цирцея и одиссей
Хосок просыпается в своей квартире и еще пять минут пялит в потолок, пытаясь заново обдумать всю свою жизнь и ее смысл. Рядом лежит брюнетка с длинными волосами, которые красиво разбросались по обнаженной спине. Парню вдруг кажется, что он в каком-то комиксе, и сейчас в его комнату обязательно забежит пушногрудая красотка, начав орать и отчитывать его за измену.
В груди просится смешок, но из уважения к чужому сну он позволяет себе только улыбку. Какие только мысли не приходят в его голову, узнай о них кто-нибудь и точно посчитает сумасшедшим.
— Сердечных мук и тысячи лишений, присущих телу. Это ли не цель желанная? Скончаться. Сном забыться. Уснуть и видеть сны...
— Гамлет? Серьезно? — нарушает его страстный шепот проснувшаяся девушка. Она осторожно приподнимается на постели, обматывая грудь черным одеялом, чтобы не смущать парня перед собой голой грудью. Со смешинкой в глазах смотрит на парня перед собой и ее черные волосы кудрями распадаются по плечам.
— Если бы я помнил твое имя, то обязательно похвалил бы за знания. Не каждая девушка в наше время может этим похвастаться.
— Боже, ты что, сексист? — Незнакомка приподнимает аккуратную бровь и на ее пухлых губах расплывается насмешливая улыбка. Хосок повторяет за ней, только его оскал трудно назвать тем же.
— Для человека, который только что проснулся ты довольно бодро выглядишь. Давно проснулась? — парень протягивает к ее лицу ладонь и нежно гладит щеку большим пальцем. Его забавляет их контраст. Кожа девушки такая белоснежная на его фоне, такая бархатная.
— Минут десять назад, — не отрывая от Чона глаз, она подкрадывается ближе, почти сталкиваясь с ним лбами, — Ну так что, сексист все таки?
— Ты напоминаешь мне Цирцею Джона Уильяма. Вы так энергетически похожи, я подумал о ней сразу, как увидел твое лицо, — Хосок скользит пальцами по шее и немного сдавливает ее. Его голос похолодел на несколько градусов, но вместе с этим, жар от желания распространялся по крови вместе с тромбоцитами.
— Это которая напоила друзей Одиссея зельем, сделав из них безмозглых свиней? — шепчет брюнетка в сухие губы, которые тут же размыкаются в усмешке.
— Да. Которая в итоге потерпела поражение и взамен предложила свою любовь, — Хосок старается не выдавать удивления ее познаниями, но девушка его приятно ошеломила. Не каждый ценитель искусства знает эту картину девятнадцатого века, что уж говорить об обычных людях.
— Что же, — оседлав его бедра, брюнетка резко выгибается навстречу крепкому торсу с глухим выдохом, когда Чон больно хватает ее за ягодицу, — И имя и жертвы у нас с ней разные, — хрипит она от руки на своей шее.
— Назови свое имя — приказывает парень, колючими поцелуями осыпая нежную кожу рядом с яремной веной. Его глаза застилала чистейшая похоть, которая появилась по ее вине. Ей и расплачиваться.
— Отлижи, — издевательски шепчет брюнетка, в миллиметре от его губ и Хосок с диким оскалом врезается в ее рот жадным поцелуем. Они стукаются зубами, она мычит от неприятных ощущений, но парень вдавливает девушку в свое тело, сжимая на затылке густые волосы.
Безобидная перепалка перерастает в жаркий и грубый секс, в котором они сгорают отдаваясь друг другу. Хосок еще несколько раз попробует выбить из незнакомой девушки имя, но все эти несколько раз будет жестоко отвергнут.
Она уйдет оставив после себя вишневый шлейф и терпкость характера, вкус которого остался на сухих губах. Парень слизывает его ежесекундно, отпечатывая на языке ее загадочность, с которой она покинула его дом.
И в голове еще долго будет крутится яркий образ кореянки с длинными черными волосами, пока на его месте не появится другой, еще более неординарный и интересный. Потому что Хосок больше не Одиссей, ему не нужно преподносить свою любовь в кубке. Его чаша всегда полная.
Любовь. Красивая трактовка привязанности, но люди, привыкшее романтизировать все в своей жизни, называют этим красивым словом самые страшные чувства. Ведь если задуматься, из-за любви начинались войны, не ради чувств, ради собственной гордости. Миллионы погибали на дуэлях за дамское сердце. Нет, не за свое в нем место, а за право им обладать. Все, что мы привыкли слушать или читать об этом чувстве настолько утрировано, что не обретая его за свою жизнь, мы становимся обиженными на эту Вселенную. Хотя она не виновата. Это не любовь обошла тебя стороной, это ты не разглядел ее за навязанным книгами образом. Ведь что это такое? Л-ю-б-о-в-ь. Всего шесть букв, а какой спектр чувств в них заложен. Так не жалко ли нам, людям, умещать все свои ощущения к другому человеку в эти жалкие шесть букв? Любить можно все, что угодно, но чувствовать... чувствовать дано не каждому. Страсть, нежность, желание, ревность, раны на двоих, цели на двоих, утренний кофе из одного стакана и комфортное пребывание в тишине. Ваша 'любовь' может звучать и ощущаться по-разному, но понять ее и не упустить - вот что самое главное.
T-fest — Окно
Помнится, последние отношения Чонгука были очень болезненными. Он этого не показывал и старался ни о чем не говорить, но все видели его состояние во время отношений и после. Первая студенческая влюбленность, только друг был слишком «здоровым» для особы, что высасывала из него все силы. Когда они расстались, Юнги облегченно выдохнул и рвался написать ей, чтобы больше никогда не возвращалась в жизнь его близкого человека, но Хосок вовремя сумел остановить.
Херин была очень непостоянной и странной личностью. Тот тип людей, которые хотят казаться круче, чем они есть. Сначала девушка набивала себе цену тем, что смогла сразить такого парня, как Чонгук, который был очень известен уже на первом курсе. Потом были постоянные эмоциональные качели, когда Гук понял, что с ментальным здоровьем его девушки очевидно не все в порядке. Херин решила воспользоваться и этим фактом, манипулируя через фразы характерных подобным ей: «ты обязательно найдешь кого-то лучше меня, я тебя не достойна» в периоды, когда человек буквально не может без тебя дышать. Делала она это отменно, а Чонгук не замечал ничего из предупреждающих его сигналов. Но, до поры до времени. Когда терпеть холодность и вечные доебы надоело, он бросил Херин и скинул с плеч тяжеленный груз. Признаться честно, Хосок думал, что они снова сойдутся, как миллионный раз до этого, но слава богу, последний раз был решающим.
Не самый приятный опыт, после которого друг словно сорвался с цепи. Бесперебойные связи и близость, которая была нужна только чтобы поднять уязвленное эго. Незадолго до его сборов в Пусане, Хосок узнал у знакомого, что Херин через неделю начала новые отношения с парнем из университета, с которым хорошо дружила. Чонгук парня знал и даже ревновал какое-то время, но его ревность быстро усыпили сладкими речами, из-за чего он и пытался контролировать свое собственничество. Любой другой человек, кто никак не причастен к их универскому кругу скажет, что Чонгук и попытки быть лучше для своего партнера - нечто немыслимое. Его нарциссическая натура, вызывающая у всех то ли восхищение, то ли ненависть не позволяла думать иначе.
Чонгук создавал впечатление человека, который в отношениях ведет себя как типичный факбой из американских сериалов, но только близкие знали, каким внимательным и чутким он может быть. Конечно, сейчас никто и не подумает назвать его «хорошим» парнем: не успев вернуться, он перефлиртовал с половиной женского коллектива во всем университете, а на вечеринках его не было видно, потому что с вероятностью 99,9% парень был занят с какой-нибудь девчонкой.
Неделю назад он подрался с человеком из их компании, а вчера повздорил с Миндже из-за какой-то глупости. У них с Кимом одинаковые характеры, ни один не может остановиться, чтобы не портить отношения друг с другом, но, надо отдать им должное, когда эти парни мирятся, то забывают обо всех обидах. С Енджуном они больше не разговаривают, а Хенджин отдалился от них всех и теперь ходит только с лучшим другом. Меланхолия, что висела над ним маленьким облаком, с каждым днем превращалась в огромную тучу. Беспокоило ли это Хосока? Было по большей части все равно. Он общался с ХЕГМ только из-за Чонгука с Юнги, проблемы других его не особо интересовали.
— А тот, кто снёс бы униженья века, неправду угнетателей, вельмож заносчивость, отринутое чувство, нескорый суд и более всего... насмешки недостойных над достойным. — слова, одиноко летящие в потолок хосоковской комнаты, которые он каждый раз посвящает своему другу, прежде чем встретиться с ним лицом к лицу.
Юнги захлопывает толстую тетрадь и протирает уставшие веки пальцами. Его сосед уже давно спит, поэтому пришлось пользоваться искусственным освещением от настольной лампы, что не особо спасало от темноты. Но конспекты дописаны, лекции на завтра выучены, а это значит, что можно наконец поспать. Парень складывает все необходимое на завтра в свой саквояж и вешает на ручку от верхнего шкафа свою выглаженную форму.
Его комната намного меньше, чем хоромы Чонгука, поэтому ему особо негде разгуляться или позависать в ванной. Он встает под горячий душ и быстро натянув пижаму ложится в постель, накрывая продрогшее тело одеялом. Внутри непонятная липкая тяжесть, причину которой Юнги устал себе озвучивать.
Суен еще не помирилась со своим парнем, но явно не настроена ни на что, кроме воссоединения. Юнги это осознание делает очень больно, однако, он не намерен сдаваться. Подруге сейчас плохо, потому что она привыкла постоянно быть с ним, своим будущим бывшим, поэтому пусть пока поубивается, пострадает, а когда поймет, что отпустила, Мин будет рядом, чтобы занять свое место. Он нагло убежден, что с ним Суен будет намного лучше, намного спокойнее, намного надежнее. Ведь он же без ума от нее, а она его сможет полюбить, когда увидит другое амплуа - заботливого парня.
Но в жизни так не работает и страх, что он не сможет оправдать ожидания слишком силен. Хочется быть идеальным для Суен, чтобы она была железно во всем уверена, и ни один парень больше не всплывал в ее голове. Так что засыпать и просыпаться с такими мыслями стало чем-то обыденным. Каждый день Юнги думает о том, как же удивить девушку, как подступиться, чтобы разрушить призму «друг» в ее глазах, но что бы он ни делал, Суен воспринимает это как заботу от близкого друга, и Мина коробит от одного понимания об этом.
Иногда хочется крикнуть ей что: «вот он я, люблю тебя, дуру» но каждый раз что-то внутри мешает. Она влюблена в другого, она его ждет и постоянно плачет ночами, расписывая Юну дифирамбы своей никчемной любви. Он воет вместе с ней каждый раз, когда слышит ее разбитое «И сегодня не написал» Парню хочется ответить, что не напишет.
И ни разу в его голове не проскользнула мысль, что Суен все его страдания видит. Видит, но старается не замечать их в том контексте, в котором хочет Юнги. Ни разу он не думает, что ей тоже тяжело. Тяжело игнорировать его заботу, взгляды, она же не глупая, давно все знает, но она влюблена. Той самой последней любовью в фильмах, и ничего поделать с собой не может, да и не хочет. Юнги рядом, Юнги помогает, и на душе скребутся пытливые кошки, потому что совестно, потому что тяжело. Испытывать его сердце таким жестоким способом, плакаясь об отношениях с другим. Но все люди эгоисты, и Юнги самый первый эгоист, раз зная о ее чувствах, пытается отбить у другого. Эта черта Чонгука - добиваться поставленных целей через пот и кровь передается его друзьям воздушно-капельным путем. Девушка думает, что Чону можно себя так вести, он с детства не жалел себя и ресурсов, а Юнги... Юнги просто отчаянный. И она тоже, потому что звонит ему поздней ночью в сильнейшей истерике. Он наконец-то написал.
Мин скрипит зубами и с тоской на душе слушает жалостливые вопли своей подруги, имея лишь одно желание - выключить телефон и не слышать ее пару суток. Единственное, что он способен сделать получится только завтра, так что сейчас он просто садится на кровать, протирает усталые веки и выходит из комнаты в коридор, чтобы не разбудить соседа.
— Юнги, что мне делать? — надрывно доносилось из динамика, но парень сейчас был слишком злой и уставший, чтобы думать над любовными драмами.
— Просто пошли его на хуй, если тебе не нравится то, что он написал. А если наоборот, то поговори и выруби уже свою истеричку. — на том конце в мгновение стало очень тихо и Мин напрягся. Последнее очевидно было лишним.
— Что ты... что ты такое говоришь?! Ты сам просил докладывать тебе любой шаг с его стороны, а сейчас называешь меня истеричкой? Мне больно!
«Мне тоже»
Юнги закрывает глаза и раздраженно шипит. Она права, он сам просил ее об этом, а сейчас злиться просто потому, что этот мудак все же хочет сохранить их отношения. И или это просто желание держать рядом с собой такую красотку как Суен, или действительно страх потери. Юнги в последнее абсолютно не верит.
— Я знаю, прости. Прости, Суен, сегодня был тяжелый день, я не должен был срываться на тебе. Постарайся успокоиться, хорошо? Что он написал? — девушка согласно промывала и высморкавшись продолжила заплаканным голосом.
— Написал, что скучает и хочет, чтобы я приехала к нему завтра в зал, — она выжидает короткую паузу, чтобы набрать воздуха, а потом снова взрывается рыданием, — Если я наконец перестала вести себя как маленькая девочка, которая не получила куклу на Рождество! Мудак! Какой же он мудак, Юнги!
— Он не заслуживает тебя, — тихо отвечает Мин. Суен знает, что парень говорит эти шаблонные слова, только чтобы она успокоилась и это ее пугает. Ей не хочется, чтобы Юнги было всё равно.
— Ты... ты сможешь приехать? — в ее словах сквозила неуверенность. Слова вырывающиеся из нее не были ее словами. За девушку говорил страх чужого безразличия, ведь так не должно быть, не тогда, когда Юн ее любит. Такой совет ей не подходил — Я расстанусь с ним! Прямо при тебе. Но если ты не можешь, то ничего страшного! Уже поздно и...
— Я приеду, дай мне десять минут, — парень хватается за волосы на затылке и смотрит в ночное небо, где не сияло ни одной звезды. Собственная жалость начала доходить до сознания маленькими крупицами, которые так долго было не разглядеть. Он готов ради нее на многое, а она... она еще не поняла, что он единственный , кто может сделать ее счастливой.
Чонгук захлопывает дверцу холодильника, вытащив кимчи. Он напевает навязчивую мелодию и садится за кухонных стол, добавляя закуску к только что приготовленному омлету. В кармане домашних штанин вибрирует телефон, и парень тянется, чтобы ответить на звонок.
— Ахен-и, чего тебе? — Чонгук шуточно строит серьезный тон, улыбаясь позвонившей сестренке.
— Мама сказала, что на выходных ты приедешь к нам! — ее звонкий голос заставляет парня заново проснуться, — Привези мне много шоколада, хорошо?
Гук тихо посмеивается и снова делается грозным старшим братом, отвечая сестре, что ее молочного шоколада нигде нет, и вообще, ей давно пора лечить свои зубы, а не сладостями закидываться.
— Ну Чонгук! Пожааалуйста, ладно? Я сделаю тебе массаж вместо оплаты. — упрямостью она однозначно пошла в него.
— Ахен, ты же знаешь, как трудно его достать, мне нужно будет перерыть весь Сеул. Это долго, — отвечает парень, попутно закидывая кусок омлета в рот, — Да и к тому же, мама сказала, что вы скоро к зубному, так что никакого шоколада до здоровых зубов.
— Чонгук, ты же у меня самый лучший брат на свете! Ну купи шоколадку, а я маме не скажу, что ты к нам девочек приводил. Купишь?
Гук давится едой и не поверив своим ушам откладывает палочки в сторону. Он действительно удивлен, что его мелкая сестренка может так договариваться.
— Маленькая шантажистка! Кто разрешал тебе так разговаривать со старшим братом? — в телефоне раздается хихиканье и парень откидывается на стул, размыкая губы в легкой улыбке, — Хорошо, я куплю тебе шоколад, но матери ни слова, поняла?
— Спасибо, спасибо, спасибо! Ты самый лучший, — и звонок обрывается.
Чонгук одобрительно качает головой, и в приподнятом настроении доедает свой завтрак. Когда он выходит из коридора, соседи с его этажа здороваются с ним кивком головы или рукопожатием, а потом они вместе спускаются на первый этаж, направляясь по своим делам. Чон остается в холле, чтобы подождать Юнги, но не через пять минут, ни через пятнадцать друг не появляется. Тогда он звонит ему на телефон, но абонент недоступен, что очень странно, когда вы «мистер, не заставлять других волноваться, Юнги»
— Юнги ждешь? — спрашивает у него охранник, когда Чон задумчиво смотрит в сторону лифта.
— Да, — кивает Чонгук и подходит ближе, — Видели его?
— Он сегодня ночью убежал куда-то при параде. Еще не приходил, так что можешь не ждать его.
— Спасибо, — хмыкает парень и пожав охраннику руку идет на выход. Куда еще Юнги мог сорваться по среди ночи, если не к Суен? Надежда остается лишь на то, что друг все же расскажет причину своего побега, не прикрываясь за «это личное» Чонгук так от любопытства долго не протянет.
Он заходит в университет и его тут же встречает Миндже. Пожав друг другу руки, они поднимаются на пятый этаж, но встречают там Енджуна с Хенджином, с которыми Чон все еще не разговаривает, и они решают спуститься на два этажа ниже, чтобы выпить кофе. С утра у них нет занятий, но Чонгук должен сдавать свои долги, а Дже решил поддержать сестру, у которой сегодня конкурс.
Сидя за их столиком, они тихо переговариваются о дальнейших планах и не замечают, как кафетерий наполняется студентами. К Чонгуку подсаживается сонный Хосок, а рядом с Миндже опускается нервничающая Гаен, которая ожидала итогов. Дже мягко целует ее в лоб и кладет голову на свое плечо, нежно поглаживая по волосам. Ему все равно на результаты конкурса, он может подарить сестре миллион гребаных статуэток, но парень знает, как это важно для Гаен, которая жаждет признания. Поэтому поддержка, это единственное, что он может сейчас подарить, другое сестра ни за что не примет.
Пока Чонгук с Хосоком бурно ведут беседу о какой-то преподавательнице в музыкальной школе, в которую оба ходили, Ким берет холодную ладонь сестры в свою, и осторожно растирает пальцами, чтобы согреть. Они с Гаен тихо переговариваются между собой, но парню кажется, что ее голос громче всех в этом помещении. Он слушает и слушается только его.
— Я нервничаю, — шепчет девушка куда-то в крепкую шею, переплетая с братом пальцы, — Не уверена, что нужно было добавлять розовое золото в буддистский храм, что если из-за этого мой проект не выберут?
— Ангел, у них просто нет выбора, твой проект шикарен, я следил за каждым его шагом. Пожалуйста, не волнуйся так сильно, — Миндже утыкается носом в ее макушку и наслаждается ванильным ароматом ее шампуня, пока девушка не поднимает на него своих глаз. Ее лицо выглядит обеспокоено, и парень не может удержаться от поцелуя в манящие губки, которые она постоянно закусывает.
Ему действительно никто не нужен кроме нее. Он готов отказаться от каждого в своем окружении, если будет уверен, что с ним навсегда останется его Гаен. Эта девочка с детства не оставляет его свинцовое сердце, раз за разом напоминая, что эта железяка всё еще может работать. После смерти матери, отец выбивал из маленького мальчика всю человечность, обустраивая его по новой, собирая по деталям нового человека, но не долг перед семьей или наследие бизнеса заставляет Миндже функционировать. Гаен делает так, чтобы все шестеренки в нем шевелились и работали, пока у него есть она, Дже по плечу даже самая опасная задача и самая нелогичная авантюра. Он так сильно любит свою сводную сестру, что не раздумывая отдал бы за нее жизнь, потому что она была и остается самым светлым, что у него когда-либо было и есть.
— Поедем в ресторан сегодня? — бурчит Гаен в его шею, пытаясь как можно удобнее расположить голову. Она так любит, когда в брате просыпается такая ненавязчивая нежность. Хочется купаться в ней все время, что у них есть.
— Конечно, ангел, все что угодно, — Миндже тянет губы в легкой улыбке и снова целует девушку в голову.
— Эй, хорош облизываться, у меня из-за вас просыпается одиночество — выражается Чонгук и обнимает себя за плечи скорчив грустную рожу. Хосок толкает его в бок посмеиваясь, а Дже только закатывает глаза, еще крепче прижимая к себе Гаен, что ужасно покраснела от стеснения.
— Ну так найди себе кого-нибудь, как будто это большая проблема для тебя, — недовольно отвечает Ким, поправляя волосы на макушке сестры.
— Ничего ты не понимаешь, мой друг. Я уже давно остепенился, и такие связи больше не для меня. — Сидевший рядом Хосок заходится откровенным ржачем.
— Это когда же ты остепенился, позволь спросить?
— Сегодня, — хищная ухмылка появляется на его губах, и Миндже с Хосоком понимающе хмыкают, когда по направлению чонова взгляда замечают компанию французских блондинов, севших за соседний стол.
Тэхен сразу окидывает его незаинтересованным взглядом и садится напротив, так, чтобы их лица могли друг друга видеть. После того дня они не разговаривали больше и не встречались. Видно каждый был занят делами, но Чонгука это не сильно расстраивало, пусть он и думал о своем французском увлечении неприлично много.
Сикомора в его глазах читается теперь по другому. Лед, с которым он смотрел на Гука испарился, а вместо него появилось что-то новое, отдалено напоминающее заинтересованность. Но конечно, парень эти мысли от себя отодвигает подальше, потому что знает, что его желания на других не распространяются, и если он хочет видеть в чужих глазах интерес, это не значит, что он в них появится.
Покачав головой от собственной наивности, Чонгук улыбается краешком губ и утыкается в чашку с кофе. Больше он на соседний столик не смотрит, но чувствует, что смотрит Тэхен. Как бы сильно не было желание посмотреть в ответ, парень держится, потому что иногда стоит сделать два шага назад, чтобы разбежаться или заставить догнать тебя.
Тэхен внутренне удивляется, когда Чонгук украдкой заглядывает в его лицо и отворачивается. Он ожидал чего угодно, но не такую скорую потерю интереса. Возможно, парень наконец-то отвязался от француза и теперь не будет досаждать своим вниманием, а это поднимает настроение еще выше. Тэхен коротко улыбается и замечает на себе вопросительный взгляд Чимина, но ничего не отвечает и достает свой телефон. Находит контакт Юнги и печатает сообщение, где спрашивает у друга ( а он надеется, что может так его называть ) отстал ли Чонгук от парня или нет.
Ответ приходится ждать очень долго. До окончания учебного дня осталось всего ничего, когда на телефон приходит смс в какао. Юнги пишет, что не знает, какой план на этот раз у друга на уме, поэтому не может ответить точно, но если Чонгук ничего не сделал, когда Ким был так близко, то возможно, у него просто не было настроения.
Тэхен в последнее мало верит, потому что за столиком Чон много смеялся и громко шутил пошлые шутки, от которых у француза горели уши и закатывались глаза. Было не похоже, что у боксера не было настроения, скорее наоборот. Напрашивается вывод, где Чонгук докапывается до Тэхена только в моменты, когда у него все плохо. Если это действительно так, то что будет, попадись ему Ким в гневе? Тоже изобьет его как Чимина или пощадит за красивые глазки?
Поправив на носу очки, француз собирает рюкзак после последней пары и поднимается на пятый этаж, чтобы пойти наконец-то домой. За окном уже давно опустился вечер и пошел снег, погружая Сеул в красивое белое одеяние. Мороз на улице усилился, и в голову закралась мысль, что Тэхен совсем легко одет для такой погоды. Но собственное состояние мало волновало его в последнее время, поэтому он просто снимает с крючка свою синюю толстовку, накидывает поверх рубашки и достает кожаную дубленку, которую просто повесит на плечи.
В помещении рядом с ним никого, и это радует. Несмотря на то, что Чонгук запретил своим прихвостням трогать его, некоторые все равно не упускают возможности подколоть или постараться обидеть. Тэхену на них, конечно же, все равно. Но это не отменяет того факта, что в одиночестве и без задир собираться приятнее. Когда парень заходит в лифт, чтобы спуститься в фойе, пару незнакомых ребят заходят, чтобы забрать свои вещи и тоже разбежаться по домам.
Холод бьет прямо в лицо, но родившись в Лиле, француз его почти не чувствовал, однако щеки порозовели моментально, а на белесые ресницы приклеивались снежинки. Было трудно что-либо разглядеть вдалеке, даже если очень хотелось. Тэхена спасало лишь то, что до общаги ему пять минут ходьбы и никаких машин по его улице не ездит.
Спрятав руки в карманах осенних джинс, Тэхен старается спасти от окачинения хоть какие-то свои конечности. Особо это не помогает, и когда он уже не чувствует ног в своих тонких кроссовках, до общаги остается минуты три. Вот уже виднеется прозрачный хол общаги, где горит желтый свет от лампочек. Видно, как студенты живущие в общаге убирают все новогодние украшения и огромную елку. Тэхен слабо улыбается вспоминая, как они с мамой делали тоже самое когда-то... пока не было отчима.
Задумавшись, француз не слышит за спиной приближающихся шагов, а потом от сильного удара в спину он валится на землю покрытую снегом. Стон боли вырывается из него вместе с воздухом из легких. Глаза зажмурены, покрасневшие пальцы комкают снег, а сил встать не оказывается. Его поднимают за шкирку и разворачивают как тряпичную куклу, он замечает только темно-карие глаза перед собой. На парне, который приблизительно его ровесник по телосложению, черная кепка и маска, скрывающая лицо. Руки француза кто то грубо фиксирует у него за спиной, и Тэхен различает как минимум три голоса рядом.
Парень стоявший спереди заржал от его испуганного лица и размашисто вдарил кулаком по лицу. Нижняя губа лопнула от силы и по подбородку струей покатилась алая капля. Тэхен зажмурился промычав от боли, но новый удар тут же прилетел в печень, заставляя француза согнуться в три погибели и чуть не выблевать свой обед. Если бы не руки, держащие его, он бы точно свалился.
— Это тебе привет от Чонгука, мразь, — шипит в искривленное от боли лицо, сжав платиновые волосы на затылке, — Мы слышали, как ты со своими подружками оскорбляешь его в крысу, так вот будешь знать, что у Чона везде свои уши, ушлепок, — с последним словом, чужой кулак снова прилетает в живот.
Тэхен чувствует только сильную боль, он откашливается изо всех сил, и жмурит глаза до цветных мушек, будто если он очень сильно захочет, его оставят в покое. Чонгук. Этот невыносимый придурок снова на него обиделся? А ведь парню казалось, что день не может пройти слишком хорошо. Неужели Чон решил заплатить вдвое больше за что, что утром к французу никто не докапывался? Наверное, все было бы спокойно, не будь в их корпусе одной крысы, что сливала его прихвостням чужие разговоры. Они с Чимином действительно обсуждали Чонгука, но какие друзья не стебут придурков, которые им не нравятся? Тэхен и Пак делают это на регулярной основе: француз, потому что его бесит одно существование такого человека, как Чонгук, а Чимин чтобы поддержать чужую триаду.
Видимо сегодняшний подслушанный диалог стал решающим. Хотя Тэхен лишь поинтересовался, какая муха этого шизанутого укусила, что он ни разу за день к нему не приебался. Чимин просто посмеялся и пожал плечами. Его в принципе никто кроме собственного круга общения не волновал. Чон Чонгук был для него не более, чем жужжащей назойливой мухой.
— Ох... — вырывается глубокий стон, когда Тэхена сзади бьют по ногам. Чужие руки перестали его держать, и парень валится на снег, еле удерживаясь на дрожащих руках.
— Теперь ты точно будешь меньше трепаться, француженка, — гаденько посмеиваются все трое, и прежде чем Тэ успевает подняться полностью, на тело обрушивается серия ударов. Он успевает прикрыть только лицо.
— Давай, бей сильнее!
— Получай! Мразь.
Боль. Боль. Боль. Его тело состоит из боли, которую так щедро дарят прихвости одного ушлепка. Неужели Чонгук решил, что мараться об Тэхена больше не обязательно, и отправил своих шакалов? Зубы стискиваются от злости при этой мысли. Местный король совсем не держит своих слов, надо бы это запомнить.
— Отошли от него, если хотите уйти отсюда на своих двух — Как гром среди ясного неба. Тэхен очень хорошо знает этот голос, главарь собственной персоной снизошел до них и решил воочию убедиться в поставленной цели. Что ж, радуйся, Чонгук, французу даже дышать сложно, о подняться или язвить нет и речи.
— Чонгук! Этот придурок чесал языком за твоей спиной и мы решили преподать ему урок, хочешь, можешь тоже вдарить ему! — счастливым голосом лепечет парень, что стоял впереди Тэхена. Он отходит на два шага назад, немного теряясь из-за грозно идущего к ним Чонгука. О, Ким прямо почувствовал сгустившуюся атмосферу с каждой приближающей их секундой. Как славно, что его лицо зарыто в снеге, и он не видит этого дьявольского выражения в карих глазах. Получается, Чонгук не стоит за этим мини покушением, что ж, это немного очищает его карму. Француз не может ничего увидеть, потому что его глаза зажмурены от боли, он лежит свернувшись в калачик, продрогший и мокрый до костей. Ему вообще все равно, что там вне его скорлупы происходит, но слышит он все отчетливо.
Крики непонимания и возмущений наполнили все в диаметре десяти метров. Как и глухие удары плоти о плоть. Тэхен очень надеется, что Чонгуку тоже немного досталось, если такое вообще возможно.
— Ты посмотри что делается! А ну перестаньте! — кричит охранник, заметивший троих парней, что активно пинали какого-то парня перед самым входом во двор общежития.
Мужчина поворачивается и хватает черную дубинку припрятанную за стойкой, потом он выискивает глазами нужных ему парней, которые тоже вместе со всеми помогали снимать новогодние украшения. Когда он находит глазами макушку Чонгука и Юнги, то окликает их и жестом приказывает идти за собой.
Чонгук удивляется обеспокоенному выражению лица охранника, и они переглядываются с таким же непонимающим ничего Юнги, прежде чем заметить причину.
— Гребанные придурки, и как только ума хватило напасть на кого то здесь! — орет мужчина, едва не спотыкаясь от быстрого шага. От их входа в само здание до внешних ворот очень приличное расстояние, примерно триста метров, поэтому если они хотят успеть, им надо поторопиться.
— Это Тэхен... — ошарашено произносит Юнги, когда замечает знакомую толстовку и платиновые волосы, — Чонгук, это Тэхен!
— Что? — Чон снова бросает взгляд на парня в снегу и внутри сжимается все от осознания. Это действительно был Тэхен, неуклюже прикрывающий свою голову и три неизвестных парня в масках, которые абсолютно не жалели своих сил, — Я убью их.
Юнги видит, как Чонгук срывается с места и не успевает его остановить, когда тот буквально смерчем набрасывается на одного из парней, роняя его точным ударом в челюсть. Мин издает страдальческих стон и тоже срывается с места, чтобы не дать другу переломать чужие кости.
— Вызовите полицию! — Кричит Юнги охраннику позади себя и подбежав ближе, падает на колени рядом с французом, проверяя его пульс, — Живой, боже блять. Сука! Какого хера они напали на него?! — Не выдерживает парень, видя как медленно старается дышать Тэхен, чтобы не сделать себе больно. Сердце сжимается при виде такого Тэ.
Юнги оставляет парней на Чонгука, зная, что друг справится с ними одной левой и совесть его не мучает. Он старается поднять Тэхена, каждое движение которого отзывается искривленной гримасой на лице. Его очки сломаны и валяются в метре от них, поэтому Мин просто оставляет их на снегу и закидывает руку француза себе на плечо, чтобы довести его до своей машины.
— Кто разрешал?!— буквально рычит Чонгук в чужое, до ужаса напуганное лицо, с которого он содрал кепку и маску.
— Мы думали... мы... я — нападавший не мог связать слов. У него разбита губа и бровь, а один глаз заплыл, моментально опухнув.
— Кто «мы»?! Здесь только ты один, а твои напарники уже убежали. Но ты можешь передать им из больнички, что я все равно найду их, пусть не беспокоятся — с жуткой ненавистью произносит Чонгук и снова трясет парнишку за грудки, — Первокурсник? Отвечай!
— Д-да...
Краем глаза Гук видит, что Юнги почти вывел Тэхена за пределы ворот, и решает долго не церемониться. Пацан в его руках выглядит младше их с Юнги, но его самодовольная рожа все еще стоит перед глазами, когда этот придурок предлагал Чону присоединиться.
— Сейчас приедет полиция и ты сдашь своих дружков, как миленький. И только попробуй о чем-нибудь соврать, я подвешу тебя на университетской елке, ты понял? Имя.
— Ким Сынмин... — дрожащими губами отвечает первокурсник.
— Так вот, Сынмин, в этой шараге, приказы отдаю я. Я, мать твою. Слушаться надо тоже меня. И если я, сука, сказал его не трогать, это значит, что его нельзя трогать! Ты все понял?! — парень хаотично закивал головой продолжая дрожать всем телом, — Молись, чтобы его кости были целы, иначе я...
— Чонгук! — Выкрикивает Юнги из машины, — Ты едешь?
— Уже иду, — мрачно поясняет парень и напоследок смотрит в избитое лицо, опуская чужую одежду, чтобы парень свалился на землю, — Запомни, Ким Сынмин, еще один такой случай и ты ахуеть как пожалеешь. Усек?
Ответа парень не дожидается. Он хватает валяющуюся черную кожанку, что принадлежала французу, и запрыгивает на переднее сидение. Юнги давит по газам и уже через сорок минут они оказываются в приемном покое. Всю дорогу Чонгук не сводит глаз с молчаливого Тэхена, которого они накрыли длинной курткой Мина. Гук взял с собой только спортивку, когда выбегал.
— Ты сейчас сломаешь себе шею, — по доброму хмыкает друг, возвращая глаза на дорогу. Его бмв комфортно довозит их до ворот больницы, несмотря на отвратительные улицы и снегопад.
— Я сломаю шею тем троим придуркам, если с ним что-то случится, — вполне серьезно говорит Чонгук, и на его лице даже отпечатывается прежняя мрачность, с которой он садился в автомобиль.
— С ним уже что-то случилось. Напомни мне, по чьей милости? — Юнги поднимает бровь и паркуется в разрешенном месте, глуша мотор.
— Юнги! — Почти выкрикивает Чон, — Ты же знаешь, я позаботился о том, чтобы его не доставали! Это просто зеленые перваки решили услужить мне таким вот... — парень поджимает губы, — способом. Они за это еще поплатятся.
— Незнание не освобождает от ответственности, да? — Юн хлопает дверью и они с Чонгуком помогают Тэхену вылезти. Несмотря на слабое сопротивление, Чон все таки берет француза на руки и заходит с ним в помещение.
LISA (ft.Rosalia) – New Woman
В приемном покое говорит в основном Юнги и травматолог. Чонгук стоит в сторонке и бросает виноватые взгляды, когда Тэхену приходится раздеться, чтобы врач смог осмотреть его травмы. К счастью, никаких реберных переломов у француза нет, но очень много серьезных ушибов по всему торсу и нижним конечностям.
Боксер невольно думает, что сейчас Ким похож на смурфету, у которой витилиго. На лице у Тэхена красовался заметный синяк на скуле, а губы была разбита и из нее все еще сочилась кровь. Взгляд зеленых глаз стал таким тусклым и усталым, что Чону приходится отвести свой, из-за сильного чувства вины. Вместе с ней внутри бушевала злость: парень снова сжимает кулаки и смыкает зубы, вспоминая первокурсников, у которых мозгов меньше, чем у креветок.
— Ну всё. Перевязки менять каждые два-три дня. Лекарства я вам выписал, можете купить в любой аптеке, — врач передает исписанный листок Юнги, и тот услужливо кивает, — Теперь можете пройти в регистратору для оплаты.
Мин поднимается со стула, но Чонгук взглядом пригвождает его к месту, выходя вместе с травматологом. Он закрывает счет и ждет, пока из палаты выйдут Тэхен с Юнги, чтобы снова помочь французу дойти до машины.
— Я верну тебе деньги, назови сумму, — говорит Ким, когда Юнги усаживает его на заднее сидение. Чонгук резко выдыхает воздух из ноздрей и поворачивается к французу, пытаясь показать свое мнение на этот счет через почерневший обсидиан.
— Заткнись и сиди. — грубо отвечает парень, отворачиваясь. Тэхен делает тоже самое.
Юнги хлопает дверью с водительской стороны и недовольно косится на друга.
— Тебе обязательно быть таким мудаком? — говорит он, заводя бмв.
— Ты тоже заткнись. — Чонгук поворачивает голову к окну и скрещивает руки на груди. Мин сразу понимает, что тот очень не в духе, и до общаги они добираются в тишине, предварительно заехав в аптеку, где снова расплачивается Чон.
— Он злится на себя, Тэхен, прости его. — Говорит Юн, как только друг вышел за лекарствами. Ким легонько кивает и кутается в теплую куртку по подбородок. Ему вообще все равно, на кого кто там злится.
Чонгук выходит из автомобиля первым, громко хлопая дверью. Юнги тут же выкрикивает, что сломает его голову об эту дверь, если он еще раз так сделает. Обойдя машину, парень встает к месту, где сидит уснувший Тэхен, и потянув за ручку, аккуратно достает неподвижное тело из машины. Француз просыпается и снова протестует, чтобы кто-то таскал его на руках, только Чону глубоко все равно.
Прежде чем заблокировать автомобиль, Юнги прихватывает свою белую кепку с крючка и натягивает ее на голову Тэ. Тот непонимающе смотрит на Юнги, но парень лишь обнажает десна в родительской улыбке и Тэхен старается улыбнуться в ответ, но получается лишь слегка натянуть уголочек губ. Мин все понимает, а потому просто поправляет на нем спадающую куртку и обнимает себя за плечи. На улице стало еще холоднее.
— Мы идем в мою комнату, — наконец прерывает молчание Чонгук, когда они поднимаются на лифте.
— Нет, — отвечает Тэхен, с мольбой смотря на Юнги, но тот, кажется, принимает позицию друга.
— Тэхен, просто прими помощь молча, пожалуйста, — моментально раздражается боксер, стискивая зубы.
— Я не хочу ничего от тебя принимать.
— Придется.
— Тэ, нам правда лучше пойти в команду Чонгука. У него своя ванная и теплая вода идет не по часам, а тебе надо согреться, и хотя бы двадцать минут посидеть в горячей воде. Ты все еще дрожишь, — мягко озвучивает Юнги то, что пытался перенести в голову Кима Гук. Француз только поджимает губы, но больше не говорит ни слова.
Юнги заводит его в ванную и они возятся там минут пятнадцать. Тэхену нельзя мочить повязки, поэтому Мин набирает воду только на половину, и Ким садится в горячую воду, отпаривая и согревая конечности. Они тихо переговариваются о самочувствии француза, и тот говорит что в порядке, хотя выглядит на твердую троечку. Но, смыв с себя грязь и кровь, Тэ определенно чувствует себя намного лучше.
— Черт, мы забыли принести тебе одежду. Погоди, сейчас попрошу Чонгука, — быстро тараторит Юнги, но в шаге от двери останавливается и поворачивает голову к Тэхену, — Если ты не против. Я могу пойти за твоей одеждой, если хочешь.
Тэхен осторожно обнимает свои колени и пустым взглядом смотрит куда-то сквозь Юнги, что несомненно пугает. Когда мыслительные процессы в голове француза заканчиваются, он наконец отвечает.
— Мне бы хотелось, чтобы пошел ты, но я не хочу оставаться наедине с этим сумасшедшим так долго. Можешь попросить его? Носки на нижней полке, сразу после ящика с домашней одеждой.
— Конечно, — понимающе улыбается гитарист и выходит на несколько минут. Возвращается он уже с ровной стопкой одежды.
— Это не моя толстовка, — замечает Тэхен, когда в его руки попадет фиолетовая вещь. Он крутит ее в руках, не зная, что делать и смотрит на Юнги. Парень мычит и складывает руки на груди.
— Чонгук не смог найти ничего теплого у тебя в гардеробе, поэтому взял свою, чтобы не заставлять тебя мерзнуть.
— Но вся верхняя одежда была там же, где и штаны, — француз скептически поднимает бровь и устремляет взгляд полного негодования на Юна, тот лишь пожимает плечами.
— Хочешь, я принесу ?
— Нет, не стоит. Я и правда замерз, — кривя губы отвечает Тэхен и осторожно надевает толстовку Чонгука, которая ему слегка большевата.
Когда они выходят из ванной комнаты, Чон сразу же подрывается с кровати и оценивает француза на вид: лицо побитое, ходит медленно, глаза также соревнуются с Антарктидой своими морозами. Все как обычно, только больше красного с синим на коже.
— Клянусь, я не имею ничего общего с тем, что произошло сегодня. — напряженно говорит Чонгук, подходя ближе, — И я обещаю тебе, что каждый из них понесет наказание.
— Чон, просто оставь меня в покое, — бесцветно отвечает Тэхен, словно ему все равно на своеобразные извинения, — Я ухожу.
— Ты останешься, — боксер тут же хватает француза за руку, когда тот делает шаг к двери. Юнги наблюдает за ними встревожено.
— Да хватит уже! — Тэхен грубо вырывает свою руку и отталкивает Чонгука изо всех оставшихся сил. Конечно парень не сдвинулся даже на несчастный дюйм.
— Послушай! — Гук снова берет его за запястье, — На твоем диване невозможно спать, а на тебе синяков больше, чем у смурфика. Ты только заработаешь себе новые, и тебе все еще больно. У меня большая кровать, мягкий матрас и хорошое отопление. Просто оставайся здесь вместе с Юнги, а я посплю в его комнате.
— Я. Иду. К себе.
— Тэхен, Чонгук говорит правду, — пытается снизить накаленную атмосферу Юн, — Ничего не будет, если ты поспишь разочек здесь, дай Чонгуку загладить вину, он все равно не отстанет.
Тэхен смотрит на Юнги как на предателя, но заткм сдается и расслабляется. В конце концов, его диван правда неудобный, а у парня болит каждая клеточка в теле, чтобы вот так выкабениваться. Он будет считать это платой, за все те издевательства, которым был подвергнуться из-за Чона.
— Тогда ты подожди здесь, я сбегаю за вещами на завтра. Чонгук, ты со мной? — Юнги вопросительно смотрит на друга, но тот отрицательно качает головой, и Мин все понимает. Им нужно остаться наедине.
Когда дверь за Юном тихо закрывается ( все таки весь этаж уже давно спит ) Гук поворачивается к севшему на кровать Тэхену, и подходит к своему купе, чтобы достать синий плед. Француз смотрит на него со всем скептицизмом в зеленых глазах, когда он приближается.
— М? Рыбка, тебя трясет. Укройся, — Чонгук понижает голос, стараясь замаскировать свое беспокойство и звучать менее заинтересованно, чтобы Ким не выкинул этот плед ему в лицо. Но к большому удивлению, Тэхен принимает его с тихим «спасибо» и кутается с головой, напоминая матрешку. Побитую матрешку.
Чонгук садится на пол рядом с кроватью и выжидает минуту, а потом поворачивает голову к парню, смотря прямо в глаза.
— Все еще потряхивает? — теперь в его голосе ничем не замаскированное беспокойство кажется простым любопытством.
— Малость. — Тэхен отводит взгляд в сторону и мечтает, чтобы Юнги наконец зашел в комнату, потому что атмосфера, что появилась после его ухода просто раздражает.
— Мм, — понимающе мычит Чонгук и резко поднимается, заставляя француза вздрогнуть. Парень присаживается рядом с Тэхеном и очень внимательно на него смотрит, — Я могу попробовать согреть тебя.
В глазах Тэ проскальзывает блеск смешинки, но он быстро возвращает свое самообладание, наращивая айсберги.
— Ты не можешь, — говорит и отворачивается, чтобы больше не смотреть, но его спустя секунду поворачивают обратно, пальцами цепляя подбородок.
— Сначала послушай, что я хочу сделать. Сейчас могу погреть твои руки. У меня очень теплые ладони, так что... печка в моем лице ахринительная.
— Руки теплые. Ноги замерзли, — Тэхену кажется, что он не содержится и засмеется от озадаченности чужого лица после этих слов. Чонгук выглядит милым, когда теряет свою спесь брутального парня.
— Ноги я тоже могу согреть, — возвращает себе прежнее состояние Гук и даже немного улыбается, — Поцеловать в коленку там, помассировать. А потом в ковер и в машину, — парень наклоняет голову вбок и невинно хлопает своими большими глазами, видя, какой эффект производит на француза их диалог. Чонгуку жизненно необходимо увидеть его улыбку.
— А потом в лес?
— Нет, ко мне.
— Я и так у тебя, — француз сильнее кутается в плед и немного морщится, когда хочет повернуться в сторону Чонгука, чтобы нормально видеть его.
— Ну да, — довольно парирует Чон, откидывая на постель всем корпусом. Тэхен готов врезать ему по животу, потому что еще больше повернуться он вряд-ли сможет.
— Какой у тебя любимый цвет? — не замолкает боксер. Ким закатывает глаза, но терпеливо отвечает.
— У меня его нет.
— Тогда я скажу, с каким ты у меня ассоциируешься. Белый и наверное... зеленый с бежевым.
Немного призадумавшись, Тэ берет с кровати свой телефон, который ему заботливо отдал Юнги, и забивает в сири значение всех этих цветов. Сам не зная почему.
— Белый — чистота, совершенство, холод, отстраненность, безразличие. Зеленый — расслабление, спокойствие, бежевый — уют, безопасность, мягкость.
Чонгук ловит себя на мысли, что заслушался, когда Тэхен так спокойно читал ему что-то из телефона. Его голос такой особенный, с какой-то стороны. Парень никогда не встречал такого тембра: расслабляющего и заводящего одновременно.
— Противоречиво местами, но тебе подходит, — отвечает Чон.
— Может быть, — Тэхен кладет телефон в сторону и снова прячет руки под синим пледом.
— Когда я чекал твои книги, то был удивлен. Пришлось много думать, — сразу же переключается боксер, чтобы не оставить этой тишине ни малейшего места между ними.
— Я не все из них читал, — хмыкает француз.
— Но они у тебя есть, значит, планируешь.
— Не нужно судить меня только по тому, что в один из дней мне захотелось нахватать заумных книжек и украсить ими свою комнату.
— Я ведь не сужу только по твоим умным книжечкам. Смотрел, чтобы понять, что тебе больше нравится. — Чонгук снова присаживается на кровать и смотрит Тэхену в лицо, видя там след раздражения, которое быстро сменяется безразличием.
— Удивительно.
— Я хотел нащупать точку соприкосновения.
— В этом ты ее не найдешь. — парень качает головой и устремляет глаза на дверь. Когда уже, блин, придет Юнги.
— Рыбка, — возвращает его внимание Чонгук.
— М? — Тэ смотрит на него с немым вопросом в глазах, но Чон только расплывается в самодовольной улыбочке и нагло облизывает свои губы.
— Ничего. Просто захотелось назвать тебя так. Тебе похоже нравится.
— Мне все равно.
— Ты еще ни разу не сказал прекратить называть тебя так, а теперь вот отзываешься.
— Потому что мне все равно. Если бы не нравилось, попросил бы прекратить.
— Ты такой вредный, — теряет былое веселье Чонгук, и тоже косится на дверь. Неловкость заполняет его изнутри, но он этого никогда не покажет.
— Ты согрелся? — парень прочищает горло и прямо в этот момент дверь открывается, пропуская Юнги с огромной сумкой. Друг сразу же останавливается, осматривая сидящих рядом Чонгука с Тэхеном, а потом сканирует Чона на наличие повреждений или злости. Все чисто. На первый взгляд.
— Ну спокойной ночи, — говорит Чонгук и встает с постели, сжимая плечо Юнги, когда направляется на выход.
— Спокойной ночи, — отвечает ему Ким и облегчено выдыхает, когда дверь за Гуком захлопывается.