11
На улице шёл дождь. По окнам стучали его капли. Асфальт мгновенно становился мокрым. По улице шли люди со своими зонтиками и спешили в то место, куда им нужно, чтобы укрыться от дождя. Уличные магазинчики на время закрывались, чтобы не промокнуть окончательно. На траве, которая уже позеленела не смотря на конец апреля, оставалась не очень то и редкая роса. С листьев деревьев, которые тоже уже распустились, капали капли дождя, которые приземлились именно на мутно-зелёные листья, которые и правда распустились, но не набрали ещё свой окончательный цвет хотя бы к середине мая.
По небольшому помещению разносился не совсем чувствительный запах сырости с улицы из-за открытого окна на проветривание. Зал не был заполнен даже на половину посетителями. А вечером тут самый ад. Каждый посетитель мешается под ногами у работников. С небольшого радио, которое стояло на столе, на котором помимо него лежало чёрное глянцевое меню, стояли несколько горшочков с цветами и миниатюрный колокольчик для вызова рабочих, играла тихая спокойная музыка. Смотрится уютненько. И совсем даже как-то и не подходит под французский стиль кафе. Хоть и название "Roses françaises", роз здесь не было вообще. Но и без этих деталей смотрится довольно таки красиво.
Так и проходили последние две недели с небольшим хвостиком. От него не было ни одной весточки с того дня. Ни одного признака жизни. От Ричарда. И это совсем лишило Чонина каких-либо эмоций и своих признаков жизни. Морально мёртвый в мире морально живых. Хотя, его кожа была слишком уж светлой, из-за чего он казался мертвецом, помимо всякого настроения и так далее. Каждый день как на автомате, одно и тоже. Дом - работа - дом. На все вопросы, которые ему задавали, Чонин отвечал как-то отрывисто, без каких-либо эмоций. Как-будто зомби, который вылез из могилы и сбежал с кладбища. Либо его и правда можно было спутать с приведением, мертвецом или с каким-то страшным человеком из фильма ужасов. И если честно, тут и правда подходит фраза "Мам, я потерял свой хайлайтер". Как же хотелось Чонину узнать о том, как там сейчас Ричард, всё ли хорошо, как учёба. Эти вопросы слишком сильно мучили Чонина, а ответов на них вовсе нет. Из-за этого у него и начиналась какая-то лёгкая паника, волнение. Есть он практически перестал вообще. Только вода, и то иногда с какой-нибудь печенькой. А потом Ян удивлялся, почему у него давление чуть выше ста восьмидесяти. Он и не понимал, что это вообще не норма. Совсем как ребёнок. Только его действия совсем не приведут к хорошему. А ему, если честно, на это плевать. Больше всего он хотел из из своих мечт исполнить такую мечту: "Я хочу сдохнуть и стереться с лица земли". Наверное, Чонин к этому и ведёт. В последнее время ему больше хотелось спать, но Чонин всё же продолжал сидеть на кровати, лупля глаза в одну точку без каких-либо признаков жизни, до пол пятого утра. А вставать ему в пол седьмого. У Чонина даже как-то пропал интерес к свой работе. Хотя, у него никогда и не было такого интереса, с первых своих дней в этом аду. Наверное, сейчас он начал больше замечать эту потерю интереса. Его абсолютно всё просто заебало, что аж хотелось покончить с собой. Просто. Без каких-либо пояснений. Один раз уснуть ночью, а утром уже не проснуться.
Но единственное, к чему не пропал интерес у Чонина, это те самые танцоры, которые чуть ли не каждый день танцуют на площади рядом с кафе, где он работал, тем самым готовясь к чему-то. И это единственная вещь, которую Чонин будет любить всегда с приливом новой волны любви, хоть убей. Только вот в последнее время Ян совсем как-то, ну, не замечает их что ли. Наверное, это из-за работы, которой завалили Чонина горой. Это из-за, так скажем, потери одного работника. Ричарда. Такой вроде хороший человек, отзывчивый, а проблем то от него... Ой ёй ёй сколько. Как и в графике работы у рабочих, так и у Чонина.
Директор проклинал Ричарда всеми проклятьями и матами этого мира. Джуну приходилось в последнее время не сладко, ведь ему тоже теперь приходилось вставать на кухню. Он больше предпочитал сидеть в своей не большой, но и маленькой её не назовёшь, каморке. Сидеть на кресле поворачиваясь на нём в сотый раз и читать какие-то левые бумаги, которые были сделаны ещё около шести лет назад и были закинуты в шкаф в дальний угол, а изредка книги, которые батареей стояли на полке. Сейчас же, если повториться, его кайф обломан полностью. Был бы сейчас Ричард рядом с Джуном, ему бы пришёл конец. Наверное, этот медведь порезал его на части, либо пустил в мясорубку. Сейчас у него так и горело желание продать это чёртово кафе, закрыть его и снести его, чтобы его больше никто не видел, в том числе и он сам. За эти две недели Джун уже столько натерпелся с этой готовкой... О боже. А готовить то он толком не умел. Он уже привык завтракать, обедать и ужинать в разных кафе и ресторанах. Либо покупать в магазинах готовую еду. Зачем ему вообще нужны были дома плита, духовка, если он совсем ничего не готовил? Непонятно.
Джуну так и хотелось арендовать КамАЗ на пару десятков минут и переехать всех работников, а особенно Чонина, ибо же все они мешаются у него под ногами каждый божий день. А Ян его больше бесил, чем мешался. Он пытался грубить директору, либо вообще игнорировал его. Мужчине так и хотелось взять первый попавшийся предмет, который у него был под рукой и запульнуть его в Чонина, когда тот отговаривался ему. Что ж. Не удивительно для поведения Джуна. Он каждый раз хотел так сделать, без особой причины. Ну, если говорить правду, характер человека уже нельзя изменить.