Часть 1
Перед началом прочтения хочу пригласить вас в свой телеграм-канал, где вы можете найти эксклюзивные зарисовки, которые не публикуются больше нигде, кроме тг, спойлеры к будущим работам, посты с обсуждениями самых разных тем, мемы о писательстве, бинго, интерактивы, а также просто подборки эдитов с красивыми мужчинами. Присоединиться можно по ссылке:
https://t.me/dreamsaboutall
Лагерь медленно окутывает вечер. И несмотря на время суток в радиорубке по-прежнему душно от нагревшегося за целый знойный денёк помещения. Ковыряешься отвёрткой в разобранном передатчике уже битый час и всё никак не можешь разобраться в чём неисправность.
— Да хрен знает! — со злостью откидываешь инструмент в сторону и шумно пыхтишь, облизывая пересохшие губы.
Дилан мгновенно оживляется, даже немного подпрыгивает на стуле, когда слышит удар отвёртки о деревянный массивный стол. Прочищает горло и настороженно смотрит на твою ногу, нервно трясущуюся в такт убегающим остаткам нервов. Поднимается с насиженного места, подходит медленно и осторожно накрывает ладонью твои пальцы, которыми ты всё ещё придерживаешь открученную деталь от передатчика.
— Всё ок, — улыбается мягко одними уголками губ, почти незаметно забирает у тебя предмет из рук и аккуратно кладёт на стол к остальным частям устройства, — утром попрошу мистера Х разобраться, — подбирает выброшенную тобой в порыве злости отвёртку и укладывает на своё место в ящичек с инструментами, закрывая крышку на защёлку.
Поворачиваться к тебе лицом не спешит, стоит, упершись кулаком в шершавую поверхность стола и поставив другую руку на бедро. Звучно выдыхает через рот, собираясь с мыслями, после чего подвигает стул поближе к тебе и присаживается на него, наконец взглянув тебе в глаза. Ловишь его карие омуты слишком быстро, настолько, что Дилан смущается и опускает взгляд на твои скрещенные колени. Сводит брови, поджимает губы и внутренне даёт себе оплеуху за глупые, глупые мысли.
— Если честно, я позвал тебя сюда не за этим, — Дилан медлит, старается обдумывать каждое слово, а потом, поняв, что это гиблое дело, плюёт на первоначальный план и просто начинает говорить, что думает: — Ты мне нравишься, — на выдохе произносит он и ты от одного его голоса и сменившегося тона ощущаешь, что парню будто легче стало на душе, в то время как у тебя всё в то же мгновение сжимается внутри. — Я... Извини. Это было очень резко, — Лениви замолкает, напрочь теряя все остатки решительности.
Подвигаешься на край стула, упираясь коленями в колени Дилана, осторожно заглядываешь в глаза и тепло улыбаешься.
— Всё нормально, — парень немного расслабляется и одаривает тебя лёгким кивком головы, чтобы показать, что он благодарен тебе за поддержку в таком явно нелёгком для него деле, как признание. — Но вообще я знала.
— Знала? — Дилан удивлённо пялится на твоё лицо, вскинув брови. — Откуда? Кейтлин сдала?
— Нет, — отрицательно мотаешь головой и хихикаешь в ладошку, — ты сам себя сдал, — ей-богу, бровям Лениви после этого диалога можно Оскар давать. — Сложно не заметить твои заинтересованные взгляды на протяжении месяца, и тот факт, что ты вечно таскался за мной на занятиях и мероприятиях, хотя должен был развлекать детей вместе с Райаном, не прошёл без внимания типа... Всех вожатых? — Дилан с досадой выпускает воздух через трубочку из губ, слегка присвистывает и неловко чешет затылок.
— Так очевидно? — ответом на его вопрос служит твоя улыбка и лёгкий кивок головы. — А п-почему ты... Почему не сказала, что в курсе моей симпатии? — через несколько секунд недолгих размышлений вдруг озадаченно интересуется Лениви.
— Было интересно, как быстро ты сдашься и какие ещё изощрённые способы придумаешь, чтобы проводить со мной чуть больше времени, чем положено, — Дилан задумчиво хмурит брови, пряча глаза за длинными ресницами, и откидывается на спинку стула.
— То есть я для тебя что-то типа клоуна? — от закипающего внутри непонятного чувства то ли злости, то ли непонимания, то ли разочарования Лениви жёстко проходится зубами по верхней губе.
— Я не то сказала, — отрицательно мотаешь головой, моментально принимая серьёзный вид. В груди клокочет чувство вины и одновременная установка, что тебя не поняли.
— Но имела в виду это? — голос Дилана подрагивает на последнем слове, интонация больше утвердительная, но парень от внутреннего нежелания верить в это проговаривает вопросительно и глядит на тебя чуть исподлобья с такой надеждой, что теперь ничего, кроме чувства вины и не остаётся.
— Нет, — переходишь на шёпот и тянешь руку к Лениви, будто тактильный контакт мог передать все твои чувства и эмоции, будто мог показать, как сильно тебе жаль, что ты выразилась именно так и задела Дилана, чего совсем не хотела.
Парень сидит смирно, наблюдает за твоими действиями и не отстраняется, когда ты накрываешь своей ладонью его руку, покоящуюся на столе.
— Я хотела сказать, что мне было приятно твоё внимание, — касаешься чужой кожи осторожно, но прикосновения кажутся горячими, почти обжигающими, — наши разговоры по вечерам стали спасательным кругом и, возможно, я просто эгоистично хотела продлить это. Продлить твой интерес к себе и попытки в ухаживания. Мне этого не хватает, — пожимаешь плечами, тихо хмыкая себе под нос, а глаза уже щиплет от предательски накатывающих слёз.
— Забавно, что я боялся признаться тебе, потому что думал, что у тебя уже кто-то есть или, если нет, то ты больше заинтересуешься таким крутым и загадочным подкастовым задротом Райаном, чем... мной, — последнее слово Дилан произносит очень тихо на выдохе, подчёркивая свою неуверенность в собственных положительных качествах, будто не достоин быть любимым, из-за чего после смерти будет скитаться злющим призраком по миру и докучать всем счастливым влюблённым парочкам, как ему представляется.
— Райан?! — насмешливо восклицаешь ты, — мне не нравится Райан. Он слишком много командует и раздражает своей извечной правильностью.
Дилан слабо улыбается, глядя на тебя из-под пушистых ресниц.
— Значит, тебе нравлюсь я — раздолбай Дилан?
— Мне нравится весёлый Дилан с милыми ямочками на щеках при улыбке, — поднимаешься со стула и подходишь ближе к парню, который быстрым взглядом осматривает тебя с ног до головы. — Нравится Дилан с хорошим музыкальным вкусом, — упираешься ладонями в подлокотники на стуле Лениви и буквально нависаешь над ним, слыша, как он напряжённо сглатывает слюну, откидываясь на спинку стула и завороженно следя за твоими движениями, явно находясь в предвкушении чего-то. — Дилан, который всегда рад рассказать о строении атомов в квантовой физике, — Дилан облизывает пересохшие от глубокого дыхания губы и смотрит на тебя не моргая, — мне, — сгибая локти, сокращаешь расстояние между вашими лицами, — нравишься, — выдыхаешь в самые губы, наблюдая за тем, как Лениви медленно прикрывает веки, не в силах сопротивляться твоим играм, — ты, — проговариваешь, запечатывая слово в нежном поцелуе.
Парень освобождает руку из незримого плена и мягко касается пальцами твоего предплечья, неспешно скользит вверх, касается шеи и обхватывает щёку настолько трепетно, что от тепла его тела и едва подрагивающих кончиков пальцев, которыми Дил не до конца прикасается к тебе, всё внутри переворачивается.
Он остервенело обхватывает зубами твою нижнюю губу, тянет на себя и углубляет поцелуй. Рукой осторожно касается талии, задерживает пальцы ненадолго на открытом участке кожи, оголившемся из-за того, что топ немного задрался. Проплывает мягкой волной по бёдрам, несильно впиваясь пальцами через плотную ткань джинсов, тянет на себя, заставляя тебя сесть к нему на колени, и ты повинуешься. Садишься, не разрывая поцелуя, и запускаешь пятерню в мягкие, чуть взмокшие от зноя и слившегося воедино тепла ваших тел, волосы Лениви, перебираешь пальчиками, немного оттягиваешь назад и слышишь слабый скулёж парня.
Дилан отчаянно пытается не издавать лишних звуков, но ему так нестерпимо хочется сделать глубокий вдох, высосав весь воздух из твоих лёгких, и простонать в губы. И он делает это, потому что держаться уже невмоготу. Потому что ты доводишь до исступления одними прикосновения и шумным, опаляющим кожу дыханием.
Парень ненарочно прикусывает кончик твоего языка, за что потом ещё сто раз извинится, а по итогу загладит свою вину очередным умопомрачительным поцелуем, потому что по-другому вы уже не можете. Или, вернее сказать, по-другому уже не получается.