2.
Пустая улица, вокруг которой всё смазывалось, как в мокром акварельном рисунке. Лица людей, проходящих мимо, были нечёткими, будто на них кто-то наложил фильтр размытия. Слышно их голоса, но ни одно слово не складывалось во что-то осмысленное.
"О, нет, я сейчас упаду!" — этот звук прозвучал со стороны, но голос был словно её собственный, как если бы она услышала свои мысли вслух. Чей-то голос прозвучал так резко, что девушка невольно обернулась. Но никого рядом не было. Вместо этого перед ней раскинулся каток. Огромный. Он сиял тысячами огней, а люди на нём кружились, как тени, которые едва касались льда. Их смех и крики смешивались в один непрерывный гул, напоминающий ветер.
Моргнула, и вдруг поняла, что сама стоит на льду. На ней были её чёрные конверсы — не лучший выбор для катка. Лёд под ногами скрипел, но она почему-то двигалась, хотя совсем не знала, как. Люди вокруг неё проносились слишком быстро, оставляя за собой размытые следы, словно световые линии.
"Осторожно!" — снова чей-то голос. Она попыталась оглянуться, но тут её ноги поехали в разные стороны, и она рухнула на лёд. Боль не почувствовалась — только глухой удар и яркий свет, который замерцал перед глазами.
— Ты в порядке? — голос был тихим, почти шёпотом, но он разорвал гул вокруг.
Подняла голову, чтобы увидеть говорившего. Но лицо было размытым, как и всё вокруг. Она разглядела только глаза — внимательные. Глаза были тёмные, почти чёрные, как глубокая ночь, но стоило свету коснуться их, как они менялись. На ярком свете они становились прозрачными, как ледяная вода, с едва заметным голубым оттенком, который будто скрывался в глубине, но сразу привлекал внимание. Тёмные, но с какой-то внутренней яркостью, как тёмные озёра, отражающие небо в ясный день.
— Ты не ушиблась? — человек протянул ей руку.
Стефани хотела что-то ответить, но в этот момент лёд под ней начал трескаться. В мгновение ока каток растворился, и она провалилась в темноту...
Она резко проснулась, чуть не свалившись с парты.
— Эй, подруга, что случилось? Кошмар приснился? Пара закончилась, кротиха ушла. А еще ты храпела хаха.
— Я храпела?! — резко поднимаясь с парты, спросила Стефани, но тут же почувствовала, как вся её голова гудит. — Блин... Как будто поезд по мне проехал.
— Это называется "недосып и большой черный кофе на голодный желудок", детка, — Виолетта усмехнулась, накидывая шарф на шею. — Пошли уже, надо что-то есть.
Девушки вышли из аудитории вместе с толпой студентов. За окнами темнело, улицы были украшены огоньками — рождественская атмосфера уже окружала их, даже если Стефани это не радовало.
— Ну что, куда идём? — Виолетта остановилась на ступеньках, закуривая очередную сигарету.
— Ты же хотела в кафе. Давай в то новое, на углу. Там вроде подают нормальные пирожные, — предложила Стефани, поправляя пальто и мысленно ругая себя за то, что снова замёрзла в конверсах.
— Ладно, а потом на ярмарку! — Виолетта хитро улыбнулась.
— Блиииин, ты всё-таки затащишь меня на этот глинтвейн?
— Я обещаю, будет весело! А если нет, то крендель и глинтвейн за мой счет!
Они вместе рассмеялись и пошли в сторону кафе. Стефани снова почувствовала себя спокойнее — может, эта зима и не будет такой ужасной...