала на это же кладбище год назад, через месяц после его смерти. Она стояла у могилы, укутанная в черный кардиган, с развивающимися от ветра кудрявыми волосами. Я ещё тогда поразилась таким сходством. Феникс был просто копией своей мамы. Сейчас она была одета в легкое черное платье, с платком на голове, который прятал её прическу. Лицо у неё исхудало, и четко выражались скулы, глаза будто стали впалые и украшали их темные синяки.
Миссис Харрингтон смотрела на меня с нескрываемой ненавистью. Её зеленые глаза горели от ярости просто потому, что я здесь.
—Была годовщина, и я прилетела...
—Не надо сюда приезжать. Прошу тебя.
—Почему?
—Мой сын умер из-за тебя, - эти слова бьют меня под дых. Тяжело сглатываю, и медленно киваю. Бросаю ещё один взгляд на могилу Феникса, и поднимаюсь со скамейки.
—Простите, - говорю я, когда прохожу мимо неё.
—Никогда, - бросает она мне вслед, и я опять киваю. Знаю, что меня никогда не простят. Никто меня не простит.
Через пару часов я возвращаюсь в свой родной город. Атланта. Он встречает меня хмурыми облаками, как будто чувствует моё состояние. Слёзы давно высохли, хотя я проревела в самолёте долго. На меня странно смотрели пассажиры, а стюардесса пыталась втюхать успокоительные. Но никакие таблетки мне не помогут.
Мама как обычно что-то делала на кухне, бренча посудой. Отчим до сих пор находился на работе, и вероятно, будет поздно.
—Как ты себя чувствуешь? - спрашивает мама, когда замечает меня в гостиной. Она протирает свои мокрые руки об фартук, и делает пару шагов ко мне. Наверное, ей натерпится меня обнять и начать нашёптывать слова поддержки.
—Нормально. Это просто была поездка на кладбище. Ничего нового.
—На кладбище никогда не чувствуешь себя нормально, хотя бы потому что знаешь, кто там похоронен.
—Миссис Харрингтон меня прогнала.
—Она просто хочет заменить чувство утраты, на что-то другое. Людям всегда проще обвинить в чем-то других думая, что им станет легче, - я пожимаю плечами.
—Ты тоже ненавидела тех, кто был виноват в смерти папы, - мама вяло кивнула. — Тебе помогло? Просто ненавидеть тех, кто даже и не мог предположить, что так случится.
—Нет, - тихо отвечает она.
—Вот. Никому это не помогает, но каждый продолжает это делать.
Мама смотрит, как я поднимаюсь к себе. Слышу, как она вздыхает, но не обращаю на это внимания. Уже в своей комнате, я прислоняюсь спиной к двери, и неотрывно смотрю на настенный календарь, который висит над кроватью. Смотрю на обведенную дату. Пятнадцатое сентября. Завтра.
После того, как умер Феникс, прошлым летом, я практически перестала посещать колледж. Каждый раз, когда я там появлялась, слышала все перешёптывания. Ловила на себе их взгляды. Мне это так надоело, что я просто перестала туда ходить. Сидела сутками в комнате, всегда ссылаясь на плохое самочувствие. Так продлились первые два месяца второго года обучения. Потом маме позвонили из колледжа, сообщая о моих пропусках, и я не нашла иного выхода, как просто делать вид, что я иду на учёбу. На самом деле я сидела в парке, и просто наблюдала за людьми. Это длилось месяц.
В какой-то момент, мой отчим не выдержал, и записал меня к психологу. Мама стала провожать меня до дверей колледжа, чтобы удостовериться, что я и правда захожу внутрь. За короткие сроки, я закрыла все свои долги, и мама успокоилась. Сеансы психолога ни к чему не привели, мы просто молчали, и я уходила. Она пыталась вытянуть из меня информацию, но у меня не было сил выдать хоть одно слово. Отчим сдался.
А я продолжила ходить в парк, а после рассказывать маме, как я провела день в колледже. Всех всё устраивало, пока не поступил новый звонок о моих пропусках. Я могла по два месяца там не появляться, но за неделю сдавать все работы, которые накопились, и дальше продолжать ходить в парк. Кто бы знал, как много можно узнать о людях, просто наблюдая за ними. Я видела множество поцелуев, расставаний, слёз, слышала детский смех, и улыбалась. Они жили. Они любили. А я существовала с грузом вины на плечах. Я молчала о том, как мне тяжело собрать разбитое сердце. Молчала о том, как потеряла все его кусочки, и оно больше не подлежит восстановлению.
Но завтра мне придётся снова пойти туда. Не знаю, откуда такая огромная надежда, что всё будет по-другому. Мне не хочется видеть алтарь, который возвели Фениксу на первом этаже, с его фотографией, свечами, и свежими цветами. Я всегда проходила мимо него с закрытыми глазами, отказываясь принимать эту реальность.
Но мне предстоит опять встретиться с этим. Опять встретиться с людьми, которые знали его. Встретиться с их словами. Взглядами.
А я не могу.
Я слабая.
Скинув рюкзак с плеча, я подхожу к рабочему столу, и сажусь на кресло. Открываю ноутбук, и просто пялюсь на экран. Как только он подключается к интернету начинают всплывать уведомления с новыми сообщения. От Элисон. Она вернулась из Мехико, и ждет нашей встречи. Улыбаюсь, и отправляю ей смайлик с коротким сообщение «уже завтра». После чего проверяю почту, и нахожу расписание пар на этот семестр. Третий год. Третий курс. Ещё немного и я избавлюсь от этого.
Хлопнув крышкой, встаю из-за стола, и переодеваюсь в пижамные штаны с футболкой. Включаю ночник у прикроватной тумбы, и ложусь под одеяло. Сны с Фениксом внушили мне страх темноты. Темнота ночи пугает меня. Всегда кажется, что вот-вот он войдет в комнату, и скажет, что я могла спасти его. Могла предотвратить это лишь одной фразой.
Я боюсь темноту ночи.
За лето в колледже ничего не изменилось. Студенты ходили туда-сюда, как муравьи в своём муравейники. Я застыла около стенда, на котором висела фотография Феникса, где он улыбается. Это фото сделал его лучший друг - Кэмерон. Первый человек, который меня ненавидит.
—Эстелла, как же я скучала! - Элисон широко улыбается и обнимает меня со спины. Я слегка касаюсь её руки, и отвечаю на улыбку.
—Рада тебя видеть такой загорелой, - произношу я, и Элисон ведёт меня по коридору.
—Я очень по тебе скучала. Давай в этом году ты будешь ходить сюда чаще, ладно?
Я пожимаю плечами, и даю ей немое обещание, что постараюсь. Элисон единственная моя подруга в этом колледже. Мы общаемся ещё с первого курса, и благодаря ей это место не кажется таким серым. Наверное, я плохой друг раз каждый раз заставляю её переживать за себя. Я никогда не делюсь с ней своими чувствами, а Эли не давит. И любит меня.
—Можем сходить после пар в кафе? Я хочу тебе столько рассказать.
Я соглашаюсь. Так я хотя бы не буду думать о вчерашнем дне, и о миссис Харрингтон, которая решила, что так легко мне может что-то запретить. Но у меня у самой нет желания возвращаться на кладбище.
На обеденный перерыв Элисон тащит меня в кафетерий. Я бы предпочла отсидеться в пустом кабинете, но Эли меня и спрашивать не хотела. Подруга наполняет наши подносы, и мы занимаем свободный столик. Элисон о чём-то болтает что-то спрашивая меня, но я внезапно потеряла нить её болтовни, когда все вдруг замолчали. Половина уставилась на меня, другая на вошедшего в кафетерий Кэмерона. Не став обращать на него внимания, просто продолжаю есть этот несчастный кекс.
—Что ты здесь забыла, Эстелла? - раздается за моей спиной. Натягиваю на себя улыбку, и поворачиваюсь к Кэмерону.
—Что, прости? – усмехнувшись, спрашиваю я. —Ох, забыла взять у тебя письменное разрешение ходить в колледж.
—Не язви, Эстелла.
—А то, что Кэм? Что ты мне сделаешь? Ударишь? Убьёшь? - с вызовом спрашиваю я, и Кэмерон сжимает челюсть. Его дыхание становится тяжёлым, а во взгляде искры огня.
—Увидишь, Эста, - Кэмерон бросает взгляд на Элисон, и проходит мимо нашего столика.
—Подонок, - говорит Эли, и отодвигает от себя поднос. — Успокоиться всё никак не может.
—Это будет сложный год, - прошептала я, и вновь поймала на себе взгляд Кэмерона.
Рада наконец-то начать выкладывать книгу, над которой очень долго работала. Те, кто следит за моим телеграмм каналом, уже знают о некоторых подробностях и читали те редкие отрывки, что я выкладывала.
"Одно теплое слово" - книга о проживании потери, принятия себя. Это книга о том, что не все люди, которых мы любили и потеряли, являются лучшими. Это книга о том, что мы должны жить дальше. Мы должны бороться за свое счастье, даже если кто-то нам вставляет палки в колеса.
Это книга о Эстелле и Кэмероне.