Юбилей.
В конечном счете меня пригласили на золотую свадьбу бабушки и дедушки Макса. Поняв, что между нами все серьезно, и что я продолжаю ночевать в их летнем домике, бабушка торжественно сообщила о надвигающемся празднике. Я приняла приглашение со смешанными чувствами.
Наедине с Максом нам было просто, мы всегда находили общие темы для болтовни, или он сочинял песни, а я читала. Но, как только дело касалось какого-либо принятия решения или вопрос будущего – я сразу ругала себя, будто делаю что-то не так. Но ведь, он здесь, рядом, мне с ним хорошо, правда! То ли я всерьез об этом думала, то ли уговаривала себя? В любом случае, пропускать такое событие было бы неприлично с моей стороны.
У меня был довольно скудный гардероб. Я всегда носила одни и те же вещи, даже не задумываясь, что они вышли из моды, например, или местами потерлись. Поэтому, для такого случая я попросила у Дашки платье, в котором она была на выпускном – ярко-синее, с рюшами, довольно короткое, но такое сексуальное! Не знаю, уместно ли будет в таком появиться на празднике.
В назначенный день мы проснулись рано – нужно было помочь с готовкой и уборкой. Я, засучив рукава, выполняла все поручения бабушки, даже не задумываясь, чем в очередной раз и убедила ее в серьезности наших с Максом отношений. Каждый раз я как будто доказывала им свою преданность семье и отношениям. Он, в свою очередь, отмывал в огороде столы и стулья, готовил аппаратуру в гостиной, за все утро мы пересеклись всего пару раз.
Ближе к обеду к дому подъехала большая машина. Из нее вышел тучный мужчина, с седыми кудрями и богатыми черными усами с легкой проседью. Пуговки скрипели под его жирным брюхом, готовые вот-вот оторваться. Он, огромный, потный, открыл пассажирскую дверь, и я увидела даму, такого же телосложения, как и мужчина. С заднего сидения вышла молодая парочка с ребенком, мальчик и девчушка, лет 10ти. Я сразу поняла кто это. Родители Макса. Отца звали Андрей, Мать – Ольга. Сыновья Коля, Данил и дочь Настя. А кто эта девушка с ребенком – я понятия не имела, но предположила, что это девушка Коли. Ребенок заплакал, девушка начала его укачивать, прогуливаясь по дороге, остальные члены семьи выгружали из авто пакеты, свертки, сумки... Я наблюдала за ними из окна летнего домика. Выходить и здороваться без Макса мне не хотелось. Никаких общих черт с Максом у них не проглядывалось – у них не было голубых глаз, носа с горбинкой или светлых, словно у альбиносов, волос.
Бабушка выскочила на крыльцо, заключая в объятия внуков, они о чем-то весело разговаривали, наверное, о том, как прошла поездка. Затем девушка с ребенком вернулись к семье и бабушка, размахивая от счастья руками, взяла ребенка на руки. Все, довольные и радостные, пошли во двор. Я села на диван, чтобы они не сразу меня заметили, если войдут.
- Проходите-проходите, – суетилась бабушка, пропуская вперед отца, – на выходные будете здесь ночевать, я приготовила уже постельное белье и одеяла.
- Мам, – раздался гнусавый мужской голос, – какие одеяла? Жара под сорок.
- Детям вон, одеяла-то, это вы, жиром заплывшие, вам-то и зимой, небось, не холодно? – Пошутила бабушка. – Максим с Аней переночуют где-нибудь уж, вон, к Таньке может их отправлю, если возьмет.
Вся толпа вошла в домик и уставилась на меня. Я, коченея от ужаса, едва смогла выдавить из себя приветствие и забилась поглубже в диван.
- Та самая Аня, что ли? – Недоверчиво проговорил отец, глядя на меня, но обращаясь к бабушке.
- Та самая, та самая. – Тараторила бабушка. – Я Максиму уже сказала, чтоб освободил вам тут все, куда ж он запропастился-то? – Хлопотала она.
Мать протиснулась в проем и зашла в комнату.
- Здрсте. – Поздоровалась она сквозь зубы, глотая гласные буквы, и плюхнулась на диван.
Я кивнула в ответ и сглотнула огромный ком, подступивший к горлу. В домик вошел Макс, радостно улыбаясь, он первым делом подошел к ребенку и замурчал, взяв его за ручку:
- А кто это тут пришел?! А? Привет, привет, племяшик! – Я еще никогда не слышала такого приторно-сладкого голоса Макса. Ребенок заагукал и засмеялся.
- Макс, че с девушкой-то не знакомишь? – Громыхнула мать.
- Привет, мам, привет, пап! Это Аня, знакомьтесь, моя девушка. – Торжественно произнес Макс и показал на меня рукой. – Аня, это моя мама Оля, папа Андрей, во дворе Наська, сестра, с Даней, братом. Это Коля с женой Ириной и моя племянница Алиса. – Перечислил он, глядя на меня.
С женой? – пыталась врубиться я. Сколько ж ему лет? Он же младше Макса должен был быть! И уже с ребенком. Для меня это было очень дико. Я умоляюще посмотрела на Макса, и он кивнул мне на выход.
Выйдя за калитку, я сразу закурила.
- Большая у тебя семья! – Заметила я.
- Да. Только я не имею к ней никакого отношения. Общего у меня с ними – только фамилия. – Спокойно ответил Макс.
- А сколько Коле лет? Они уже женаты? – Недоумевала я.
- Они после рождения Алиски поженились. Иринка в 17 забеременела, они решили рожать, а потом поженились.
- Вот это да!
- Тебе они понравятся! Иринка очень хорошая девушка, Колян у меня тоже раздувной. – Успокоил он меня.
Да уж, ты про бабушку с дедушкой тоже говорил, что они не страшные, заливай тут – думала я.
Из дома бабушка позвала Макса помочь с чем-то, и я снова осталась одна. Больше всего я боялась, что ко мне кто-то выйдет и придется общаться, меня так напрягали новые знакомства и разговоры об одном и том же. Но никто не вышел, никто не заговорил.
Вечером все собрались за столом, пришло много родственников, что я даже не старалась кого-то запомнить. Единственная, на кого я обратила внимание – это веселая, живая женщина – сестра дедушки, тетя Таня, с таким же позитивным мужем, как и она сама. Они весь вечер дурачились и привлекали к себе внимание, иначе, празднование золотой свадьбы превратилось в поминки, ибо родственники периодически ссорились и обвиняли друг друга в каких-то семейных грехах.
В эти моменты я радовалась, что у меня нет большой и шумной семьи, чтобы вот таким образом собираться вместе и перемывать кости тому, кто только что вышел за дверь. Они улыбались друг другу в глаза, а за спиной язвили и сплетничали, как же это было мерзко! Многие просто не обращали на меня внимания, зато я наблюдала за окружающими и ощущала себя в змеином гнезде. Отец Макса привез камеру, поэтому все происходящее (кроме сплетен, конечно) было трепетно записано Максом или мной, потому что мы сидели в самом дальнем углу, где было видно всю комнату. Все выходили с поздравлениями, читали стихи с открыток, говорили тосты – как обычно, как на любом мероприятии. Пришла очередь внуков. Макс потащил меня с собой, мы выстроились в ряд – я, Макс, Коля, Ирина, Настя. Ирина держала на руках Алису. Каждый сказал несколько слов, потянулись объятия, а я скромно стояла на своем месте, мило улыбаясь. Для этих людей я никто, и меньше всего мне хотелось привлекать к себе внимание. Тогда бабушка сама подошла ко мне и обняла. Это было так неловко и странно, что после этого я вышла во двор покурить.
- Ты чего сбежала? – Спросила Ирина, появившись на крыльце.
- Я не любитель таких мероприятий, прости. – Ответила я, оттягивая платье. Оно задиралась при любом удобном случае, оголяя мои чулки.
- Теперь ты в нашей семье, привыкай! – Ехидно заметила Ирина и пошла в летний домик.
Ко мне вышел Макс и сказал, что они с Колей и Ириной хотят свалить ненадолго, расслабиться и попить пивка вне стен этого дома, я была не против, и согласилась.
Мы пошли в сторону магазина. Коля о чем-то разговаривал с Максом, мы с Ириной шли молча. Начинать первой мне не хотелось. Купив по бутылке пива, мы пошли на мост, к железнодорожным путям. Я закурила.
- Ты разрешаешь курить своей девушке? – Возмутился Коля, открывая бутылку и протягивая ее своей жене.
- А почему я должен ей что-то запрещать? – Вступился за меня Макс.
- Просто это как-то неправильно, она же будущая мать!
У меня возникло ощущение, что я вдруг стала невидимкой. Так-то я тоже иду рядом с вами.
- Давай, ты со своими отношениями разбирайся, а я как-нибудь тут сам? – Примирительно заметил Макс.
- Я согласна с Колей, это ужасно! Это же легкие портятся, Макс, подумай о ее здоровье!
Так, алё, народ, я тут вообще-то!
- Вообще-то, – начала я, – у каждого есть право выбора.
- Мне, например, если Коля говорит «нет» - я его слушаюсь! Он ведь мой муж! Он всегда прав! – Деловито сказала Ирина, перебив меня. - А я знаю, что всегда могу на него положиться.
Бля, живите вы в своей пещере и дальше! – Хотела, было, сказать я, но вовремя осеклась, потому что прилив агрессии не сулил ничего хорошего.
- А пить тебе можно, да, мамочка? – Съязвила я – И вообще, он не мой муж, правильно? Какие у него могут быть основания, чтобы мне что-то запретить? Бросай курить, а то брошу тебя, так что ли? Есть такое слово "компромисс" - это когда ваше решение становится общим, а не односторонним.
- То есть ты скорее порвешь отношения, нежели послушаешься своего молодого человека? – Наступала на меня Ирина.
- Представляю, сколько раз вы упоминаете развод в своих ссорах. – Ядовито осадила я Ирину.
- Слушайте, давайте закроем эту тему, ладно? Мы сюда отдохнуть пришли вообще-то! Дома и так хватает таких разговоров! – Макс поднял бутылку, чтобы чокнуться. Мы мрачно ударились бутылками и выпили.
Заберите меня отсюда, кто-нибудь! – Я мысленно посылала сигналы SOS на ближайшие планеты.
Разговаривать с ними не хотелось, а тем более спорить. Поэтому я, тихонечко попивая пиво, стояла чуть в стороне от общей дискуссии. Понимать, что вокруг нездоровая хрень и не быть в состоянии как-то на это повлиять. Каменный век, ей-богу... Я снова порадовалась, что у меня нет большой семьи, и что никто не мурыжит меня вопросами об отношениях.
Гром грянул, когда было уже за полночь.
Некоторые родственники разъехались и остались лишь те, кто жил в Д. и те, кто ночевал в летнем домике. Столы были убраны, остался всего один, свет приглушен, играла спокойная музыка, кто-то танцевал. Я сидела напротив какого-то дяди, он разглагольствовал о политике, о том, как плохо стало жить в нашей стране. Слушая вполуха, я наблюдала за происходящим в соседней комнате. Бабушка вскрывала подаренные конверты с деньгами и в тетрадь записывала суммы.
- Макс! – Позвала она. – Тут не хватает конверта.
- А я при чем? – Удивился Макс.
- Признавайся – ты взял? – Строго спросила бабушка.
- Ба, да ты в своем уме! – Насупился Макс. Я придвинулась ближе, чтобы слышать.
- Кроме тебя никто не мог.
- Серьезно, ба, я не брал!
Бабушка подозрительно на него посмотрела и, прищурившись, перевела взгляд на меня. Я вовремя отвернулась, делая вид, что слушаю этого дядю, и даже кивнула головой, как бы соглашаясь с его словами. Но тот, походу, тоже успел обратить внимание на разговор бабушки и Макса.
- Да он это взял, кто ж еще! – Крикнул дядька через комнату. – Карманы у него выверни, да посмотри. Или у этой вон, – он кивнул в мою сторону, – я ведь видел ее возле коробки.
Я офигела. Господи, что он несет?!
- Да-да, – продолжил дядька, – я видел, она что-то под платье прятала.
- Что вы выдумываете! – Запротестовала я. – Я возможно чулки поправляла!
- Коне-е-ечно, – протянул дядька, – вы с ним одного поля ягода! Нашли друг друга, да, два карманника? Я ведь щас и свои вещи проверю, авось пизданули уже что-то.
Моему негодованию просто не было предела! Обвинить меня в краже! Макс резко подошел к дяде и сказал:
- Мы ничего не брали, понятно?! Мы не воры!
- А кто раньше обкрадывал родную бабку, а? – Он поднялся из-за стола. – Я говорил, садить его надо, чтоб исправился! – Крикнул он так, чтобы бабушка слышала.
Макс, злобно скорчив гримасу, раздул ноздри, в прыжке подскочил и со всего размаху ударил дядьку по лицу. От неожиданности даже я резко дернулась, мысленно ища место, куда бы сбежать, да поскорее. Дядька охнул и хотел, было, ответить, но Макс стремительно вышел из дома. Я хотела пойти за ним, но дядька схватил меня за руку.
- Никуда ты не уйдешь, пока мы конверт не найдем! – Рявкнул он.
Бабушка молча смотрела, дедушка налил водки, отец произнес:
- Надо было его в детский дом сдать. Весь в мать, гаденыш, царствие ей небесное. – Он поднял глаза вверх. - Сколько нервов уже вымотал, сколько крови выпил.
В этом доме я уже взяла в привычку стоять, не шелохнувшись. Вот и сейчас я стояла так, будто прямо сейчас, сзади, стоит палач с поднятой секирой и снесет мне башку прямо на их праздничный стол. Я не знала что делать. На помощь мне никто не пришел, никто не сказал доброго слова, никто не успокоил. Я была совершенно одна и молилась, чтобы этот кошмар скорее закончился.
Мне пришлось смиренно сидеть с ними за столом, пока бабушка обыскивала наши с Максом вещи. Из их разговоров я узнала, что Макса тут никто не любит, все относятся к нему как к приемышу и терпят, потому что так надо, потому что какая-никакая, но семья. Женщина, которую Макс называл мамой – действительно не была его матерью. Это она предложила сплавить бедного ребенка к бабушке, который уже с детства проявлял свой «мерзкий характер». Разница с Колей у них была всего год, и когда родилась Настя, а потом и Данил, Макса безжалостно отдали на воспитание бабушке.
- Нашла! – Радостно сообщила бабушка, войдя в комнату. – За тумбочку упал!
- Макс, наверное, подбросил. – Недоверчиво сказал дядька, наливая очередную рюмку. – Вот же хитрец, а?! Вернулся и подбросил.
Я молниеносно выскочила из-за стола, не видя дороги из-за горьких слез. На дороге я рыдала так, как никогда раньше. Горечь и обида сжимали все мое существо, заставляя корчиться от невероятной боли. Как будто меня выворачивали наизнанку, сдирали шкуру, вырывали все внутренние органы! Какое унижение! После всего, что произошло, после этой грязи, которую на меня вылили, после всех оскорблений и сплетен, они не заслуживают Макса. Платье задиралось до пояса, ветер развевал мои кудри и сушил слезы на моих щеках. Добежав до железной дороги с павильоном, я опустилась на уже знакомые бревна и дала волю чувствам. Ни за что, ни за какие богатства мира я не вернусь больше в этот дом!