Ангелок
Дождь в Москве то моросил, то хлестал, и от этого казалось, будто город сам нервничает. Дима шагал по плитке, держа сигарету двумя пальцами, и не спешил - как всегда. Ему было похуй на часы. Он привык приходить туда, куда надо, тогда, когда сам захочет.
В частной клинике пахло стерильностью и дорогим кофе. На ресепшене девушка скользнула по нему взглядом: высокий, худи накинута, под ней проступал силуэт накачанного тела, шея в татуировке ангела. Она только вздохнула:
- Вы опоздали.
- Я ж говорил, - он усмехнулся, стряхивая пепел в урну у входа. - Москва, пробки, жизнь.
Через минуту он уже толкнул дверь с табличкой. Кабинет был слишком правильным: мягкий свет, ровные стены, шкаф с книгами, кресло. И она.
Амелия подняла глаза. Карие, спокойные, сдержанные.
- Димитрий Ицков?
- Ну да, кто же ещё, - он опустился в кресло, откинулся, раскинув руки. - Дмитрий, или как удобней. Но тебе можно просто Дима.
- Мне - Амелия Сергеевна. И, пожалуйста, на «вы».
Он ухмыльнулся.
- Ты строгая.
- Я - психиатр, - холодно ответила она. - А вы опоздали на сорок минут.
- Сорок минут - это не так уж и много. У меня, типа, ночи сбиты, я живу не по вашим расписаниям.
- Здесь - по моим.
Он прищурился, наблюдая за ней.
- Окей, доктор, бейте. Чего вы от меня хотите?
- Не я хочу. Это вам помощь нужна. Давайте начнём. Жалобы?
Дима почесал переносицу, закусил губу с лабретом.
- Сон в пизду. То трое суток подряд не сплю, то сплю, как убитый. Башка тяжёлая, тревога. Бывает, в лифт захожу - сердце хуярит, руки трясутся.
Амелия спокойно записывала.
- Панические атаки?
- Ну да. Типа, с нихуя. Курю много, пью иногда.
- «Иногда»?
- Ну... неделями чистый, потом два дня в дерьмо. Плюс трава, гаш, бывало покрепче. Я ж честный, не буду юлить.
- Спасибо за честность.
Он посмотрел на неё и усмехнулся.
- У тебя голос холодный. Прям, как лёд.
- У вас уши рабочие, значит. Давайте к делу. Отношения?
Он напрягся, но потом развалился ещё вольнее.
- Была. Любил, до дрожи. Всё ради неё. А потом ушла. Сказала, я... токсичный. Ну да, я могу быть жёсткий. Но, блядь, я любил.
- И с тех пор пустота?
- Ну... сцена лечит. Толпа орёт, и на минуту будто живой. А потом приходишь домой - и снова тишина.
Она ничего не сказала, только записала. Дима наклонился вперёд.
- А ты что любишь?
- Простите? - она вскинула глаза.
- Я серьёзно. Ну ты же живой человек, а не робот. Что любишь? Книги, фильмы, музыку?
- Мы говорим о вас.
- Мы говорим два часа обо мне, - он усмехнулся. - Мне интересно, кто напротив сидит.
- Это не имеет отношения к делу.
- Всё имеет, - он чуть улыбнулся. - Ты красивая, кстати.
- Мы договорились: «вы».
- А мне похуй, - он пожал плечами. - Я всегда говорю так, как чувствую.
Она смотрела прямо в него. И не отвела взгляд.
- Возьмите лист. Нарисуйте человека.
- Серьёзно?
- Серьёзно.
Он взял маркер, пару минут молчал, потом вывел фигуру с огромными крыльями. На лице - пустые глаза.
Протянул ей.
- Вот.
- Почему крылья такие большие?
- Потому что без них меня никто бы не заметил. Людям надо шоу. А внутри - пусто.
Амелия кивнула, откладывая рисунок.
- Ещё вопросы. Счастье?
- Счастье - сцена, публика. Но мимолётное.
- Страх?
- Проснуться один.
- Любовь?
- Когда ради неё в пизду всё. Но всё равно уходят.
Она молчала дольше, чем обычно. Потом отложила ручку.
- Это работа. Я помогу, но вы должны выполнять условия.
- Режим?
- Да. Сон, питание, меньше стимуляторов.
- Это хуйня, - он усмехнулся. - Я живу ночью.
- Тогда придётся учиться жить днём.
Он поднялся, поправил капюшон. Замер у двери, обернулся.
- А мне нравится, когда ты злишься.
- Я не злюсь.
- Подмигнул, - он сделал это демонстративно и ухмыльнулся. - Увидимся.
- На «вы».
- Конечно, - он уже выходил, кидая на ходу: - Конечно, блядь.
За ним остался запах табака и странная лёгкость, от которой Амелия впервые за день позволила себе задуматься не о работе. Она перевела взгляд на рисунок ангела с пустыми глазами и задержалась на нём дольше, чем следовало.
- - -
Кабинет снова наполнился тишиной. Амелия отложила бумаги, достала тонкую пачку сигарет, подошла к окну. Небо над Москвой висело серым колпаком, улица блестела лужами, и люди мельтешили маленькими тенями.
Она прикурила. Затяжка была размеренной, привычной. Никто из пациентов не должен был видеть этого - не профессионально, но сейчас ей нужно было перевести дыхание. Дима оставил слишком сильный след. Его запах - табак, чуть сладкие духи, металл пирсинга. И рисунок с ангелом на её столе.
Она вздохнула и позволила себе пару минут покоя. Впереди был новый клиент, через двадцать минут. Она уже мысленно вернулась в работу, когда раздался стук.
Резкий. Дерзкий.
- Занято, - машинально сказала она, не оборачиваясь.
Дверь всё равно распахнулась.
- Ого,- знакомый голос. - Так ты не такая уж правильная.
Она обернулась. Дима стоял в дверях, облокотившись на косяк, и ухмылялся. Капюшон сдвинут, волосы упали на лоб, глаза блестят.
- Что вы здесь делаете? - голос её остался холодным, но пальцы чуть дрогнули с сигаретой.
- Телефон забыл. - Он прошёл вглубь кабинета, не спрашивая разрешения. - У тебя же, на столе.
- На «вы», - автоматически напомнила она.
- Да хуй с ним, - он махнул рукой, подошёл ближе. Его взгляд скользнул по сигарете в её руке. - А я думал, ты из этих, правильных, за ЗОЖ.
- Я - человек, - сказала она сухо. - Но это не ваше дело.
- Всё моё дело, - он протянул руку, легко перехватил её пальцы с сигаретой. - Дай-ка.
И затянулся прямо с её сигареты. Огонёк мигнул, дым вышел у него изо рта вместе с тихим смешком.
- Вкусные. Тебе идут.
Амелия прикусила губу, но быстро вернула себе маску.
- Вы слишком наглый.
- А ты - холодная. Но это же игра, да? - он вернул ей сигарету, слишком близко. Их пальцы снова коснулись. - Всё это «вы», все эти правила.
- Это моя работа, - твёрдо сказала она. - И в отличие от вас, я её не смешиваю с личным.
- Ну, типа, личное само лезет. Я ж не виноват.
- Дима... - впервые её голос стал мягче, но она тут же взяла себя в руки. - В среду. Приходите в среду. Сегодня вы уже и так взяли достаточно моего времени.
- В среду? - он чуть склонил голову. - Ладно.
Он уже шагнул к двери, но вдруг обернулся. Его взгляд был прямым, дерзким и слишком близким к тому, что выбивает из равновесия.
- Тогда, до среды. Увидимся, ангелок.
И ушёл, оставив после себя запах табака и ощущение, что воздух стал плотнее.
Амелия замерла у окна, держа почти догоревшую сигарету. «Ангелок» эхом прокатилось у неё в голове. Она ненавидела такие обращения - слишком личные, слишком... опасные. Но именно это слово будет возвращаться к ней весь день.