Глава 7.
Канада. Торонто
Музыкант спустя столько лет все также балуется химией, все также старается бросить, все также бросает и срывается снова. Тесфайе благодарил своего друга, что тот переживает о нем, страшно жить, зная, что в любой момент его любимого друга может не стать из-за передоза.
Казалось бы, это похоже на паранойю, ведь это не проблема Тейлора, но по-другому он не мог.
Тей хотел, чтобы Эйбел бросил окончательно, а не возвращался каждый раз к старому, в случае, когда он начинал падать от грусти, тоски и ужасных мыслей.
Парень собрался с мыслями, скрылся за стенами своего кабинета, перебирая лирику на листах продолжил работать. Он собирал кучу мыслей, полученных в этот день: «непонятное поведение Ламара», «зачем пошел вообще на встречу с этим гадом?», «поддался на обиду». Ему хотелось их вырезать и сжечь, но вместо мыслей он зажег сигарету, включил лампу и принялся писать слова, все что лезет в голову, то и лезло на бумагу.
Это был его способ избавиться от тягости его мыслей, его голова всегда ему казалась набитой тяжелыми мыслями, и будто бы он не сможет дождаться их конца.
— Зато как же всем нравится мое творчество, интересно, а мои фаны такие же с тяжелыми мыслями или я все же один в этом мире? — сказав вслух, парень продолжил монолог, — да нет, я думаю они такие же как я, иначе они бы не поняли мои чувства.
Парень стал улыбаться себе в усы, ему было тепло от мысли, что он доволен собой, даже если есть проблемы.
11:00
Эйбел проснулся от будильника в виде своего пса, он помнил, что должен написать другу. Проигнорировав все сообщения Ламара, парень написал, что живой и в порядке, просто гулял и хотел побыть один. Не успев убрать телефон, парень увидел сообщение от «него»: «ну так что? пора бы тебе набраться смелости во второй раз и согласиться на трек, малыш нойз».
Тесфайе набрал пару строк: «пошел ты нахер».
И вот каким-то таким образом начался их диалог.
«А ты ничего не потерял? Твоя лирика лежит в кармане уже моей толстовки» — ответил Дрейк.
Эйбел понял, какой он дурак. — блять, зачем отдал, — сказал он.
Парень знал, что заметки по карманам рано или поздно испортят ему жизнь, но, чтобы так, это перебор или же закон подлости?
«Сколько?» — кратко и понятно отписал тот.
Парень был готов заплатить сколько угодно, потому что любые его тексты не имеет права читать никто, а тем более дразнить этим. На экране телефона высветился не очень обнадеживающий текст сообщения: «Нет, так не пойдет, слишком легко для тебя, давай придешь писать мне песню, а я в обмен на это не солью никуда твои труды».
На самом деле Дрейк не хотел шантажировать парня, но других способов он не нашел, чтобы поддержать хоть какой-то диалог, пришлось играть на чужом страхе. Кто знает, а искал ли он вообще иные способы достучаться на Тесфайе?
Парень понял, что выхода нет, кратко написал сообщение: «место и время, и чтобы мы больше никогда не пересеклись». Эйбел зажег снова сигарету, он понял, что попал в самую тупую ситуацию, но делать было нечего. Парень отошел налить себе виски, как снова экран телефона зажегся от сообщения: «моя студия, адрес сам знаешь, сегодня ближе к 12 ночи, и никто знать не должен, особенно твой любимый дружок».
Тесфайе не переживал за свою жизнь, он переживал о том, как наврать брату.
Парень мысленно обматерил весь мир и себя в том числе, он согласился сыграть в игру ради своих записей. Он пошел в душ, в горячий душ, чтобы освободиться от ситуации, которая произошла несколько минут назад.
Приняв душ и помыв голову Эйбел собрался прогуляться до парка с Цезарем, ему нравилась мысль о простой жизни обычного человека, с возможностью прогуляться где хочется, посидеть в кино без брони, посидеть в ресторане без папарацци, однако было тяжело, так как не всегда удавалось парню побыть не знаменитостью. Но пока его не ловили в парках, наверное, потому что он хорошо скрывается.