Северные драконы

ТОЧКА ЗРЕНИЯ ДЖОНА

Девушка с вьющимися серебристыми волосами стояла на балконе с видом на океан и толстые коричневые камни на скалах, нагревающиеся на солнце.

Яркое утреннее солнце освещало ее бледную алебастровую кожу, когда она обернулась на звук своего имени.

«Дэнесери!!» Высокий, но властный тон отвлек ее от мыслей, и на ее лице появилось легкое хмурое выражение.

С резким поворотом на каблуках ее лицо стало бесстрастным, она изо всех сил пыталась скрыть свой страх, когда она улыбнулась мужчине с глубокими фиолетовыми глазами и серебристыми волосами. Его тело было тонким и лишенным мускулов, но тем не менее он возвышался над ней.

Медленно раздевая ее, он больно тыкал в нее. Ее красота ошеломляла и захватывала дух, когда она стояла обнаженной перед кипящей ванной.

В тот же миг я влюбился в нее, мой разум замер, и ярость закипела во мне, когда я повернулся к бессердечному мужчине перед ней.

Холодный хищный взгляд парня устремился на нее, а ненависть наполнила его зрение, когда он заговорил. Я знала, что он, должно быть, один из последних двух Таргариенов, его голос был властным и холодным.

«Милая сестра, когда они говорят об этом дне, это будет день, когда началось мое правление». Он держался с гневом и самообладанием, но я знал, что в любой момент он может сорваться. Я не знал почему, но я чувствовал родство с ними обоими, даже с холодным бессердечным мешком дерьма, который стоял передо мной.

Подойдя к ванне, я взглянула в ванну и, увидев в ней отражение, которое не принадлежало мне: мои серые глаза приобрели глубокий фиолетовый цвет, а черные кудри сменились гладкими серебристыми локонами.

«Что ты здесь делаешь? Кто ты?» - закричал я в воду, надеясь на ответ, но увидел, как мои губы двигаются синхронно с изображением. Нет, я не Таргариен, я не Старк, но тогда кто я!

Я проснулся от громкого грохота входной двери, сотрясавшейся на петлях, и от хриплого голоса отца, наполнившего воздух.

«Джон, я же говорил тебе не запирать эту дверь открытой». Мое тело болело, а шею свело судорогой, когда подо мной показался жесткий деревянный пол.

«Джон, открой дверь». Его гулкий голос заполнил мою голову, и я тихо застонала, поспешно поднимаясь с земли.

«Приход отца» Мой голос был хриплым от усталости, когда я повернулся, чтобы посмотреть на трясущуюся деревянную дверь. Железный прут уставился на меня, и я знал, что с другой стороны меня встречает только ложь. Я посмотрел на кострище, огонь погас, но там остались яйца.

Блестящие на свету, я знал, что если отец их увидит, то есть большая вероятность, что он поймет, что я знаю. Я тут же схватил их, спрятав под одеялом, прежде чем повернуться и посмотреть на дверь, которая дрожала от вновь обретенной решимости.

С тихим щелчком я открыл дверь и увидел отца с другой стороны. Лук и колчан за его спиной, когда я оглянулся и увидел Роба и Теона за его спиной.

«Мы идем на охоту с Робертом и его людьми...» Я сильно нахмурился, когда он нежно улыбнулся мне, но я знал, что он имел в виду на самом деле. «Я не приглашен, не так ли? Ты же не хочешь, чтобы этот ублюдок взбесился, отец? Если ты не против, я бы предпочел вернуться и поспать. Я постараюсь не путаться у леди Старк под ногами».

С кивком формы я начал закрывать дверь, когда мои драконьи яйца позвали меня. Заставляя свой разум рассеиваться, когда отец поставил ногу перед дверью. С тихим стуком дверь отказывается закрываться, пока мой брат и Теон оба скрывают удивленные улыбки.

Даже когда огонь горел в моих глазах, и они, казалось, отворачивались от этого зрелища, отец, казалось, нисколько не смутился, когда он говорил холодными хлесткими словами, которые в любое другое время заставили бы меня съёжиться от стыда. Теперь меня переполняла ярость, и ничто не изменит того факта, что я знаю, что он лгал и лжет мне.

«Я понимаю, что ты расстроена, но однажды все изменится». Даже когда он произнес эти слова, я знала, что он лжет даже мне, даже в тот момент, когда я не хотела ничего, кроме как потребовать правду.

Вместо этого я молчал, несмотря на то, как сильно меня съедали моя ярость и боль. Сильно толкая дверь, она с грохотом захлопнулась, когда я прислонился к прохладному дереву.

На мгновение я посмотрел на свою кровать, меха смялись вместе, но я знал, что было под ними. Сделав несколько глубоких успокаивающих вдохов, я начал пробираться через комнату. Надев свободную серую рубашку со свободными черными брюками. Надев свои меховые сапоги, я быстро двинулся к своей кровати.

Осторожно вытащив каждое из яиц, они были даже теплее, чем когда-либо прежде. Мне пришлось спрятать их лучше, чем сейчас. Я знал, что просто не мог оставить их снаружи, не совсем.

Я посмотрел вниз на доски пола, которые были спрятаны прямо под кроватью. Я осторожно двигал кровать, пока полы внизу не открылись мне. Осторожно стянув одну из подушек с кровати, я начал отдирать уставшие и пыльные коричневые доски.

Как только отверстие стало достаточно большим, чтобы вместить подушку, я осторожно поместил ее в отверстие, и запах опилок наполнил мой нос. Аккуратно кладу по одному яйцу на пол, прежде чем вернуть деревянные доски на место, прежде чем положить кровать обратно на просверленное место. С облегчением я решаю отправиться в библиотеку.

Когда дело доходит до бронирования драконов и родословной Таргариенов, у нас есть много восходящих к дням Торрена Старка. Мягкие шлепки моих бото наполнили мои уши, когда я открыл дверь с радостным лаем. Призрак выскочил из комнаты в надежде найти какой-нибудь завтрак на кухне. Я мог только улыбнуться ему, когда я завтракал в большом зале, но когда я посмотрел на королеву, разговаривающую с леди Старк, отвращение разъедало меня.

Моя еда превратилась в пепел во рту, когда я бросил свои кровяные сосиски, бекон и мелких рыбок Призраку. Разрывая их с новой силой, я наблюдал, как его маленькие круглые красные глаза загорались любовью и волнением. Я мог только улыбаться ему, пока радостная болтовня детей Старков и Баратеонов наполняла мои уши.

Я достиг побуждения презрительно усмехнуться, когда моя ненависть и ярость выплеснулись наружу, если то, что отец сказал статуе, правда, то эти дураки убили моего отца и сидят на троне моей семьи, каким бы человеком он ни был. Он все еще был моим отцом, а теперь он мертвый соус для какого-то толстого пьяного дурака.

Зная, что моя ярость только усилится, я быстро вышел из большого зала, а за мной последовал призрак. Мне не потребовалось много времени, чтобы выйти на свежий утренний воздух, он был холодным и тяжелым в моих легких, но мой мальчик, казалось, сегодня горел ярче, чем раньше.

«Ублюдок!!» - пронзительно и насмешливо крикнул мне принц, под тихий смех его стражи. Мои ноги тяжело стучали по каменным ступеням, когда вид моей помолвленной сестры сделал меня больным. На меня уставился мальчик с вьющимися светлыми волосами и изумрудно-зелеными глазами. Его красивые черты лица, без сомнения, были благородными, но он не имел королевского вида.

Я поднял глаза с каменных ступеней, которые, как я знал, должны были привести к башне библиотеки. Прохладный морозный воздух наполнил мои легкие, когда я сделал ровный вдох. Я наблюдал, как другие ночи, одетые в красное и золотое Ланнистеров, уставились на меня, пока принц держал меч с надлежащим лезвием.

«Хочу подраться». Он самодовольно ухмыльнулся, но я не знаю, почему он не может драться за дерьмо, если я скажу, что его княжеская голова может взорваться. Вместо этого я заговорил самым вежливым и сердечным голосом, на который был способен. «Нет, спасибо, мой принц, у меня есть книги, которые читают».

Я резко развернулся на каблуках, собираясь уйти, когда он снова окликнул меня: «Ублюдок, я дал тебе разрешение?» Его тон был насмешливым и машинным, некоторые из его охранников смеялись, но его дядя просто смотрел на меня холодными зелеными глазами. Мои плечи напряглись от ярости, а ненависть вцепилась в мое горло, пытаясь вырваться наружу. У меня всегда был скверный характер, но в последнее время он становится все более диким и его все труднее контролировать. «Нет твоему лицу»

Я проглотил свою ярость и ненависть, когда моя челюсть сжалась от ярости. Мне не хотелось ничего, кроме как ударить его в лицо. Я пытался быть вежливым, но этот маленький засранец просит меня убить его. «Хорошо, тогда бери меч и сразись со мной. Наши отцы ушли на охоту, и мне скучно».

Тогда, может, тебе стоило пойти с ним. Резко кивнув, он подошел к одному из своих людей и попросил их меч. С лукавой ухмылкой стражник с радостью отдал его ему, Ланнистер, багрово-золотой, уставился на меня, когда Джоффри вручил мне черную кожаную рукоять, изношенную от пота и использования.

«Спасибо за моего принца» Маленький гребаный дерьмец, его жестокие зеленые глаза больше походили на лужи яда и злобы, чем на изумруды. Но я ничего не сказал, когда повернулся и увидел, что все мужчины наблюдают за нами, даже гончая остановилась, чтобы посмотреть. Я встал в стойку, мои ноги равномерно расставлены, а обе руки крепко упираются в рукоятку.

Я наблюдал, как он дико кипел ненавистью в этих ядовитых ямках, которые он называл глазами, когда на моем лице начала формироваться хитрая ухмылка, какой же он идиот. С быстрым парированием я обрушил свой меч на его запястье и крутанул, пока не услышал мягкий лязг металла, ударившегося о землю. Затем так же легко, как направив свой меч ему в горло, я наблюдал, как сверкающее серебряное острие впилось в его кожу.

Пот струился по его лицу нитевидными струйками, а из маленького пореза капали красные капли, когда он смотрел на меня с полной ненавистью. Воздух наполнился смехом северян, а ярко-красное лицо пристыженного принца было всем, что мне было нужно, чтобы завершить свой день.

Я выдернул свой меч, но он снова поднял его почти через секунду и снова бросился на меня, как дикий кабан, рубя и рубя. Танцуя так, как будто дурак думал, что нанес смертельный удар.

Когда его тело устало от каждого пропущенного удара, а лицо стало ярко-красным, а пот пропитал его кудри, только тогда я атаковал. Двуручным ударом по горлу мой меч сломал металл его собственного меча, прежде чем я направил острие ему в горло.

«Если это угодно моему принцу, я действительно должен добраться до этих книг». Мой тон был застенчивым и задиристым, когда он посмотрел на меня, наклонив голову. Я отстранился, передав ему меч, и начал убегать. Я видел, как Призрак устремил свои кроваво-красные глаза на Джоффри, и он зарычал и огрызнулся на него издалека. Ему эта маленькая пизда нравилась не больше, чем мне, но он смог это показать. Я начал уходить, когда его холодный хлесткий голос заполнил мои уши. «Я не говорил, что ты можешь уйти, ублюдок».

Ярость кипела в моей голове, теперь я дважды его ударил, у него нет изящества или он просто избалованный маленький принц. Холодок пробежал по моей спине, когда я быстро отплясывал вправо, когда я почувствовал, как воздух расступается у моего уха.

Когда я двигался, я мог видеть, как он наносит удар мне в затылок, если бы я не двигался, когда я это делал, я бы умер. Дизайн и падение на землю, я подобрал сломанный меч, и ярость закипела во мне, сжигая мое сопротивление, когда я танцую позади Джоффри и приставляю сломанный меч к его горлу.

Алая кровь пролилась из металла, глубоко впиваясь в его кожу, но не настолько, чтобы он умер, но я чувствовал, как дрожит моя рука, когда я боролся с желанием убить его. Скуление вырвалось из его рта, когда он заскулил, как маленькая сучка, Призрак зарычал и горло в легкие. Убийца королей бросил на меня любопытный взгляд, но я проигнорировал его, когда медленно начал вытаскивать клинок из его горла, прежде чем бросить его на землю. «Мой принц», - насмешливо произнес я, прежде чем уйти от огненной ярости, раскаленной добела и обжигающей, пылающей внутри меня.

Я быстро поднялся по крутым каменным ступеням, пока не добрался до башни, темнота комнаты закружилась вокруг меня, когда я услышал, как в воздухе раздался тихий потрясенный шепот. «Джон?» Я обернулся и увидел мейстера Лювина, сгорбившегося над какими-то свитками, когда его седые нахмуренные брови приветствовали меня. «Джон, есть ли причина, по которой ты здесь и не работаешь над своим фехтованием?»

Я сердито усмехнулся, глядя на него, чтобы узнать количество, прежде чем сделать тяжелые вдохи и вспомнить, что слово не является причиной моих проблем. «Я тренировался, Джоффри, дурак, думал, что будет хорошей идеей сражаться настоящими мечами. Я дважды его превзошел, и когда я попытался уйти, он попытался оторвать мне голову. Я упрямился с легкостью, схватил меч и сражался в третий раз, но на этот раз я чуть не убил его».

Мой тон был холодным и жестоким, когда я посмотрел в его глаза, которые были большими, как обеденные тарелки, но он не сказал ни слова, когда я перенесся к свиткам старой валирии. Хотя персонажи, которые смотрели на меня, были чуждыми и странными, они все же казались мне знакомыми.

«На каком языке это написано?» Мой тон был мягким и вопросительным, поскольку удивление перевешивало мою вездесущую ярость. «Высокий валирийский, я свободно на нем говорю, есть что-то, что вам нужно перевести?»

«Нет, но не могли бы вы научить меня читать написанное на этом языке?» Мой вопрос застал его врасплох, я понял это по тому, как его брови начали подниматься вверх по лбу. «Тогда начнем».

Несколько часов спустя

Спина болит от того, что я сгорблен, пальцы болят от часов письма, жара в комнате удушающая, но приятная, а мой разум мечется с этим новым, но знакомым языком l. Мне казалось, что я знаю его уже много лет, но некоторые концепции и слова временами ускользали от меня. Мастер Лювин смотрел на меня, говоря на идеальном высоком валирийском.

«Skoros gōntan gaomā tubī» Даже когда он произносил эти слова, мой мозг лихорадочно пытался их понять, мы уже несколько часов разбирали слова и их повседневное употребление, и мой мозг словно улавливает их на одном языке, переводит, а затем формулирует слова обратно на высоком валирийском.

Мой мозг легко перевел слова в что ты делал сегодня? Я обшарил бесконечные уголки своего мозга, чтобы найти ответ, когда он наконец пришел ко мне. «Nyke gūrēntan Valyrio Eglise fighting isse se gūrēñare yard» Когда я произнес это слово на высоком валрианском, мой акцент казался почти неестественно идеальным. Даже сейчас форма луны в полумесяце смотрела на меня, но моя легкая улыбка не дрогнула и не спала с моих губ.

«Это то место, где ты прятался весь день?» Я посмотрел на отца, его серые глаза были мягкими и нежными, когда он грустно улыбнулся мне, без сомнения, он слышал о драке во дворе, но я сомневаюсь, что то, что ему сказали, было правдой. «Luwin iksis teaching nyke skorkydoso naejot pikībagon, bardugon, se ȳdragon Valyrio Eglie»

Я легко улыбнулся, когда слова полились из моих губ, но было более чем немного трудно запомнить порядок, в котором шли слова, но Лювин хлопнул меня по спине, мягкая улыбка появилась на его лице, когда он заговорил на холодном языке. «Иди с отцом, это было хорошей работой, я увижу тебя завтра в то же время?»

Ухмыляясь, я с вожделением вспоминал образы драконов и предания о старой Валирии, словно я мог сказать этому «нет». «Кесса» Со счастливой улыбкой Мастер Лювин ушел, оставив меня и отца наедине. «Ты напал на принца?»

Его тон холодный и многозначительный, когда я холодно посмотрел на него, стряхивая руку с моего плеча, чувствуя, как мой гнев достигает точки кипения, он не будет продолжать лгать мне, я не позволю этого. «Один я не нападал на него, он вызвал меня на спарринг и проиграл, на самом деле он заставил меня это сделать. Потом он проиграл дважды, и как только я вернул ему леди, он попытался обезглавить меня. Два он, не настоящий принц, это дядя»

Мой тон был жестоким и холодным, когда я холодно посмотрел на него на мгновение, наблюдая, как его узкие глаза расширяются еще больше, а его губы приоткрываются. «Я заблудился в склепах прошлой ночью». Это было единственное, что нужно было сказать, когда я кипел от ярости, почти крича на него, пока желчь и яд наполняли мой рот.

«Ты лгал мне всю мою жизнь», - боль пронзила мой голос, когда я изо всех сил старалась не дать губам дрожать, пока он говорил ровным тоном. «Это необходимо, чтобы защитить тебя, и ты больше не будешь говорить об этом, иди, король желает тебя видеть».

Я мог только оцепенело кивнуть головой, когда мы начали быстро идти по коридору, мягкий шорох наших ботинок наполнял мои уши, когда мы мчались по крутому камню в легкий покров снега.

Отец быстро вошел в большой зал, заставляя меня соответствовать его темпу. Дверь большого зала открылась, и Джоффри был первым, что встретилось моему взгляду, ярость и желчь закипели в моем горле, когда я заметил легкую белую повязку, покрывающую его горло.

Самодовольство горело в его глазах, когда он посмотрел на свою мать, она сидела слева от короля, ее золотые кудри развевались по ее спине, когда король сидел в центре dias. Жирный и ярко-красный на лице, его черные кудри были заполнены седыми прядями, когда он говорил командным тоном. «Люди моей жены сказали мне, что вы нападаете на моего сына, сказали мне, что вы настоящий ублюдок».

Его властный тон и пьяные манеры вызывали у меня тошноту, разве он не был каким-то родственником моего отца, и он все равно убил его в любом случае. Гнев пылал в моей груди, когда мысль о том, чтобы сжечь его за то, что он сделал с моим отцом, заполнила мой разум. Но я проглотил свою шляпу, когда говорил холодным тоном, пересказывая ему историю. Наконец, когда я закончил, король повернулся к Джейме, он выглядел великолепно в своих золотых доспехах, но львы танцуют вместе с его шлемом.

«Это правда, если ты солжешь, я прикажу отрезать тебе язык» Его город был жесток и холоден, когда мужчина бросил на меня холодный пронзительный взгляд, его сверкающие зеленые глаза изучали меня с ядом, прежде чем заговорить тоном, граничащим с убийственным.

«Да, ваша светлость, то, что говорит мальчик, правда». Самодовольный взгляд, соскользнувший с лица идеального принца, почти заставил меня рассмеяться. Я, может, и ублюдок, но он тот, кто является трусливым принцем, который даже не может бороться за себя. С холодным и жестоким взглядом, его губы приоткрылись, чтобы заговорить, но только кровь капала изо рта, когда его отец сильно ударил его в лицо.

Он ахнул, как рыдающая женщина. Я изо всех сил старался скрыть свое веселье, когда король повернулся ко мне. Я знал, что я не справляюсь. Призрак зарычал на него своими кроваво-красными глазами, холодными и убийственными, но через мгновение Роберт заговорил гулким голосом. «Ладно, тогда проваливай, ублюдок». Резко кивнув и быстро повернувшись на каблуках, я направился обратно в свою комнату, а за мной по пятам следовал призрак.

Оказавшись в комнате, я захлопнула дверь, занимаясь своими вечерними делами, я разожгла огонь, прежде чем бросить в огонь 3 драконьих яйца, оставив руки в огне, чтобы они согрелись, прежде чем вытащить их. Слегка улыбаясь, я снова закуталась в свои меха, наблюдая за огнем, пока меня охватывало успокаивающее чувство.

Мягкий звук волн, катящихся по песчаному коричневому берегу с высокой коричневой скалой, был заглушен звуком военных барабанов, играющих ровный ритм. Мужчины и женщины танцевали, поскольку они были одеты в коричневые брюки и жилетку, боевая раскраска капала с их лиц. Хотя было несколько, которые не принадлежали, у двух из них были серебряные локоны. Потрясающая красота девушек оставила меня безмолвным, поскольку их сиреневые волосы были освещены страхом и беспокойством, которые она не позволяла пролить на свое лицо. Рядом с ней стоял мужчина с глубокой кожей цвета мокко и развевающимися черными волосами, завязанными сзади в, должно быть, самую длинную косу из всех.

Я подошел к их ногам, заметив, что справа сидела группа мужчин, у одного из которых были такие же серебристые волосы и холодные фиолетовые глаза. Рядом с ними сидел мужчина с темно-каштановыми кудрями с проседью, одетый в оранжевые и коричневые одежды.

Ее жесткое и холодное самообладание потрясло меня, когда двое мужчин боролись за женщину, и когда драка закончилась, один из них был мертв, когда его коса была отрезана перед всем Халассаром. Седовласый мальчик и толстяк от души смеялись и хлопали, но девушка, казалось, побледнела, когда она оглянулась на меня.

Наконец, мужчина с выцветшими светлыми волосами и бледно-голубыми глазами уставился на меня, нежно разговаривая с женщинами, сир Джорах с острова Медведь, он любезно отозвался о безумном короле, а затем повернулся к принцу, после того как тот передал свои дары. «Боги будут милостивы, я надеюсь послужить воинствующему королю».

С доброй улыбкой он спустился, оставив только толстяка, и позвал двух рабов, чтобы поставить большой сундук, осторожно поставил сундук и открыл его, прежде чем поспешить прочь. Образы начали превращаться в туман, когда три яйца ожили передо мной.

Один из самых глубоких черных с красными завитками, другой нефритово-зеленый с бронзовыми завитками и, наконец, кремовый дракон с золотыми и белыми завитками. Но в отличие от моих яиц они не казались радужными, им не хватало какого-либо светящегося свечения. Я наблюдала, как она держала зеленое, прежде чем ее новый муж твердо встал.

Осторожно шагая, он потянул серебристую кобылку, нежно тронув ее копытом, ее шея покачалась, опустив яйцо вниз, она начала присоединяться к своему новому мужу. Когда он поднял ее на спину лошади, ее брат заговорил холодным и жестоким голосом. «Сделай его счастливым».

«ДЖОН!!» Громкий голос, который я знал как голос отца, эхом раздался в моих ушах, когда я медленно начал открывать глаза, цвет яиц снова приветствовал меня, моя спина болела, а кости трещали, когда пламя снова погасло, оставив радужную чешую мерцать новым светом. «Рейгар» Это был тихий шепот, но голос отца наполнил мои уши, меня назвали в честь отца? С тяжелым вздохом я скатился со своей импровизированной кровати и встал на ноги. «Идущий отец»

Тяжело вздохнув, я начал расставлять драконьи яйца прямо под полом, и прежде чем открыть входную дверь, я увидел, как отец холодно посмотрел на меня. «Джон, пойдем, нам нужно поговорить в склепе, прежде чем ты начнешь уроки валирийского». Слова показались мне такими странными, но медленными, что я кивнул головой, выходя вместе с ним из комнаты.

Когда я спустился в склеп, холод разорвал меня, и тот же холодный зимний голос падших королей кричал: «Тебе здесь не место». Я втянул в себя ровное тело, когда мысленно кричал: «Они преклонили колени перед моей семьей, они потеряли право указывать дракону, что делать, давным-давно».

Но я не произнес эти слова, но тишина встретила меня, когда я повернулся, чтобы увидеть могилу моей матери, пыль на ней больше не пробивала ее, когда я увидел своего отца. Или мне следует сказать, дядю? В любом случае, он глубоко зарыл руку в могилу, пока тьма закружилась вокруг меня. В мгновение ока у меня появилось превосходное зрение, как будто я мог видеть в темноте, как дракон.

Когда отец копал глубже в гробнице, он вытащил руку, сначала размахивая лезвием, навершие было опасным красным рубином, который пульсировал в темноте, как тепло, исходящее от него. Рукоять была из глубокой черной кожи, которую носили для использования.

Рукоять меча изогнутой формы с ревущим драконом по обе стороны. Удобно помещалась в гробнице. Другая рука держала более тонкое лезвие, навершие в форме пламени, рукоять - серебряная медаль, а рукоять - золотое пламя с красным рубином, пульсирующим в темноте, как и другой. Лезвие тонкое и скрыто за темно-красным и черным, другой скрыт в темно-красном.

Я чувствовал родство с лезвиями, когда воздух вокруг них нагрелся от силы. Я чувствовал, как они зовут меня, притягивают к себе, совсем как яйца, которые я нашел в своей комнате, те самые, которые преследовали меня по ночам во сне.

«Это были подарки от твоего отца Рейгара, он отдал их твоей королевской страже, он поместил их в башне радости на всякий случай, если они им понадобятся. Он нашел Блэкфайра, спрятанного в Эссосе, а Темную Сестру - в хранилищах Дорна. Яйца были его подарком, говорят, что в драконьем камне есть еще одна кладка, скрытая с помощью магии, которую могут обнаружить только Таргариены, я не знал, куда их положить, в скрытых гробницах это место показалось мне достаточно хорошим, я не думал, что ты найдешь их так скоро. Пойдем, мы должны поговорить о твоем истинном происхождении». Шок, сомнения и замешательство охватили меня, он все это время скрывал здесь правду.

В ту ночь меня преследовали сны о драконах, словно бесконечная пытка, одни и те же слова снова и снова терзали мой разум. « Огонь и кровь - это не просто слова, в крови Таргариенов есть магия». Они доносились по ветру, словно шепот, насмехаясь надо мной, пока я медленно просыпался от дымки, огонь все еще горел, когда тепло света коснулось меня.

Я видел, как солнце пыталось выглянуть из-за облаков, но густые белые массы душили его, пока свет не пробился наружу. Я протер глаза, когда пылающий огонь уставился на меня, но он так и не зажегся всю ночь. Меня охватило смятение, когда я заметил Призрака, его голова покоилась на лапах, его кроваво-красные глаза изучали меня, а я нежно улыбался мне. Но непреодолимое желание вернуло меня к огню, мучительная потребность.

То, что я никогда не чувствовал раньше, протягивая руку к огню, он завис над пламенем, лижущим мою кожу. Моя плоть не горела, но тупое тепло наполнило меня, когда я медленно поднялся с пола. Мое тело ощущается напряженным, а мой разум умоляет меня не двигаться, но что-то во мне подсказало мне подойти к столу. У двери стоял круглый стол с четырьмя блестящими коричневыми ножками.

Кровь Таргариенов - это магия. Я - повелитель драконов, так что эти яйца, должно быть, были даны мне не просто так. Мне просто нужно выяснить, сработает ли это, захвачу ли я королевства, как Эйгон когда-то сделал со своей сестрой, или мне следует использовать эти яйца, чтобы найти дядю и тетю, красавицу, о которой я мечтал.

Неважно, по какой причине мое тело двинулось импульсивно, когда моя рука обхватила прохладную металлическую рукоятку, которая, как я знал, была моим ножом. Я посмотрел на блестящий металл, пока стальное лезвие дразнило меня, и мой разум спросил. Что я делаю?

Возвращаясь к огню, я легко порезал руку, меня наполнили вспышки жгучей боли, когда я легко провел лезвием по коже, словно по маслу, шипение моей крови наполнило мое ухо резкими короткими хлопками. Шипение, когда моя кровь текла по горячим яйцам, серебристым и серым, океанским и кобальтово-синим и темно-малиновым. Каждый был пропитан моей кровью, и пока огонь бушевал с новой целью и интенсивностью, я сидел здесь, ошеломленный и изумленный, пока зола не погасла, и звук визгов не наполнил воздух.