Второй шанс

На следующий день, после ужина Фрея проскользнула к башне Мерлина. Круглые сутки её мучила одна-единственная мысль: «Он должен всё узнать, узнать как можно раньше, прежде чем время будет упущено». На последней части мантры Фрея старалась не зацикливаться. Оглянувшись через плечо, она коснулась дверного молотка в виде головы дракона и уже подняла его, как вдруг...

– Я подозревал, что ты на это способна.

Фрея ахнула и развернулась. Глухой стук, с которым дверной молоток упал обратно, затерялся в громовых ударах её сердца. Щёки девушки заалели от ужаса, а где-то глубоко внутри шевельнулось безотчётное желание бежать.

С полминуты Валас молча смотрел на неё. В уме Фреи кружился безумный хоровод: «Нет! Он не мог найти меня! Как он меня нашёл? Как он посмел? Как...».

– На твоём месте я бы не испытывал больше судьбу. – Оставляя синяки, мужчина стальной хваткой вцепился в её руку, не поведя и бровью, когда она с усилием толкнула его в грудь в попытке отпихнуть от себя. Его низкий голос звучал зловеще. – Ты ведь знаешь, что это ни к чему не приведёт.

Она вновь послала толчок своему преследователю.

– Ну давай, попробуй ещё раз, доченька, – невзирая на внешность почтенного старейшины, Валас был силён как рыцарь в расцвете сил, поэтому тщетное сопротивление Фреи увенчалось лишь тем, что её туфли шаркнули по каменному полу.

– Пусти меня!

– Не устраивай сцену, – шикнул Валас, рывком дёрнул Фрею на себя и поволок её в парадный холл замка. Прежде чем она успела кинуться наутёк, он отрезал путь к отступлению и втащил её в отведённые им покои. Едва Валас затворил дверь, Фрея обрушила на него волну возмущения:

– Ты не можешь так со мной обращаться! – к её губам прильнуло несколько тёмных прядей.

– Как видишь, обращаюсь. Выходит, могу. Похоже, только такое обращение ты и понимаешь. Ну почему обязательно надо всё так усложнять?

– Я просто хотела увидеть Мерлина...

– Мерлина? Ты имеешь в виду Эмриса? – речь Валаса свистела в воздухе словно розги. Фрея избегала смотреть на него, и хотя он вплотную приблизился к её лицу, она всё так же упрямо отводила взгляд. Было заметно, как напряглись мышцы под её скулами. – Не стоит тешить себя иллюзией, будто теперь, когда ты выбралась из этой лужи, отделалась от этого проклятья, у тебя появился выбор. Потрудись вспомнить, почему ты здесь находишься. У тебя есть задание.

– Я не стану этого делать.

– Ещё как станешь. Ты не забыла, благодаря кому до сих пор жива?

– Ты не можешь убить меня, я тебе нужна, – выпалила Фрея, по-прежнему не поднимая на Валаса глаз.

Его реакция была мгновенной:

– Знаешь, в чём твоя ошибка? Не думай, что мне нужно убивать тебя, чтобы устроить тебе ад.

– Ты устроишь мне ад в любом случае. Так какая разница?

– Небольшая поправка: ты сама себе его устроишь. Я только прослежу за тем, чтобы ты чисто выполнила свою работу.

– Я не стану этого делать!

– О, ты это сделаешь. Я лично всё проконтролирую. И когда операция будет завершена, ты ещё скажешь мне спасибо.

Фрея наконец посмотрела на Валаса и плюнула ему в лицо.

Ответный гнев был ужасен, впрочем, она испытывала его на себе не первый раз. Фрея знала, что будет дальше, но всё равно осталась довольна своим поступком.

Валас занёс над ней руку:

– Ведьма!

***

Фрея надеялась замаскироваться, но быстро поняла, что зрение Гвен было таким же острым, как и ум.

– Фрея! Что стряслось? – Гвиневра пригласила юную леди на завтрак, но начисто забыла о еде, когда та показалась на террасе, где они договорились встретиться.

– А, пустяки, – Фрея мягко улыбнулась, рассеянно коснувшись своей пораненной скулы. – Ужасно неловко, но вчера вечером, когда я возвращалась в свои комнаты... ну, я... – оставалось надеяться, что вспыхнувший румянец сработает на легенду. – Я поняла, почему «лестничный пролёт» от слова «летать».

Гвен издала тихий звук, в котором слились сочувствующий возглас и слабый смешок от каламбура Фреи, а затем протянула руку, чтобы изучить наощупь распухший лиловый кровоподтёк, красовавшийся на лице гостьи:

– Должно быть, очень больно.

Фрея лишь приподняла кончики губ, стараясь не подать вида, что место, которое тронула Гвен, действительно болело, и сильно.

– Тебе нужно к Гаюсу.

– Гаюсу?

– Разве вы не знакомы? Я думала, раз вы с Мерлином, ну... – Гвен осеклась и кашлянула. – В общем, я думала, вы уже успели познакомиться. Это наш придворный лекарь. Он мигом снимет гематому.

– Правда? Тогда я зайду к нему. Но сейчас на меня явно смотрит вон тот сэндвич с омлетом, сперва надо заняться им. А кофе найдётся?

Гвен чуть повеселела, и девушки приступили к завтраку. Вместе с тем в королеве заворочалось неотступное подозрение. Что-то – Гвен это чувствовала – было не в порядке, даже по меркам чудных стандартов Фреи.

***

К счастью, никто не осмеливался откровенно глазеть на леди, какие бы оттенки бордового и жёлтого ни расцвечивали её лицо. Пару раз уточнив у стражи дорогу, Фрея довольно быстро нашла жилище Гаюса. Она постучала в дверь и, обнаружив, что та открыта, с опаской шагнула внутрь.

– Здравствуйте? Есть кто-нибудь? Мне сказали, здесь можно найти придворного лекаря. Мне сказали, его зовут... – Фрея заглянула за брус дверного проёма и, окинув взором всё помещение, замерла. – Мерлин!

Лекарь и волшебник вскинули головы на звук голоса.

– Фрея!

Гаюс перевёл взгляд с вошедшей на рядом стоящего:

– Оба раза мимо. На самом деле меня зовут Гаюс. Рад наконец встретиться с вами. Леди Фрея, я полагаю?

Фрея кивнула. Гаюс тепло улыбнулся и направился поприветствовать её. Однако подойдя достаточно близко для того, чтобы ясно рассмотреть лицо барышни, лекарь нахмурился:

– Ох, милая, что такое?

Фрея густо покраснела, и в первую очередь виной тому был находившийся рядом Мерлин, который взирал на неё с нарастающей, почти родительской заботой.

– Боюсь, один лестничный пролёт мне пришлось именно пролететь, – улыбнулась Фрея. – В буквальном смысле слова.

– Бедное дитя, – Гаюс осторожно осмотрел рану. – Подумаем, что можно с этим сделать. Проходите, миледи, располагайтесь.

Лекарь скрылся в глубине комнаты. Мерлин же подошёл ближе и взгляд его стал ещё тревожней, когда он оценил масштаб кровоподтёка.

– Боже правый... Фрея, – он коснулся её лица, и Фрея покривила бы душой, если бы сказала, что это движение не произвело на неё эффекта. – Как такое могло...

– У вас в Камелоте очень даже заковыристые лестницы. – Фрея решила отшутиться, но вопреки внешней беспечности, что-то в ней съёжилось от воспоминаний о хлёстком ударе и ослепляющей ярости.

Мерлин не улыбался, когда легонько проводил пальцем по её вспухшей скуле. В уголке пострадавшего участка кожи сверкнула маленькая царапина.

– Что тут скажешь, – вздохнул вернувшийся Гаюс, – похоже, бальзам, который я обычно использую в таких случаях, закончился. И всё благодаря энтузиазму Персиваля на турнирах. Правда, кхм, Мерлин, у меня появилась идея.

Пара обернулась к Гаюсу.

– Да?

– Почему бы тебе не попробовать залечить рану магией?

Мерлин мигнул. Ну конечно! Юноша вновь повернулся в Фрее с выражением внезапного озарения, от чего она едва не хихикнула. Видимо, даже за год с лишним у Мерлина всё ещё не до конца уложилось в голове, что он был теперь свободным магом и мог использовать свой дар для таких вещей, как синяки.

– Верно, – сказал он, снова моргнув. – Эмм... Ну, тогда, э-э... – он вопросительно посмотрел на Фрею и пожал плечами. – Можно?

– Пожалуйста, – она улыбнулась, и чтобы сосредоточиться, Мерлину пришлось отвести взгляд. Он осторожно приблизил ладонь к её лицу. Фрея закрыла глаза, и волшебник наморщил лоб, вспоминая нужное заклинание.

– Ágíeme anwlæta éaðnes ádl.

Она разомкнула веки как раз вовремя, чтобы застать золотое свечение в глазах напротив, а потом уловила волну покалывания. Боль исчезла, и Фрея инстинктивно дотронулась до той области, где находилась рана. Почувствовав, что припухлость осталась, она озадаченно свела брови.

– Нужно немного подождать, чтобы всё пришло в норму, – объяснил Мерлин. – Гематома – это, по сути, повреждённые кровеносные сосуды, которые кровоточат в мягкие ткани. Заклинанием я восстановил стенки сосудов, но вытекшая кровь ещё осталась.

Может быть, Мерлин хотел проявить свою осведомлённость, а может, просто болтал без цели – в любом случае Фрея была не против. Он погладил больное место, как бы окончательно инспектируя собственную работу, но Фрея, к своему удивлению, почти ничего не ощутила, словно её щека онемела.

– Завтра всё пройдёт, – улыбнулся ей Мерлин, и она просияла ему в ответ.

– Спасибо, Мерлин, – Фрея неосознанно потянулась к его кисти и стиснула её в благодарном жесте. Мерлин замер и остановил взгляд на их руках с каким-то невысказанным чувством. Через мгновение он сжал ладонь гостьи и снова светло улыбнулся ей. В ту же секунду Фрея будто перенеслась на несколько лет в прошлое, в тот день, когда впервые увидела его улыбку. Она вдруг поняла, что почему-то не может отвести от Мерлина глаз.

Гаюс украдкой оглянулся на молодёжь и грустно вздохнул. Фрея не знала, что Мерлин пришёл сюда как раз затем, чтобы поговорить о ней. Сейчас, когда дело касалось этой девушки, он был потерян как школяр, каким бы могущественным и мудрым чародеем ни являлся. У Гаюса, в котором для него воплотился образ родителя, Мерлин искал совета и утешения.

Хотя от предыстории, стоявшей за присутствием здесь Фреи, на сердце у лекаря было нелегко, он не мог не порадоваться её появлению в Камелоте. Гаюс знал: Мерлин был уверен, что никто в королевстве не догадывается о его одиночестве. Вот только Гаюс, заменивший Мерлину отца, уже давно всё понимал и лишь не хотел ещё больше ранить чувства своего воспитанника обсуждением этой темы. Мерлин нуждался в человеке, который сыграл бы в его жизни особую роль, и теперь он вновь обрёл ту единственную, что когда-либо была для него желанной. Гаюс был искренне рад за него и надеялся, что счастье Мерлина не оборвётся, так и не успев начаться.

– Не забудь прибрать за собой и достань леди Фрее крем от ушибов, – велел лекарь бывшему ученику. – Мне нужно отлучиться за припасами для противоотёчных компрессов.

И тот, и другой давали себе отчёт в том, что Гаюс уходит, чтобы молодые люди могли побыть наедине, но оба не тушуясь изобразили неведение.

Когда Гаюс вышел, Фрея спросила:

– У тебя бывают странные ощущения?

– Из-за чего?

– Из-за магии. Ты чувствуешь что-нибудь странное, когда творишь волшебство?

Мерлин ни разу не задумывался об этом.

– В общем-то, нет, – ответил он. – Я чувствую... – он на секунду нахмурился и подобрал подходящее слово. – Тепло.

– Тепло?

– Да, тепло. Как будто пробуешь яблочный пирог, или греешься на солнце, или держишься за руки с... – Мерлин неловко оборвал сам себя и опустил глаза на их переплетённые пальцы.

– Звучит здорово, – Фрея крепче обхватила тыльную сторону его ладони.

– Так и есть, правда, – он снова посмотрел на неё, пытаясь сглотнуть и улыбнуться одновременно, а потом, чуть подавшись вперёд, мягко обнял её за предплечья.

Неожиданно Фрея поморщилась и дёрнулась в сторону. Их общее настроение тут же кардинально изменилось.

– В чём дело?

Посмурнев, Мерлин взглянул на руку, которую держал, – и содрогнулся от увиденного:

– Фрея! – он взял её левое запястье в обе ладони. – Ч-что случилось?!

Первое, о чём подумал Мерлин, – как эта новая травма похожа очертаниями на человеческий захват; рана опоясала всю руку, сжимаясь вокруг неё широким обручем. Что-то внутри Мерлина стало закипать.

– Ничего, – неестественно быстро отрезала Фрея, и он вновь поднял на неё многозначительный взгляд. – Это всё... лестница, с которой я упала. Ещё и руку поранила.

– Значит, лестница?

– Да.

– Лестницы оставляют отпечаток со всех сторон?

Их взоры встретились, и ложь стала очевидной. Наконец Фрея сдалась:

– Нет, – выдохнула она и снова поймала его руки в свои. – Нет, Мерлин, это... Это касается того, о чём я пыталась рассказать тебе той ночью, после танцев...

– Кто это сделал, Фрея?

– В тот раз я не успела рассказать, как здесь оказалась. Я хотела сказать, что магия...

Мерлин внимательно слушал, пока она порывалась сообщить ему тысячу разных вещей разом, но сейчас его волновал лишь один вопрос: «кто?».

– На озере, в тот день, когда я умирала, и ты сказал, что можешь спасти меня... Потом я... Но теперь... Камелот... Валас, он...

– Валас? Валас сделал это с тобой?

– Нет! То есть... Ох, да, – волшебник выпрямился как натянутая пружина, – нет, постой! Ах, Мерлин, просто... Валас...

– Гаюс! – в дверь постучал джентльмен преклонных лет. – Я пришёл за этим... как его... за лекарством для ушей! – Судя по тому, как посетитель кричал, ему действительно требовалось средство для улучшения слуха.

– Только не это! – с досадой бросил Мерлин, оборачиваясь ко входу.

Фрея затихла и потупилась.

– Конечно, помоги этому господину, Мерлин, – прошептала она. – Мы поговорим позже.

Мерлин не смел протестовать, когда она направилась прочь, но и нервного вздоха сдержать не мог. Фрея была в опасности, а ему приходилось играть в аптекаря. Фрея обещала, что они поговорят, но учитывая то, как часто их прерывали и какая неразбериха творилась вокруг, Мерлин уже начинал сомневаться в том, что им это удастся.

– Пожалуйста, будь осторожна, – попросил он, прежде чем разжать её руку, но Фрея спрятала от него глаза, и это невыразимо напугало Мерлина. Серая туча, окутавшая его мысли в последние недели, разразилась громом. Ему казалось, что он застрял на вершине айсберга с несчётными чудищами и раскинувшейся внизу ледяной бездной. Если он сорвётся в неё, нет уверенности, что даже магия сможет его защитить. Да только особого выбора не наблюдалось.

Чувствуя, как убегает каждая секунда, Мерлин метнулся обслужить пациента Гаюса. Написанная у него на его лбу тревога так и не рассеялась.