Первая глава.
Город Москва с самого своего основания славился бурными гуляниями. Жителям, даже, повода не нужно, чтобы где-то и с кем-то покуролесить. Что уже говорить о современном усто, когда среда-это маленькая пятница, а сама пятница-это почти понедельник.
Единственной разницей было то, что каждый "тусил" в меру своих возможностей. Кому-то идеально подходили маленькие кабаки-разливайки, где пахло дешевым пивом и рыбой. У других же, душа требовала размаха. Который начинался в каком-то лучшем ресторане города, плавно переходил в очередной новый клуб, а заканчивался номером в дорогом отеле.
Таких людей в городе, хоть и довольно богатом, было не много. И их всех знали в лицо. В конце девяностых каждая девушка, мечтающая удачно выйти замуж, знала за кого. Таким был Он. Тот, кого заикаясь встретил директор собственного ресторана и провел за личный столик. А Он смотрел на это все с пренебрежением.
Он привык к тому, что все вокруг него суетятся, лебезят, стараются угодить. Это все было стандартным сопутствующим атрибутом его власти и статуса. Но ему нравилось, когда боялись. Страх - единственное чувство, ради которого люди что-то делают или не делают. Все остальное - отмазка для самих себя. Однако, пик удовольствия приносил лишь ужас в глазах напротив. Только при виде этого он был доволен результатом. Не важно каким.
Он - Никита Петров, самый молодой, неоднозначный, загадочный и жестокий главарь Братвы. После смерти своего отца, предыдущего главаря, он стал наследником этого трона. Трона, которого никогда не хотел, но был вынужден занять. Доказав всей Братве, что заслуживает. До сих пор случаются слабые вспышки "восстания" против него, но их "тушат" очень быстро и жестоко. А после этого, он любил вкусно поесть и выпить.
Что, собственно, сейчас и делал. В одном из своих лучших ресторанов. Его друг, зам, правая рука и личный телохранитель сидел рядом и рассказывал о новой певичке заведения.
- Ты и представить не можешь, насколько она хороша...
- Ром, что за черт, друг. Не думаю, что есть еще что-то, способное удивить! - язык немного заплетался, пора сделать перерыв в приеме водке.
Подозвал официанта и заказал кофе.
- Знаешь, друг, я хочу увидеть твое лицо через...
"Дамы и господа, встречайте, звезда нашего заведения, Мия!"
Ему стало смешно, эта девушка не могла себе псевдоним придумать лучше, с таким то именем.
- ...сейчас, - что именно "сейчас" из виду было упущено.
В глубине сцены зажегся свет, который был направлен на белый рояль, стоящий там в одиночестве. Потом, через пару секунд, подсел пингвин и начал играть. Весьма недурно, но мужик во фраке - вряд ли звезда вечера.
Взгляд зацепился за слабое мерцание в самой глубине, куда свет практически не доходил. С каждым его морганием, мерцание становилось все ближе. Удалось разглядеть очертания фигуры и волос, которые закрывали полностью лицо.
И тут, это мерцание запело. Хриплым голосом, практически шепотом. То ли это водка, то ли этот голос, но он возбудился за пару секунд. Такого с ним не было со школы. Пока его глаза не отрывались от сцены, певица успела обойти рояль и пристроить микрофон к стойке. Ебать...она убрала волосы от лица и развела руки.
"Ничего я не жду, в мире целом!
У судьбы на краю, под прицелом!
Все стою и пою.
От боли я пою! Люблю!"
- Я ее хочу!
Этих трех слов было достаточно, чтоб под сценой уже стояли двое парней, охраняя это мерцание.
- Я же говорил..
Он не слушал. Никого и ничего. Только эту девушку на сцене, песни которой сменялись калейдоскопом. Он и их не запоминал, лишь движения ее губ, мерцание платья, пластика рук, летящие волосы...
Ему 37 лет и он многое повидал в своей жизни. Но таким возбужденным не был никогда. От одного лишь голоса, ему не нужно было видеть лицо. Мало кто знал, что у него слабое зрение. Слабости у главаря отсутствовали любые. Так было принято. Очки носил лишь дома, когда сидел один в кабинете и читал важные документы. Все остальное время, его глазами был Роман. Если друг сказал, что девушка красива, значит так и есть.
Сейчас этот факт мало значил, даже если певичка совсем уродлива. То, как она поет - самое главное. Было интересно, хрипит ли этот голос, когда стонет. На сцену вышли несколько танцоров и один из парней обнял ее. Он сжал салфетку в руках. Началась песня, балет ожил и парень, стоящий возле нее захватил платье у корсажа. Она сделала резкий шаг назад и наряд остался в руках у танцора. А она на каблуках, в бюстье и шортиках.
Ебать дважды...
Впервые он был рад, что плохо видит вдалеке. Хватало и собственного воображения, чтобы возбудиться. Если б картинка была четкая, пришлось бы прервать концерт. Что он абсолютно мог сделать, никто и ничего не посмел сказать.
- Ром, когда она закончит петь?
- Ну, все занимает около 45 минут..
- Конкретней!
- Осталось минут 10...
- Пошли кого-то за цветами, я к ней зайду. Чтоб без опозданий!
И вернул все свое внимание на сцену. Девушку успели снова переодеть. Певица была одета в белое платье и казалась ангелом. Которого он хотел.
Песня закончилась, а цветов еще нет. Что за фигня?
- Ром, где цветы? - терпение никогда не было его главной чертой характера.
- Уже на подходе...
- Никита Сергеевич, вот букет... - нервно проговорил один из парней.
Охапка красных роз. Банально, но красиво. Девочки любят розы.
- Хорошо. Пошли.
Они шли целенаправленно в служебную часть. Люди вокруг шарахались от него в разные стороны. Да, только, кого это волновало? Нашли гримерку. Заперта. Странно. Постучал, а в ответ тишина. Поймал мимо проходящего официанта.
- Где она?
- К-кто?
- Певица.
- Ушла домой уже...- и вжал голову в шею, надеясь, что на него не обрушится гнев хозяина.
- Не понял...- зарычал ему в ответ.
- Она быстро уходит, чтоб никто не поймал здесь. - ответил со страхом.
Логично, конечно. Но, как не вовремя.
- Передашь завтра, - всучил букет в руки и пошел к выходу.
Такой вариант ему в голову придти не мог. Хоть и не удивительно. Наверняка, к ней все пытаются попасть. Но, как же не в тему ему сейчас все это было! Возбуждение так никуда и не делось. Искать директора не стал, завтра придет опять и на этот раз будет уже ждать в гримерке.
- Ром, что у нас по плану?
- Ничего, Никита Сергеевич, можем в баньку.
- Поехали, надо снять напряжение.