Глава 16: Пирсинг и подчинение
26 июня 2025 года, квартира Саввы, Хондэ, Сеул, 21:30 KST.Квартира Саввы в Хондэ была окутана мягким неоновым светом, льющимся через шторы, создавая на стенах, увешанных афишами старых концертов, переливающиеся фиолетовые и синие тени. Запах сандалового благовония смешивался с лёгким ароматом табака, оставшимся от последней сигареты Саввы. Егор сидел на полу, скрестив ноги, его пальцы нервно теребили край свитера. За окном гудел Хондэ — шум машин, смех с улиц, запах жареного кимчи из ближайшей забегаловки. Они решили оставить что-то вечное перед разлукой, и эта мысль одновременно пугала и волновала Егора.Савва стоял у стола, его тёмные глаза блестели в полумраке. Он держал в руках небольшой набор для пирсинга, купленный на чёрном рынке Итэвона, его пальцы слегка дрожали от волнения. — Готов стать моим навсегда? — спросил он, его голос был низким, с ноткой нежности, скрытой под властностью. Егор кивнул, чувствуя, как горло сжимается от смеси страха и предвкушения. "Это больно, но это для нас," — подумал он, глядя на Савву, чья лысая голова блестела под светом.Савва приблизился, его движения были медленными, почти ритуальными. Он достал антисептик, обработав кожу на груди Егора, и взял иглу, её кончик блеснул в неоне. — Дыши, — шепнул он, прокалывая кожу над левым соском. Егор вскрикнул, боль пронзила его, как молния, но тут же сменилась жаром, когда Савва вставил серебряное кольцо, капля крови скатилась по груди. Он повторил то же с правым соском, его пальцы были твёрдыми, но осторожными. Егор сжал зубы, его тело дрожало, но он не отводил взгляд от Саввы.— Теперь самое важное, — сказал Савва, его голос стал хриплым от эмоций. Он опустился ниже, расстёгивая джинсы Егора, и обработал кожу на члене антисептиком. Иглу он держал с трепетом, прокалывая чувствительную кожу у основания, вставив тонкое кольцо. Кровь смешалась с возбуждением, и Егор застонал, его тело выгнулось от резкой боли, переходящей в острое удовольствие. Савва поцеловал его, смягчая боль, его губы были горячими и солоноватыми.— Ты мой, — прорычал Савва, притягивая Егора к кровати. Он надел кожаный ошейник, затягивая ремешок, и защёлкнул наручники на запястьях, прикрепив их к спинке. Его пальцы дразнили новые пирсинги, слегка потягивая кольца, вызывая дрожь. Савва вошёл, его хуй растягивал Егора с глубокой страстью, ритм был медленным, но мощным, как будто он хотел запечатлеть этот момент. Они кончили одновременно, крича, сперма залила простыни. Савва снял наручники, обнимая Егора. — Теперь ты мой навсегда, — шепнул он, и Егор, чувствуя тепло его тела, кивнул, зная, что это правда.