21 глава.
👉🏻Что делать, если кончилось вдохновение и даже не хочется танцевать? Сможет ли преодолеть это состояние наш герой🤔
☄Глава 21☄
Если в студии потели зеркала, то в моей гостиной – окно. Пришлось открыть форточку, чтобы морозный февральский воздух хоть как-то освежал наш импровизированный зал. На письменном столе стоял распахнутый ноутбук с видеороликом, который уже в миллионный раз просматривал и перематывал Миха. Я расположился напротив серванта и вяло отрабатывал известные мне базовые движения.
Неожиданно раздался резкий звук на телефоне. Это сработал поставленный на пять минут таймер.
– О, моя очередь, – оживился Миха и выбрался из-за стола. Дело в том, что вдвоем мы не умещались в отражении стекла, поэтому решили заниматься по очереди. Обычно один тренировался, а второй в это время смотрел видеоуроки или клипы на ютубе. Но сейчас, когда Миха встал перед зеркалом и продолжил учить волну телом, я просто сел на стул, уткнулся в телефон и вновь начал перечитывать нашу с Олей переписку.
Несмотря на то, что я не видел ее больше месяца, мы периодически списывались вконтакте, спрашивали, как друг у друга дела, а еще пересылали понравившиеся видео и демотиваторы.
Однако, сейчас я без обычной радости открыл диалог и мрачно пробежался по вчерашним сообщениям:
«Привет, как дела?» – это было мое.
«Привет : ))) Классно! Мы тут так здорово в клуб сходили на выходных» – жизнерадостно отвечала Ольга. Смайлики, казалось, вылетят на меня из экрана.
«О, расскажи? ;)» – вроде как так же жизнерадостно спрашиваю я, хотя в этот момент сердце неожиданно делает паузу, а потом начинает стучать быстрее.
«Спонтанно так вышло. После тренировки мы с девчонками и Семеном отправились в центр. Зашли в кафешку на Цветном бульваре, а там еще диджей был. Туц-туц, и все такое. Наплясались».
«И Семен тоже плясал?» – на всякий случай уточнил я.
«Да, он такой все-таки неуклюжий. Я аж умилилась. Прям такой ми-ми-ми».
Я мрачно задумался: что значит это самое «ми-ми-ми»? Неужели, чтобы в наше время произвести впечатление, совсем не обязательно хорошо танцевать, а достаточно просто вызывать умиление нелепыми движениями? Внутри неприятно похолодело, и, словно на дне колодца, в глубине души заворочалось какое-то неприятное, тягостное ощущение, в котором я не без удивления разглядел ревность. На это сообщение я долго не отвечал, не зная, что написать, чтобы не открыть свои чувства и не выглядеть навязчивым дураком. Поэтому я просто настучал:
«Да, он такой».
«Ага, смешной. Мы теперь решили звать его с нами. Кстати, мы думаем сходить туда на этих выходных. Если не занят – тоже приходи».
Тоже приходи. Меня, получается, по остаточному принципу зовут. Нет, танцуйте с Семеном, если вам всем так нравятся его деревянные движения и черные туфли с острыми носками. Я зло пнул ножку стула, на котором сидел. Даже при сотом перечитывании диалога во мне снова вскипали чувства.
Одна беда никогда не приходит. Последние пару недель начался танцевальный кризис. Я чувствовал, что, несмотря на интенсивные и частые самостоятельные тренировки, вдохновение, которое до этого всегда их сопровождало, стало уходить. Добросовестно учил движения с видео, пробовал импровизировать, пересматривал любимые клипы, но все это потихоньку становилось все более механическим и пресным.
Из невеселых дум меня вывел звонок таймера на телефоне:
– Теперь ты, – сказал друг. Всего за пять минут он успел вспотеть и тяжело дышал. Крупные капли пота покрывали лицо Михи, но, несмотря на это, казалось, парень пылал энтузиазмом, словно паровозная топка.
– Подвинься, Серег, – сказал он, вытесняя меня со стула у ноутбука.
Я встал и подошел к серванту. Со стекла смотрело хмурое лицо. В глубине полки скрывались рюмки, бокалы и пузатая салатница. Все это просматривалось сквозь стекло, накладывая на мое отражение сюрреалистические формы советского быта. Сверху, расположившись на книге «Особенности мясного животноводства Сибири», лежал мой талисман – кирпич, безмолвно и безразлично взиравший на меня свысока. Тихо играл хип-хоп трек, подчеркивая нелепость этого сочетания, унылость и бессмысленность бытия. Я вздохнул и начал импровизировать.
Я старался в танце использовать все элементы, которые знал. Усилием воли, через силу, пробовал выдавить из себя последовательность движений, словно зубную пасту из тюбика. Однако, несмотря на все мои старания, танец получался унылым. Мне даже сложно было это назвать танцем. Кроме этого, стало заметно, что движения постоянно повторялись. Это я замечал и раньше, но сваливал на то, что знаю мало базовой техники. Теперь же мне точно было известно не меньше дюжины движений, но в танце вспомнить удавалось три-четыре, которые бесконечным хороводом кружились друг за другом, плетя скучный узор моей импровизации. И это резало глаз, вызывая раздражение.
Наверное, дело в музыке. Покопавшись в плейлисте, я выбрал трек, который обычно наполнял меня энергией и желанием двигаться. К сожалению, все повторилось. Любимая композиция совсем не помогала, даже мешала, противясь моему ментальному насилию над собой. Танец упорно не хотел клеиться. Я страшно устал за эти пять минут, и когда прозвучал сигнал будильника, казавшийся мне теперь спасительным, я произнес:
– Мих, я на сегодня все, можешь тренить без звонка.
Мой друг вопросительно поднял брови. Пока я страдал муками творчества, он успел сходить на кухню и теперь пил чай, жуя бублик, расположив все это на моих конспектах.
– А что случилось? – с набитым ртом спросил он.
– Да фигня какая-то выходит, – признался я, – словно по кругу хожу, все одно и то же, одно и то же... Сплошные повторы в танце.
Миха на мгновение задумался, а потом предложил:
– Может, надо больше базовых движух? Тогда точно разнообразие появится.
Звучало логично. Я вновь повернулся к серванту и сделал еще один заход. В этот раз я пробовал добавить движение «монестери» в свой танец. Однако, все очень скоро вернулось на круги своя, и я вновь делал один и тот же набор движений, только теперь одним из них стало новодобавленное «монестери». Миха внимательно посмотрел на это и сделал вывод:
-Хм, и вправду повторяешься.
Я и без этого знал, что танец был никудышный, и внутри себя испытывал волну отвращения к тому, чем сейчас занимался. Точнее, к самому себе, который, зная так много прекрасной теории, не может выйти и станцевать.
– Кажется, танцы – не мое, – глухо сказал я, глядя на свои кроссовки. Перед внутренним взором лихо отплясывал Семен, а окружившие его полукругом девчонки во главе с Олей аплодировали и одобрительно кричали «давай-давай» и «ой-не-могу-ми-ми-ми».
– Когда кажется, креститься надо, – резонно заметил товарищ.
– А что тут креститься?– с неожиданной злостью выпалил я. – Тренируюсь уже почти полгода, и все хуже и хуже… Раньше хоть вдохновение было, а сейчас два движения только могу сделать. Нет прогресса.
– Вообще-то, прогресс есть, – осторожно начал Миха, но, напоровшись на мой взгляд, аккуратно добавил, – может, ты его не видишь.
Я ничего не ответил, и мы снова погрузились в молчание. Неожиданно лицо Михи просветлело, и он даже подпрыгнул на стуле от идеи, которая пришла ему в голову:
– А давай у Дракона спросим, что делать? Напиши ему!
Я удивленно поднял глаза на спятившего товарища:
– Может, тогда лучше сразу Стиву Джобсу? Он же айфон придумал, умный мужик, и пофиг, что уже умер…
– Да брось, он в куче своих видео просит задавать ему вопросы! Там даже ссылка на его профиль в ВК есть!
В доказательство своих слов, Миха загрузил видео. Дракон, сидя с кружкой чая, закончил свой рассказ про опасности, подстерегающие танцоров, и в завершении действительно попросил задавать вопросы, на которые он изо всех сил постарается дать ответ. И даже ссылка на его страницу была.
Я на мгновение представил, сколько человек его будут атаковать после подобного призыва, и убежденно заявил:
– Я напишу ему, но он не ответит. Точно говорю.