19
Мира. Январь 2024г.
Поспать мне удалось ничтожно мало. Я раньше всех по праву старейшины удалилась в спальню, оставив пьяную молодёжь развлекаться до утра. Но это не дало мне никаких бонусов.
Мирослав вчера так и не объявился, по крайней мере, в моём присутствии. Всю ночь я прислушивалась к звукам и голосам внизу, надеясь уловить знакомый тембр. Проваливалась в сон на короткие мгновения и снова просыпалась, боясь упустить момент его появления. Наконец, под утро сдалась и уснула.
Сев на постели и пытаясь унять шум в голове, я осмотрелась. Лиза спала в своей кровати, раскинувшись звездой, укрытая одеялом лишь наполовину. Олеси в комнате не было.
Я на носочках вышла в коридор, осторожно прикрыв за собой дверь, стараясь никого не разбудить. Звенящая тишина. Казалось, я слышу стук собственного сердца. Интересно, он вернулся? Когда? С ним всё в порядке? Тихонько заглянув в соседнюю спальню, занятую вчера парнями, я увидела одиноко спящего Артёма. А где же Мирослав? В голове пронеслась тысяча мыслей с возможными вариантами местонахождения соседа, одна невероятнее другой. Умеет же он, особо не напрягаясь, занять собой всё моё мыслительное пространство.
В последней комнате, прижавшись друг другу, как котята, мирно посапывали Кирилл с Олесей. Вот они, те самые дед Мороз со Снегурочкой. А Олеся – молодец, добилась того, чего хотела. Она одна из тех, кто видит цель, и не видит препятствий. Хорошо, когда точно знаешь, чего именно хочешь...
Оглядев нижний этаж с высоты верхних ступеней, я, наконец, выдохнула: куртка Мирослава висела на стойке около входной двери, а сам милый друг спал на том самом диване, на котором вчера вечером так бессовестно прижимался ко мне. Это воспоминание заставило мои щеки гореть. Пытаясь остудить их ладонями, я осторожно спустилась вниз к месту вчерашнего бурного веселья, следы которого остались в каждом уголке гостиной.
Мирослав лежал, вытянувшись во весь рост, и положив под голову локоть, в черной шёлковой рубашке и классических брюках, расслабленный и безмятежный. Красивый. Совсем мальчишка.
Я подошла ближе и присела рядом на край дивана, осторожно, стараясь не коснуться Мира. Им хотелось любоваться. Вечно. Его длинными ресницами, бросающими тени на смуглую кожу щёк, мягкими ярко очерченными губами, такими манящими и желанными, спутанными тёмными волосами, вечно взъерошенными. Всё в нём прекрасно настолько, что я была не в силах отвести взгляд, заставить себя отвернуться, уйти. Боже мой, Мира! Не сходи с ума! Хотя, уже слишком поздно...
Рука сама потянулась к лицу парня, нежно касаясь кончиками пальцев колючей щеки, убирая со лба непослушную тёмно-русую прядь. Я не могла сопротивляться этому неожиданному порыву, чувствуя себя почти преступницей.
Внезапно Мирослав открыл глаза, и я резко одернула руку, испуганно глядя на соседа и отчаянно пытаясь прочесть по выражению его сонного лица, понял ли он, чем я только что тут занималась.
- Доброе утро, - охрипшим после сна голосом произнёс мой друг и, оглядевшись вокруг, спросил: - Который час?
- Доброе. – я поднялась с дивана, поджав губы и внимательно изучая пустые бутылки под столом. – Почти десять.
- Ясно. Выспалась?
- Вы ещё долго собираетесь быть тут? – намеренно проигнорировав вопрос Мира, уточнила я.
Он опустил голову, и мне показалось, что я слышу, как тяжело, со скрежетом, ворочаются мысли в его голове.
- До завтра. – коротко ответил Мир, измеряя меня ничего не выражающим взглядом, от которого меня обдало пронизывающим холодом.
- Продиктуй, пожалуйста, адрес. Я вызову такси.
- Опять убегаешь? – глядя на меня снизу-вверх, Мирослав прищурил глаза.
И снова волна холода, вызывающая неприятную дрожь в теле. Я обняла себя руками, пытаясь хоть немного укрыться от этого ледяного потока, ёжась и кусая сухие губы.
- Маме завтра год, очень много дел. Так какой адрес? – мой голос звучал безжизненно, бесцветно, будто внутри меня всё насквозь промёрзло, покрылось прозрачным инеем.
- Не нужно такси. Я сам тебя отвезу. – Мирослав поднялся с дивана, направляясь в сторону холодильника. – Только позавтракаем.
- Я не голодна.
- Ты позавтракаешь. – с нажимом сказал сосед, поворачиваясь в мою сторону, и я не стала спорить.
Молча поковырявшись в прошлогодних салатах, так и не сумев отправить в рот хотя бы одну ложку вкусного, я пошла наверх собирать вещи, а Мир, так же, не говоря ни слова – греть машину перед поездкой.
Всю дорогу от посёлка до города мы не взглянули друг на друга, продолжая играть в молчанку. Я с напускным интересом изучала заснеженный вид за окном, Мирослав сосредоточенно смотрел на дорогу, слишком крепко, до белых костяшек, сжимая руль. Этот лёд между нами переворачивал всё внутри меня, вызывая болезненные спазмы где-то в районе сердца. Казалось, всё пространство в тесноте автомобильного салона вот-вот разобьётся на осколки от одного неверного движения. И никто из нас двоих не посмел хотя бы попытаться растопить это ледяное безмолвие.
К концу мучительно долгой поездки, мне казалось, что от меня совсем ничего не осталось. Когда машина остановилась у двери подъезда, я посмотрела сквозь Мирослава, боясь прямого столкновения с его тёмными глазами, и сухо произнесла:
- Спасибо. Я пойду.
- Давай провожу. – Мирослав старательно разглядывал свои руки на руле, тоже не решаясь взглянуть на меня.
- Не стоит. Тебя ждут друзья. – я почти открыла дверцу Тойоты и услышала глубокий недовольный вздох соседа.
- Подождут. Это же не займёт много времени. – он наконец поймал своими глазами мои, и я поняла, что мне нужно срочно бежать. Куда угодно. Подальше от него. Немедленно.
Отвернувшись от Мира, готовая к позорному бегству, я вдруг совсем не кстати вспомнила, что не отдала ему подарок. Мира – такая Мира! Быстрым движением достала из сумки маленькую чёрную коробочку с серебряным бантом, и протянула парню, смущенно улыбаясь.
- Вот. Чуть не забыла. С Новым годом.
Лицо Мира смягчилось, взгляд заметно потеплел. Он покрутил в руках подарок, собираясь вскрыть упаковку, но я остановила его:
- Потом откроешь. Без меня... Друг.
- Хорошо... Подруга. – улыбнувшись самому себе, Мирослав засунул руку во внутренний карман куртки и извлёк синюю бархатную коробочку овальной формы. – У меня тоже кое-что есть для тебя.
Я замерла от неожиданности. Казалось, холодный фронт начал отступать с нашей территории.
- Спасибо. Я тоже открою дома.
- Так я провожу? – и снова мои глаза в его капкане, внутри поднимаются совсем ненужные сейчас чувства, обволакивая, пробираясь в самые тайные уголки, пытаясь лишить воли.
Нащупав сбоку ручку передней дверцы, я с силой потянула её, и почти вывалилась в искусственно наметённый дворниками сугроб, пролепетав:
- Не нужно. Возвращайся к друзьям. Увидимся.
Схватила дорожную сумку и скрылась в подъезде.
Перебирая тонкими пальцами серебряный браслет, подаренный Мирославом, я даже не пыталась спрятать свою довольную физиономию. Смотри, Мира, и завидуй сама себе. Он тоже захотел порадовать меня, оставить что-то особенное на память. От этой мысли по телу разлилось приятное тепло. Это ведь нормально? Мы же друзья, в конце концов? А особенно меня повеселила гравировка на внутренней стороне одной из серебряных пластин: «Мире от Мира». Воистину, мы с ним нашли друг друга - два идиота, думающих одинаково.
Улыбаясь, как влюблённая школьница, я, ни секунды не сомневаясь, написала другу сообщение: «Мире от Мира?»
«Миру от Миры?» - пришёл такой же ответ со знаком вопроса. А я представила сияющее лицо Мирослава после распаковки подарка, и внутри что-то приятно встрепенулось. Всё же, когда он не рядом, но пишет мне, когда со мной и не со мной одновременно, мне уютно и хорошо. Всё становится простым и понятным.
«Мы с тобой просто гении креатива!» - новое сообщение от друга, и новая волна захлестывающей радости, наполняющей меня до краёв. И я позволяю этому чувству поглотить себя. Потому что мне снова тепло.
Я всё сделала правильно. Нельзя нам переходить эту грань между дружбой и чем-то большим. А мы были опасно близки к этому вчера, готовые броситься с головой в омут страсти, ослепленные желанием, мгновенно отключившим разум. Мы вспыхнули, как спички, загорелись друг от друга, неспособные противостоять силе притяжения наших тел. И едва не сгорели оба.
Что было бы с нами, если бы не остановили это безумие? Если бы я не остановила? То хрупкое, нежное, особенное между нами, что я называла дружбой, было бы бесповоротно разрушено. И я бы потеряла Мирослава. Как друга – точно бы потеряла. А в другом статусе у нас с ним нет будущего, в другой роли для него нет места в моей жизни. Возможно, он этого не понимает в силу возраста. Зато отчетливо понимаю я. И в сложившейся ситуации мне приходится думать и принимать решения за нас обоих.
Только голос в голове почему-то на этот раз не был согласен со мной. «Не принимай поспешных решений» - как всегда приказным тоном обратился ко мне он. Но я – буду не я, если снова не сделаю всё по-своему.