Исключение

Была ночь и мысли, мысли, мысли заполонили голову Драко. Он все думал о Пенси и её родителях, о сложившейся ситуации и о том, что ему теперь со всем этим делать. Малфой не мог спать, или есть, или нормально функционировать, бесконечный поток мыслей не давал делать ничего.

Он снова начал погружаться в это состояние. Как в начале войны. Ему снова ничего непонятно и он опять хочет чтобы кто-то решил за него его же проблемы. Драко снова не знает что делать. Ему страшно. Он не боится за себя, нет, со своей смертью он давно уже смирился, давно поставил на себе крест, но несмотря на то, что метка еще не принята - любимчики Темного Лорда не живут долго. Отец не прожил. И в этом была вся проблема. Малфой боялся того, что его друзьям и родным некому будет помочь после его смерти.

Думая об этом истерика накатывала сама собой. Руки тряслись и потели, мысли путались, его бросало то в жар то в холод. Драко казалось что он умирает. Что делать, что делать, что делать...

Ему нужен Северус. Осознание молнией пришло в его голову. Крестный всегда знает как поступить в таких ситуациях. Он учил его, тренировал как защищать свой разум. Драко был прекрасным окклюментом но даже он иногда задавал позиции.

Не долго думая Малфой поднялся с кровати и начал спускаться вниз по лестнице. В глазах начало темнеть и как только он оказался в гостиной - тут же упал на колени уронив со стола книжки за которые хотел ухватится. Грохот от их падения разрывал голову на мелкие части. Теперь Драко упирался руками об пол и пытался привести себя в чувства, успокоится. Ничего не получалось. Руки все так же дрожали а мысли путались. Он тонул во мгле из которой не мог выбраться.

Скрип. Шаги. Голос.

— Малфой?

Ну конечно, скорее всего она услышала грохот книг и спустилась проверить в чем же дело. Драко не хотел чтобы Грейнджер видела его в таком состоянии но он не мог даже ясно соображать, не то что сдвинуться с места.

— Малфой? — еще раз повторила она. — Это ты? Все в порядке?

Нет, Грейнджер. Ничего не в порядке. Я сломался и не знаю как собрать себя обратно.

— Д-да. — не без труда ответил он.

— Люмус. — произнесла Гриффиндорка и комнату вмиг осветило тусклым светом от которого Драко зажмурился.

Он попытался подняться ухватившись за стол, но руки тряслись до невозможности и она сразу же это замечает расширив глаза. Подняться. Ему просто нужно встать. Но тут ноги подкашиваются и вот он снова сидит на полу. Грейнджер в долю секунды оказываются возле Драко и опускается на колени рядом.

— Все в порядке? Что с тобой? — карамельные блюдца бегают по его телу как будто проверяя не ранен ли он, она подняла руку хотя прикоснуться но тут же отдернула осознав что делает.

Прикоснись ко мне. Пожалуйста.

Будто услышав его мысли она все таки кладет обе руки ему на щеки и аккуратно поднимает голову смотря прямо в глаза.

— Ей? — пытается вернуть его в реальность, вновь увидев его трясущиеся руки. — Все в порядке, Драко. Просто дыши, ладно? Ты дома, в гостиной башни старост. Все хорошо. Все в порядке. Просто вдохни поглубже. — повторяет Грейнджер будто мантру и толи от прикосновений теплой кожи к его лицу, толи от ее успокаивающего голоса, Малфой начинает приходить в себя. Он хватается за ее запястья которые все еще держат его лицо и пытается отдышаться. — Просто дыши. Повторяй за мной, ладно? — после этих слов она глубоко вдохнула и он повторил за ней. Они дышали в такт. Вдох, выдох. Вдох, выдох

Постепенно дыхание выравнивалось и он, как ему казалось, был достаточно спокоен чтобы встать и, хотя бы, дойти до дивана.

— Все нормально. Мне уже лучше. — говорит он отпуская ее запястья отчего чувствует неуместную пустоту.

— Точно? — Слизеринец кивает, она выпускает его лицо из рук и тут он осознает что не знал что такое пустота до этого момента.

Когда Малфой поднимается Гермиона все ещё придерживает его под руку и после садится рядом на диван. Мертвая тишина, неловкая до дрожи в руках. Она все еще разглядывает его.

— У тебя была паническая атака. — не вопрос, утверждение.

— Что?

— Паническая атака.

— И что это черт возьми значит? — он хочет нагрубить ей, сказать что-то обидное, что-то мерзкое, оттолкнуть и выпроводить из комнаты, он хочет сделать ей больно, хочет не чувствовать такого спокойствия рядом с ней, Драко хочет сделать что угодно только бы избавится от этих ощущений, но она так успокаивающе говорит, так заботится что он не может, он просто не может...

— Это определение состоянию которое только что у тебя было. — и тут Грейнджер начинает перечислять симптомы. — У тебя кружилась голова, ты не мог удержаться на ногах а твои руки потели и тряслись, тебе было трудно говорить, дышать и, могу поклясться, ты чувствовал такую тревожность что думал умираешь.

— Откуда ты...— Драко смотрел на нее с неприкрытым шоком отображающемся на лице, такое случалось уже какой-то период времени но он никогда не знал что у этого есть определенное название, Драко даже не успел договорить когда услышал ответ.

— Они у меня тоже были.

— Но как ты от них избавилась?

— А я не говорила что избавилась от них. — говоря это Грейнджер рассматривала ковер как будто самую интересную вещь которую она когда либо видела.

Драко молчал. Он видел что Гриффиндорка хочет сказать что-то еще но сомневается в том, стоит ли это делать.

Давай, Грейнджер, скажи хоть что нибудь.

— У меня это началось поле того как...— Грейнджер выдержала паузу будто собираясь с мыслями перед следующими словами. — после того как я наложила на родителей Обливиэйт.

Ступор. Наложила Обливиэйт? На родителей?

Осознание пришло к нему только спустя несколько секунд. И как он не обратил на это внимание раньше? Еще тогда, в первые дни учебы, когда Гермиона делала за него графики, она сказала что-то типо: «я знаю как это, терять близких». Возможно он был слишком пьян чтобы понять о чем идет реч, а возможно вообще ее не слушал, но сейчас четко понимал что Грейнджер имела ввиду сказав тогда эти слова. Выходит она правда знала какого это. Но он никогда не слышал об этой истории. Это было настолько секретным? Или настолько личным? Тогда почему она рассказывает об этом ему? Так много вопросов...

Обливиэйт. Выходит она потеряла обеих родителей? Это просто ужасно, подумал Драко, осознавать что они все еще живи, где-то там, но не иметь возможности коммуницировать с ними, знать, что они даже не догадываются о ее существовании.

Малфой даже не мог представить насколько это может быть тяжело. Да, Драко потерял отца, но это случилось фактически, ему просто пришлось смирится с фактом его смерти. Он никогда не имел с Люциусом близкой связи которая должна быть у отца с сыном, по крайней мере он убеждал себя в этом, так было легче контролировать эмоции связанные с его смертью. Но потерять мать... Он даже не хотел допускать таких мыслей.

Внезапно Малфой посмотрел на неё совсем по-другому. Она такая сильная.

Драко понимал мотивы её действий. Он понимал почему Грейнджер так поступила, но не знал хватило ли бы у него духу поступить так же. Гермиона стерла себя из памяти родителей только чтобы защитить их. Это...просто невероятно. Невероятно больно.

— Мне жаль. — Драко чувствовал что должен сказать это, может эти слова ничего и не значили для её в перспективе но он правда так чувствовал, он хотел это выразить. В этом «мне жаль», жалости, на самом деле, было меньше всего, в нем было понимание и уважение. — Я не знал об этом.

— Об этом не знает практически никто. Только некоторые члены Ордена и Гарри с Роном и Джинни.

— Это такой секрет?

— Не думаю. Просто...я не люблю об этом разговаривать. — на её лице отображалась боль, ярко выраженая, всепоглощающая боль.

Он ещё никогда не видел такую Грейнджер, она могла быть веселой, злой или растеряной, могла громко смеяться в большом зале, кричать на вездесущих Слизеринцев или тихо сидеть в библиотеке увлеченная новой книгой, но он ещё никогда не видел её в таком отчаянии. И это казалось Драко таким...интимным. Они делились чувствами как будто давая клятву взять частичку боли каждого из них себе и сохранить это в тайне унеся с собой в гроб.

— А когда это началось у тебя?

— После смерти отца.

И это было правдой. Первую «паническую атаку», как это назвала Грейнджер, Драко испытал сразу же после того, как ему сообщили эту новость. Он не хотел об этом говорить и она, будто читая его настроение ничего больше не спрашивала. Первая прошла так же тяжело как и последняя, ничего не менялось. Но Грейнджер, казалось, говорила об этом абсолютно спокойно, может она нашла какой-то способ облегчить процесс?

— И все же, как ты с ними справляешься? С паническими атаками?

— Не то чтобы я хорошо справлялась, но насколько это возможно научилась выводить себя из этого состояния быстрее. Я много читала и много перепробовала но самим лучшим способом оказались дыхательные техники. Нужно просто стараться размеренно дышать в определенном ритме. Проблема заключается только в том, что сконцентрироваться во время панической атаки крайне сложно и именно по этому, было бы не плохо, если рядом был бы человек который помог и дышал бы вместе с тобой, направляя.

Так вот что она тогда делала. Дыхательные техники.

— И кто же помогает тебе? — это вопрос вырвался сам собой, Малфой просто не успел удержать язык за зубами. Гермиона пристально посмотрела на него но все же ответила.

— Никто. Я научилась этому сама. Поэтому... если тебе будет нужна помощь, Драко, я имею ввиду, если ты снова почувствуешь что не справляешься с этим состоянием, ты можешь прийти ко мне.

Она говорила так, как будто знала насколько важно в такие моменты не быть одному. А ведь она знала. Ей никто не помогал. Никто не объяснил ей что это за состояние, как оно называется и что с этим делать. Никто не отвечал на её вопросы так, как Гермиона делала это с Драко. Она научилась всему сама. Она проходила через все это сама, и Драко казалось это таким странным и несправедливым. А как же Поттер с Уизелом? Грейнджер всегда подтирала за ними сопли и решала ихние проблемы, так где же эти два тупоголовых критина когда ей нужна помощь?

Малфой был зол. На всех и на все. На Поттера, за то что оставляет её в такие моменты. На себя, за слабость. И на неё, за доброту. За то что она помогает и заботиться о человеке которого должна ненавидеть. Гермиона не должна помогать эму. Он - сын Пожирателя Смерти а она - на светлой стороне. Грейнджер просто должна его ненавидеть и исключений быть не может. Она слишком добра к нему, слишком...

И поэтому не найдя другого выхода он просто вскакивает с дивана и направляется в сторону комнаты.

— Уже поздно, Грейнджер, и мне не нужна твоя помощь. — вот так должно быть, так должны заканчиваться все их диалоги, это правильно, он даже не обернулся что бы увидеть её реакцию. Ему все равно.

Драко сходит к Северусу завтра. А сегодня он пролежит на своей кровати смотря в потолок до самого начала занятий. Заснуть то ему все равно больше не удастся.