Рассказ 1.Человек не знающий добра.
Дождь. Ветер. Непрекращающийся безжалостный ветер, пронизывающий до костей. Крупные капли дождя стукались об мокрый асфальт, вода текла ручьями по старым железным трубам. Резкими движениями вихрь срывал последние листики с замёрзших веток деревьев. Ни одного листочка на дереве, ни одной птички на веточке. Ни души. Ни людей, ни животных не было вокруг, только молнии разражались громким звуком, доносившимся откуда то с гор. Никому не хочется в такое время выходить наружу. Неприязнь к дождю и ветру была у многих людей, даже можно сказать у большинства. Но только не у него.
По заброшенной улице небольшой Йокогамы передвигалась темная фигура. Это шёл человек, которому было абсолютно безразлично на непогоду, можно сказать что он даже любил дождливое время суток.
Этот человек явно куда то очень торопился. Он почти бежал в неизвестном мне направлении. Лакированные туфли быстро шагали по мелким лужам, издавая еле заметные брызги, перепрыгивали более глубокие лужи и повалившиеся деревья. Вот это ловкость! Даже бегая по грязному месиву обувь этого мужчины оставалась чистой, лишь капли воды на ней отражали свет тусклых фонарей.
Нет, не мужчины. Это был парень лет 18. Наверное многие бы решили что это взрослый мужчина, так казалось только из за очень высокого роста. Длинные ноги, чёрное пальто накинуто на прямую спину. По волнистым темно -каштановым взлохмаченным волосам, стекали тонкие струйки воды. Тут он остановился, и мы сейчас можем разглядеть парня получше.
Он был одет в белую рубашку, с длинным чёрным галстуком. Рукава были подвернуты аж до локтей! Что, разве у него настолько бледная кожа? Нет, это не она.Грязно белые бинты обвивали его руки, подобно второй коже. Из за высокого воротника рубашки выглядывает кусочек бинта, шея тоже обмотана ими. Но никаких поражений и травм на теле парня не было заметно. Он засунул худую руку во внутренний карман своего пальто и вытащил от туда свой телефон. Но с такой же уверенностью, подумав, он положил телефон обратно. Он повернулся к высокому зданию спиной, теперь мне видно его лицо.
Узкие чайные глаза. Один из них был прикрыт белой повязкой, которая, можно выразиться занимала половину лица юноши. Нахмуренные брови, холодный взгляд, он смотрел куда то вдаль. Несколько волнистых прядей были собраны в центре лба, и обрамляли его лицо. Прямой нос, с кончика которого вот вот должна была упасть дождевая капля. Узкие, сжатые в тонкую полоску губы, не выражающие никаких эмоций. Бледная кожа, как будто этот человек вот вот умрет, болезненная белизна и астеническое телосложение свидетельствовали о некрепком здоровье юноши. Но увы, это было не так.
Он вздохнул, и медленно зашагал к небольшому заведению. Подойдя поближе я смог рассмотреть маленький домик. Еле-еле горела вывеска, иногда погасала на несколько секунд. Юноша зашёл в помещение. Возле барной стойки, за которой стоял пожилой мужчина, стояли высокие деревянные стулья, слегка потертые от времени. На одном из них, свернувшись клубочком, лежал кот. Наполовину рыжая, и темно коричневая мордочка повернулась к посетителю. Животное лениво потянулось и грациозно спрыгнуло со стула, якобы уступая место.
— Прошу простить меня, сенсей. Я сильно опоздал?
На лице юноши появилась еле заметная усмешка.
— Муррррр....— ответил кот.
Парень аккуратно снял своё промокшее до ниточки пальто, и подойдя к вешалке повесил его на крючок.
Он подошёл к одному из трёх стульев, и сел на тот, который был посерёдке. Он всегда сидел на этом месте. Кот, еще раз мурлыкнув, прыгнул на колени к гостю, и мило устроился, положив свою голову рядом с рукой. Юноша ласково поглаживал мирно спящего кота. Улыбнувшись парень обратился к бармену:
— Мне как обычно.
Мужчина уже было принял заказ, но первый жестом руки остановил его и сказал:
— Стойте, я передумал. Сегодня я бы хотел чай. Просто чай и ничего больше.
— Как скажете, господин, как скажете.
Дадзай регулярный посетитель бара "Lupin". Он один из исполнителей Портовой Мафии. Список его преступлений написанных кровью, ужасает даже самых прожорливых мафиози. Он самый молодой из всех членов ПМ. Просто ходячая легенда. Прославился своими крайне жестокими пытками, и еще, его знают даже крестьяне, так как один раз его нашли на яблоне, пытающегося повеситься. Забавно.
И вот сейчас он сидит и читает свою любимую книгу. Уже сколько раз он перечитывает ее, видимо очень уж интересная. Красная блестящая обложка, несколько иероглифов белого цвета, вот как выглядело это произведение современной литературы.
Выпив свой чай, Дадзай встал и поблагодарил баристу за вкусный напиток. Накинув на себя еще не высохшее пальто, юноша вышел из здания.
Он отправился куда дальше чем этот бар, он пошёл по направлению к морю. Наверное его там кто то ждёт. Пойдёмте же за ним.
Несколько минут спустя он все таки дошёл до порта. Знаете, чтобы минимизировать шансы на разрушение берега волнами, его укрепляли бетонными своями.
Осаму остановился и положив своё пальто на чистый бетон сел на одну из свой. Долго он смотрел на море, легкий, уже тёплый ветерок сушил мокрые от дождя волосы юноши.
Закат такой красивый...
Закат сиреневым туманом
накрыл холодные дома.
Мотивом грустным, вечно пьяным,
вибрирует душа моя...
Пространство заполняет вечер,
и стрелки близятся к нулю.
Часы, минуты... ночь-диспетчер
провозглашает тишину.
Уже темнеет, но Дадзай не собирается уходить. Только пронзительный звон мобильного телефона прерывает мертвую тишину.
— А?
Пришлось встать с нагретого места, и подползти к пальто с телефоном. Дадзай с недовольным видом поднял трубку. Лицо его сразу переменилось, из беззаботного выражения оно превратилось в серьезное и напряженное. Ленивым голосом он еще поторговался со своим боссом насчёт задания, и в конце концов вздохнув, бросил трубку.
Он оделся, в Йокогаме к вечеру становилось прохладно, не то что днем(не считая дождь).
Не спеша пошёл на назначенное место, тихонько шаркая ногами.
Шёл он недолго, вскоре остановился в темном переулке, с конца которого доносились выстрелы.
Босс Портовой Мафии, Мори Огай, приказал исполнителям быстро и без каких либо следов, расправиться с некой организацией, которая бушевала в городе уже несколько недель.
Деятельность этой самой организации не была признана государством. Да и в принципе, никто о ней толком не знал. Ее функционирование не приносило никакой пользы, только лишь вред.
Небольшая группка людей 'с пулеметом', обворовывающая более крупные организации, нападающая и на ПМ, и даже на правительственные органы.
В этот раз она пыталась заполучить 'серебряную святыню' (небольшой серебряный слиток, с текстом) это ценная вещь, хранящаяся в тайном месте, и охраняющаяся многочисленными конструкциями. Но черт возьми, эти воришки смогли проникнуть и туда. Нельзя было медлить ни минуту!
На месте преступления уже были убитые, среди них и несколько членов ПМ. Тут в нескольких метрах от Дадзая грянул небольшой взрыв. Разозленный Чуя Накахара— один из главных исполнителей. Его способность позволяла ему управлять гравитацией, также он мог переходить за пределы своей силы, но это могло стоить ему собственной жизни. Он мог умереть от своей же порчи, если бы Осаму не прикасался к нему.
Вот только сейчас Чуя решил не использовать порчу, нет такой необходимости. Достаточно всего лишь выманить какую нибудь полезную информацию, и уничтожить их.
—Ты где шлялась, скумбрия ты недоделанная?! Я тут сам все делал!
Но Дадзай не обращал никакого внимания на агрессивного Накахару. Быстро вытащив заряженный пистолет, он пригнулся и крикнул своему напарнику:
— Пригнись!
Но Чуя даже и не думал слушаться. Он загорелся красным цветом и в один миг все пули выстрелянные в него, остановились и упали на землю, так и не задев юношу.
— Ну какой же ты все таки дебил, мистер модная шляпка.
— Заткнись! И делай то что должен.
Началась жестокая перестрелка. Она продолжалась где то полчаса.
Вдруг здание, возле которого шла пальба, начало рушиться, невыносимый грохот стоял над землей. С большой высоты падали камни, рушились стены, стояли клубы пыли, которая закрыла все поле зрения.
Тут раздался грозный крик Чуи, и он сильно толкнул Дазая, на него чуть не обрушилась еще одна стена, и тот кротко вскрикнув, ударился об единственную уцелевшую стену, и сполз на пол, безжизненно свесив голову к груди. От сильного удара юноша потерял сознание.
Чуя с ужасом наблюдал как багряно-алое пятно расползалось по узкой груди, впитывалось в бинты, беспощадно и быстро поглощало белизну рубашки. У Накахары бешено билось сердце, он боялся что они, Мафия, допустят большую ошибку.
И он стремглав помчался на противников. Несколько ловких движений, и вуаля, враг уничтожен.
Только Дазай остался на месте преступления. Все ушли.
Только одному доброму человеку нужно было все это время видеть это спокойное бледное лицо, улыбку, едва трогавшую сжатые губы, блестящие глаза, тонкое упрямое тело. Он опасался, что не сможет с этим бороться.
Красивое загорелое и с мелкой щетиной лицо, склонилось над ликом друга. Пронизывающие голубые очи смотрели прямо в глаза второго, хоть те и были закрыты.
Мужчина тихо вздохнул, так тихо, что этот вздох могли услышать только книжки на полке да цветы на подоконнике.
— Вечно ты попадаешь в неприятности, ну что с тобой делать. Если не попытаться выпить моющее средство, так свалится с обрыва. Без этого жить никак.
Мальчик открыл глаза но тут же раскашлялся и оперевшись на руки сел на кровати.
— Зачем я у тебя?*сильный кашель* Я бы и сам дошёл.
— Не придумывай, Дазай. Я увидел тебя лежащим на земле в месте перестрелки.
POV Ода
Только члены низшего ранга, как я выполняют ту работу, за которую не возьмётся никто. Можно сказать что я рабочий в нашей организации.
Тут немного грубый возглас раздался со спины:
— Зачем ты это сделал?
Ода обернулся в недоумении но тут же смутился. Первый вытянул худые руки, указав на них укоризненным взглядом. На руках красовалось множество шрамов, некоторые из них были десятилетней давности, а некоторые еще не покрылись корочкой, они были совсем еще свежие. Ссадины на локтях, красота да и только.
Сакуноске промолчал в ответ, он даже не пытался оправдываться. Он не жалел мальчишку. Он знал КАК юноша ненавидел эти чувства. Дазай никогда и никому не давал трогать бинты на его теле, он не хотел чтобы его жалели, ему было неприятно видеть жалость в глазах окружающих. Теперь же Ода был первым кто увидел его полностью без бинтов. Увидел его настоящего.
Дазай аккуратно встал, и накинув окровавленное пальто спустился вниз. Оттуда доносились звуки открывания ящиков, хлопанье дверей и шуршание пакетов.
Хлопнула дверь.
Дазай почти бежал, прихрамывая, и быстро спуская рукава рубашки, поднимая ее воротник. Этот мир не согревал его человеческим тёплом, не веял уютом. Он бежал из него опрометью и без оглядки.
Глубокое восприятие мира и любовь к нему граничила у Дазая с чудовищной ненавистью и страхом по отношению к людям.
Он не хотел раскрывать себя, не хотел чтобы люди прочувствовали его причину желания умереть.
Руки дрожали от волнения и злости, ему было ужасно некомфортно.
Через несколько минут он принял свой привычный вид, и направился к дому друга чтобы извиниться.
Но когда вошёл, в его глазах был виден ужас. Комната разграблена, окна выбиты.
Он с ужасом понимал происходящее. Он не хотел ему верить.
Но вот не вовремя! Иридоциклит взял своё. Несмотря на боль и кровоточащий глаз, он выпрыгнул в окно и побежал к штабу той организации.
Спотыкаясь о собственные ноги, путаясь в собственном плаще он кричал. Его мозг не соглашался принимать это.
Серебристые капли медленно катились из отчаявшихся глаз, и это были настоящие слезы, хотя на лице, как всегда спокойном, нельзя было прочесть ни страданий, ни боли.
— Прости, Одасаку. Прости что не послушал тебя...