Влад. Побег
18.09.2019. Ср. 17:13.
Возвращаясь домой, Лана и Алекс приносили за собой хаос и суету с собраний, пыль улиц, запах травки, мятежный дух и истории. У ребят было миллион знакомых из самых разных сфер деятельности: сетевики, модели, фотографы, стилисты, музыканты, бармены, охранники, художники, скейтеры, владельцы мелких брендов одежды. Их рассказы о вечеринках, новых друзьях доводили интровертного Влада до паники. Ему не верилось, что кто-то по собственной воле готов выбраться из кокона уютной квартиры, чтобы искать приключений и совершать безумства. Порой он слушал с любопытством, пытаясь разобраться в многочисленных интригах, порой – со скукой. Эта бесконечно далекая жизнь представлялась пластиковой, выдуманной, и он был рад, что не имеет к ней никакого отношения.
Соседи Влада напоминали два торнадо: оказываясь в помещении, они заполняли его целиком громкими разговорами и спорами. От них летели в разные стороны одежда, волосы, кусочки еды, осколки посуды, даже если они веселились. Во время скандалов ураган их конфликта грозил захватить и уничтожить всякого в радиусе нескольких метров.
По тому, как проворачивается дверной замок, можно многое узнать о настроении входящего. Еще громче об этом говорит звук закрывающейся входной двери. А если она открывается снова, впуская в дом фразу "Совсем что ли охренела?!", можно не сомневаться, что вернувшиеся в бешенстве.
– Ведешь себя, как истеричка! – кричал Алекс.
– Думал, что я буду рада твоим шашням со всякими шлюхами?
– Общаюсь с кем хочу, тебя это не касается.
– Тогда и ты ко мне не прикоснешься больше, урод! – крикнула Лана, хлопнув дверью в ванной. Секунду спустя она снова появилась в коридоре. На самом деле ей не хотелось скрываться от парня: удар дверью кричал о наличии у нее личного пространства и был символическим колокольчиком, указывающим местонахождение недотепе-пастуху.
Это была не первая и не вторая ссора из-за измен, и Влад уже знал, как будут дальше развиваться события: еще полчаса криков, споров, драк, потом Лана скинет с верхней полки гардероба свой чемодан, корпус которого стал походить на потрескавшийся грецкий орех из-за многочисленных падений. Алекс начнет останавливать сборы, удерживая девушку в объятиях, пока злость и обида не прольется на его футболку черными с блестками слезами. Иногда они перешагивали эту фазу, и страсть бросала их на коридорный пол. Спустя полчаса они отправлялись в душ смывать с себя остатки косметики и грязь высказанных ругательств.
Влад не стал дожидаться, пока торнадо наберет обороты, накинул куртку, взял гитару и поспешил покинуть квартиру, которую ждало разрушение.
Когда требовалось уединиться, он уходил в центральный парк – один из немногих филиалов леса в городе. Приятно было создать иллюзию бегства из бетонных клеток. Находя относительно уединенное место, он играл. Играл свое или чужое, старое или новое, изобретенное им в одиночку или с кем-то – лишь бы была музыка, способная заглушить холодный скрежет острых, словно заточенный ноготь, мыслей и спасти от настоящих или выдуманных демонов.
Он перебегал дороги на красный, выкраивая пробелы в потоке ворчливых машин, уклонялся от плеч человеческой массы и, заходя за очередной угол, оборачивался. Гитара ободряюще хлопала по спине и подгоняла нежным позвякиванием, ветер влетал в резонаторное отверстие, колыхая струны. Его звал шелест листьев, в котором растворялся шум дорог. Его манил танец света и тени, сменявший неживой, плоский мрак зданий.
С нетерпением он пересек последний пешеходный переход и замедлил шаг, оказавшись под высокой аркой. В этом месте его покидала суета, ноги ступали мягко и уверенно к уединенной лавочке.
Он проходил один закоулок за другим пока не приблизился к желанному пристанищу. Из-за огненных деревьев показалось бетонное бедро скамейки, ее твердая гладкая спинка... Шаг, еще шаг, и он понял, что укромное место занято парочкой. Влад остановился, разглядывая их. Девушка и парень тихо о чем-то говорили, глядя друг другу в глаза и держась за руки.
Волна разочарования накрыла его, он опустил веки и задержал дыхание, чтобы оправиться от очередного удара, нанесенного жизнью. Но нельзя же было уйти. Открыв глаза, он огляделся и сошел с дорожки на засыпанную листьями полянку, расстелил целлофановый пакет, сел на него и положил инструмент на колени...
Они долго что-то шептали друг другу. Огрубевшие от тысяч нежных прикосновений пальцы перебирали холодные струны и согревали их. Он любил этот путь, по которому двигался вслепую, угадывая каждый следующий шаг, осторожно пробуя почву под ногами. Иногда сны или природа подсказывали направление, тогда он включал диктофон и наигрывал услышанную мелодию, чтобы не потерять навсегда. И, словно сплетня, она обрастала новыми деталями, маскировалась под искажениями и после часов работы только лишь отдаленно напоминала первоначальную мысль.
Ему слышался хор птичьих голосов, ветра, чьего-то смеха и крика под ритм, задаваемый нестройными шагами прохожих. Было еще что-то грозное, природу чего он угадывал, но предпочитал не замечать. Все это создавало музыку – почти неуловимую, полупрозрачную, словно кисея утреннего тумана. Он пытался поймать ее, заключая в форму бронзовых звуков. Он аккомпанировал непредсказуемому миру, пытаясь вписать себя в него и стать его частью – своего рода медитация или погружение в транс.
Когда Влад почувствовал, что магия звуков завела его в тупик, он ударил по струнам, перерезав ее нить. На ум пришла одна из последних его мелодий, к которой он успел написать текст одного куплета и припева. Сложные переборы полились из гитары, и сам он неосознанно начал напевать. Партия голоса, которую он почти не продумывал, возникала будто без его участия и воли.
Закончив исполнение, он услышал аплодисменты четырех человек, которых не замечал ранее – двух молодых людей и девушек, стоявших сбоку.
– Чья это песня, какой группы? – спросил лохматый долговязый парнишка.
– Это моя песня, – признался Влад.
– Не, серьезно, что за группа? – настаивала зрительница в шляпке.
– Я и не шучу, – смутился исполнитель.
– Это было потрясающе! – похвалила его рыжая девушка из компании.
– Спасибо!
– А где можно познакомиться с другими вашими треками? – снова вступила в разговор недоверчивая слушательница.
– Пожалуй, только здесь и сейчас, если я сыграю еще что-нибудь.
– Это будет здорово! – улыбнулась рыжая.
Влад впервые за долгие годы играл перед незнакомцами, но похвала приободрила его, и он решил поделиться творчеством со своей случайной аудиторией.
Он встал на ноги и начал выступление. К середине второй песни количество зрителей увеличилось, девушка сняла шляпу и начала протягивать прохожим для пожертвований. После третьей композиции она подошла к исполнителю и высыпала в лежавший на земле пакет ворох купюр и горсть мелочи.
– Ого! – удивился Влад, – спасибо!
– Давай еще, – предложила она, указав на собравшуюся толпу.
Парень задумался: в запасе было еще несколько хороших песен – бодрых и лирических, и он кивнул.
За вечер он исполнил около пятнадцати своих работ. Когда он снял с уставшего плеча гитару, к нему подошли с десяток человек, чтобы задать один и тот же вопрос: как можно найти песни в цифровом варианте. Разочарованные ответом, они уходили, желая ему поскорее записаться на студии.
Девушка опустошила шляпу от последней партии собранной мелочи. Влад заметил в мешке пятистарублевую купюру, достал и протянул помощнице, та, громко протестуя, отказалась от предложенного вознаграждения.
– Нет-нет, что ты! Копи на первый альбом. А мне достаточно было послушать. Ты потрясающе талантлив! – она засунула купюру в нагрудный карман его куртки.
Влад улыбнулся и обнял ее.
– Удачи, – крикнули первые зрители, уходя следом за остальной публикой. Музыкант махнул рукой на прощание.
Часы подсказали, что прошло почти два часа после бегства из дома – можно было возвращаться. Он повесил гитару на спину, аккуратно свернул пакет с мелочью и купюрами и направился к высокому порталу выхода. Щурящиеся фанари проводили его потускневшим усталым взором.
Подходя к дому, Влад по обыкновению поднял голову и на девятом этаже нашёл окна квартиры, в которой жил. Один взгляд – и можно предположить, что ждёт его по возвращении. Левую комнату освещал тусклый торшер, значит Алекс и Лана не ушли. Он всегда надеялся увидеть спящие чёрные окна, ведь это означало бы, можно заняться музыкой без опасений побеспокоить кого-то. Влад представлял жизнь со своей девушкой: он будет радоваться, видя освещённую квартиру, в которой его ждёт Дарья.