ИСТОРИЯ ЛЮБВИ ДЖОКЕРА И ХАРЛИ

Я не могла постоянно скрываться в комнате Джея. В конце концов, мне пришлось выйти наружу, что я и сделала.

На этот гораздо большее количество мужчин раз не спали, бродили с места на место и занимались своими делами. Я быстро осмотрелась вокруг, но нигде не увидела Джея. Тогда я притворилась, будто вовсе никого не искала, и направилась прямиком к кофейнику.

Он было полон холодного кофе, и я едва удержалась, чтобы не закатить глаза. Почему они заставляют работать машину, чтобы потом бросить кофе остывать? Если уж на то пошло, зачем вообще варить кофе, если не собираешься его пить? Я перевернула стеклянную емкость над раковиной и вытряхнула холодную коричневую жижу, притворяясь, что не замечаю примерно десятка пар глаз, пристально уставившихся на меня.

- Эй! - окликнул меня один из парней. Я проигнорировала его возглас, засыпая в фильтр новую порцию кофе и засовывая его назад в машину.

- Эй! - повторил он, подходя поближе.

Я закончила настраивать режим, нажала на «пуск» и обернулась, определяя местоположение источника беспокойства. Источником оказался высокий худощавый парень, молодой, спортивного вида. У него были длинные, давно не мытые светлые волосы, слишком крупный нос и очень много пирсинга. Кажется, ему не понравилось, что я посмела игнорировать его. Когда он был уже в метре от меня, я бросила на него вызывающий взгляд, и он остановился.

- Я могу тебе чем-то помочь? - мой голос прямо-таки сочился сарказмом.

Он заносчиво вскинул подбородок, украшенный рокерской козлиной бородкой. Что-то было не так - вчера мужчины вели себя робко, почти напугано, сегодня же ситуация в корне изменилась. Никого из окружающих мужчин не волновало поведение этого парня. Не было никаких взглядов украдкой, никто не высматривал, близко ли Джокер. Я поняла, что они не скоро ожидают его возвращения.

Я скрестила руки на груди, чувствуя, как по венам побежала струйка адреналина.

- Ты трахалась прошлой ночью с Джокером? - спросил он в лоб, глядя прямо в глаза и паскудно улыбаясь.

Я была ошеломлена, но не показала виду - моё лицо, к счастью, не поменяло ледяного выражения. Как только ко мне вернулось самообладание, я недоуменно подняла бровь:

- Прости, что? - тихо переспросила я, вливая чудовищное количество яда в голос.

- О, думаю, ты меня прекрасно слышала!

- Верно, слышала. Я просто надеялась, что не так тебя поняла. Я не уверена, что Джокер будет в восторге от того, что ты сейчас сказал.

Он разразился хриплым смехом - прочие мужчины поддержали его. Это ставило меня в очень непростое положение, если только они смеялись не над громкой самоуверенностью этого парня. Он огляделся, чувствуя поддержку, и снова повернулся ко мне:

- Ты, очевидно, не знакома с некоторыми правилами, которые здесь приняты, - высокомерно процедил он.

Я плотнее скрестила руки:

- Ну, так просвети меня, - я почти шипела.

- Ты не первая девочка, которая появилась в этом доме, - сообщил он мне, радостно ухмыляясь, - Эти заложницы, знаешь... мы оставляем их в первую ночь для Джокера, но после неё... они принадлежат нам. Твоя первая ночь кончилась, и сейчас - моя очередь.

Я сжала зубы - больше от упоминания о «других девочках», чем от угрозы этого парня. Я всегда была ревнивым существом и никогда не пыталась это скрыть. Он не сказал напрямую, что Джей спал с этими девицами, честно говоря, я в этом сомневалась. Но он подразумевал это, и мне не понравились подобные намёки. Однако моя ревность отступила на второй план, когда парень сделал шаг ко мне, и я полностью осознала, в какую неприятность влипла.

- На твоём месте, я бы остановилась, - отрезала я, - Я не заложник. Я здесь по собственной воле, и Джей - единственный, кому позволено дотронуться до меня!

- «Джей»? - насмешливо повторил он, - «Джей»? Ну, может, ты и права. Он мог бы, типа расстроиться, и всё такое, но я что-то в этом сомневаюсь - он ничего не сказал на этот счёт, когда уходил. Он говорил вам что-нибудь, ребята? - спросил он, озираясь. Его товарищи, усмехаясь, отрицательно покачали головами, и длинноволосый юнец снова обратил ко мне пристальный взгляд:

- Ладно, я готов рискнуть. Знаешь, почему?

Я не собиралась удостаивать его комментарием, вопрос явно был риторическим, так как он продолжил:

- Потому, что - смотри на меня! - ты это делала с Джокером по собственной воле, а любая тёлка, которая добровольно хочет лечь с этим уродом, должна быть сама ещё большим уродом, чем он!

Я бросилась на него прежде, чем он опомниться, и врезала коленом ему по яйцам до того, как он успел защититься. Он взвыл и согнулся пополам от боли, а я вцепилась в его длинные сальные патлы, запрокинула его голову назад и прорычала:

- Не смей называть его уродом, мразь!

Он опрокинулся на спину, когда я его отпустила, и, хватая ртом воздух, простонал:

- Ах, ты, долбанная сука!

Я слишком поздно сообразила, что вокруг уже давно воцарилась мёртвая тишина. Только я задумалась, что бы это значило, как услышала приближающиеся шаги. Я подняла голову и увидела мелькнувшее фиолетовое пятно - Джей схватил юнца за горло и прижал его к стене.

Парнишка явно страдал от дикой боли в паху, но он прилагал невероятные усилия, чтобы выпрямиться и смотреть боссу прямо в глаза, пока болтался у стенки, словно зажатый в тиски. Хотя он был выше Джокера, по крайней мере, на пять-десять сантиметров, сейчас он выглядел заметно меньше - маленький мальчик, который захотел поиграть во взрослого.

- Как тебя зовут, малыш? - поинтересовался Джокер, его голос был обманчиво ласков.

- Э-ххрр - кха - Эрик, - выдохнул парень, прижав ладони к промежности, будто этим он мог облегчить боль.

- О-кей, Эрик - жизнерадостно прощебетал Джей, - Дело вот в чём. Эта малышка, - он на секунду повернулся ко мне, прежде, чем вновь обратил пристальный взгляд на владельца рокерской бородки, - Она, хммм, принадлежит мне. Я не имею представления, почему ты решил, что всё будет в порядке, если ты посмеешь тянуть к ней лапы, но это точно не так. Ничего не будет в порядке. Я, видишь ли, я - ревнивый парень. Ужа-а-асно ревнивый, - он насмешливо вскинул брови, - Меня даже можно назвать... уродом, настолько я ревнив. Так что... - рука в фиолетовой перчатке на горле Эрика сжалась сильнее, тот забулькал и закашлялся от нехватки воздуха.

- Не прикасайся к ней. Не смотри на неё. Даже не думай о ней.

Он подался вперед, наклонившись вплотную к парню, чьи глаза почти вылезли из орбит от напряжения, и наставительно покачал головой:

- Понял, Эрик?

Парень задыхался и хрипел, но всё же сумел кивнуть. Джокер кивнул в ответ, выпустил его горло и отвернулся.

В течение секунды казалось, что всё закончено. Он двинулся ко мне, но, отойдя на парк шагов от корчащегося у стены, кашляющего Эрика, остановился, словно пораженный внезапной мыслью. Его внутренний диалог почти можно было услышать, и можно было видеть, как он пришел к какому-то выводу, как коротко бросил: «Ах, что за чёрт!», слегка пожал плечами и молниеносно рванулся назад.

Огромный нож появился из ниоткуда и чиркнул Эрика лезвием по горлу прежде, чем тот понял, что происходит. Джокер аккуратно отступил назад, но тело не упало - лезвие ножа, вогнанного почти по самую рукоятку, эффектно пришпилило парня к стене.

У меня не было времени, чтобы поразиться этому - Джокер с налету чуть не сшиб меня с ног. Я не знала, что я сделала не так, но, видимо, так оно и было, потому что он больно схватил меня за волосы и потащил к двери.

- Ой, Джей, прекрати, я пойду сама! - протестовала я, но он не слушал. Наверное, я должна была чувствовать унижение, будучи вытащенной из комнаты за волосы, но я ничего такого не чувствовала. Я была слишком озабочена его проблемами, чтобы сейчас смущаться.

Он выволок меня в коридор и швырнул к стене напротив двери. Я ударилась головой о бетон и пыталась бороться с подступающей дурнотой. Джей закрыл дверь и подошел ко мне, встав напротив.

Он уперся ладонями в стену по обе стороны от моей головы. Я заметила на его перчатках кровь и прекрасно понимала, что будет с моими волосами, но я не чувствовала отвращения, только беспокойство.

- Теперь - Харли, - протянул он разочарованно, - Харли, Харли, Харли-и...

- Что я сделала не так, Джей? - тихо спросила я, наклоняясь к нему и касаясь краев его пальто. Когда он не отдернулся, я сжала пальцы на отворотах и слегка потянула. Он не двигался.

- Ты? Ты разочаровала меня, - сообщил он, - Я полагал, что могу спокойно оставить тебя наедине с ребятами. Я думал, ты в состоянии сама позаботиться о себе... - он выпрямился, чуть отступив, поднял брови и закатил глаза, уточняя:

- Вместо этого я должен возвращаться, чтобы спасти тебя от этого мудака с сальными волосами, мелкого подражателя Альфа-Дога!

Я ощущала в его словах темную, леденящую бездну, но, несмотря на это, попыталась оправдаться:

- Я думала, что я неплохо справляюсь, - возразила я, - Он уже собирался блевать, когда ты...

Он прервал меня ударом по лицу - не особенно сильным, это был просто шлепок, чтобы заставить меня замолчать. Он отнял руку, и я почувствовала на щеке липкую влажность - кровь Эрика.

- Они собирались взять тебя числом. Что бы ты стала тогда делать?

Я подождала, чтобы убедиться, что он и в самом деле хочет услышать ответ. Когда я увидела, что он вопросительно поднял брови и наклонился ко мне, я тихо ответила:

- Я не знаю...

Кажется, ответ его удовлетворил. Он оторвал руки от стены и позволил мне подтащить его ближе, позволил мне прижаться к нему. Он взял меня за подбородок окровавленной перчаткой, поворачивая лицом к себе.

- Хмм... - промурлыкал он, приближая свое лицо к моему, - Ты еще та-ак... невинна... -по его лицу скользнула порочная улыбка, - Ты должна будешь многому научиться, Харли, - просто сказал он, - Но не беспокойся. Я буду твоим учителем.

- Ты будешь учить меня? - я вскинула брови. Это могло быть или хорошо, или плохо - в зависимости от многих различных факторов. И, конечно, самым важным фактором было то, чего хотел сам Джокер - чтобы это было хорошо, или плохо.

- Угу-у, - пропел он, - Ты будешь учиться драться, м-м-м, с лучшими из них, конечно же, - он ухмыльнулся. Я засмеялась, неожиданно для себя (и, я уверена, для него тоже), и обвила его шею руками.

- Я знаю, что ты собираешься вести себя как ужасный ублюдок, - шептала я ему на ухо, посмеиваясь, - Но, думаю, что мне это понравится, так или иначе.

Он отстранился, чтобы посмотреть на меня:

- О-о-о-о, это мы ещё посмотрим.

Я оказалась права. Он был ужасным ублюдком. Иногда я даже думала, что он все это затеял только для того, чтобы посмотреть на мои боль и унижение. Но это не означало, что мне это перестало нравиться хоть на секунду.

Не поймите меня превратно - я злилась, мне было больно, я много плакала, и каждый раз, кода мне казалось, что я добилась успеха, он только выше поднимал планку.

В доме была просторная мансарда - она стала нашей боевой ареной. У нас часто было много зрителей - его парни были в восторге от его идеи взяться за обучение девушки, и они часто собирались вокруг, чтобы посмотреть на это представление.

Мы начали с ножевого боя - его считают самой трудной формой борьбы, через день-два я полностью согласилась с этим утверждением. Одним из самых больших преимуществ Джокера в качестве учителя было то, что он владел ножом в совершенстве, поэтому мои многочисленные раны были неглубокими и в тех местах, где не причиняли особого неудобства. Хотя Джокер, казалось, приходил в садистский восторг, когда ему удавалось порезать меня особенно глубоко в момент, когда я меньше всего этого ожидаю.

Сначала я думала, что у него полно свободного времени, чтобы заниматься моим обучением, но очень скоро я убедилась, что в то время, пока мы дрались, он продумывал, как распорядится всеми остальными часами, и что его преступная деятельность требовала тщательной организации - он поддерживал среди подчиненных жесткую дисциплину, укрепляя ее каждый день. Это оставляло ему много свободного времени, чтобы жить полной жизнью.

Я отметила и несколько недостатков в наших занятиях. Прежде всего, у меня не было абсолютно никакого опыта в обращении с холодным оружием, в то время, как у него его было предостаточно. Это было, как если бы ребенку вручили огнемет и поставили против взрослого, снаряженного так же.

Во-вторых, когда он вступал в бой, его окружал совершенно особый вид энергии. Хотя его взгляд был где-то далеко, словно на полпути сюда, его лицо было сосредоточенно, тело собрано, а движения точны и обдуманы, как никогда. Это не значило, что он был предсказуем - нет, в драке он был еще более дикой картой, нежели в жизни, а это говорило о нем довольно много. Я никогда не могла заставить себя прекратить таращиться на него, и поэтому моя защита ослабевала. К концу первой недели я была вся покрыта синяками и царапинами и даже заработала несколько шрамов.

После «Дня сексуального домогательства», как я позже начала называть инцидент с Эриком, я почти робко подошла к Джею и попросила разрешения взять несколько парней, чтобы они отвезли меня в мою квартиру. Я хотела забрать свои материалы прежде, чем полиция поняла бы, что я пропала без вести, и опечатала бы квартиру. Он раздраженно прогнал меня, разрешив делать все, что мне заблагорассудится, и снова вернулся к... что бы он там ни делал с брошюрой: «Как себя вести, чтобы избежать грабежа с насилием».

Итак, мы вернулись в квартиру, и я собрала все, что нужно. Я нашла свой телефон и проверила память - там было очень много пропущенных вызовов. Я усмехнулась и бросила его в туалет. Я сомневалась, что он еще когда-нибудь понадобится мне. Еще я забрала свою машину - большой фургон был вместительным, но слишком уж заметным. Ничто так не кричало: «Похитители!», как этот подозрительный фургон без окон.

Когда мы вернулись назад, я поняла, что окончательно порвала с прошлым. Мысль была совершенно сумасшедшая - это была не случайность, и не какая-то игра. Это была реальность, и я действительно сделала это. Я была в ужасе. Я была взволнована. И я знала, что делаю все правильно.

Кажется, мы установили единый распорядок. Я просыпалась в одиночестве. Делала кофе. Джей возвращался из того «везде», где он обычно был, в довольно садистском настроении и осиливал половину кувшина. Мы тренировались. Обычно он мне показывал на практике некоторые боевые приемы. Я получала синяки и новые рубцы. Как правило, он заканчивал урок, полоснув меня ножом, и со смехом раскланивался, когда я отшатывалась в сторону от боли. Он брал несколько человек и снова уходил, иногда он брал меня с собой, но чаще оставлял дома наедине с самой собой. Он возвращался. Мы снова тренировались. Ложились спать. Иногда мы занимались сексом, но не слишком часто. Честно говоря, причудливые отношения, которые нас связывали, не были основаны на сексе, или еще на чем-то физическом, хотя это и вносило приятное разнообразие. Наша связь была больше духовной. Для меня он был тем, кто показал мне правду, и я хотела быть рядом с ним, ближе, чем кто-либо еще - ему, я думаю, нравился процесс метаморфозы меня в то, чем я становилась - он все еще продолжал изменять меня. Это были единственные отношения такого рода, которые у меня когда-либо были, и я чрезвычайно наслаждалась ими.

Иногда, конечно, Джей доказывал, что я знаю его ничуть не больше, чем в первый день, когда я его встретила.

Был самый разгар второй половину дня - время уединения, которое обычно я проводила за чтением, или же заставляла кого-нибудь из прихвостней Джея помочь мне попрактиковаться для следующего урока. Новый выпуск «Готэм Таймс» должен был появиться только через день, или около того, а все остальные я прочла от корки до корки, но у меня были книги, взятые из дома, которые я читала и перечитывала ежедневно. Конкретно в этот день я сидела на кровати, прислонившись спиной к стене, и читала книгу мифологии. Я как раз была на середине скандинавского мифа, и, надо сказать, Локи мне невероятно напоминал кое-кого...

Дверь, до этого плотно закрытая, внезапно распахнулась настежь и я, подняв глаза, увидела Джея.

На нем была пара очков для чтения, сползших на нос, левая линза была забрызгана кровью. Длинная, только что зажженная сигарета торчала у него изо рта, а волосы выглядели так, как будто в них пронесся ураган. Я взглянула на него и расхохоталась.

Он бросил на меня короткий, раздраженный взгляд и рывком бросился в ванную. Распахнув дверь, он схватил с полки мою зубную щетку. Я резко села и захлопнула книгу:

- Джей, какого черта ты вытворяешь? Зачем тебе моя зубная щетка?

Он проигнорировал меня. Выдавив на щетку комок зубной пасты размером с грецкий орех, он вынул изо рта сигарету и засунул туда щетку. Я, все еще смеясь недоверчиво и немного встревожено, подбежала к нему.

- Хм... да, оказывается, ты умеешь ею пользоваться, - тихо сказала я, наблюдая, как тщательно он надраивал зубы. Зубная гигиена никогда особенно не волновала Джея, казалось, он вполне счастлив, принимая свои зубы такими, какие они есть. Так что этот случай был определенно беспрецедентным.

Он обратил на меня внимания не больше, чем на муху, ползущую по стене - фактически даже меньше, так как я была абсолютно уверена, что любое летающее ничтожество, посмевшее его раздражать, обрело бы мгновенную и мучительную смерть... или хотя бы оторванные крылья. У меня чуть не случился припадок, пока я наблюдала, как он чистит зубы, иногда вытаскивая зубную щетку, чтобы затянуться сигаретой - пена от зубной пасты, промочившая фильтр, его, видимо, не беспокоила. Он резко выдыхал дым и снова возобновлял чистку.

Наконец, он отложил зубную щетку. Видя, что он не собирается наклоняться к раковине, чтобы сплюнуть, я озабоченно спросила:

- Джей, ты уверен, что не собираешься...

Он проглотил полный рот зубной пасты.

- ...неважно, - безропотно проговорила я.

Он языком счистил белые пятна с нижней губы и угла рта, проглотил это тоже и только потом посмотрел на меня, будто только что увидел.

- Ааах, - сказал он. И это было все. Он отвернулся и вышел из ванной комнаты. Я ничего не могла с собой поделать, я истерически рассмеялась и вышла следом за ним. С ним я никогда ничего не могла предугадать. Мне было очень интересно, где он взял очки, но, учитывая кровь на линзе, я сочла, что разумнее будет не спрашивать об этом.

Я зашла в комнату и обнаружила, что он достал откуда-то нож и с интересом рассматривает его зазубренное лезвие, промокшая сигарета свисала изо рта, очки он поднял на лоб, чтобы растрепанные волосы не лезли в глаза. Я с опаской следила за его действиями.

- Джей? Ты не хочешь снова позаниматься со мной? - осторожно рискнула я.

Он резко взглянул на меня, как волк, внезапно почуявший добычу. В следующий момент он дал однозначный ответ:

- Нет!

- Уверен? - переспросила я.

Он покачал головой и кончиком ножа указал на кровать:

- Ложись, Харли.

Я с опасением посмотрела на него, но он не любил повторять дважды. Я осторожно пересекла комнату, подошла к кровати и легла на спину.

Джей раздраженно вздохнул:

- На живот, глупая! - сказал он, глядя на меня сверху вниз.

Я бросила на него сардонический взгляд. Ох, конечно, на живот! И как это я сразу не поняла! Тем не менее, я повиновалась и перевернулась на живот.

Джей приблизился к кровати и присел на пол, рядом со мной, все еще держа в руке нож. Он схватил меня за локоть и глубоко заглянул мне в глаза:

- Харли, - промурлыкал он, - Ты... мне доверяешь?

- И да, и нет, - ответила я без промедления. Он поднял голову, тут же заинтересовавшись таким неоднозначным ответом. Я заставила себя улыбнуться, хотя мой пульс уже начал учащаться, - зазубренный нож выглядел особенно зловеще, в конце концов, я понятия не имела, что он собирается сделать, хотя в голову мне пришло несколько довольно неприятных идей.

- Да. Я доверяю тебе, потому, что... ну, я как бы часть тебя, Джей. Ты... ты вроде моего создателя, в некотором смысле. Ты меня переплавляешь, формируешь во что-то сильное, во что-то, чем я всегда хотела быть, в то, что не будет бояться, и не будет чувствовать вину, или эти другие... искусственные эмоции, не будет придерживаться этого глупого морального кодекса, который навязывает нам общество. В сущности, ты - мой хозяин. Конечно, я доверяю тебе...с другой стороны, я ни на секунду не сомневаюсь, что тебе плевать на мое здоровье. Ты ежедневно ранишь меня ради собственного удовольствия во время обучения, и я не доверяю тебе ни на секунду, независимо от того, что ты собираешься делать с этим ножом.

Он провел пальцами по моей руке, захватив край рукава моей футболки и задрал его до самого плеча.

- Умна-а-ая девочка... - протянул он, лениво растягивая слова, и медленно водя лезвием по голой коже моей руки.

Мой адреналин начал зашкаливать, сердце заколотилось, но я подавила инстинкт самосохранения, заставив себя не двигаться с места. Его глаза метнулись туда-сюда между лезвием и моим лицом, взад и вперед, секунду задержавшись на моей руке, а затем стрельнув обратно, чтобы встретить мой пристальный взгляд.

Его голос понизился:

- Все-таки... ты намерена остаться здесь. Зная, что я собираюсь причинить тебе... любую меру боли, ты готова покорно позволить мне сделать это... - он медленно, с интересом покачал головой из стороны в сторону, нож остановил свое движение по моей коже. Он снова повысил голос, задав вопрос:

- Почему, Харли?

Я смотрела ему в глаза, оставаясь безмолвной так долго, как только могла, оттягивая этот момент. Наконец, я сказала:

- Я не знаю...

- О-о-о-о, я думаю, знаешь, - он нажал на лезвие, вжимая его в мою руку, но не рассекая кожу... пока.

Я кивнула с давно не стираных простыней:

- Ты прав. Знаю.

Он облизнул губы и посмотрел на меня из-под ресниц:

- И?

- Потому, что я люблю тебя, - впервые я сказала это вслух, но мы оба давно знали, что это так. Это был только вопрос времени - когда я признаюсь. Теперь этот момент, наконец, настал.

- Хм-м-м? - промурлыкал он. Только этих трех слов было для него недостаточно. Ему нужно было большее. Мое дыхание сбилось от возбуждения:

- И я знаю, я сказала, что ненавидела тебя прежде... но... это было ложью. По правде говоря, я любила тебя уже давно. Я люблю тебя. И весь мир бы сказал, что это - неправильно, что это больная одержимость,... но я знаю, что это не так, я знаю, что ты - единственный во всем мире, единственный, кто мне нужен. Этого достаточно, чтобы заставить меня быть рядом с тобой всегда и принять все то, что ты собираешься сделать.

- Хм-м-м, - мягко повторил он, поднимая голову, - Теперь, если позволишь, мы... проверим твою теорию, договорились?

Он вонзил нож мне в руку. Я зажмурилась от острой боли, сконцентрировав всю свою силу воли, чтобы не дрогнуть, не отдернуться от мучительного лезвия. Джокер не любил этого.

- Посмотри на меня! - зловеще загрохотал он.

Я послушно открыла глаза и стала смотреть на его разрисованное лицо, не смея оторваться. Удовлетворенный, он продолжил свое занятие.

Я старалась не слушать мягкий звук металла, вспарывающего плоть. Он резал глубоко, глубже, чем на тренировках, на этот раз шрам останется навсегда. Я сосредоточилась на его лице и старательно отрешилась от боли, стараясь не думать о том, на что будут похожи шрамы. Я чувствовала, как моя кровь стекает по руке, капая на кровать - его это ничуть не волновало, поэтому и я постаралась взять себя в руки и сохранять спокойствие.

Наверное, он работал не больше трех минут, однако мне показалось, что прошел час. Наконец он отступил, довольный хорошо получившимся результатом. Он поднес лезвие к лицу, вдохнув запах металла и моей крови, и его язык стремительно лизнул лезвие, прежде чем он убрал нож.

- Там, - спокойно и безапелляционно произнес он, - Маленькое напоминание обо мне... если я когда-нибудь решу, что моя работа закончена.

Вот теперь я испугалась. Моя рука рванулась вверх, и я с радостью отметила, что мышцы, хотя и ныли, но не вопили от боли, значит, повреждения были не так уж сильны. Я схватила его за рукав:

- Джей!

- Хм-м? - вежливо осведомился он, безмятежно глядя на меня.

- Не оставляй меня. Если ты бросишь меня здесь, я... я просто загнусь без тебя, ты ведь понимаешь это, верно?

Он оскалился в дикой усмешке:

- «Ну, Смерть, моя дорогая Харли, не ждет никого» - процитировал он.

- Ерунда. Ты же можешь заставить ждать тебя, - я чувствовала, как кровь по руке побежала быстрее от напряжения. Его пристальный взгляд мерцал, прикованный к ранам, вид разорванной плоти, несомненно, завел его. Он встал на ноги, но только для того, чтобы забраться на кровать, вытянув свое долговязое тело поверх моего.

- Ну-у, - протянул он, - Я посмотрю... что могу сделать...

Позже, когда я смыла кровь и и осмотрела запекшуюся рану, я увидела, что он вырезал три ромба - символа бубновой масти на моем плече. Деформация плоти, такая же, как у него. Я была до слез тронута таким подарком и надеялась, что я его оправдаю.