Черт...
Я шла по аллее к парку, сердце словно барабанило в груди, то ли от волнения, то ли от предчувствия. Вдруг увидела Серафима: Он стоял там, улыбаясь во все свои 32 зуба, и его улыбка была такой яркой, что казалось, вокруг загорается свет. Я не удержалась и подошла, обняла его крепко будто хотела передать всю ту боль и радость, что копились внутри.
- Рина, привет! Как ты?
- Привет...нормально, - ответила я, стараясь скрыть дрожь в голосе.
В этот момент он протянул мне огромный букет алых, насыщенно красных роз.
- Ого, спасибо!А что за повод? - удивленно, спросила я, глядя на цветы.
- Просто хотел извиниться... И за Глеба тоже, - признался он, опуская глаза.
- Пусть этот придирок идет к черту, - сжала я зубы, чувствуя, как злость слегка отступает.
- Ты права, - тихо улыбнулся Серафим. У меня идея! А давай лучше узнаем друг друга?
- С какой целью?
- Просто... Ты мне понравилась, — сказал он, и в его голосе звучала искренность.
Я посмотрела на него и вдруг почувствовала, как внутри что-то дрогнуло.
- Хм, ты меня заинтриговал, - улыбнулась я и взяла его за локоть.
Мы медленно пошли по парку, разговаривали, смеялись, ели сладкую вату и казалось, мир вокруг перестал существовать, остались только мы и это мгновение, наполненное легкой романтикой и искренностью.
- Давай присядем на скамейку, - предложил он.
- Давай.
- Ты сильно зла на Глеба?
- Очень, — ответила я, не отводя от него взгляда.
- Я хочу заранее извиниться за то, что собираюсь сделать, — сказал он тихо, словно раскрывая тайну.
-Что?
Но в ту же секунду из-за угла вышел
Викторов. Он подошел ко мне, и я почувствовала, как мое тело напряглось.
- Привет, - сказал спокойно.
Я повернулась, но он схватил меня за запястье.
- Чего тебе опять? Домогаться приперся-вырвалось у меня, голос дрожал от злости.
- Я хотел извиниться... не знаю, что на меня нашло, - пробормотал он,не смотря в глаза.
Я резко повернулась к Серафиму, и порыве гнева и разочарования ударила его лицом по букету, который он мне подарил.
- Я от тебя такого не ожидала, кретин! -выкрикнула я, и слезы подступили к глазам. Потом обратилась к Виктору:
- А ты иди нахуй!
Я бросилась прочь, чувствуя, как сердце разрывается. В ушах раздавался его голос:
- Ты ещё на коленях будешь стоять около меня!
В тот момент я подумала: «Ни за что в жизни!» Но как же я тогда ошибалась... Судьба приготовила мне совсем иной урок.
Вот я запрыгиваю в свое авто, и злость во мне просто кипит, как вулкан, готовый взорваться. Беру телефон в руки, пальцы дрожат, начинаю звонить Майе.
- Майя, ты сможешь ко мне приехать? Мне надо много чего рассказать.
- Рина, я с Глебом...Ладно, приеду, жди.
- Возьми чего покрепче.
- Поняла тебя.
Я подъезжаю к дому, уже поднимаюсь на свой этаж, захожу, плюхаюсь на диван и начинаю листать тт. Каждое второе видео — «Три дня дождя» ммм, замечательно, подумала я, и тут звонок в дверь. Я аж вздрогнула от неожиданности.
Быстро бегу к двери, распахиваю - перед мной стоит довольная Майя с пакетом алкоголя.
- Проходи.
Майя заходит, разувается, мы направляемся на кухню. Готовим закуски: сыр, ветчина, фрукты.
- Рина, давай, говори, что случилось? - спрашивает Майя, глядя на меня внимательно, попивая вино.
Я вываливаю ей все, что накопилось, каждый момент, каждую мелочь.
- И этот придурок после всего этого еще приперся к тебе? У него что, девять жизней?- удивляется Майя.
- Да, он вообще конченный биполярник, - вздыхаю я.
- Да уж... А я думала, у вас будет любовь, дети и все такое.
- Майя, замолчи, а? Если моя мама об этом узнает, порежет меня на британский флаг.
- А что насчет Серафима? - спрашивает она.
- Я думала, что Сима нормальный, а по итогу подстилка Глеба.
- Ну, если подумать, тетю Катю такой жених тоже не устроит - ни Глеб, ни Серафим.
- Точно. Так что у тебя с тем Глебом?
- По-тихоньку... Никогда бы не подумала, что мне начнёт нравится парень, с которым знакома всего два дня.
- А кем он вообще работает?
- Ой, у его отца какая-то фирма, он иногда приезжает, а деньги, судя по всему, просто на карту капают, - говорю Майя, пожимая плечами.
Вдруг звонит телефон - «Маша менеджер». Я неуверенно отвечаю.
-Рина, ты дура! Я повешусь, обещаю, но перед этим убью тебя! - орет Маша в трубку.
- Маш, успокойся, нормально объясни.
- Ты во все соцсети попала с видео, где ты Мукку букетом бьешь, а на Викторова орешь. Зайди в тг, я пришлю.
Я сбрасываю звонок и поворачиваюсь к Майе.
- Майя, мне пизда, - тихо говорю.
- Что случилось? — волнуется она.
- Ща, подожди, — открываю чат с Машей и вижу это видео и заголовок: «Любовный треугольник: популярная актриса Рина Адлер не смогла выбрать между двоими, предложила двоим отношения, те отказали, она разозлилась и избила».
Показываю Майе.
- Ах, ужас... И что делать? - вздыхает она.
- Не знаю, но завтра выхожу в эфир и все объясню. И если честно - это не правда.
Набираю Машу снова, она сразу отвечает.
- Посмотрела свой звездный час?
- Да... Маш, реши, это все не правда. Честно, завтра выйду в эфир и объяснюсь.
- Конечно, решу. В эфир ты выйдешь. Сейчас напиши везде об этом. Но как собираешься выяснять все с родителями?
- Да как-нибудь... Ладно, давай, пока.
- Завтра в 9, пока.
Сбрасываю звонок, захожу в соцсети и пишу всем:
«Доброй ночи! Завтра в 22:00 выйду в эфир, все объясню».
Отправляю это везде, куда только можно. Поворачиваюсь к Майе.
- Как собираешься с родителями разбираться?
- В основном будет разбираться мама, так что позвоню папе, — говорю я.
- Понятно, пожалуй, я пойду, крошка.
- Давай, — провожаю подругу.
Осталась одна, улеглась на кровать, закрыла глаза. И опять звонок - это был Гриша. Мы поговорили, он меня поддержал. Я улыбнулась и наконец-то уснула.
Утро началось как в кошмарном сне все расплывчато, словно в густом тумане. Проснулась с ощущением тяжести, как будто меня всю ночь били. Поела что-то безвкусно резиновое, умылась, пытаясь смыть с лица усталость, натянула на себя одежду и поехала... Первая локация - эта чертова фотосессия в лесу. Еле как отработала, улыбаясь в камеру, хотя внутри все кричало от отвращения. Еду на следующие съемки, и, не успев вывалиться из машины, вижу эту наглую физиономию нахмурившийся Никита, как всегда недовольный.
- Ты чего? — спрашиваю, стараясь скрыть раздражение.
- А что это вчера за новости?!
- Ложь. Тупая, грязная ложь, - говорю, но он смотрит так, словно видит меня насквозь.
- А если честно?
Внутри все закипает.
- Слушай, не лезь, а?! Ты мне кто вообще такой? Не парень, не муж, не брат, не папа... Ты никто. Не суй свой нос в мою жизнь.
Разворачиваюсь и ухожу, чтобы не дать ему увидеть, как трясутся мои руки. Всю съемку между мной и Никитой искры, как будто сейчас бабахнет. Когда все закончилось, я почти бегом направилась к машине, мечтая только об одном - сбежать. Но вдруг чья-то рука хватает меня за запястье больно, грубо. Поворачиваю голову и вижу... все того же Никиту. Виновато опустил глаза - прямо как побитый щенок.
- Поговорим? - спрашивает тихо, будто боится спугнуть.
- Нам не о чем разговаривать, — отрезаю я.
- Постой, я просто... я не подумал утром. Прости.
- Ты идиот, Жуковский, - шепчу, но он не отпускает.
- Я просто... Я переживаю за наши отношения.
«Отношения?» — в голове взрывается смех, горький и истеричный. Поднимаю одну бровь, изображая сарказм.
- Никита, ты серьёзно? Нас ничего не связывает. Ты мне неинтересен. Я тебе раз сто говорила отвали, а ты все бегаешь за мной, как собачка.
Одергиваю руку так сильно, что он не удерживает. Слышу вслед: «Рина, дура ты!»
Хлопаю дверью. В этот момент звонит телефон. Смотрю на экран: «Мама». Хочется просто разбить телефон об руль. Нервно вздыхаю и проговариваю про себя: «Видимо, с папой договориться не получится». Но беру трубку.
- «Да, мам?»
- «Рина! Ты в своём уме?! Что это такое во всех соцсетях?! Что за два уголовника возле тебя крутятся?!»
- «Мам, они не уголовники. Они... музыканты.»
- «Мне все равно! Адлер не для зеков росла»
Слышу свою фамилию - все, это конец. Мама не просто зла, она в ярости.
- Меня с ними ничего не связывает. Честно, мам.
- Ах, так? Тогда соизволь объяснить мне, Рина Робертовна!
— Я... Я могу сейчас приехать домой и все рассказать.
- Я жду.
Сбрасываю звонок, с силой кладу руки на руль, опускаю на них голову и просто плачу. Взахлеб, как маленькая девочка. Как же мне все это надоело «
«Чертов концерт, лучше бы я туда никогда не ходила...»
Собираю всю волю в кулак и завожу машину. Нужно ехать домой, на казнь. За окном начинают мелькать деревья - значит, скоро приеду. Вот он наш огромный особняк.
Подъезжаю к воротам, заезжаю во двор.
Меня уже встречает прислуга с каменными лицами, как будто тоже знают, что сейчас будет. Выхожу из машины, еле переставляя ноги.
- Здравствуйте, Рина.
В ответ лишь киваю.
- Где мама?
- Катерина и Роберт ожидают вас в гостиной.
«Неужели папа тоже там?» — проносится в голове тревожная мысль.
Захожу в наш трехэтажный особняк и иду в гостиную. Там все, как всегда: разгневанная мать сидит на диване, как королева на троне, а отец... достаточно спокоен. Сидит в кресле и мирно попивает кофе... или что-то покрепче? Кто его знает. Ах да, совсем забыла вам же нужно представить моих родителей.
Мой отец, Роберт Адлер, - ему 50, но выглядит как бунтарь, вырвавшийся из золотой клетки Голливуда. Популярный режиссер, его имя гремит на всех кинофестивалях. Он ростом под 190 кажется, будто стоит скала. Внешность.. коротко подстриженный брюнет, но эти кучеряшки выдают его непокорный нрав. Карие глаза - в них можно утонуть, столько там тепла и понимания. Я полностью похожа на отца, и, наверное, люблю его больше, чем маму. Папа всегда относился ко мне хорошо, спокойно, как к равному, а не как к фарфоровой кукле, как мама.
Моя мама, Катерина Александровна Адлер,
- ей 45, но возраст для нее просто цифра.
Популярная актриса, каждое ее появление на экране фурор. Ростом она 174, и каждый сантиметр ее тело дышит грацией и силой. Внешность: прямые длинные черные волосы, словно крыло ворона. Карие глаза, но в них скорее сталь, чем тепло. Она очень сильно меня опекает, душит своей любовью, будто боится, что я сломаюсь, если не буду под её крылом.
Вхожу в гостиную, испепеляющий взгляд матери пронзает меня, словно ледяная игла. В ее глазах презрение, смешанное с разочарованием. Кажется, будто я самое страшное ее преступление.
- Рина, как ты посмела опозорить нашу семью?! - ее голос режет, как бритва, каждое слово - словно удар хлыстом.
- Но я... я могу всё объяснить, — шепчу я, пытаясь удержать наступающие слезы. - Есть причина...
- Не хочу ничего слышать! - отрезает она, словно отсекает мне голову. — Мне противно на тебя смотреть.
- Кать, дай послушать дочь, - вступает отец. Он мой единственный союзник в этом аду.
- Ладно, - неохотно соглашается мама, бросая на меня взгляд, полный брезгливости. - Говори. Но не надейся на понимание.
Рассказываю все, как на духу. Каждую деталь, каждую мелочь, надеясь, что хоть что-то смягчит ее сердце. Но вижу лишь, как ее лицо каменеет, а глаза наполняются яростью.
- Позор! Позор! Да как ты могла так опозорить нашу фамилию?! Я отправила тебя на этот чертов концерт повеселиться, отдохнуть!А что в итоге?!
Что я вижу?! Скандалы, сплетни, желтая пресса! Ты посмешище для всей страны!
- Мам, умоляю, пойми... - мой голос срывается от отчаяния. — Все не так, как кажется...
Но она не даёт мне закончить, взрываясь криком:
-Не хочу ничего понимать! Сама виновата! Сама навлекла на себя этот позор!
«Сама виновата...» — эти слова раскаленным клеймом выжигают мою душу. Кровь стучит в висках, в ушах шум и звон. Неужели я действительно во всём виновата? Меня захлестывает черная, всепоглощающая ярость. Поднимаюсь на дрожащие ноги, чувствуя, как внутри меня что-то ломается, рвется на части. И, прежде чем успеваю подумать, выплевываю в ее лицо слова, полные ненависти и боли:
— Ты... ты как бабушка! Хуже! Ненавижу тебя! Ненавижу!
Разворачиваюсь и бегу прочь из этого проклятого дома, захлебываясь рыданиями. Выбегаю к машине, сажусь за руль, и срываюсь с места, не зная, куда ехать. Главное - подальше отсюда. Прочь от мамы, от этой удушающей лжи и фальши. И в этот момент я решаю к черту все! К черту эту прописанную судьбу, эту фальшивую жизнь. Пусть все горит!
В голове пульсирует только одна мысль:
«Забыться... Забыться..» Хватаю телефон и пишу пост в Телеграме, а потом в Инстаграме:
«Ребята, всем привет! Из-за плохого самочувствие не смогу выйти в эфир. Объясню все здесь...У нас действительно случился конфликт с парнями, но не из-за любовного треугольника, как вы могли подумать. Просто с Глебом не сошлись во вкусах в музыке, из-за этого и поссорились. А Серафим пытался нас помирить...вот и получил»
Зачем я беру всю вину на себя? Наверное, чтобы избежать лишних вопросов. Сейчас мне просто плевать на все.
Дальше набираю уже знакомый номер.
- «Алло...»— шепчу, захлебываясь слезами.
- «Боже, Рина! Что случилось?! Не пугай меня!»
- «Майя... Мне плохо. Очень плохо. Давай встретимся...»
- «Где? Что случилось?»
- «В клубе... Пожалуйста, приезжай.»
- «Хорошо. Я буду. Как обычно?»
- «В «Розовой панде», - выдыхаю, и отключаюсь.
Сажусь за руль и давлю на газ. Пусть весь мир подождёт. Сейчас мне нужно только одно забыться в алкоголе, музыке и танцах.
А дальше все словно в тумане - будто кто-то нажал на паузу и перемотал мою жизнь в мутной, расплывчатой ленте. Я доехала до клуба, ноги еле держали меня, сердце билось так, что казалось, оно вырвется из груди. Вошла внутрь и там уже была Майя, как всегда светлая точка в моей буре. Она слушала меня, не перебивая, когда я рассказывала все про родителей, про ложь, разлетающуюся по соцсетям, про боль, что сжимает грудь. Потом началось... Бутылки, дым сигарет, гул музыки, что пробивался сквозь грохот в ушах. Я пила, чтобы заглушить голос в голове, который кричал, что я виновата, что все это моя ошибка. Курила, чтобы забыть, что дышать становится больно от слез и отчаяния. Смех, который срывался с губ горький, бессильный, словно крик в пустоту.
И вот наступило утро. Я открываю глаза и понимаю, что не в своей квартире. Вокруг незнакомые стены, чужие запахи, тишина, нарушаемая только моим собственным дыханием. Медленно осматриваю себя одежда на мне чужая, большая мужская футболка, которая свисает с плеч, словно плащ спасения от всей этой разрухи внутри.
Вижу перед собой... и вырывается из меня тихое, но резкое:
- Чёрт...