Стример по соседству

20:48 | Квартира Итана  

Итан сидел на полу, прислонившись к стене, и прислушивался к смеху за стеной. Джейк все еще был у Лилиан. Его голос звучал слишком громко, слишком нарочито. Телефон в руке нагрелся. Он набрал Райана. 

— Вечеринка. У меня. Сейчас.  

— Из-за нее? — Райан хрустнул чем-то в трубку. 

— Полчаса.  

Итан бросил телефон на диван и потянулся за бутылкой виски.

20:48 | Квартира Лилиан

Пока Джейк пытался меня веселить своими дурацкими приколами, я переваривала свои чувства и мысли, которые пережила за эту адовую ночь. Он украл не просто мелодию — он украл мою уязвимость. Я писала ту песню в 3 часа ночи, когда думала, что никто не слышит. Пела шепотом, пряча лицо в подушку. В моем тексте были слишком личные строки – о страхе, о том, как отец называл меня «бездарностью». Это была не песня, а исповедь. А Итан выставил это на всеобщее обозрение. 

Он не просто использовал – он исказил. В оригинале был грустный, медленный мотив – как осенний дождь за окном. Шепот вместо высоких нот – потому что я боялась, что голос сорвется. Но в его версии бодрый бит, как будто это просто «еще одна поп-песня». Припев, которого не было, — он дописал его сам, сделав банальным. Он не просто взял – он переделал мою боль под себя. 

Он назвал меня «знакомой». На стриме он сказал: «Это демка одной... ну, скажем так, знакомой». Для меня это прозвучало как: «Ты для меня никто. Ты — просто случайный голос». Он все равно сделал это после того, как я сказала «нет». Четко отказала, а он все равно использовал. Для меня это предательство доверия. 

За час до вечеринки, квартира Лилиан.

Лилиан сидела на подоконнике, сжимая стакан с уже теплым вином. За ее спиной продолжал маячить Джейк, он развалился на диване, так будто он один знает, как поднять ей настроение. 

— Ну хватит дуться, — он потягивал вино, развалившись так, будто квартира все еще была его. — Ты же не всерьез расстроилась из-за этого стримера?  

Она не ответила. Вместо этого провела пальцем по краю бокала, заставляя стекло тихо звенеть.

— Лил, да ладно. Ты же всегда была сильнее этого.  

— Сильнее чего, Джейк? — наконец повернулась она. — Предательства? Или того, что ты сейчас сидишь у меня в квартире и делаешь вид, что тебе не плевать?
Он замер, затем фыркнул: 

— О, так вот в чем дело. Ты злишься не на него. Ты злишься на себя.  

Лилиан резко встала, вино расплескалось по полу. Он прав, я злюсь на себя за то, что позволила Итану меня задеть, за то, что боюсь выйти на сцену, и за то, что Джейк единственный, кто пришел меня утешить.

— Вот что. Ты сейчас возьмешь свою жалкую персону и выйдешь за дверь.  

Джейк поднял брови, но не двинулся. 

— Или что?  

Она подошла к нему вплотную. 

— Или я напомню тебе, почему ты больше не мой парень.  

Он рассмеялся, но встал. 

— Как скажешь, принцесса.  

Дверь захлопнулась. Тишина. Лилиан осталась одна. Она стояла перед зеркалом в спальне, рассматривая свое отражение в потрескавшемся от времени зеркале. Перс устроился на подушке, наблюдая за каждым ее движением с кошачьим любопытством.

Лилиан сняла третье за вечер платье - серое, сдержанное, "безопасное" - и швырнула его на кровать. Перс недовольно мяукнул, когда ткань накрыла его. 

— Нет, это не то... — буркнула она.

Я попыталась взбодриться и включила музыку, ту самую, которую Итан сделал и слил. Пока я искала нужное платье в шкафу, невольно начала подпевать и пританцовывать в такт музыки. Подумав, что этого мало для того, чтобы набраться смелости и столкнуться с ним лицом к лицу, решаю пойти на кухню и выпить остатки вина.

Пока я ковырялась в шкафу, нашла фотку. На ней мне шестнадцать лет, я на сцене первый раз, и он был провальным. В моих ушах эхом раздался голос отца: «Ты бездарность, ты ничтожество, как ты могла совершить ошибку». Перс, мяукнув рядом с моей ногой, вырвал меня из болезненных воспоминаний.

Всё, я решила убить старую Лилиан, которая боится оступиться и сделать не так, как мне велел отец, пора покончить с этим замкнутым кругом самобичевания, я порвала это фото на мелкие куски и кинула на  пол.

Теперь я готова продолжить свои сборы. Шкаф был распахнут настежь, как рана. Лилиан провела рукой по вешалкам:
- Мешковатые свитера " прячусь ".
- Потертые джинсы "незаметность".
- Черное платье с открытой спиной "вызов".

Ее пальцы дрогнули на последнем. Он куплен два года назад и ни разу не надет. Перс прыгнул на комод, опрокинув флакон духов. Парфюм разлился по дереву, наполнив комнату ароматом грейпфрута и гвоздики - подарок от Майи на прошлый день рождения.

Но, прежде чем надеть это вызывающее платье, надо помыть свое тело. Набрав настолько горячую ванну, что даже зеркало начало потеть, понимаю, что пора воспользоваться подарком Джейка. Он сделал его, когда мы еще были вместе: скраб для тела с ароматом клубники и сливок и из той же линейки маску для волос.

Вылезаю из ванной, подхожу к зеркалу и протираю его ладонью. Ванна для меня стала словно поле боя с самой собой. Нахожу на полке голубую глиняную маску для лица для того, чтобы скрыть следы моей бессонницы. Сушу феном волосы и пилю ногти. Ну всё, почти готова. Наношу ярко-красную помаду и тушь с эффектом мокрых ресниц, что забыла у меня Майя. Впервые за пять лет решаю оставить волосы распущенными. Перс терся о мои ноги, оставляя серые шерстинки на только что выбритой коже.

Выйдя из ванной, направилась на кухню, подойдя к обеденному столу, увидела полный хаос. На столе был бокал, наполовину наполненный вином. допивая его для храбрости, замечаю гитарную струну, интересно, откуда она тут взялась. Я надела туфли на каблуках — первые за год — и чуть не упала. Перс издал тревожный звук, будто он беспокоился обо мне и за то, что я натворю дел.

— Тихо, предатель, — прошептала я, но потрепала его по затылку.

Перед выходом я проверила телефон то ли из-за нарастающей тревожности, то ли из-за сильного волнения. На телефоне не было сообщений, поправив серебряный кулон, подаренный мне бабушкой, и сделав глубокий вдох перед выходом. Перс запрыгнул на тумбу у двери, его зеленые глаза сверкали в полумраке.

— Что? Ты тоже хочешь перемен? — я приоткрыла дверь.

Холодный октябрьский воздух ворвался в квартиру, так будто я открыла дверь на улицу, а не в подъезд. Холодок прошелся по мне, заставляя дрогнуть. Но я уже сделала шаг вперед. Перс сидел на подоконнике, наблюдая, как я ухожу. Он знал – сегодня все изменится.

23:30 | Первые гости.

Кухня быстро наполнилась людьми. Райн притащил три ящика пива и колонки, которые сотрясали стены. Я стоял у окна, наблюдая, как внизу подъезжает такси - из него вывалилась группа девушек с блестками на щеках. Одной из них оказалась Майя, лучшая подруга Лил.
— Ну-ну, звезда стримов, — она протиснулась сквозь толпу, держа в каждой руке по коктейлю. — Решил заткнуть боль алкоголем?

— Решил, что если уж меня считают мудаком, то стоит соответствовать. 

Я взял стакан, не глядя. Майя рассмеялась и придвинулась ближе. 

— Мне нравится твой стиль. Особенно сегодняшний эфир. 

Я стоял у импровизированного бара, наливая себе виски, когда дверь распахнулась. В проеме застыла Лилиан. Райан свистнул. 

— Ну наконец-то наша затворница решила присоединиться!

Майя, сидевшая рядом со мной, едко заметила: 

— Ого, кто-то сегодня решил выглядеть как человек.

Лилиан прошла мимо нас, ее каблуки четко стучали по полу. 

— Я пришла выпить. А не слушать чьи-то дешевые комментарии, — бросила она через плечо.

Лилиан опрокинула третий шот текилы, когда к ней подошел Райн.

— Ты уверена, что стоит так быстро? — осторожно спросил он.

— А ты уверен, что стоит мне что-то советовать? — она резко повернулась к нему.

— Ну, я пытался... — Райн вздохнул. Вечеринка в самом разгаре. Лилиан, подавив дрожь в руках, подходит ко мне, когда я стоял у балкона. Майя тут же прилипает к моему боку, как клещ.

Майя сладким ядовитым голосом, поглаживая мою руку: 

— Ой, Лилиан, ты всё же решила снизойти до нас? Как мило. Хотя платье... мда. Смелый выбор для скромницы. 
Лилиан не удостаивает её взглядом, глаза были только на мне. Она тихо, но чётко сказала. 

— Нам нужно поговорить. «Наедине», —полная решимости сказала она.

Майя фальшиво засмеялась, вцепляясь в меня: 

— Ой, какие секреты! Может, я тоже должна послушать? Вдруг это опять про ту *гениальную* песню, которую... 

Я резко обрывая ее: 

— Майя. Заткнись. Или уходи. 

Майя замирает, её улыбка превращается в оскал. Но она не двигается. Лилиан взглядом, полным холода, словно мороз пробегая по коже, ответила Майе: 

— Ты выглядишь жалко. Как собака, которая гавкает, лишь когда держат за ошейник.

Майя краснеет, но меня уже тянет Лилиан на балкон, захлопывая дверь за собой.

Балкон в квартире Итана. 

Холодный воздух пробежал перед нами сразу, как только мы вышли на балкон моей квартиры. За дверью слышался далёкий гул музыки.

Сразу и без прелюдий, с дрожащим от ярости голосом начал говорить Лилиан.

— Ты украл не песню. Ты украл моё право сказать «нет». Ты знал, что я не готова! Ты слышал, как я репетировала ночью, как боялась! И тебе было плевать!

Я сжал в руке стакан, почти до краёв наполненный льдом, и от этого лёд начал биться о стенки стакана. 

— Я не хотел тебя ранить. — Робко сказал я.

— О, конечно! Ты просто заботливо выложил мою душу на всеобщее обозрение! —саркастично сказала Лилиан.

В воздухе повисла тишина. Я поставил свой стакан на маленький столик, стоящий на балконе рядом со мной, и провел рукой по лицу, думая, что ответить. —  Я видел, как Дэниел смотрит на тебя. Как он *облизывается*, представляя, как будет пилить твои песни на синглы. Ты для него — просто контент.

Лилиан замирает, предаваясь воспоминаниям о первой встрече с Дэниелем.

Дождь стучал по крыше кафе, когда 21-летняя Лилиан сидела за угловым столиком, нервно теребя край блокнота с нотами. Перед ней - визитка с золотым тиснением: "Дэниел Харт. Продюсер Black Sound Records". 

— Он опоздал на 17 минут, — подумала она, отмечая каждую секунду щелчками карандаша.

Когда дверь кафе распахнулась, она узнала его сразу, запах дорогого парфюма был слишком тяжелым, как будто он пытался что-то заглушить. Идеально отполированные туфли, но левый каблук стерт, видимо, он много ходит. Улыбка, которая чуть ли не дошла до глаз. Дэниел стремительно подошел к столику и сел, не спрашивая разрешения.

—  Ну-с, наша маленькая соловушка. Дай послушать, что так восхитило моего ассистента.

Его пальцы потянулись к ее блокноту, но Лилиан резко прикрыла его рукой.

— Я... Я не готова показывать тексты.

Его бровь резко дернулась, давая понять, что он очень раздражен.

— Милая, я делал хиты, когда твои родители в клубах знакомились. Ты думаешь, я не видел таких, как ты? Дрожащих мышек, которые боятся собственной тени? — сладким голосом сказал он.

Его рука накрыла её запястье, из-за золотого браслета, коснувшегося кожи, побежали мурашки. Что-то заставляло ее напрячься сильнее обычного. В ее глазах он выглядел не обычным продюсером, а большой шишкой в этой индустрии.

— Но знаешь, что я вижу? Глаза, которые горят, как у девчушки из провинции, что пела мне в офисе... Пока не начала плакать.

Лилиан вырвала руку. В блокноте остался жирный отпечаток его пальца на чистой странице. 

— Я не она. — Твердо ответила Лилиан.

Дэниел замер, потом медленно улыбнулся - на этот раз искренне заинтересованно.

— О-о. Так вот ты какая на самом деле. — Достает контракт, швыряет его на стол.

— Подпишешь — получишь студию, аранжировщиков, всё. Откажешься... — пожимает плечами... — твои песенки так и останутся шепотом в подушку.

Она не взяла бумагу. Но и не ушла. Дэниел понял — это победа.

Лилиан возвращается в настоящее.

— ...Они сломали мою сестру. —сказал я.

— Твоя сестра... это та девочка из провинции? — прошептала Лилиан.

Я резко отвернулся, мои пальцы сжали стакан так, что стекло затрещало. 

— Эмили. Ей было 17, когда Дэниел нашел ее на вокзальном конкурсе. Он сделал из нее поп-идола. Переписал все песни. Заставил носить эти... чертовы розовые парики. 

— Ее клип... Я видела его. Там она плакала у рояля. 

Кадр всплывает в памяти Лилиан — мем «Плачущая принцесса поп-музыки».

— Это был не клип! Это была запись ее нервного срыва! Они... они специально оставили камеру включенной, а потом... — повернувшись к ней с горящими глазами, сказал я.

Мой голос надломился. Лилиан впервые видит меня настоящего.
— И когда она... когда это случилось... — сказала Лилиан, будто в ее голове сложился пазл.

— Она прыгнула со сцены. Буквально. Посреди концерта. Сломала руку, две ноги... И больше не пела, — перебил ее я.

Пауза. Где-то внизу разбивается бутылка. Крик. Смех. Мир продолжается.

— Твой стрим... твоя ненависть к лейблам... Всё это из-за нее. — Внезапно осознает Лилиан.

— Нет. Из-за тебя. Когда я услышал твой голос в душе... Это было, как если бы Эмили наконец запела снова. Но чисто. Без их грязи. — Я взял ее руку впервые с особой нежностью.

Дверь на балкон с треском распахивается. Майя застывает на пороге с двумя бокалами, увидев их соединенные руки. 

— Ой. Я... принесла шампанское. Юбилей стрима, знаете ли... — Фальшиво улыбаясь, сказала Майя.

Лилиан не отдергивает руку. Впервые. Я чувствует это - мой большой палец непроизвольно проводит по ее запястью.

— Уходи. И закрой дверь. Иначе расскажу всем, как ты подслушивала мой разговор с Дэниелом. — Не отводя взгляда, сказала Лилиан. 

— Ой, простите, я же нарушила ваш миленький момент, - Майя сделала преувеличенный реверанс. — Не переживай, Лил, я просто напомню ему, кто здесь настоящая звезда.

— Ладно, звезда, тебе явно пора домой. — Влетев на балкон и подхватив Майю сказал Райн. Они ушли, оставив после себя лишь шлейф из недопонимания и разочарования. Мы же с Лилиан опять остались наедине, проболтав почти всю ночь.