MHA | REACTION

Персонажи этой части: Мидория Идзуку (Каминари Денки), Тодороки Шото (Кацуки Бакуго).

Предупреждение: возможны намеки на секс, измены, инцест и стекло.

Мидория Идзуку
Твой статус: жена Денки Каминари
Из всех людей он влюбился именно в т/и. Деку горько усмехнулся и сжал пальцами переносицу. Если боги хотели наказать его, у них получилось в полной мере; нет, он правда старался, поддерживал вас обоих и выступил свидетелем на свадьбе, приезжал в гости - вместе со
Очако, которую, казалось смог полюбить вместо тебя, но... все оказалось не так легко. Особенно из-за ваших с Каминари ссор, после которых ты нередко хлопала дверью и ехала куда угодно, лишь бы подальше, сообщая о своём местонахождении лишь Урараке. А если знала она, то знал и Мидория.

Ему казалось, что у него на лице написаны все эмоции, весь восторг, который он испытывал, глядя на тебя; но то ли это было не так, то ли окружающие не хотели этого замечать. Когда ты плакала ему в плечо, или весело рассказывала о геройских успехах, когда он видел на шее засосы, оставленные д р у г и м, Деку молился о том, чтобы не сорваться.

- Хорошенькая у меня жена, правда, Деку? Особенно, ну, знаешь, в постели, - во время очередного празднества уже подвывший Каминари пихнул его локтем и ухмыльнулся, - Хотя Урарака наверняка тоже... весьма старательная девочка, м?
Денки думал, что Мидория взбесился из-за Очако, но всю драку, и пока другие разнимали их, в голове Деку звучало "Ты не достоин т/и!".

Последующие дни Деку пытался вновь смириться с произошедшим, беря самые трудные задания. Очако, как всегда, подбадривала его с улыбкой; однако парня это лишь вгоняло в тоску сильнее.
Один твой звонок разорвал все его попытки забыть тебя вновь в клочья.
- Мне нужно поговорить с тобой, Деку. Приезжай.

Надо ли говорить, что у дома, благодаря своей причуде, он был через минуту, крикнув жене, что его срочно вызвали? И, прежде чем успел постучать, ты открыла дверь.
- Т/и, что случилось? - он заметил, что часть вещей разбросаны в коридоре, а на кухне сметены в угол осколки посуды. Ты села за стол и безучастно ответила:
- Каминари сказал, чтобы я сделала аборт.
Сердце словно было готово разорваться от боли.
- Ты.. беременна?
- Была, - ты покрутила в руках чашку, - Еще вчера. Но накрыло, конечно же, сегодня.
Протянув руку над полом, ты медленно отпустила чашку.
Деку рванул - чашка, недолетев до пола, оказалась на столе, а ты - в его крепких объятиях. Если бы ты могла видеть его лицо, то заметила, в какую ярость пришел парень. Сначала показалось, что тебе все равно, а потом кухня наполнилась твоими рыданиями и тихим "Тише, т/и, я рядом" от Идзуку.
- Денки полный идиот, - ты закивала, пока Деку пальцами стирал твои слезы и касался губами щек, - Если бы он понимал, что теряет...
Когда губы парня коснулись твоей шеи, ты дрогнула, но не оттолкнула его.
- Я люблю тебя, т/и.. очень давно и так сильно, как никто никогда не полюбит, - укус, затем еще; Деку покрывал побледневшие засосы, оставленные Денки, новыми, алыми. Ты было начала отталкивать его:
- Погоди, я замужем, да и у тебя есть...
- Не думай об этом, сейчас, - обезаруживающе улыбнувшись, Мидория накрыл губы поцелуем.

Стоны наравне с шёпотом о любви эхом отзывались по дому. Каминари ушел надолго, но, вероятно, давшего волю всем накопленным чувствам Идзуку не остановил бы даже он.

Когда ты подняла ленивый взгляд, сидя на коленях Мидории и прижимаясь к его плечу, минуло уже несколько часов, и на улице уже был вечер. Одежда валялась повсюду, как и ваши обручальные кольца, закинутые парнем подальше и укатившиеся под холодильник.
- Это не правильно, - шепнула ты, Мидория усмехнулся и медленно провёл пальцами вдоль позвоночников к бедру.
- Но только с тобой я ощущаю себя счастливым, - и он искренне светился счастьем, глядя прямо в глаза, - Т/и, ты прекрасна.
Его губы коснулись твоего ушка.
- Давай сбежим. Прямо сейчас. Поженимся, купим дом и... - покраснел покраснели даже его уши, - Заведем детей. Много, если захочешь.

Каждая минута твоего молчания звучала в ушах парня давящей тишиной. Принятие решение казалось нелёгким, но где-то в глубине души ты уже знала, что скажешь.
- Деку, я...

Тодороки Шото
Твой статус: сестра Кацуки Бакуго
Последние несколько недель Шото следил за тобой пристальнее, чем кто бы то ни было. И злился. Ему понадобилось около полугода, чтобы взять себя в руки и предложить тебе встречаться, но...
- Ох, Шото, - ты замялась, словно бы подбирая слова, - Боюсь, я... боюсь, брат придет в ярость.
- Но причем здесь...
Прежде чем он успел договорить, ты кинула быстрое "прости" и сбежала со скоростью, ранее тебе не присущей.

В его голове было много вариантов - что ты просто увильнула от ответа (но Шото помнил подаренный тобой шоколад на день Влюбленных), что ты испугалась его фанаток (впрочем, по силе ты не уступала брату), даже то, что - а кто знает? - по нему сохнет сам Бакуго. Но Кацуки всегда был рядом с тобой; и редкие взгляды, которые он кидал на Тодороки, заканчивались раздраженным выражением лица у обоих.

Когда вы с Кацуки пропали во время обеденного перерыва, Шото посчитал, что ты снова веселишься с ребятами из Бакусквада, если бы Киришима, заглянув в класс, не спросил, видел ли вас кто-нибудь.
- Куда эта парочка Бакуго опять сбежала, мы же договорились поесть  все вместе, - Киришима вздохнул, а Шото медленно поднялся, изо всех сил стараясь не бежать сразу. Для него это звучало, как шанс напрямую спросить, почему же все-таки ты отказала и причем здесь, черт побери, сам Кацуки.

Вас не было ни на тренировочном поле, ни во дворе школы, ни в кабинетах. Запыхавшийся Тодороки поднял голову. Осталась крыша, и если вас не было там, то других вариантов не оставалось.
Но вы там были.
- Б-брат! - твой тихий стон, затем вслип, и тихое рычание Кацуки было едва слышно среди шума школы, но Шото был буквально в нескольких метрах, и замер. Его словно охватило ледяной водой.
- Не волнуйся, сюда никто не ходит, - в голосе Кацуки послышался смешок, прерываемый сбитым дыханием, - Да и я знаю, как тебя заводит ощущение быть обнаруженными...
- Изврат! - воскликнула ты.
Дыхание сперло, Тодороки зажал рот и сполз по стене. Ему стало ясно, почему ты отказала ему. Но он бы предпочёл не знать этого.

Боль от осознания, задетой уверенности в себе, и нежелания отдавать тебя кому бы то ни было, довели Шото до жестоких мыслей. На мгновение он испугался сам себя, своей схожести с отцом, но решил не думать об этом. Ведь ты - такая нежная, добрая, хрупкая, не могла сама пасть в объятия Кацуки. Тебя нужно было спасти.

Как только старшие-Кацуки покинули дом, Шото вышел из машины.
- Тодороки? - ты явно удивилась, увидев его на пороге, но впустила в дом, - Что-то случилось?
- Чё приперся? - с нескрываемым раздражением спросил Кацуки, оперевшись о косяк двери. Шото поднял на него спокойный взгляд.
- Я все видел. То, чем вы занимались на крыше, - боковым зрением он заметил, как сильно ты покраснела. Казалось, Кацуки должен был взорваться от злости, но вместо этого он рывком притянул тебя за талию и грубо, жадно поцеловал в губы. А затем повернулся к Тодороки с ухмылкой.
- Т/и - моя и душой, и телом. Такой, как ты, не стоит даже ее взгляда.
Шото загорелся в прямом смысле. Холодная ярость переполняла его еще с того момента, а вид твоих припухших, влажных от поцелуя губ, только усилила ее.
- Ты же понимаешь, т/и, что это неправильно?! - хмуро взглянув на тебя, Шото оказался рядом и, шепнув в губы, - Будь со мной. В отличии от него, я не буду принуждать тебя, - впился в губы.

Когда тебе удалось вырваться от них и рвануть вверх по лестнице, парни побежали следом. Кацуки, знавший дом в отличии от Шото, оказался на пороге первым, и подушка прилетела ему в лицо.
- Вам обоим надо лечиться! - с пылающим румянцем лицом завопила ты, пытаясь открыть окно, видимо, чтобы сбежать туда, но засов оказался уже заморожен.
- Не убегай от меня, - Шото переплел пальцы с твоими и мазнул поцелуем по щеке, - Со мной тебе будет лучше, чем с ним.
- В отличии от тебя, я знаю, как доставить ей удовольствие, - с недоброй улыбкой Кацуки обхватил твои бедра, а другой рукой оттянул воротник футболки, обнажая засосы и укусы на коже, и прошептал, - Т/и, ты моя, и только моя, даже по крови... плевать на других, я просто убью этого двумордого, только скажи.
Тодороки, не желая отступать, забрался пальцами под майку, и очертил линию вдоль пояса шортиков.
- Я увезу тебя так далеко, что твой дурной брат никогда нас не найдет, моя прекрасная т/и... обещаю, я сделаю все для твоего счастья.

Сдаваться не хотел никто; как только ты произнесла ответ, оба они ухмыльнулись.