52
Мы собирались в Умео молча. Я могла говорить только: «Мне очень жаль». И все. Больше мне было нечего сказать.
- Я в порядке, - отвечал Стеллан.
И мы молчали. Я отправила сообщение маме, Ловисе, Нильсу. В который раз перенесла своих клиентов на другой день и другое время, отмечая про себя, что такими темпами скоро потеряю репутацию крутого тату-мастера.
Я написала сообщение Эве и Фольке. Могла бы зайти к ним или позвонить, но я не хотела нарушать тишину. Набери номер, начни говорить и ты не отделаешься простым и коротким объяснением о том, что тебе нужно уехать, что с тобой все в порядке и все объяснения будут потом.
Уже в машине, я снова достала телефон и написала Эве, а потом и Фольке – «Я люблю вас. Вы мои единственные друзья».
И снова: «Все расскажу потом. Со мной все хорошо».
И выключила телефон.
Внезапные признания и нежность заставляет думать о чем-то плохом, неизбежном, трагичном. Нас научили запирать чувства. И даже проявление внимания и заботы порой заставляет нервничать.
Стеллан вел машину, а я смотрела вперед и пыталась не думать о Курте. Я вспоминала стихи и песни. Проговаривала их про себя, чтобы не думать. Не думать об исчезнувших. Не думать о найденных.
Селия встретила нас на крыльце арендованного двухэтажного дома. Я только скептически подняла бровь, глядя на дом и Селию, но ничего не спросила и не сказала. Стеллану же было плевать на дом и на причины, по которым его сестра не смогла обойтись квартирой или номером в отеле.
Селия стояла, закутавшись в пальто, сжимая в покрасневших от холода пальцах сигарету.
- Привет! – тихо сказала она и пошла в дом.
- Привет, Селия, - ответила я. И мы пошли за ней. Стеллан не сказал ей ни слова.
Он прошел в дом, поставил наши сумки напротив двери, беглым взглядом окинул комнату.
- Собирайся, и поехали в полицию, - сказал он, не глядя на Селию.
Я стояла рядом с ним и смотрела в пол, избегая смотреть как на Селию, так и на Стеллана. Селия взяла шарф и стала тщательно наматывать его вокруг шеи, потом застегнула пальто, накинула на голову капюшон и посмотрела на меня.
- Я готова!
- Пошли, - ответила я.
- Ты можешь остаться здесь, - сказала она.
- Морриган пойдет с нами, - ответил ей Стеллан.
- Это вроде как семейные дела.
- Да, Селия, я это заметил, - зло процедил он. – Какого черта тогда семье о них говорят не сразу?
Селия молча вышла из дома.
- Стеллан? – позвала его я.
- Я в порядке, Морриган, - отозвался он. – Пошли.
И снова молчание. Тяжелое и тягучее.
Селия на самом деле переехала в Вестерос, а потом поехала в Умео. Она занималась поисками матери. Втайне от Стеллана. Как долго она искала и что для этого сделала, мы пока еще не знали.
В Умео при копке колодца нашли тело женщины. И в ходе расследования позвонили Селии Рейнхарт. Провели все нужные анализы и установили, что найденный труп был когда-то Камиллой Рейнхарт.
И вот Селия позвонила брату.
И вот Стеллан и я здесь. Едем вместе с Селией в полицейский участок Умео.
Я не иду с ними в здание полиции. Остаюсь ждать на улице. Не хочу слышать, что им скажет полицейский. Не хочу, чтобы история мамы Стеллана смешалась с историей Курта и превратилась в мой ночной кошмар.
К тому же это своего рода верность детективу Свенссону. Не пытаться вникнуть в работу полиции Умео, никоим образом. А я это могу. Зацепиться за отдельные фразы, начать раскручивать исчезновение своего брата в другой реальности – в реальности полиции Умео.
Когда Стеллан и Селия вышли, я успела выкурить три сигареты и подумать о Свенссоне. Я смотрю на Селию и хочу напомнить ей о нем. О том, что он тоже ищет пропавших людей. И хочу спросить, просила ли она его искать ее мать.
Селия бледная и суровая. Всем видом говорит, что лучше ее не трогать. Стеллан выглядит так же. Они сейчас словно близнецы.
Я чувствую себя лишней. Мое место в Стокгольме. В тату-салоне. С Эвой и Фольке в их гостиной или на моей кухне с кофе и сигаретами, и разговорами ни о чем, в Гетеборге, в родительском доме. Но не здесь, в зимнем Умео, между Стелланом и Селией, находящихся в состоянии скорби и войны друг с другом. Даже не знаю чего больше. И я не знаю, что мне делать и как себя вести. Поэтому решаю молчать и постараться не впасть в истерику.
- Нужно ехать в морг, - говорит Стеллан.
- Хорошо, - отвечаю я.
Селия шумно выдыхает. Стеллан посылает ей злой взгляд. Я сажусь за руль. Стеллан рядом. Сзади за мной садится Селия. Она не смотрит на брата. Пытается перехватить мой взгляд в зеркале, но я собираюсь встречаться с ней взглядом.
Она не произнесла ни слова, но ей хотелось бы знать, за каким чертом я здесь. У меня к себе тот же вопрос.
Поддержать Стеллана? Не оставлять его одного в такой тяжелый момент?
Ложь. Тяжелые моменты они уже пережили. Они уже давно смирились с утратой, оплакали и отпустили, осталось только провести обряд захоронения.
Я хочу спросить Стеллана, как он себя чувствует. Что он думает. Что происходит сейчас у него внутри.
Но я молчу.
Чтобы я чувствовала на его месте? Что если бы это нашли Курта?
- Морриган, сбавь скорость, - спокойно произносит Стеллан. Я не заметила, как разогналась. Сбрасываю скорость.
Селия снова издает тяжелый вздох. Стеллан стискивает зубы и сжимает кулак.
В морге они договариваются о похоронах. Это будет кремация. Я стою поодаль, ловлю отрывки разговора. Сейчас Стеллан и Селия спокойны и собраны. Они решают, что делать с останками их матери. Говорят о времени и месте церемонии прощания, решают, нужен ли священник. Они не смотрят друг на друга, их внимание обращено к другим людям.
Обсудив все, они направились к выходу и ко мне. Селия ускорила шаг и поравнявшись со мной, шепнула: «Я рада, что ты здесь».
- Я думала, что ты злишься, - ответила я.
Селия ничего не ответила, вышла на улицу. Мы со Стелланом вышли следом.
- Куда сейчас? – спросила я.
- В дом, - ответила Селия. – Еду можно заказать.
- Ты звонила тете Аурелии?
- Сейчас позвоню, - ответила она и достала телефон. Для нее звонок тете лучше, чем говорить с братом. Она отошла в сторону.
- Что она тебе сказала? – спросил Стеллан.
- Когда?
- Когда проходила мимо тебя.
- Что рада мне.
Он покачал головой.
- Что?
- Ничего. Селия верна себе.