Двадцать девятая глава.
Вся Москва гудела, что Петров вернул свою девушку, но уже в новом статусе. "Жена" в их мире - неприкосновенна. И, не имеет значения, что союз пока неофициальный. Он ее так назвал и это важнее. Его же друзья поздравили первыми и начали вновь с ним нормально общаться. Они так и сказали: наконец то, Петров включил мозг!
Все бы ничего, но этот самы мозг, того самого Петрова, плавился от постоянных переживаний и колебаний в принятом решении. Да, улыбка крошки заставляла забывать обо всем на свете. Однако, стоит представить, что с ней может что-то случится, хочется плюнуть на все и умолять облегчить положение.
Особенно, в первую неделю, когда чаша весов между жизнью и смертью постоянно двигалась туда сюда. Мия практически все время спала, не сильно много ела, поэтому ее подкармливали капельницами, которые ежесекундно что-то вливали в хрупкий тело. При этом, она старалась подбодрить всех вокруг: начиная с него и заканчивая медсестрами.
Через несколько дней такого ада, док сказал, что функции организма стабилизировались. Теперь, в ее диагнозе звучит: стабильно тяжелое состояние. Осталось всего ничего - избавиться от слова "тяжелое".
Первый день, когда Мия не спала все время, наступил через десять дней после того, как попала в больницу. Он бы, реально, напился от счастья, да проводил с ней каждую секунду и не собирался отвлекаться на всякую ерунду. В этот же день, диагноз сменился на "средней тяжести". Кажется, именно в ту ночь выспался за прошлые два-три месяца.
Ну а то, что происходило дальше, иначе как чудо и не назовешь. Буквально на глазах Мие становилось все лучше и лучше. Она хорошо питалась и ела всю необходимую норму сама, без подпитки. Румянец на ее щеках, сияющий ярче лучей солнца, был самым главным подарком.
К концу третьей недели, Мия хорошо набрала в весе, а все показатели были в пределах нормы. Ей сделали узи и они оба, не скрывая слез, слушали сердцебиение их ребенка. Ему тут же стало необходимо выяснить кое-что:
- А мы уже сможем узнать пол малыша?
- Рано еще, господа. Через пару месяцев. - посмотрев на них, узист улыбнулась, - могу сделать фото того, что вы сейчас видите.
- Давайте! - ответили ей хором и засмеялись.
На двадцать пятый дел состояние девушки было стабильно хорошим, и доктор начал говорить о выписке. Хоть и с условием: при ней постоянно будет сиделка, чтоб не пускать все на самотек. Это устраивало обоих, потому как больничные стены были не самым приятным зрелищем.
У него появилась привычка, разговаривать с врачом через день о том, как продвигается лечение и что лучше делать. Первое время они, конечно, конфликтовали. Однако, со временем, пришли к выводу, что борются за одно и тоже. Дотошный Айболит, даже, начал нравится ему и общение стало приятным для обоих. Нынешний вечер не стал исключением, и Петрова радовали слова, которые слышал. Убедив его, что все стабильно идет к улучшению и причин держать ее в больнице не было, доктор замолчал.
- Знаете, Никита, - начал он после паузы, - а я рад, что у вашей девушки хватило сил бороться с нами и защитить своего малыша.
- Если б вы знали, как я этому рад. - если б кто знал, сколько об этом думал он, удивился. - Она меня никогда не простила бы. Что удивительно, - задумался, как правильно подать следующие слова. - Мия поправилась довольно быстро, с учетом всего. Или, мне кажется?
- Абсолютно согласен! - Относительно вашего вопроса у меня есть теория. Ее состояние усугубилось не только из-за питания. Одной из основных причин, было ваше отсутствие.
- Вы шутите?
- Это все лишь теория. Но, так бывает. Когда человек искренне любит, то вторая половинка дает ему силу.
- А проще можно?
- Смотрите, вы когда были вместе, постоянно смеялись, радовались жизни, так? - дождался кивка и продолжил, - что не удивительно, так делают все молодые пары. Так вот, эти эмоции счастья придают внутреннюю силу. А когда их нет, неосознанно пропадает желание жить и постепенно человек угасает.
- Как самоубийство? - его поразили слова доктора и он ушёл в раздумья о том, как был не прав, отпуская Мию от себя.
- Отдаленное сравнение, но похожее. А за этот период Мия радовалась и была счастлива благодаря вам. Вот и идет на поправку быстро.
- А как же ребенок? - их обоих беспокоило, что нарушение жизнедеятельности могло навредить плоду.
- Он развивается хорошо, согласно сроку беременности...
- Нет, ее разве не радовал бы малыш?
- Она о нем не знала. Возможно, ситуация и изменилась.
- Я понял. - выдохнул и улыбнулся, а потом, с особой гордостью добавил: - Теперь, мы вместе навсегда.
- А вы этого хотите?
- Хочу, док. Я сам без нее потухал, как вы говорите.
- Ну что ж, я рад за вас, искренне.
- Когда вы нас выписываете?
- В пятницу. Мы сделаем контрольные анализы перед выпиской и все. Будете ко мне приходить раз в три недели на контроль УЗИ, и месяц - сиделка.
- С этим проблем нет. Мы уже наняли медсестру, которую вы рекомендовали. Если они с Мией сойдутся, оставим ее у нас няней.
- Прекрасное решение. Будут вопросы, всегда звоните.
- До завтра, док.
- Петров!
Повернулся и с удивлением посмотрел на врача. У того даже ухмылка появилась от того, что собирался сказать:
- Никакого секса, пока я лично не разрешу.
Вышел, ничего не отвечая. Да и что тут скажешь? Он и сам понимал, придется повременить. Но услышать от постороннего человека, пусть и доктора, все равно неприятно. К Мие шел медленно и думал над услышанными словами. Ему никогда и в голову не могло придти, что чувства бывают настолько искренние. Привык, что все и всё вокруг - поверхностные. Не ожидал от себя, а тем более, от такого хрупкого существа, такой глубины чувств. Слышал об этом. Но, даже и не мечтал.
*****
С анализами все было в порядке, поэтому в пятницу вечером они поехали домой. Пока устроились все, включая и медсестру, по комнатам, завалились спать. Ощущать Мию у себя под боком, да еще и в своей постели - высший уровень блаженства. Уже и отвык, как она уютно сворачивалась рядом с ним в клубок, умудряясь еще и обхватить его всего.
Хоть док и сказал, что все в порядке, первое время боялся надолго уходить из дому. Следил за питанием своей девочки не хуже цербера - Марии, которая оказалась очень хорошей женщиной. Уже на второй день умудрилась покорить всех, включительно его пацанов. А Мия для нее была не хуже дочери.
Через пару недель такой заботы, девушка вернула свои утраченные формы и румянец на щеках. Но режим решили не отменять. Ее главной задачей было есть и ничего не делать. Видно было, что такое положение вещей не устраивало и в маленьком теле зрел скандал. Оставалось одно - дождаться того самого момента, когда дракончик вспыхнет.
Он замечал все искры, которые летели во все стороны, даже Мария ощущала это на себе. Что уже говорить о нем, которому доставалось больше всех. Когда на вторую ночь она полезла к нему с поцелуями, а ему пришлось остановить ее - надулась и отвернулась от него. Но, не был бы он Петров, если б не притянул к себе и обнял так. Хотя, на следующий же день перешел в другую комнату, чтоб не дразнить ее.
Понимая, что сидеть возле, пусть и самой любимой, юбки ему не с руки, начал чаще выезжать из дому. Уже видя результаты ухода и выслушав итог врача, он уехал по делам на весь день. Звонили ему каждый час и докладывали, что и как происходит в доме. Особенно, что ела и делала Мия. А она медленно, но все сильнее закипала. Это по секрету доложила Мария. Надо будет созвониться с доком и узнать, можно ли с ней куда-то выбраться. А то, эта маленькая бестия снесет всё в радиусе ста метров.
Когда он приехал домой, удивился, что никто не встретил. Потом услышал звуки музыки, которые раздавались в гостиной. Пройдя еще немного, замер на пороге.
Все, кто были в доме, собрались вокруг фортепиано, за которым играла Мия. Это было что-то из классики, в этом не совсем разбирался. Но очень разозлился. Она еще недостаточно окрепла, чтоб так себя напрягать. И зачем он купил этот дурацкий инструмент? На тот момент, казалось, что какой-то инструмент сможет восполнить потерю девушки. Этого не случилось. Так оно и стояло в центре, немым укором отсутствия хозяйки.
Пока он молча закипал в дверях, все его заметили и начали расходиться. Уже доигрывая, Мия покрутила головой по сторонам и заметила его. Ее улыбка немного приглушила порыв накричать, но не убрала его совсем.
- Почему ты тут в это время? - начал громко.
- Не поняла? - недоумение на лице девушки слегка пристыдило.
- Тебе надо лежать! В крайнем случае - есть, - заметив ее сузившиеся глаза, стоило притормозить. Но нет, это был бы не он. - я запрещаю! - зрря это сказал...
- Знаешь что, Петров! - ох же блин, здравствуй, взрыв! - Меня мало волнует, что ты запрещаешь, а что нет! Я тут уже с ума схожу в четырех стенах, - приподнял бровь на это замечание и покрутил головой-мол, стен больше. Тоже зря, - Я Устала! Понял! - подошла к нему вплотную и ткнула пальчиком в грудь. - Нечего мне все запрещать! Или я поеду в ресторан и буду работать, или не мешай мне себя развлекать! Ясно!
Аж, запыхалась от эмоций и высказанного текста. Отделались малой кровью! Первой мыслью было - зря он ее завел. А второй и последующими - наконец то его девочка выплеснула так долго копившуюся энергию. Теперь вопрос: продолжить этот разнос и подиграть ей, или сообщить приятную новость? Беспокоило то, что она может устать.
- Конечно, ясно, крошка. Если ты закончила меня песочить, может поедем уже? - ухмыльнувшись, ответил ей.
- Куда? - показалось или она действительно затаила дыхание?
- Я заказал столик в твоем любимом ресторане. Хочешь?
Уж чего он точно не ожидал, так того, что Мия кинется ему на шею с криками "спасибо, любимый", "как я рада" и "пять минут на переодеться". Столько радости из-за такой мелочи. Собралась крошка, и правда, быстро. Джинсы и легкий свитер, волосы заплела в косу, а губы мазнула помадой. Вот и все, а для него - выглядела лучше, чем когда бы то ни было. Зато, глаза сияли ярче солнца, а улыбка не сходила с лица.
Уже в ресторане она села и выдохнула.
- Что- то случилось? - тревога за нее не отпускала ни на миг.
- Неа! Я еще не верю этому! - увидев его вопросительный взгляд, продолжила. - Мне казалось, что я навеки заперта в доме и сойду там с ума.
- Прости, ждал разрешение твоего врача. Говорил же, без этого и шагу не ступим теперь.
- Знаю все это. Но представь, каково мне. Все живут свое жизнью, а я дурею. Еще и ты...
- Что я? - а, вот этого не понял.
Мия замялась и спрятала от него глаза. В руках держала салфетку, которую нервно рвала на куски. Что с ней происходит?
- Детка?
- Спишь... в другой комнате, - тихо проговорила и спрятала лицо в руках. - ты меня совсем не хочешь! - и разрыдалась.
На этом месте у него отвисла челюсть. Это сейчас серьёзно? Впервые, за всю его долгую и насыщенную жизнь, отняло речь. Вот, оказывается, в чем причина ее нервного состояния! Черт, да он на стенку лезет от того, что не может к ней прикоснуться. А она в себе сомневается? И что теперь с ней делать? Чертовы гормоны, с ними уж точно сложно бороться.
- Малыш, - подсел к ней и нежно взял ее ладошку в свою руку, - с того дня, как я тебя увидел на сцене в ресторане, ты единственная женщина, на которую у меня стоит! - немного грубо, но действенно. Уголки губ напротив приподнялись в робкой улыбке. - Я запрещаю даже допускать такие мысли. Понятно?
- А почему ты со мной не спишь? - и тут же покраснела. Хоть, глаза не отвела в сторону, уже прогресс.
- Милая, врач запретил любой намек на секс, пока все не наладится. Я и так все это время провел, как в аду. Боялся уходить на работу, еще больше - возвращаться домой. Вдруг, что случилось, а меня нет рядом...
- Никит, - положила свою руку на их ладони, - мне нужна твоя поддержка и твоя сила, а не страхи. Я и так боюсь за нас двоих...нет, троих.
Задумался над ее словами. Возможно, он слишком перестарался в своей заботе? Да и док сказал, что опасность миновала.
- Хорошо, малыш, будем спать вместе.
Следующая неделя была для него сплошным адом. Спать с ней, чувствовать ее аромат, держать в руках и не сметь прикоснуться. Как можно такое выдержать? Но, с удовольствием отметил, что за эти семь дней Мия стала выглядеть еще лучше. Да и животик слегка округлился.
Сегодняшний поход к врачу они оба ждали больше, чем что-либо другое. Хотелось с легкостью выдохнуть все тревоги и волнения. Будущие родители должны с трепетом ожидать будущее пополнение, а не вздрагивать от малейшего вздоха.
Пока доктор ее осматривал, довольно кивая сам себе, рискнула задать вопрос.
- Иван Егорович...я хотела...это...спросить... - блин, это сложнее, чем кажется. Особенно, когда глаза напротив смотрят с таким вниманием. - мы...это...сможем... - и совсем-совсем тихо, почти шепотом, закончила, - заниматься сексом? - и, в довершении, покраснела, как помидор.
Док снисходительно усмехнулся, кивнул ей и отправил одеваться, а сам вышел в коридор, где нетерпеливо ждал Никита.
- Ну что там?
- Все хорошо, я доволен результатом. Вы молодцы, что так добросовестно выполняете мои предписания!
- Ну, конечно! Это ж ее здоровье, какие могут быть шутки! - а сам - выдохнул от облегчения.
- Увидимся через неделю. - протянул руку, которую тут же пожали. Повернулся уйти, а потом резко развернулся обратно. - Кстати, Мия очень переживает за вашу интимную жизнь!
- Не понял...
- Она краснея и бледнея, спросила, можете ли вы заниматься сексом.
- Ааа, - усмехнулся, представив эту картину. - Стеснялась? - на это ему кивнули, а его улыбка стала шире. - Меня тоже, представляете? Странно, я знаю каждую клеточку ее тела, а она до сих пор этого стесняется.
- Так бывает, Петров, цените это!
И пошел по коридору к своему кабинету. На середине пути вспомнил, что так и не узнал, что там у них с сексом.
- Док, а что вы ей ответили?
- Мия сама расскажет.
Вот, старый хрыч, еще и издевается. Ругать доктора долго не получилась, вышла крошка, пряча лицо за волосами. Стало любопытно, подошёл и приподнял за подбородок, пока не посмотрела ему в глаза. Его крошка была совсем пурпурного цвета, нервно кусая губы.
- Что тебе сказали? - не мог упустить возможность поиздеваться над ней.
- Это... В общем... Никит, тут такое дело... - черт, если б только что не поговорил с врачом, уже б инфаркт получил. - Нам уже можно... - и замолчала, а он еле сдерживался, чтоб не расхохотаться.
- Что именно, детка?
- Ну, это...заниматься им...
- Чем? - от едва сдерживаемого смеха, голос слегка охрип. Или...это от возбуждения, которое себе позволил?
- Ну ты же... - посмотрела в его глаза и нахмурилась. - Издеваешься? Смешно тебе? - стукнула ручками по груди, - я тут распинаюсь, а ему смешно! - двинула кулачком еще раз и пошла по коридору, бурча себе под нос. - веселится он...конечно, почему бы не поиздеваться над беременной женщиной...святое дело...
Она шла и продолжала возмущаться, смешно размахивая руками. Отметил, что походка его малышки стала немного другой, объемы слегка округлились и... Не выдержал и догнал ее, подхватив на руки, и вся больница слышала почти недовольное возмущение девушки: "Петров, поставь меня, где взял!" И его абсолютно довольный смех.