Конец солнечных дней

Феликс пальцем постучал по сигарете, скидывая пепел. Ветер резво подхватил серые сожжённые кусочки бумаги с табаком и унёс куда-то на соседний квартал. Погода внезапно стала ветреной, уже который день невозможно было выйти на улицу, не нахватавши полные глаза и рот песка вперемешку с пылью. Сегодняшний день не был исключением, что немного, да подбешивало. Особенно за сегодня подбешивал Хан, возомнивший себя знатоком и человеком исключительным, организм которого зависимостям не поддаётся, по всей видимости. И печалило, что Джисон вообще не хочет слышать и воспринимать мнение со стороны. Конечно же, если оно негативно настроено в сторону веществ. Но, если мнение хоть чуть-чуть похоже на одобрение, то принимается парнем оно на ура.

В голове роем кружились сотни мыслей и способов подхода к другу, но все казались неправильными. Кажется, уже любые слова о зарождающейся зависимости у Хана автоматически вызывали явно выраженную агрессию.

Кто-то резко окликнул Ли, а когда парень устремил свой взгляд в сторону звука, заметил весёлого и махающего Минхо. Шатен жмурился от летящих песчинок, прикрывая лицо ладонью. Он подошёл к Ликсу, пожимая руку.

— Что тут один стоишь? — он склонил голову набок — забавная привычка, которую Ликс замечает не в первый раз.

— Да произошло кое-что. Ты как вообще? Тебе в той пиздиловке несильно вроде досталось. — Феликс кинул окурок под ноги, приминая его подошвой кед.

— Та похер на эту драку. У меня в ранние годы чё покруче бывало. — ухмыльнулся Хо. — Может зайдём куда или на улице сядем?

— Как хочешь. — младший Ли пожал плечами.

Минхо кивнул, секунду постоял, что-то обдумывая, и направился в сторону дворов. Выяснилось, что живёт он в двух переулках от кафешки, а вышел в магазин за сигаретами.

Вообще Ликс нечасто общался с Минхо, но казалось, старшему можно доверять. Сильно он развивать тему с Ханом не хотел, но спросить совета надо было. Всё же старший тоже часто общается с Джисоном.

Минхо повёл его в свой двор, и парни зашли в самодельную закрытую беседку. Хо уселся на деревянную лавочку, а Феликс на такую же, напротив парня. Между ними стоял стол, будто обозначая некоторое расстояние.

— Короче, проблемка назрела. Джисон решил попробовать таблетки одни, что и сделал. — Феликс сложил руки в замок, упираясь взглядом в необработанные деревяшки столика. — И он отказывается понимать, что затея эта херовая.

Старший Ли вдруг стал серьёзнее, а вся лёгкость улетучилась. Шатен откинулся на спинку лавки, запрокидывая голову и постукивая пальцем по столешнице. Его взгляд бегал по потолку, а губы в напряжении сомкнулись.

— Я даже не знаю, что сказать. — он нахмурился, возвращаясь в исходное положение.

— Я могу рассказать, что произошло. Сам не знаю всех деталей, но может это поможет нам что-то выдумать.

— Валяй. — Минхо махнул рукой, словно давая разрешение начать.

— В общем, он позавчера пришёл ко мне под таблетками, без понятия, какими, он не говорил. — Ликс всё ещё держал пальцы в замке, правда, сильнее напряг их. — Сегодня мы договорились встретиться, поговорить на этот счёт. Но как только я завёл тему, он пиздец как взбесился и начал психовать. Он полностью отказывается принимать то, что это приведёт его к последствиям. Я знаю его много лет и прекрасно понимаю, что одним разом всё не кончится.

Хо внимательно слушал, глядя прямо в глаза Ликсу, и периодически кивал. Он тяжело вздохнул, видимо, пытаясь подобрать слова.

— Знаешь, хотелось бы сказать, что спасение утопающего — дело рук самого утопающего... Но я понимаю, что это не тот случай. Не знаешь, кто его надоумил?

— Он часто говорит о каких-то пацанах из его колледжа. Постоянно происходит дичь, когда Хан с ними. Я, блять, уже не знаю, его надо как-то от них изолировать. — Феликс всплеснул руками.

— Мне кажется, с его реакцией и таким окружением мало, чем поможешь. А отгораживать его... Не гуманно как-то. Пока Джисон сам не захочет, он не прекратит. — Минхо совсем загрузился.

Ликс лишь разочарованно выдохнул. Хан же его друг, тем более настолько близкий, его хочется спасти от неправильных решений и их последствий.

Феликс, помолчав ещё секунду, подумал, что раз уж подвернулся случай, можно попробовать решить хоть одну свою проблему.

— Слушай... У меня, честно говоря, тоже есть некоторая беда. Я могу тебе рассказать? — Ли не был до конца уверен в своих действиях.

— Конечно. — Минхо поднял взгляд, теперь заглядывая в глаза напротив.

— Короче, такое дело. — Ликс потёр шею, чувствуя, как его голос подрагивает. — Это ж нормально, что мне может нравится... парень?

Минхо вдруг округлил глаза, а Феликс уже жалел о сказанном, ожидая непонимания, унижения и, если не повезёт, избиения.

— Ну да, что в этом такого. — казалось, что у Хо немного покраснели кончики ушей. — А почему ты именно меня решил спросить? — настороженно продолжил он.

— Я же вижу, что у вас с Джисоном чуть ли не мутки. — тихо проговорил Ликс.

— Что?! — шея парня вспыхнула, а от неё алыми пятнами смущение пошло по лицу.

— Не ссы. Хан больше палится со своими заглядываниями. — Ликс попытался уладить ситуацию, но казалось, что он делает только хуже.

— Пиздец... — Минхо вновь откинулся назад, сверля взглядом стену. — Ты не распространяйся только, окей? Надеюсь, ты единственный такой зоркий.

— Не буду. Так, как мне быть со своей симпатией?

— Да хер его знает, плыви по течению и всё. А если смелости хватит, то действуй. Может, к чему хорошему приведёт. — шатен пожал плечами.

— Действовать? — комкано повторил Феликс, глядя в одну точку. — Понятно. Спасибо.

Минхо сделал лицо вроде «обращайся», а после предложил покурить. Ликс кивком согласился, доставая свою зажигалку. Минхо же выудил из кармана новую, запакованную пачку, — Мальборо с яблоком — снимая с неё слой целлофана и кидая куда-то под стол, где стояло маленькое мусорное вёдрышко. Парень вытащил две сигареты, одну протягивая приятелю, а вторую зажимая меж губ. Он сосредоточено хмурился, пока пытался подкурить, но спустя одну провальную попытку у него вышло. Ли младший тихо хмыкнул такому забавному зрелищу и скопировал действия, закуривая сразу же.

Они просидели ещё час, а может и больше, рассказывая что-то из жизни и находя друг в друге личных психологов. В разговоре Феликсу периодами казалось, что Хо его старший брат, так легко и по-родному тот себя вёл. Непринуждённо рассказывал о работе, татуировках, семье, и потом с интересом слушал повествования Ликса.

И совсем неважно было, что знакомы они маловато, что почти никогда не общались один на один, что вообще далеки в интересах. Минхо на данный момент был единственным, кто понимал его проблемы, потому что столкнулся с теми же, и единственным, кто мог с горем пополам поддержать.

Наверное, этого и не хватало Ликсу. Хёнджину же просто так не расскажешь о собственной симпатии, да ещё и в его сторону. А с Ханом не решить его же наркозависимость.

Постепенно Феликс чувствовал, как груз на плечах становится всё легче, видимо, потому что он смог разделить этот груз с кем-то ещё. С тем, кому почти настолько же дорог Джисон, с тем, кто поймёт его влечение к человеку своего пола и не осудит.

Сынмин поправил чёлку, спавшую на глаза, и продолжил идти за другом. Чонин неожиданно предложил погулять по окрестностям, чего они давно не делали, в силу загруженности учёбой и работой. Но наконец они смогли вырваться из временной петли, вспоминая былые времена и делясь чем-то происходящим сейчас. И плевать, что уже сильно вечереет и пора бы расходиться по домам. Прогулка с другом куда важнее.

Парни проходили мимо знакомых дворов со скоплениями гаражей, кучковавшихся бок к боку, и людей около них, что-то празднующих и выпивавших. По всем дворам играла музыка, где-то со старых колонок, где-то живая, тех, кто решил вынести гитару и устроить типичный вечер с посиделками у костра. Только вот, что все отмечают, понятно не было. Но людей это не волновало, может сегодня вообще День макарон с сыром или День русской лени.

Сынмин кинул взгляд на знакомый разрисованный гараж, и с удивлением отметил количество незнакомцев у него. Минхо нигде не наблюдалось, да и давно он звал кого-то кроме их нынешней компании. Чонин также заметил это и вмиг напрягся. Они переглянулись, и поняв друг друга без слов, двинулись к толпе.

Издалека особо заметно не было, что это за народ крутился рядом, но, когда парни подошли, оба поняли, что самому старшему там было лет шестнадцать. Кто-то лазил по крыше гаража, внизу на пеньках сидели девчонки и болтали, попивая какую-то бурду из пластиковых стаканчиков, рядом с ними вились ребята, подливая всё больше алкогольного им в тары. На ветке дерева висела переносная колонка, а из неё орала на весь двор попсовая дрянь. Ким нахмурился, оценивая сброд своим тяжёлым взглядом, а Ян рядом внутренне лютовал. Чонин уже, кажется, радовался новой возможности утвердиться и вывести кого-то.

Пара глаз уставились на подошедших, во всю разглядывая и оценивая. Чон не стеснялся заниматься тем же, юношеский максимализм ещё не сошёл с него полностью. Сынмин устало вздохнул, понимая настрой друга и компашки, что уже приватизировала себе местечко.

Один парниша, как раз-таки самый старший на вид, вышел вперёд, после замечаний друзей и подталкивания. Он сунул руки в карманы треников, пыжась и стараясь сделаться угрожающее. Плечи выдвинулись вперёд, а шея втянулась, создавая впечатление «накачанности».

Чонин оглянул страдальца и усмехнулся, ни разу не выглядя злым, только более дружелюбным, чем был. Сынмин же не оценил такого перфоманса и закатил глаза на действия подростка.

— Чё стоим-пырим? — хамовато начал мальчишка.

— А то, что это частная собственность и вы права не имеете здесь жопы свои мостить. — спокойно ответил Ким, чуть загораживая собой Яна.

— А ты, ёпт, кто такой? Кто сказал, что нельзя нам тут быть?

— Мы и говорим, что нельзя, так что манатки собирайте и сваливайте, пока по-доброму с вами общаемся. — улыбнулся из-за спины брюнет.

Теперь на разговор обратила внимание вся компания подростков. К главарю начали подходить всё больше и больше людей.

— По-доброму? — хмыкнул незнакомец. — А вы не боитесь угрожать? Чё вы нам-то сделаете?

Толпа всё увеличивалась, и теперь здесь насчитывалось около пятнадцати человек.

Да уж, против буйных малолеток идти опасно, особенно, когда вас двое, а их раз в восемь больше.

Сынмин заметно напрягся, оглядывая всех и хмуря брови. План отхождения всё не строился, да и это как-то не по чести. Гараж всё-таки их друга.

Чонин полностью вышел из-за Кима, становясь перед ним и задирая подбородок. Актёришка чёртов, что он уже придумал?

Ян достал телефон из кармана джинсовки, направляя камерой на подростков. Гаджет пикнул, оповещая о начале съёмки.

— Пизда вам, ребятки. Вам точно восемнадцати нет, а тут уже вещдок образовался. У него батя мент, поняли? — парень кивнул головой в сторону Сынмина. — Ща, один звоночек и ваши родоки штрафами не отделаются. Да?

Сынмин подавил всё своё удивление и уверенно кивнул. Народ заметно утих и растерял часть самоуверенности.

Шатен, не теряя времени, достал смартфон из небольшой сумки на плече, быстро заходя в контакты.

Первым высветившимся номером оказался Чан. Ким без разбора ткнул на него, прикладывая гаджет к уху и не отрывая взгляд от компашки.

Гудки недолго заслоняли эфир, и в трубке послышался чужой голос.

— Да, Сынмин? — начал Крис, удивившись позднему звонку друга.

— Алло, пап. Тут проблемка.

— Какой пап? Ты номер перепутал, что ли?

— Да так, какие-то малолетки оккупировали гараж Минхо. Помнишь? Друг мой. Ты можешь свой патруль сюда пригласить? А то тут вообще охренели. — размеренно говорил Ким, не дожидаясь ответа Бана.

— Я тебя понял. Ставь на громкую. — в голосе Чана послышалась смешливость.

Сынмин послушался и выставил телефон на вытянутой руке, только так, чтобы экрана видно не было, и поставил на громкий вызов.

— Вещички собираем и уходим. — голос стал гораздо ниже. — Либо сейчас же приеду я. — последовала небольшая пауза. — И мои товарищи. Тогда вам всем дурно будет. Я ясно выражаюсь?

Подростки закивали, трое из них почти в унисон ответили громкое «Да», а через минуту от них не было и следа. Только на дереве всё ещё качалась туда-сюда колонка, за которой так и не вернулись.

Чонин в голос рассмеялся, пихая в плечо улыбающегося друга. Брюнет показывал Киму снятое видео, где был зафиксирован весь диалог с «папой» и реакция малолеток.

Младший где-то поймал интернет, скидывая видео в беседу с парнями. Кто-то ответил смеющимися смайликами, кто-то предпочёл посмеяться буквами, а кого-то даже не было в сети.

Вообще Сынмин и Чонин были знакомы с пелёнок, как минимум Ян со старшим с рождения. Жили парни в соседних подъездах, а их матери, будучи подружками с детства, исполнили типичное желание — подружить своих детей. Когда первая забеременела Сынмином, вторая поняла, что ещё довольно молода для детей. Но спустя уже год изменила своё мнение, особенно найдя человека, которому доверяла и любила. Женщины часто гуляли вдвоём, отправляя детей на площадку, когда Чонин уже подрос.

Не смотря на все стереотипы, мальчики сразу же сдружились и пронесли эту дружбу сквозь года. Ким, учитывая всю его правильность и строгость, не стал тем самым сыном маминой подруги. Он стал старшим братом, который поддержит все самые глупые и опасные идеи, а потом сам же вытащит из них.

Юный Чонин часто оставался у Сынмина на ночёвках, будучи в бессознательном состоянии после рискованных пьянок. Из многих драк вытаскивал именно старший, а если в школе кто-то посмел не так посмотреть на Яна, в бой лез уже Сынмин.

А когда Чонин поступил в универ и бросил после первого курса от разгневанной матери парнишку защищал Сынмин. Его мнение было точно авторитетным для маминой подруги. Оценки в школе всегда были исправными, да и выпустился он с золотой медалью. Учился уже на третьем курсе на лингвиста, все экзамены успешно сдавал, не буйствовал, публично не пьянствовал. Драгоценный ребёнок же.

Только после этого мать младшего приняла такую выходку и разрешила не доучиваться, хоть и была недовольна тем, что высшего образования у сына не будет ближайшие несколько лет, пока тот не одумается.

И после того, как Чонин устроился в бар, уставший Сынмин стал постоянным посетителем этого заведения. Целых два фактора для понижения стресса — друг и алкоголь, сделанный этим самым другом.

Вся компания собралась вместе и плелась к большому футбольному полю. Кто предложил поиграть в футбол, никто не помнил, зато подавляющее большинство согласилось, а дальше уже ничего не имело значения. Главное, чтоб мячик был.

На поле была покошенная трава, на воротах висели старые, местами дырявые сетки, а о разметке можно вообще промолчать. Но это ещё блажь, в детстве можно было и на дороге играть, лишь бы попинать мяч, условия не так уж важны.

Людей в округе толком не было, рядом на детской площадке сидело ещё несколько человек, но и те со временем ушли. Как же все были рады, что поле не занято кем-то ещё.

Хан шёл впереди всех, удерживая старый футбольный мяч под боком. Он стал посередине поля, укладывая мячик на землю. Все подошли к нему, и теперь оставалось решить главный вопрос — разделиться на команды.

Чанбин настоял на том, чтобы быть с Хёнджином, Хван же утащил за собой Банчана, а Чан, заметив жалостливый взгляд, забрал к ним Джисона. Никто против не был, все смирились с таким решением. На ворота же пошли Джисон и Минхо.

Парни определились с позициями и разошлись по местам, ожидая начала. Кто-то громко свистнул, и игра началась.

Крис выбежал вперёд, перехватывая мяч, за ним же пытался угнаться Чонин, правда, попытки не оправдались. Чан передал пас Хёнджину, бегущему совсем рядом, и парень, не добежав до ворот, с силой бутснул мяч, попадая прямо в цель. Минхо выставил руки, пытаясь понять траекторию мяча, но не успел поймать. Хван и его команда ликовала, пока Ли разочаровано сидел у трубы ворот.

Второй раунд начался. Первым мяч угнал Феликс, уверенно ведя его к воротам враждующей команды. Рядом бежал Сынмин, вроде как защищая от нападок со стороны. Но вдруг из ниоткуда появился Чанбин с грозным криком, от чего Ликс растерялся и утерял контроль. Со увёл мячик, весело хихикая на весь двор, пока рядом хохотали Чонин и Джисон.

До ворот остаётся всего-ничего, Бин разбегается, пытаясь пнуть, но тут же мяч пропадает, а Сынмин остаётся тихим и незаметным, до тех пор, пока не оказывается у чужих ворот. Ким пинает мяч, чуть ли не спотыкаясь об него, и попадает прямо в цель, из-за чего зазевавшийся Джисон негодует.

Ликс весело прыгает, обнимая Кима, а к ним подбегают сокомандники, также обнимая и скача на месте.

Феликс меняется с Хо местами, обосновывая тем, что дико устал носится, и становится на ворота. Джисон меняется с Чанбином, важно выходя на поле.

Снова слышится свист, а парни начинают разбегаться. Чан ведёт мяч, рядом бежит Хван, ожидая передачи. Они уже подходят к вратам, как появляется Хан, но споткнувшись обо что-то, валится наземь, подбивая собственной тушкой Хёнджина. Парни с криком падают, пока у отвлечённого Криса отбирают мяч.

Минхо добегает до ворот и забивает гол, проходясь мячом по ноге Бина.

— Счёт, 2:1! — кричит Ликс, ехидно улыбаясь.

— Да иди ты со своими счетами! — бурчит Джисон, поднимаясь на ноги и отряхиваясь. Он помогает подняться Хвану, и они расходятся по позициям.

Сынмин просит тайм-аут и ложится на землю, тяжело дыша, и к нему присоединяются почти все игроки. Они так пролежали на примятой траве пятнадцать минут, пока не встал Хёнджин, оповещая всех об окончании перерыва.

Первым ведёт Минхо, передавая мяч Чонину. Младший бежит со всех ног, в попытке оторваться от раззадоренного Чана. Он чуть ли не визжит от страха, видя, как за ним бегут, нагоняя за долю секунды. Только Бан догоняет Яна, как тот передаёт пас Сынмину, оказавшемуся рядом так вовремя. Тот добегает до ворот, но гол забить не получается, Бин ловит мяч.

Брюнет радостно смеётся, Ким разочарованно садится на траву, пока с ним усаживается старший Ли и старается подбодрить.

Начинается пятый раунд. Джисон ведёт, пока не даёт пас Хёнджину. Хван оббегает парней, пытающихся выхватить мяч, но у тех ничего не выходит. Он пинает мяч, попадая в ворота и почти задевая Ликса, что успел вовремя увернуться.

Команда младшего психует на него, пока тот отговаривается страхом получить в лицо. Парни кое-как мирятся с этим и уставшие предлагают последний, решающий раунд.

Команда соперников соглашается с предложением, и все расходятся по местам в напряжении.

Раздаётся свист, парни разбегаются по полю. Чонин уводит мяч, передавая Сынмину. Ким бежит к воротам, но забить не дают Хёнджин и Джисон, выхватывая мяч из-под ног. Шатен чертыхается и не предпринимает попыток вернуть забранное. Ведёт Хан, пока под боком бежит блондин, но мячик уводит Минхо. Правда, не надолго, Хёнджин возвращает потерю и успевает добежать до ворот. Парень забивает гол, снова напугав Феликса летящим мячом, и его команда радостно кричит.

Джисон разбегается, падая на колени и проезжаясь ими по траве. Он почти что верещит на радостях, возомнив себя рок-звездой.

— Надо бухнуть! — первым делом говорит Хан. — Отметить.

— Да ты толком нихуя не сделал. — отвечает Ликс, отходя от ворот. — А ведёшь себя, будто все голы — твои.

— Так, не влазь в разговоры старших. — отмахивается Джисон, поднимаясь на ноги.

— Ты охуел?! Ты меня на день старше! — Феликс накидывается на него, изображая удушающий.

Хан смеётся, похлопывая ладонью по руке друга, и тот его отпускает.

— Так будем пить или нет? — спрашивает Чонин. — Я-то вам и коктейльчиков забабахать могу.

— Конечно, будем, что за вопросы. — подтверждает Хван, обнимая за плечо Ликса.

Ли еле заметно дёргается от этого, но пытается не подавать вида, оставаясь в одном положении.

Парни решают оккупировать дом Бана, аргументируя большой площадью и вместительностью. Они, между прочим, не школьники какие-то, чтоб на улице распивать. Чан не противится и соглашается на это.

Компания решает отправить в магазин проигравших, пока победители идут к дому Криса, что оказался не так далеко от поля. Они расставляют всё на главный стол в столовой, раскладывая миски для закусок и стаканы. Джисон подворовывает с кухни найденную еду и остаётся незамеченным, пока не стоит прямо у открытого холодильника и не ест нарезанный сыр.

Рядом появляется Чан, поставив руки в бока, и наблюдает за действом. Джисон закрывает холодильник, набивши полные щёки еды, а когда видит владельца дома, испуганно кричит, прикрывая рот рукой.

Банчан по-доброму смеётся от такой реакции и похлопывает парня по плечу, будто давая разрешение брать, сколько захочется. Хан благодарно кивает и по-тихому сваливает с кухни, помогая расставлять стулья.

Через полчаса возвращаются «лузеры» с полными пакетами еды и не только. У Минхо наполняющее звенит больше всего, но он отмахивается, говоря, что прикупил сервиз.

Парни занимают места за столом, раскладывают снеки по тарам, а стаканы наполняются алкоголем. Уже через несколько минут включается огромный телевизор, а на нём, наверное, самые громкие песни за всю историю.

Все дружно чокаются, каждый говорит какой-то тост, а вечер то растягивается на целую вечность, то проходит за секунду.

Уже под ночь всех, как говорится, нагребает и каждый начинает заниматься своими абсурдными и крайне важными делами. Минхо кружится в танце с Джисоном, пока довольный Феликс наблюдает за этим из кресла. Рядом сидит прикорнувший Хёнджин, который постоянно заваливался на Ликса во сне.

Банчан о чём-то разглагольствовал с Чонином, который, по всей видимости, сказал что-то максимально неправильное по мнению старшего. Ян сидел на полу, словно ребёнок, постоянно закатывая глаза и пытаясь вставить свои пять копеек. А Чан с важным видом водил рукой перед лицом брюнета, доказывая свою точку зрения и пресекая все старания ответить ему что-либо. Иногда со стороны Бана слышалось разгневанное: «Ты ваще меня уважаешь?!»

Недалеко бродил Чанбин. Он периодически запевал какие-то песни, очевидно, женских поп-групп, и негодовал от того, что внимание зрителей обращено не на него. Бин даже успел чем-то пригрозить Хёнджину, так что тот внимательно слушал его концерт последующие пять минут, пока не задремал.

Сынмин предпочёл ретироваться на второй этаж, заняв одну из спален и уснув там. Перед этим он вновь рьяно защищал Яна, почти что пошёл на Криса с кулаками, но после шутливого удара в бок, решил, что продолжать бой — затея не лучшая.

Было уже где-то три часа ночи, когда все парни разошлись по комнатам, а свет во всём доме погас.

Каждому было выделено по комнате, правда, кого-то разбудить не удалось — Хёнджина — и его оставили в зале до утра.

Феликс лежал в постели уже минут двадцать точно, но сон всё не шёл, что было весьма удивительно, особенно, после сегодняшней физической нагрузки и количества выпитого. Он и не заметил, как стал частым гостем в доме Чана, хотя первый раз побывал здесь при крайне странных обстоятельствах, вроде бы месяца три назад. Ликс не мог прекратить мысленно возвращаться в тот день. Этакая роковая встреча. Он и подумать не мог, что с кем-то будет общаться тогда, а тем более, не думал, что попадёт в такую приятную компанию и останется надолго. Он максимум задерживался в каких-то сборищах на пару месяцев, и то, не выдерживал и сваливал.

Отпустить всю эту ситуацию с Хёнджином он тоже не мог. Ли совсем не понимал, что ему делать. Сохранять всё в секрете? Так можно и какой-то шанс пропустить. Бежать и рассказывать о всех своих мыслях парню? Тоже не дело, он может и в лицо получить, и друга потерять. И вся эта двойственность не давала покоя. Особенно было до невозможности плохо, когда Хёнджин привычно тактильчничал. Ликс уверен, что Хван не придаёт значения своим действиям. Но Ли же видит всё с другой стороны.

Когда он успел втюриться в него? Наверное, чуть ли не с первого адекватного диалога. А когда же он понял, осознал свои чувства? Да и что за чувства вообще? Симпатия? Это можно испытывать и без какого-то романтического контекста. Влюблённость? Тогда Феликсу ещё сложнее принять то, что он влюбился в парня.

Он накрыл лицо ладонью, не перенося тяжести размышлений. Сколько же раз он пытался найти ответы на свои вопросы, но увы, их нигде не было. Даже после разговора с Минхо. Он и до этого плыл по течению, ничего не предпринимая. А действовать... У него храбрости не хватит. Наверное.

Ликс, честно говоря, устал. Дико устал от всего происходящего. А выхода, как будто и вовсе, не было. Как жаль, что никто ему не скажет, что и как делать, и заранее не предупредит о последствиях. Вспоминались слова родителей о сложности взрослой жизни, и Феликс совсем не такого ожидал. Уж лучше он забудет, как платить за коммуналку и научиться снова, чем будет разбираться со всеми этими чувствами и эмоциями.

Феликс почувствовал невозможное желание пить, видимо из-за накатившего стресса. А ещё дико хотелось курить, и как назло, сигареты закончились. Он решил обследовать кухню, дабы попить, а если удача будет на его стороне, то и найти чего-нибудь покурить.

Ли смахнул с себя лёгкое покрывало, поднимаясь с кровати. Он выдвинулся на первый этаж, минуя гостиную и столовую. Правда, со второй комнатой ему повезло — он нашёл, считай, нетронутую банку какой-то слабухи. Феликс почти что залпом выпил содержимое, сминая жестянку в руке и откладывая на стол. Приятное тепло вновь разошлось по телу, задерживаясь в груди, а разум немного затуманился, притупляя мысли. Оставалось только нарыть где-то сигарет.

Парень дошёл до кухни, аккуратно заходя в помещение, лишь бы ни на что не наткнуться. Включать свет для слабаков.

Он подошёл к вытяжке, включая на ней небольшую лампочку. Незамеченный до этого силуэт вдруг двинулся и Ликс вмиг напрягся всем телом. Он медленно повернул голову, а из тёмного угла выскользнул Хёнджин. Феликс спокойно выдохнул.

— Ты чё тут делаешь? — спросил он.

— Пить захотелось. — ответил Хван. Тогда Ликс заметил у него в руках стакан с водой. — А ты почему не спишь?

— Тоже пить хотелось. И курить. У тебя не будет сигареты?

Хёнджин легко кивнул, доставая из кармана пачку, — Харвест с кокосом — такими же он делился в деревне. Хоть Ликс и не любил чужие сигареты, но эти с кокосом ему понравились. Так они ещё и без капсулы. Полное комбо, чего не любит Феликс.

Хёнджин протянул зажигалку, пока Ли включал вытяжку. Она негромко загудела, а парень в это время подкурил.

Хван достал и себе одну, становясь рядом с парнем. Он периодически глядел ему в глаза, а Ликс всеми способами избегал зрительного контакта.

Но спустя слишком короткий промежуток времени, сигареты истлели, а Ли устал убегать. В голове набатом били слова Минхо. «Если смелости хватит, то действуй». Кажется, смелость появилась после одной банки слабоалкоголки.

Хёнджин стоял, немного уперевшись бёдрами в столешницу. Феликс отошёл от стола, подходя к блондину спереди почти что вплотную. Хван ничего не говорил, лишь наблюдая за действиями парня. Правда, взгляд его выдавал. Долго он не мог задержаться на одном месте, бегая по всему лицу.

Ликс всё время пытался смотреть прямо в глаза, но дав слабину, опустил взгляд ниже. На красивые пухлые губы, и чёрт дернул Хёнджина облизнуть их именно в тот момент.

Феликс вздохнул, пытаясь набраться сил.

Действуй.

Ликс уложил руку к Хвану на шею, быстрым движением приближая к себе. Наверное, это было слишком резко. Феликс придвинулся ещё ближе, уже чувствуя чужое дыхание на своём лице. Чужое нервное, прерывистое дыхание.

Феликс наклонил голову вбок, прикрывая глаза и встречаясь губами с чужими. Он легко ими двинул, словно на пробу, и не чувствуя сопротивления, углубил поцелуй.

На губах всё ещё чувствовался сладкий кокосовый привкус вперемешку с табачным. Хёнджин тут же ответил, прикусывая нижнюю губу Ликса, совсем легко, будто только разыгрывая. Он полностью встал со стола, выпрямляясь и подтягивая Феликса ближе, уложив руку тому на спину. Вторая рука уже покоилась на талии, пока Ликс всё также держал ладонь на шее парня.

Казалось, что сердце выпрыгнет прямо сейчас, попрощается и пообещает вернуться, вылетев в окно. Ли тревожно вдохнул через нос и на секунду отстранился. Он заглянул в глаза Хвана, что забегали ещё сильнее, а его руки сжались на теле. Светлая чёлка прикрывала глаза ещё сильнее, чем обычно. Может Ликсу казалось, но на щеках парня проступил розоватый румянец.

Теперь Хёнджин почти с такой же резкостью наклонился, вцепляясь в губы Ликса. Он не давал ни секунды на то, чтобы отвлечься, прижимая к себе в подобии объятия, зацеловывая и кусая губы. Настолько часто, что Феликс чувствовал, как они опухли. Одной рукой он сжал плечо парня, в попытке осознать реальность. Сейчас уже ничего не было важно, кроме Хван Хёнджина, стоящего возле него.

В зале послышался шум, звон стеклянной бутылки, покатившейся по полу. Затем последовало громкое:

— Ай блять! Ёп вашу мать, кто бутылку оставил?!— голос был похож на Чонина.

Ликс, словно ошпаренный, мигом отстранился, перепугано глядя на Хёнджина. Хван с таким же выражением смотрел на Феликса. Только он потянулся, пытаясь взять его за руку, как Ли словно испарился. Он быстрым шагом покинул кухню, и молча прошёл мимо Чонина. А потом пустился в бег, чуть не спотыкаясь об ступеньки на лестнице и матеря всё вокруг.

Действуй? Охуенно просто.